https://wodolei.ru/catalog/unitazy/IFO/frisk/
– Но зачем расстраивать его раньше времени? Однако главное в другом: что этот прыжок значит для нас?
– По меньшей мере сорок часов. Это опасно, но зато дает нам реальный шанс. Мы еще поборемся с консорциумом.
– Вот вы сами и ответили на свой вопрос, – подытожил Мунро. – А теперь давайте помолчим и отдохнем.
ДЕНЬ ПЯТЫЙ: МОРУТИ, 17 ИЮНЯ 1979
1. ЗАИР
На шестом часу полета от Равамагены ландшафт изменился. Миновав Гому, небольшой городок возле заирской границы, самолет с востока приближался к конголезским лесам. Эллиот как зачарованный не мог оторваться от иллюминатора.
Тусклое утреннее солнце осветило редкие полупрозрачные облачка тумана, клочьями ваты повисшие над сплошным зеленым пологом леса. Изредка самолет пролетал над темной рекой, замысловато петляющей между деревьями, или над красной стрелой дороги, глубоким ущельем прорезавшей джунгли. Но большей частью, куда ни кинь взгляд, повсюду виднелись только плотные кроны деревьев – девственный тропический лес простирался во все стороны до самого горизонта.
Этот ландшафт утомлял и в то же время пугал; человек инстинктивно боялся встретиться с тем, что Стэнли называл «равнодушной необъятностью природы». Сидя в удобном кресле самолета и ощущая комфорт кондиционированной атмосферы пассажирского салона, невозможно было не признать, что по сравнению с этим безбрежным творением природы самые большие города, как и любые другие творения рук человеческих, кажутся просто карликами. В тропическом лесу целый готический собор может укрыться в тени необъятной кроны каждого дерева, вознесенной к небесам на двести футов. А ведь этот лес протянулся на запад почти на две тысячи миль, и лишь Атлантический океан, омывающий западное побережье Заира, останавливает это мрачное царство деревьев-великанов.
Эллиот предполагал, что и Эми как-то по-особому прореагирует на свою первую встречу с тропическим лесом, своим родным домом. Горилла пристально смотрела в иллюминатор и наконец прожестикулировала: «Здесь джунгли», но сделала это совершенно спокойно, как если бы называла раскрашенные карточки или предметы, разбросанные на полу ее домика в Сан-Франциско. Она узнала джунгли, правильно назвала то, что видела, но, очевидно, не ощущала никакой связи между собой и этим бескрайним лесом.
– Эми нравятся джунгли? – спросил Эллиот гориллу.
«Джунгли здесь, – жестами ответила Эми. – Джунгли есть».
Эллиот несколько раз повторил вопрос, настойчиво пытаясь прощупать эмоции Эми, – он был почти уверен, что она должна почувствовать необычность происходящего.
– Эми нравятся джунгли?
«Джунгли здесь. Джунгли есть. Джунгли место здесь Эми видеть джунгли здесь».
Эллиот изменил тактику:
– Эми живет джунгли здесь?
«Нет», – равнодушно ответила Эми.
– Где Эми живет?
«Эми жить дом Эми».
Очевидно, она имела в виду ее домик в Сан-Франциско.
Расстегнув пристежной ремень и подперев подбородок ладонью, Эми рассеянно поглядывала в иллюминатор, а потом жестами сказала:
«Эми хочет сигарету».
Она увидела Мунро с сигарой в зубах.
– Попозже, Эми, – ответил Эллиот.
* * *
В семь утра «Фоккер» пролетел над блестящими металлическими крышами поселка Масиси, где добывали оловянную и танталовую руду. Мунро, Кахега и другие носильщики отправились в хвостовую часть самолета и, оживленно болтая на суахили, занялись подготовкой снаряжения экспедиции к разгрузке.
Проводив носильщиков глазами, Эми прожестикулировала:
«Они беспокоятся».
– О чем беспокоятся, Эми?
«Они беспокоятся люди беспокоятся они беспокоить проблемы».
Через несколько минут Эллиот тоже заглянул в хвостовую часть «Фоккера». Стоя по колено в огромной куче соломы, Мунро заталкивал снаряжение в длинные сигарообразные миткалевые мешки, потом плотно забивал все пустоты соломой.
– Что это такое? – Эллиот показал на мешки.
– Эти штуки называются контейнерами Кросслина, – объяснил Мунро. – Очень надежная штука.
– Ни разу не приходилось видеть, чтобы приборы упаковывали подобным образом, – заметил Эллиот, внимательно наблюдая за работой носильщиков. – Мне кажется, они укладывают наше имущество даже слишком старательно.
– Так и задумано, – согласился Мунро и направился в кабину пилота.
Эми жестами показала:
«Человек волосатый нос лгать Питер».
«Человеком-волосатый-нос» она называла усатого Мунро. Эллиот не обратил внимания на слова гориллы и повернулся к Кахеге:
– Сколько еще до аэропорта?
Кахега поднял голову:
– Какого аэропорта?
– Того, что в Мукенко.
Кахега помедлил с ответом, а потом хихикнул:
– Два часа.
Он добавил что-то еще на суахили, и все его братья тоже засмеялись.
– Что здесь смешного? – не понял Эллиот.
– Ох, доктор. – Кахега хлопнул Эллиота по плечу. – Ну и юморист же вы!
Самолет накренился, медленно описывая широкий круг в воздухе. Кахега с братьями прильнули к иллюминаторам, и Эллиот последовал их примеру. Сначала он не видел ничего, кроме девственного леса, а потом заметил колонну зеленых джипов, тянувшуюся по грязной дороге. Это походило на передислокацию воинских частей. Эллиот услышал, как носильщики несколько раз повторили слово «мугуру».
– В чем дело? – спросил Эллиот. – Это Мугуру?
Кахега энергично замотал головой:
– Черт! Проклятый пилот, я же предупреждал капитана Мунро, этот проклятый пилот заблудился.
– Заблудился? – эхом отозвался Эллиот. В тропических лесах одно это слово наводило страх.
– Капитан Мунро вправит ему мозги – небо с овчинку покажется, – засмеялся Кахега.
Теперь самолет летел на восток, все больше удаляясь от джунглей и приближаясь к лесистому плоскогорью с покатыми холмами и рощами лиственных деревьев. Братья Кахеги возбужденно болтали, смеялись и хлопали друг друга по плечу; судя по всему, они чувствовали себя превосходно.
Потом к ним присоединилась взволнованная Росс. Она стремительно миновала проход и принялась поспешно распаковывать картонные коробки, вынимая из них металлическую фольгу, свернутую в шары размером с баскетбольный мяч.
Шары напомнили Эллиоту рождественские елочные украшения.
– А это для чего? – спросил он.
И в этот момент он услышал первый разрыв. «Фоккер» вздрогнул.
Эллиот подбежал к иллюминатору и справа от самолета увидел облако черного дыма, за которым тянулся белый шлейф. «Фоккер» сделал крутой вираж и пошел на снижение. Эллиот заметил, что из зеленого леса навстречу самолету устремился еще один белый шлейф.
Только тут до него дошло: это же ракета! Управляемая с земли ракета!
– Росс! – закричал Мунро.
– Все готово! – откликнулась Росс.
Ракета взорвалась, и красную вспышку разрыва тотчас заслонили плотные клубы дыма. Теперь в иллюминаторах не было видно вообще ничего. Взрыв встряхнул самолет, но он по-прежнему продолжал кружить в небе. Эллиот не верил собственным глазам: кто-то хотел сбить их самолет, кто-то стрелял в них ракетами!
– Радар! – крикнул Мунро. – Наводка не визуальная! Радар!
Росс уже подхватила серебристые шары и побежала в хвост самолета. Кахега уже открывал там люк, и в салон «Фоккера» ворвался ветер.
– Что происходит, черт побери? – потребовал объяснений Эллиот.
– Не беспокойтесь, – бросила Росс через плечо. – Мы наверстаем упущенное время.
Послышался громкий свист, и тут же взорвалась третья ракета. Самолет все еще не выходил из виража. Росс сорвала с шаров упаковочную ленту и выбросила их в открытый люк.
Взревели двигатели, «Фоккер» отклонился миль на восемь к югу, поднялся до двенадцати тысяч футов и закружил над лесом. На каждом витке в глаза Эллиоту бросались повисшие в воздухе полосы фольги, похожие не сверкающие металлические облачка. В этом облаке разорвались еще две ракеты. Грохот далеких разрывов и толчки доносившихся до самолета взрывных волн растревожил Эми; сидя в пассажирском кресле, она негромко ворчала, раскачиваясь взад-вперед.
– Это дипольные отражатели, – объяснила Росс. Она уже сидела перед портативным компьютером и нажимала на клавиши. – Они сбивают с толку радарные системы наведения. Эти управляемые радаром ракеты думают, что мы где-то в облаке фольги.
До Эллиота с трудом доходил смысл слов Росс. Все происходящее казалось ему каким-то страшным сном.
– Кто может в нас стрелять?
– Наверно, ФЗА, – предположил Мунро. – Заирская армия.
– Заирская армия? Почему?
– По ошибке, – ответила Росс, не отрываясь от клавиатуры компьютера.
– По ошибке? Кто-то запускает в нас ракеты, а вы называете это ошибкой? Не лучше ли попробовать связаться с теми, кто в нас стреляет, и объяснить им, что это ошибка?
– Нельзя, – ответила Росс.
– Почему нельзя?
– Потому что мы не захотели раскрывать наш маршрут полета в Равамагене,
– пояснил Мунро. – Это значит, что формально мы нарушили воздушное пространство Заира.
– Боже милостивый, – прошептал Эллиот.
Росс промолчала. Она по-прежнему упорно трудилась за компьютером, нажимая клавишу за клавишей в попытках освободиться от помех на экране.
У Эллиота лопнуло терпение, и он перешел на крик:
– Когда я согласился участвовать в этой экспедиции, я не мог и предположить, что попаду прямо на театр военных действий!
– Я тоже, – сказала Росс. – Похоже, мы оба получили намного больше, чем просили.
Прежде чем Эллиот нашелся с ответом, Мунро положил руку ему на плечо и отвел в сторону.
– Все будет в порядке, – сказал он. – Это устаревшие ракеты, они выпущены еще в шестидесятые годы. Большей частью они взрываются в воздухе сами по себе, потому что твердое топливо в них от времени разложилось. Лучше посмотрите за Эми, сейчас ей необходимо ваше внимание. А нам с Росс позвольте поработать.
* * *
Росс была почти в панике. «Фоккер» все еще кружил в восьми милях от серебристого металлического облака, и ей нужно было немедленно принимать решение. К несчастью, она только что получила еще один сокрушительный удар.
С самого начала евро-японский консорциум опережал экспедицию СТИЗР примерно на восемнадцать часов двадцать минут. Когда они стояли в аэропорту Найроби, Мунро и Росс разработали план, который не только сводил преимущество консорциума на нет, но и выводил экспедицию СТИЗР вперед на сорок часов. Важнейшим элементом этого плана, в который авторы по вполне понятным причинам решили не посвящать Эллиота, был прыжок на парашютах на бесплодные южные склоны вулкана Мукенко.
По расчетам Мунро, от Мукенко до руин старинного города было тридцать шесть часов пути. Росс запланировала парашютный десант на четырнадцать часов этого дня. Если им повезет с облачностью и если удастся удачно приземлиться, то они смогут добраться до Зинджа к полудню девятнадцатого июня.
Этот план был чрезвычайно опасен. Необученные люди должны будут прыгать с самолета, и это в безлюдном районе, по меньшей мере в трех днях пути от ближайшего мало-мальски значительного городка. Если кто-то получит серьезную травму, его шансы остаться в живых будут немногим больше нуля. Росс беспокоила и судьба оборудования экспедиции, особенно электронных приборов: на высоте восьми-десяти тысяч футов воздух заметно разрежен и оказывает меньшее сопротивление, чем на уровне моря, поэтому при падении на каменистую поверхность даже контейнеры Кросслина могут оказаться недостаточной защитой.
Сначала Росс отвергла план Мунро как слишком рискованный, но капитан Мунро убедил ее, что все должно получиться отлично. Он сказал, что парашюты снабжены автоматическими устройствами, учитывающими высоту приземления, что вулканическая пыль, которой покрыты склоны Мукенко, мягче песчаного пляжа, что в контейнеры Кросслина можно натолкать побольше соломы и что он сам поможет Эми спуститься на парашюте.
Установив связь с компьютером в Хьюстоне, Росс дважды просчитала вероятность удачного исхода. Результаты оказались неоднозначными. Вероятность успешного приземления после прыжка с парашютами составляла 0,798; иными словами, один шанс из пяти, что кто-то тяжело пострадает. Однако если приземление пройдет успешно, то вероятность удачного завершения всей экспедиции сразу возрастает до 0,9934, а в таком случае они почти наверняка опередят экспедицию консорциума.
Все другие планы и варианты давали намного худший результат.
– Думаю, надо прыгать, – просмотрев данные, проговорила Росс.
– Думаю, надо, – согласился Мунро.
Парашютный десант решал множество проблем еще и потому, что геополитические сводки становились все более и более тревожными. К восставшим присоединились почти все кигани, все более и более ненадежными становились пигмеи, и заирское правительство направило крупные армейские части к восточной границе на подавление бунтующих племен, а африканские солдаты, как известно, имели привычку сначала стрелять, а уж потом задавать вопросы. Высадившись на склонах Мукенко. Росс и ее товарищи вполне могли рассчитывать на то, чтобы миновать все эти опасности.
Но многообещающий план составлялся до того, как заирская армия ракетами обстреляла их самолет. «Фоккер» все еще кружил над землями кигани в восьмидесяти милях к югу от места предполагавшегося десантирования, понапрасну растрачивая время и горючее. Похоже, что их великолепный план, столь тщательно разработанный Мунро и Росс и подтвержденный компьютером, неожиданно становился невыполнимым.
Вдобавок ко всем свалившимся на экспедицию бедам Росс никак не могла посовещаться с Хьюстоном: компьютер решительно отказывался связываться со спутником. Росс потратила пятнадцать минут в тщетных попытках чего-то добиться усилением сигнала или подбором другого кода и лишь потом сообразила, что ее передачу попросту глушат.
Сколько Карен Росс себя помнила, первый раз в жизни ей ужасно захотелось разреветься.
* * *
Почти на отдавая себе отчета, Росс снова и снова бессмысленно нажимала одну клавишу за другой.
– Да успокойтесь же, – негромко сказал Мунро, отводя руку Росс от клавиатуры. – Что толку зря расстраиваться, давайте решать проблемы по очереди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
– По меньшей мере сорок часов. Это опасно, но зато дает нам реальный шанс. Мы еще поборемся с консорциумом.
– Вот вы сами и ответили на свой вопрос, – подытожил Мунро. – А теперь давайте помолчим и отдохнем.
ДЕНЬ ПЯТЫЙ: МОРУТИ, 17 ИЮНЯ 1979
1. ЗАИР
На шестом часу полета от Равамагены ландшафт изменился. Миновав Гому, небольшой городок возле заирской границы, самолет с востока приближался к конголезским лесам. Эллиот как зачарованный не мог оторваться от иллюминатора.
Тусклое утреннее солнце осветило редкие полупрозрачные облачка тумана, клочьями ваты повисшие над сплошным зеленым пологом леса. Изредка самолет пролетал над темной рекой, замысловато петляющей между деревьями, или над красной стрелой дороги, глубоким ущельем прорезавшей джунгли. Но большей частью, куда ни кинь взгляд, повсюду виднелись только плотные кроны деревьев – девственный тропический лес простирался во все стороны до самого горизонта.
Этот ландшафт утомлял и в то же время пугал; человек инстинктивно боялся встретиться с тем, что Стэнли называл «равнодушной необъятностью природы». Сидя в удобном кресле самолета и ощущая комфорт кондиционированной атмосферы пассажирского салона, невозможно было не признать, что по сравнению с этим безбрежным творением природы самые большие города, как и любые другие творения рук человеческих, кажутся просто карликами. В тропическом лесу целый готический собор может укрыться в тени необъятной кроны каждого дерева, вознесенной к небесам на двести футов. А ведь этот лес протянулся на запад почти на две тысячи миль, и лишь Атлантический океан, омывающий западное побережье Заира, останавливает это мрачное царство деревьев-великанов.
Эллиот предполагал, что и Эми как-то по-особому прореагирует на свою первую встречу с тропическим лесом, своим родным домом. Горилла пристально смотрела в иллюминатор и наконец прожестикулировала: «Здесь джунгли», но сделала это совершенно спокойно, как если бы называла раскрашенные карточки или предметы, разбросанные на полу ее домика в Сан-Франциско. Она узнала джунгли, правильно назвала то, что видела, но, очевидно, не ощущала никакой связи между собой и этим бескрайним лесом.
– Эми нравятся джунгли? – спросил Эллиот гориллу.
«Джунгли здесь, – жестами ответила Эми. – Джунгли есть».
Эллиот несколько раз повторил вопрос, настойчиво пытаясь прощупать эмоции Эми, – он был почти уверен, что она должна почувствовать необычность происходящего.
– Эми нравятся джунгли?
«Джунгли здесь. Джунгли есть. Джунгли место здесь Эми видеть джунгли здесь».
Эллиот изменил тактику:
– Эми живет джунгли здесь?
«Нет», – равнодушно ответила Эми.
– Где Эми живет?
«Эми жить дом Эми».
Очевидно, она имела в виду ее домик в Сан-Франциско.
Расстегнув пристежной ремень и подперев подбородок ладонью, Эми рассеянно поглядывала в иллюминатор, а потом жестами сказала:
«Эми хочет сигарету».
Она увидела Мунро с сигарой в зубах.
– Попозже, Эми, – ответил Эллиот.
* * *
В семь утра «Фоккер» пролетел над блестящими металлическими крышами поселка Масиси, где добывали оловянную и танталовую руду. Мунро, Кахега и другие носильщики отправились в хвостовую часть самолета и, оживленно болтая на суахили, занялись подготовкой снаряжения экспедиции к разгрузке.
Проводив носильщиков глазами, Эми прожестикулировала:
«Они беспокоятся».
– О чем беспокоятся, Эми?
«Они беспокоятся люди беспокоятся они беспокоить проблемы».
Через несколько минут Эллиот тоже заглянул в хвостовую часть «Фоккера». Стоя по колено в огромной куче соломы, Мунро заталкивал снаряжение в длинные сигарообразные миткалевые мешки, потом плотно забивал все пустоты соломой.
– Что это такое? – Эллиот показал на мешки.
– Эти штуки называются контейнерами Кросслина, – объяснил Мунро. – Очень надежная штука.
– Ни разу не приходилось видеть, чтобы приборы упаковывали подобным образом, – заметил Эллиот, внимательно наблюдая за работой носильщиков. – Мне кажется, они укладывают наше имущество даже слишком старательно.
– Так и задумано, – согласился Мунро и направился в кабину пилота.
Эми жестами показала:
«Человек волосатый нос лгать Питер».
«Человеком-волосатый-нос» она называла усатого Мунро. Эллиот не обратил внимания на слова гориллы и повернулся к Кахеге:
– Сколько еще до аэропорта?
Кахега поднял голову:
– Какого аэропорта?
– Того, что в Мукенко.
Кахега помедлил с ответом, а потом хихикнул:
– Два часа.
Он добавил что-то еще на суахили, и все его братья тоже засмеялись.
– Что здесь смешного? – не понял Эллиот.
– Ох, доктор. – Кахега хлопнул Эллиота по плечу. – Ну и юморист же вы!
Самолет накренился, медленно описывая широкий круг в воздухе. Кахега с братьями прильнули к иллюминаторам, и Эллиот последовал их примеру. Сначала он не видел ничего, кроме девственного леса, а потом заметил колонну зеленых джипов, тянувшуюся по грязной дороге. Это походило на передислокацию воинских частей. Эллиот услышал, как носильщики несколько раз повторили слово «мугуру».
– В чем дело? – спросил Эллиот. – Это Мугуру?
Кахега энергично замотал головой:
– Черт! Проклятый пилот, я же предупреждал капитана Мунро, этот проклятый пилот заблудился.
– Заблудился? – эхом отозвался Эллиот. В тропических лесах одно это слово наводило страх.
– Капитан Мунро вправит ему мозги – небо с овчинку покажется, – засмеялся Кахега.
Теперь самолет летел на восток, все больше удаляясь от джунглей и приближаясь к лесистому плоскогорью с покатыми холмами и рощами лиственных деревьев. Братья Кахеги возбужденно болтали, смеялись и хлопали друг друга по плечу; судя по всему, они чувствовали себя превосходно.
Потом к ним присоединилась взволнованная Росс. Она стремительно миновала проход и принялась поспешно распаковывать картонные коробки, вынимая из них металлическую фольгу, свернутую в шары размером с баскетбольный мяч.
Шары напомнили Эллиоту рождественские елочные украшения.
– А это для чего? – спросил он.
И в этот момент он услышал первый разрыв. «Фоккер» вздрогнул.
Эллиот подбежал к иллюминатору и справа от самолета увидел облако черного дыма, за которым тянулся белый шлейф. «Фоккер» сделал крутой вираж и пошел на снижение. Эллиот заметил, что из зеленого леса навстречу самолету устремился еще один белый шлейф.
Только тут до него дошло: это же ракета! Управляемая с земли ракета!
– Росс! – закричал Мунро.
– Все готово! – откликнулась Росс.
Ракета взорвалась, и красную вспышку разрыва тотчас заслонили плотные клубы дыма. Теперь в иллюминаторах не было видно вообще ничего. Взрыв встряхнул самолет, но он по-прежнему продолжал кружить в небе. Эллиот не верил собственным глазам: кто-то хотел сбить их самолет, кто-то стрелял в них ракетами!
– Радар! – крикнул Мунро. – Наводка не визуальная! Радар!
Росс уже подхватила серебристые шары и побежала в хвост самолета. Кахега уже открывал там люк, и в салон «Фоккера» ворвался ветер.
– Что происходит, черт побери? – потребовал объяснений Эллиот.
– Не беспокойтесь, – бросила Росс через плечо. – Мы наверстаем упущенное время.
Послышался громкий свист, и тут же взорвалась третья ракета. Самолет все еще не выходил из виража. Росс сорвала с шаров упаковочную ленту и выбросила их в открытый люк.
Взревели двигатели, «Фоккер» отклонился миль на восемь к югу, поднялся до двенадцати тысяч футов и закружил над лесом. На каждом витке в глаза Эллиоту бросались повисшие в воздухе полосы фольги, похожие не сверкающие металлические облачка. В этом облаке разорвались еще две ракеты. Грохот далеких разрывов и толчки доносившихся до самолета взрывных волн растревожил Эми; сидя в пассажирском кресле, она негромко ворчала, раскачиваясь взад-вперед.
– Это дипольные отражатели, – объяснила Росс. Она уже сидела перед портативным компьютером и нажимала на клавиши. – Они сбивают с толку радарные системы наведения. Эти управляемые радаром ракеты думают, что мы где-то в облаке фольги.
До Эллиота с трудом доходил смысл слов Росс. Все происходящее казалось ему каким-то страшным сном.
– Кто может в нас стрелять?
– Наверно, ФЗА, – предположил Мунро. – Заирская армия.
– Заирская армия? Почему?
– По ошибке, – ответила Росс, не отрываясь от клавиатуры компьютера.
– По ошибке? Кто-то запускает в нас ракеты, а вы называете это ошибкой? Не лучше ли попробовать связаться с теми, кто в нас стреляет, и объяснить им, что это ошибка?
– Нельзя, – ответила Росс.
– Почему нельзя?
– Потому что мы не захотели раскрывать наш маршрут полета в Равамагене,
– пояснил Мунро. – Это значит, что формально мы нарушили воздушное пространство Заира.
– Боже милостивый, – прошептал Эллиот.
Росс промолчала. Она по-прежнему упорно трудилась за компьютером, нажимая клавишу за клавишей в попытках освободиться от помех на экране.
У Эллиота лопнуло терпение, и он перешел на крик:
– Когда я согласился участвовать в этой экспедиции, я не мог и предположить, что попаду прямо на театр военных действий!
– Я тоже, – сказала Росс. – Похоже, мы оба получили намного больше, чем просили.
Прежде чем Эллиот нашелся с ответом, Мунро положил руку ему на плечо и отвел в сторону.
– Все будет в порядке, – сказал он. – Это устаревшие ракеты, они выпущены еще в шестидесятые годы. Большей частью они взрываются в воздухе сами по себе, потому что твердое топливо в них от времени разложилось. Лучше посмотрите за Эми, сейчас ей необходимо ваше внимание. А нам с Росс позвольте поработать.
* * *
Росс была почти в панике. «Фоккер» все еще кружил в восьми милях от серебристого металлического облака, и ей нужно было немедленно принимать решение. К несчастью, она только что получила еще один сокрушительный удар.
С самого начала евро-японский консорциум опережал экспедицию СТИЗР примерно на восемнадцать часов двадцать минут. Когда они стояли в аэропорту Найроби, Мунро и Росс разработали план, который не только сводил преимущество консорциума на нет, но и выводил экспедицию СТИЗР вперед на сорок часов. Важнейшим элементом этого плана, в который авторы по вполне понятным причинам решили не посвящать Эллиота, был прыжок на парашютах на бесплодные южные склоны вулкана Мукенко.
По расчетам Мунро, от Мукенко до руин старинного города было тридцать шесть часов пути. Росс запланировала парашютный десант на четырнадцать часов этого дня. Если им повезет с облачностью и если удастся удачно приземлиться, то они смогут добраться до Зинджа к полудню девятнадцатого июня.
Этот план был чрезвычайно опасен. Необученные люди должны будут прыгать с самолета, и это в безлюдном районе, по меньшей мере в трех днях пути от ближайшего мало-мальски значительного городка. Если кто-то получит серьезную травму, его шансы остаться в живых будут немногим больше нуля. Росс беспокоила и судьба оборудования экспедиции, особенно электронных приборов: на высоте восьми-десяти тысяч футов воздух заметно разрежен и оказывает меньшее сопротивление, чем на уровне моря, поэтому при падении на каменистую поверхность даже контейнеры Кросслина могут оказаться недостаточной защитой.
Сначала Росс отвергла план Мунро как слишком рискованный, но капитан Мунро убедил ее, что все должно получиться отлично. Он сказал, что парашюты снабжены автоматическими устройствами, учитывающими высоту приземления, что вулканическая пыль, которой покрыты склоны Мукенко, мягче песчаного пляжа, что в контейнеры Кросслина можно натолкать побольше соломы и что он сам поможет Эми спуститься на парашюте.
Установив связь с компьютером в Хьюстоне, Росс дважды просчитала вероятность удачного исхода. Результаты оказались неоднозначными. Вероятность успешного приземления после прыжка с парашютами составляла 0,798; иными словами, один шанс из пяти, что кто-то тяжело пострадает. Однако если приземление пройдет успешно, то вероятность удачного завершения всей экспедиции сразу возрастает до 0,9934, а в таком случае они почти наверняка опередят экспедицию консорциума.
Все другие планы и варианты давали намного худший результат.
– Думаю, надо прыгать, – просмотрев данные, проговорила Росс.
– Думаю, надо, – согласился Мунро.
Парашютный десант решал множество проблем еще и потому, что геополитические сводки становились все более и более тревожными. К восставшим присоединились почти все кигани, все более и более ненадежными становились пигмеи, и заирское правительство направило крупные армейские части к восточной границе на подавление бунтующих племен, а африканские солдаты, как известно, имели привычку сначала стрелять, а уж потом задавать вопросы. Высадившись на склонах Мукенко. Росс и ее товарищи вполне могли рассчитывать на то, чтобы миновать все эти опасности.
Но многообещающий план составлялся до того, как заирская армия ракетами обстреляла их самолет. «Фоккер» все еще кружил над землями кигани в восьмидесяти милях к югу от места предполагавшегося десантирования, понапрасну растрачивая время и горючее. Похоже, что их великолепный план, столь тщательно разработанный Мунро и Росс и подтвержденный компьютером, неожиданно становился невыполнимым.
Вдобавок ко всем свалившимся на экспедицию бедам Росс никак не могла посовещаться с Хьюстоном: компьютер решительно отказывался связываться со спутником. Росс потратила пятнадцать минут в тщетных попытках чего-то добиться усилением сигнала или подбором другого кода и лишь потом сообразила, что ее передачу попросту глушат.
Сколько Карен Росс себя помнила, первый раз в жизни ей ужасно захотелось разреветься.
* * *
Почти на отдавая себе отчета, Росс снова и снова бессмысленно нажимала одну клавишу за другой.
– Да успокойтесь же, – негромко сказал Мунро, отводя руку Росс от клавиатуры. – Что толку зря расстраиваться, давайте решать проблемы по очереди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44