Нет, в натуре. Я тебе даже очень сильно благодарен. Азеров моих ты прижучил. А за Толяна я с ними еще посчитаюсь. От меня не уйдут, я их в любом Карабахе достану. И Бадирова, падлу, что "сеньку" заныкал, я тоже достану. Ты, начальник, не удивляйся, у нас тут почта не хуже фельдегерьской связи поставлена. Мы про ваши дела не хуже знаем, чем вы про наши.
Нужно всего несколько раз пообщаться с зэками, чтобы узнать бахвалиться и гнать понты - это их любимое занятие. Его слова, что он всех достанет, всех порешит, из этой оперы. Не вызывала особого удивления и его осведомленность про наши дела. В Горнозаводске про арест Бадирова знали все, от старого до малого. От людей на деревне не спрячешься. А в СИЗО информация передается множеством путей, посредством адвокатов, разных там "коней", "маляв" или можно просто подкричать в "решку".
- Очень интересно,- заметил я,- но не понимаю о чем мы говорим. Я, конечно, ничего против не имею. Хорошо сидим, у тебя зачет в срок идет, у меня стаж к пенсии набегает, только пора и к делу переходить. Что ты от нас хочешь?
Выражаться, как древние римляне, лаконично и по существу, Мартюшев просто не умел, поэтому снова начал издалека:
- Обидно мне, начальник, понимаешь? Джавдет меня сначала на азеров танки пахать послал, потом на кидняк отправил, чтобы им бабки вернуть. А когда выяснилось, что азеры кругом виноватые, он еще и продал меня им.
- Не понял, как продал?
- Так и продал, за бабки. За те дела, что они тут натворили, он ихнему азеровскому пахану предъяву выставил. Чтобы тот козлов, которые магаданцев замочили, нам выдал и всю желтую пшеницу вернули. А они бабками откупились. За весь песок, меня и кореша моего Толяна Джавдету 10 "лимонов" обещано. Бабки эти скоро должны поступить в банк на счет джавдетовской фирмы. "Европа-Азия" она называется. Ты бы позаботился начальник, чтобы они ему не достались. Не хочу я, чтобы он на моем горбу в рай въезжал. Слышал я как вы его бригаду пошерстили. Сейчас у него силенок не хватит мазу в городе держать. А если получит эти бабки - снова окрепнет.
- Так слинял он из города. Когда жареным запахло, сразу и сбежал. Сейчас, может быть, уже на Багамах отдыхает.
- Это вряд ли, начальник. Джавдет, он хитрый и жадный. За копейку задавится, а тут десять "арбузов". Будь уверен, он этих денег дождется. Может не сам будет их получать, а дочке своей поручит. Но не откажется. Куда он забурился я тоже не знаю, но дам тебе один адресок в Москве. Берлога оформлена на другого человека, но принадлежит ему.
Когда я пересказал содержание нашего разговора Вязову, он призадумался. Потом, отрешенно глядя в окно, сказал:
- Весна скоро.
- Что?- не врубился я.
- Весна, говорю, скоро. Пора возрождения природы. Солнце ярко светит, снег тает, ручьи бегут. И проступает все дерьмо, наваленное за зиму. Месиво грязного снега, мусора и собачьих какашек. Ступить некуда, везде одно дерьмо.
От такого неожиданного живописного пассажа у меня отвалилась челюсть. Вязов, не обращая внимания на мое удивление, продолжал развивать тему:
- Так и в жизни. Куда не посмотришь, везде одно дерьмо. Люди курвятся на глазах. Все в этом дерьме барахтаются, возятся, пытаются выбраться и еще больше увязают. Кого слушать? Кому верить? Страна без идеалов, без героев, без веры в справедливость. Те, кто наверху сами обосрались, а те, кто внизу, привыкли жить по уши в дерьме. Что же это за государство такое?! Я хотел жулика Асланова в тюрьму посадить, так сам в СИЗО угодил. Я жизнь свою защищал, бандита, по которому электрический стул плакал, прикончил, теперь из меня в прокуратуре опять душу вынимают - зачем в общежитии стрельбу устроил? В Москве в 93-м коммунисты с демократами разборку в центре города устроили, кучу невинного народа положили, и ничего. Все довольны. Те и другие при деньгах, на солидных постах, еще нас уму-разуму учат. Ментам зарплату не платят, так а кто им ее платить-то будет? Жулье что ли, которое все бабки в стране под себя подгребло. Я с банкирами пообщался: этот под измайловскими, тот под солнцевскими. Если уж "синева" крутым бизнесом занялась - куда деваться?! А как заводы делят? Миша и Лева Черные дергают за какие-то ниточки в столице, оттуда посылают "Альфу" в Сибирь приватизировать алюминиевый комбинат. В Сибири объединяется местное жулье, дает отпор Черным и подминает комбинат под себя. А хрен-то редьки не слаще! В Москве все эти "Япончики", "Тайванчики", "Черепа" со "Скелетами" и прочая "синева" становятся влиятельнейшими людьми, водят дружбу с министрами и банкирами, ездят на шестисотых "Мерседесах" и строят казино. А чуть-что случись с ними, как тут же депутаты, народные трибуны рьяно бросаются на их защиту. Я могу понять, почему Махмуд Эсамбаев защищал Сулейменова. Чечен за чечена всегда стоит, хотя один артист, а другой бандит. Но какого хрена Святославу Федорову и Сергею Ковалеву в защиту "Япончика" ходатайства писать?! Убей меня, не понимаю. Хотя с другой стороны может быть благосклонность депутатов к жуликам легко и просто объяснима. На выборы нужны деньги. Проводить предвыборную кампанию за государственный счет - прерогатива только первого лица государства. Все остальные вынуждены искать спонсоров. А если деньги в основном у жуликов, вот и идут к ним. Но, как известно, кто платит, тот и заказывает музыку. Вот приходится потом нардепам под блатной музон танцевать. За примером далеко ходить не надо. Возьми нашего любимого депутата Асланова. Кем он был пока его вор Джавдет в думу не протолкнул? Да никем. Когда пролез, развернулся, его стали считать богатым и влиятельным, но только Джавдет знал его истинную цену - гривеник в базарный день. А теперь, в дополнение к твоему рассказу я добавлю кой-какую информацию, которую раздобыл в РУБОПе. Среди "синих" в отсутствии Джавдета начались разброд и шатания. На первый план выдвигается мощная группировка под началом некоего "Колчедана". Если он сумеет подмять под себя "джавдетовцев", то станет единоличным лидером в этой среде. Ожидается небольшая локальная война и, похоже, что твоя сегодняшняя беседа - один из маневров перед ее началом. Слушай, как меня все это достало! Хочешь сделать что-нибудь путнее, это тут же используют. Как гидра какая-то, ей богу, у которой взамен отрубленной головы вырастает новая. Надоело все до чертиков. Нет, Джавдета, конечно, я добью, у меня к нему личный счет. И десять миллионов эти он увидит, как ухо от селедки. Но, правда, все надоело. Напиться что ли? Ты как?
- Если под пулечку, то давай.
- Третьего надо.
- Соседа моего пригласим. Он все с компьютером в преферанс бьется, пусть сразится с живыми людьми.
- Что возьмем? Пива или водки?
- Возьмем и то и другое, а там разберемся.
Есть такие люди, которые из любой банальной вещи хотят сделать маленький спектакль. На мой взгляд, из таких людей получаются клипмейкеры и постановщики мыльных опер. Вязов тоже из этой породы, только из него получился опер с выдумкой. Вот, например, у него появилась необходимость переговорить с Ириной, той самой, что работала в магазине "Оазис" у Жанны и помогла нам ее разоблачить. Казалось бы, чего проще: позвони, договорись, встреться. Нет, звонить пришлось мне, а потом еще ехать за ней и привозить к Вязову.
Он встретил нас в махровом халате, с забинтованной ногой, опираясь на палочку.
- Виталий Иванович, что с вами?- всплеснула руками Ирина.
- Да так, бандитская пуля,- небрежно ответил он.- Не обращайте, пожалуйста, внимание на мой вид и вид моего жилища. Не успел еще сделать ремонт после нападения урок.
- Какого нападения?- спросила Марина, широко раскрыв глаза.
- Видите ли, Ирина,- пришлось рассказывать мне,- Виталий Иванович скромничает, но недавно он выдержал здесь целое сражение с наемными убийцами. Все эти щербинки в стенах - это следы от автоматных пуль. Видите, дверь в комнату фанеркой забита, дело в том, что она тоже вся расстреляна. Виталий Иванович наступил на хвост одному вору в законе, и тот приказал своим боевикам его убить. Да не тут-то было. Человека четыре Вязов самолично положил, пока патроны не кончились, остальных мы захватили живьем, когда подоспели, и еще один из окна выбросился.
- Постойте, так я же про это по телевидению видела, в городских новостях. Только я не знала, что вы в этом участвовали!- восхищенно глядя на нас, сказала Ирина.
- Ну, я-то постольку-поскольку участвовал,- небрежно заметил я.- А вот Виталий Иванович в самом эпицентре событий был. Пойдемте в комнату, я вам еще кое-что покажу, о чем нигде не говорили.
В общем, я поведал ей про киллера, стрелявшего через окно в Вязова, и о хорошем знании последним классики детектива, в частности хитрого трюка, примененным Шерлоком Холмсом для разоблачения полковника Себастьяна Морана. Старый манекен, пробитый пулей и специально выпрошенный нами в Универмаге, был увезен в качестве вещественного доказательства, поэтому для полного воссоздания картины происшедшего не хватало важной детали. Но в целом все и так было наглядно и понятно.
Представляете, какими глазами смотрела Ирина на Вязова после этого. Мало того, что он был ее благодетель, пристроивший на теплое денежное место, так еще и скромный беззаветный герой, этакий комиссар Катани, схлестнувшийся с мафией не на жизнь, а на смерть. К восхищению примешивалась и чисто женская сердобольность к раненому паладину. Обуреваемая прекрасными, возвышенными чувствами, она была готова исполнить любое его желание. И он не примнул его высказать:
- Ирина, мне нужна ваша помощь! Вопрос стоит о моей жизни и смерти. И теперь моя жизнь в ваших руках.
Ну посудите сами, что она могла сказать после такого заявления. Конечно, что готова на все. Вязов, проникновенно глядя ей в глаза, продолжал:
- Я расскажу вам все по порядку. Покушение на мою персону организовал вор в законе по кличке "Джавдет". Когда он узнал, что оно закончилось неудачей и я остался жив, то бежал из города. Но здесь остались его сообщники. И через них Джавдет планирует организовать еще одно покушение. На днях он должен перечислить в ваш банк на расчетный счет АО "Европа-Азия", генеральным директором которого является, 10 миллионов рублей. Это деньги за мою голову. Если его люди не получат их, то мои шансы остаться живым значительно возрастают. Однако, законными мерами мы не можем наложить арест на эти средства. Вы же знаете наши законы. Я прошу вас совершить небольшое нарушение профессиональной этики. Прежде всего вы должны узнать когда эти деньги поступят и немедленно сообщить мне. А потом мы с вами по модемной электронной связи перечислим их на счет фонда "Конверсия" в филиал Промышленного банка. Этот фонд был разорен Джавдетом за счет того, что он уговорил его директора Серковича вложить 11 миллионов рублей в совместное дело, а потом организовал его убийство. Естественно, что причастность Джавдета к организации убийства осталась официально недоказанной, но зато он вполне официально стал наследником денег Серковича. В настоящее время счет фонда "Конверсия" арестован, и, если эти 10 миллионов поступят на него, то пойдут в бюджет. А это значит, что из этих денег кому-то смогут выплатить пособия на детей, кому-то пенсии. Одним словом, я считаю наше дело правым и благородным.
Дальнейшее проведение задуманной Вязовым операции проходило без моего участия. Поэтому в детали дела я не посвящался. Со слов Виталия я знал, что самая главная проблема была в необходимости узнать код или пароль банка для осуществления электронных перечислений денежных средств по счетам. Но при помощи Ирины и Кримера управляющего Промышленным банком у него действительно все получилось! Деньги пришли на счет фирмы "Европа-Азия", единоличным владельцем которой был по существу Джавдет. Вечером того же дня они были переброшены на счет фонда "Конверсия" и оказались замороженными. А потом ушли в бюджет. Правда, денег пришло не 10 "лимонов", как обещал Мартюшев, а только 4, но все равно было приятно, что они проскочили мимо воровской кассы и попали в государственный карман.
По разным каналам поступала оперативная информация, что в группировке "синих" назревает взрыв страстей. За последнее время мощь джавдетовской группировки была значительно подорвана. Члены ее лучшей боевой группы под началом Каблука и парочка бандитов, участвовавших в налете на вязовскую общагу рассредоточились по городским кладбищам. В то же время в СИЗО сосредоточилась другая часть его соратников, подсевших по разным делам: группа товарищей, обидевших Миху и катавших его в багажнике машины, маринкины телохранители и двое уцелевших киллеров, участвовавших в неудачном покушении на Вязова. Криминальные авторитеты, как мелкие феодальные князьки, почувствовав слабость соседа тут же норовили оттяпать его владения. Нужен был только повод, чтобы придать грядущей войне вид законной. И такой повод нашелся.
"Пошел цинк", что Джавдет кинул братву на 10 "лимонов", которые предназначались для общака. Его люди на предъявы невразумительно мычали или посылали всех подальше, за что скоро стали отвечать по всей строгости воровских законов. Директора кафе Вадима Сергеевича имеющего в определенных кругах "погоняло" - "Козырь" и про которого говорили, что Джавдет оставил его исполняющим обязанности пахана, зарезала собственная охрана. По дружбе она его не больно зарезала. Во сне. Чик, и он уже на небесах. Остальных урок, рангом пониже, расстреливали в машинах, в подъездах домов и в банях. Каждый вечер городские телевизионные новости информировали народ о новых фактах бандитских разборок. Картины оскаленных ртов на мертвых лицах, луж крови и продырявленных машин стали набивать оскомину. За неделю Колчедан сломал хребет структуре, которую Джавдет организовывал и отлаживал несколько лет. Последние несколько человек, оставшиеся верными опальному вору в законе, засели в коттедже в небольшом дачном поселке вместе с его дочерью. Они старались не показывать оттуда носа и бдительно охраняли все подступы. Колчедан объявил: "Кто не с нами, тот против нас!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41