Внезапно щелчок увенчался успехом… да ещё каким!
Столб огня полыхнул метра на два, причём не на сложенных кучкой прутиках, а прямо на руке мага. Тот затряс полыхающей ладонью, но пламя потухать не собиралось.
Сосредоточившись, он всё же сумел развеять заклятье. Рука, как ни странно, была цела, без малейших следов ожога. Заклинатель, чёрт его побери, великий!
— Хей, Кэс! — Я с сожалением спихнула с коленей голову и лапы Призрака, тяжёлые, но на удивление успокаивающие, и отлепилась с насиженного места. — А огнивом слабо? Или вы, маги, предпочитаете запекать картофель исключительно на собственной ладони?
Он послал меня за Врата и, закрыв глаза, затянул какую-то абракадабру. Когда, он, наконец, закончил, огонь полыхал вовсю, а я жарила на тонких прутиках найденную в собственном тюке горбушку, уже успевшую зачерстветь, но ещё вполне пригодную в пищу — чего добру пропадать. Не справлюсь сама — Призраку скормлю. Этот троглодит ел всё и везде. Казалось, он пытался наверстать упущенное за годы войны.
— Не понимаю! — Кэс сорвал с поднесённого ко рту прутика мой хлеб и запихнул в рот сразу полкуска. Не обращая внимания на мои возмущённые вопли он продолжил: — Это не я сделал! Какой-то маг шутник зажёг этот огонь, не я! Но магов нет на мили окрест! Ничего… мням… не понимфняю…
Я с грустью смотрела на тающий хлеб. Ну маг, ну запалил, ну пошутил, ну нет магов на мили окрест… И что с того?!
Стоп! А если их нет нигде поблизости, значит, таинственный шутник находится на этой поляне! Похоже, Кэс пришёл к тем же выводам. Он выпустил пару заклятий, и отразить я их не могла…
— Странно. — Кэс замотал головой, будто оглушённый. — Ты не маг, и силы в тебе нет. А я-то уж грешил… Но кто тогда?!
— Не знаю, — как можно убедительней пробормотала я. — Ты не будешь против, если я отойду?
— Куда?
— В кустики! — не выдержав, взорвалась я. — Ты со мной пойдёшь али всё-таки приготовишь пожрать!
Знаю, что нельзя так с людьми, особенно с теми, что мнят себя представителями их сильной половины… Мужчины вообще народ ранимый, с тонкой душевной организацией, нервный и так и норовящий обидеться… Кэс был редким исключением. Вместо того, чтобы насупиться, он захохотал, сразу позабыв таинственного шутника. Махнув рукой Призраку, я потопала в дальние от Кэса заросли, посчитав, что поиск всё же посчитает их находящимися «рядом с хозяином».
— Ты что творишь? — зашипела я, едва за нами сомкнулись ветки. — Совсем ополоумел, фейри психованный! А если бы он был не таким доверчивым?!
Призрак покосился на меня и раздражённо мотнул хвостом из стороны в сторону.
— Я тут не при чём! Лучше не давайте ему применять огненную магию, иначе он спалит нас всех к стихиям и хаосу!
— Почему? Прекрати недоговаривать, объясни внятно, что произошло!
— Княгиня, вы и сами бы должны догадаться! Вы — Пламя Осенних Костров, я повторял это раз сто! Сейчас не ваше время, сила дремлет, но от этого вы не станете иной, не-огнём.
— Призрак! — взвыла я. — Я же просила! Понятно, толково и без загадок! Кто я?! Что я?!
— Ещё доступней? Ты, девочка, и есть то пламя, что призывает беспокойные души к себе, ты его душа и суть, как Егерь душа и суть осени.
Я шлёпнулась на пятую точку. Кто я?! Спросила на свою голову!
— Но, я ничем… почти… не отличаюсь от человека! Какое пламя?! Какие души?!
— Это оболочка, она может обмануть кого угодно, но не тебя саму. Загляни в себя, и ты поймёшь.
— В себя? В смысле вспороть живот и покопаться в кишках?
— Княгиня! Прекрати! Просто подумай о том, кем ты себя ощущаешь, и ответ придёт…
Я бы так, наверное, и сделала, если бы не Кэс, с треском проломившийся сквозь ветви.
— Мне показалось, или ты с кем-то разговаривала? — Он принюхался, пытаясь понять, куда делись чужаки.
— Сама с собой, — буркнула я. — А ты, кстати, не подумал, что стоило предупредить меня, прежде чем ломиться как тролль в посудную лавку?!
Я красноречиво опустила взгляд на свой расстёгнутый ремень. (Слава Богу, догадалась перестраховаться). Кэс побагровел, его уши на фоне серебристых волос казались малиновыми. Он забормотал какие-то сбивчивые оправдания. Махнув на этого нахала рукой, я застегнула пояс и поплелась к костру, со стороны которого доносились заманчивые запахи. Как, оказывается, просто успокоить Кэса и отвести от себя подозрения… К тому же, растерянный он такой милый. Прямо даже жалко становиться, как подумаю о том, что в конце концов его всё равно придётся убить. Или ему меня — это уж как карта ляжет… Пока я склонялась к мысли, что он сильней.
Сильней… Потому, что я так и не стала фейри. Я двигаюсь, дерусь и думаю как человек, считая, что я человек. Осознание этого ударило как обухом по голове. Что там сказал Призрак? Спроси себя?
Я бухнулась на одеяло и, не обращая внимания на продолжающего лепетать что-то оправдательное мага, задала себе простой и понятный вопрос: «Кто я?»
Ответ пришёл сразу, в виде захватившего меня видения…
Скачка на грани полёта, и встречный ветер в лицо. Дед… Дед, ещё быстрее! Быстрее!
За плечами вьётся подаренный отцом плащ, сплетённый из северных ветров, листопада и лунных лучей. Рядом мчатся поджарые солнечные гончие, осенняя свора.
Поёт Рог дикой охоты, и всё дальше и дальше несётся большой осенний выезд.
— Лети, Реи’Линэ, лети, девочка…
Плащ сам собой слетает с меня и его подхватывает один из огненных ястребов. За спиной раскрываются огромные крылья, словно у птицы, только вот вместо перьев танцуют языки пламени.
— Лети, Огнь Осенних Костров, зови их! Зови тех, кто не пожалел своей крови ради мечты и чести! Зови их, Великих Воинов, падших в древних сражениях порядка и хаоса… Покажи им путь…
— Рей! Да Рей! Ты чего?
— Ничего! — отмахнулась я от настойчивого, вытаскивающего меня из обретённого воспоминания, голоса. — Вспомнила о тёмном детстве и решила помедитировать. Чего надо-то?
— Да… еда вроде как готова. Ты же есть хотела.
— Так чего молчал!
Вот она — наша, женская логика… Во всей красе.
Мы лежали по разные стороны от потрескивающего костра, разделённые, казалось, лишь пламенем.
Казалось…
— Кэс, а откуда в землях людей взялась княгиня? — Я повернулась на бок, отпихнув прикорнувшего Призрака. Мерно стрекотали цикады, где-то ухала ночная стражница леса.
— Не знаю. — Он повторил моё движение и вздохнул, кутаясь в плащ. Мне же хватало тепла костра, словно ластившегося к моим озябшим рукам, протянутым ему навстречу. Кэс закинул руку за голову и посмотрел на меня через танцующие языки. — Просто четыре года назад вошла в деревню, перерезала всех её жителей и ушла.
— Это поэтому ты ненавидишь её так сильно, что готов умереть, но попытаться отомстить? Ты мстишь за близких людей? За родителей, за семью? Это ведь была твоя деревня?
— Да. — Он сглотнул подступивший к горлу горький комок. — Вся моя семья погибла. И… погибла девушка, на которой я собирался жениться через три дня, а возможно, и наш ребёнок. Я не знаю… был ли он.
— Ты в своём праве, — ответила я стандартной для всех нелюдей фразой. Это был закон для фейри, для эльфов, для гномов — если существо в праве, то никто и ничто не встанет на его пути. Только вот наш случай — иное дело. О каком праве тут может идти речь?! Не могу же я помогать ему убить саму себя?!
— А ты, Рей, ты любишь людей? Ты ведь относишь себя не к нам, к старшим?
— Я не ненавижу людей, хотя и есть за что, — уклонилась от ответа я.
— И за что?
— Зачем тебе знать?
— Сам не понимаю. Вроде бы знаю тебя второй день, а словно всю жизнь были знакомы. Вот сам не заметил, как рассказал тебе то, что даже наставники не знали.
— О ребёнке?
— Да… Которого, может, и не было… И всё же, что такого люди сделали тебе?
— Лишили меня всего, что я любила. Я не воин, но стала одним из сильнейших. Я не умела ненавидеть, но вы меня научили.
— Но я человек…
— Ты платишь мне за работу, вот и всё. Мы напарники, соратники, но потом, когда наше путешествие закончится, мы разойдёмся, и всё встанет на свои места. В Вольграде мы станем теми, кем должны…
Он молчал. Я тоже.
— Кэс… — прошептала я, но он расслышал, — Кэс, прошу, когда наше соглашение будет расторгнуто, не поворачивайся ко мне спиной и не пытайся ударить меня. Когда наше путешествие закончится, забудь меня…
Мне не спалось. Кэсу, похоже, тоже. Мы ворочались и скрипели зубами, но блаженное забвение не шло.
— Эй, Рей, а ты как все ваши, или от предка не перешло?
— Ты о чём?
— Ты поёшь?
— А, ты об этом… Ну, немного. Только у меня гитары нет, а без неё, боюсь, прозвучит не так…
— Гитара… Представь себе, я материализую.
— Так ты что, умеешь предметы создавать?!
— Нет, — по-моему он покраснел. — Просто в трёх милях разбили стоянку путники, я у них позаимствую.
Я села и взяла протянутую мне Кэсом, до этого выхваченную прямо из воздуха, гитару. Внезапно в голову закралась крайне удачная мысль.
— И что тебе спеть?
— Спой… о себе…
— Нет, я лучше спою о тебе, Кэс. О тебе… вечном страннике…
— Ты так хорошо успела узнать меня за это время?
— Я знала тебя всегда… Ты тот ветер, что не может остановиться ни на миг. Ты идёшь по земле, ты бежишь и догоняешь… тебя зовут голоса прошлого и будущего…
Все барды немножко пророки, а вы не знали?
Голоса меня зовут
Пускай, не дано понять, их суть одна.
Меня обрекали, был обречён,
Прощён, хоть не просил
Так в чем моя вина?
Застынут в вечной мерзлоте
Слова, не сказанные мной,
Скитаюсь слепо по Земле,
Не находя себе покоя.
Снова стон, за туман, за горизонт
Словно навсегда, забудь меня
Далеко, на земле других икон
Умираю я в скитаниях
Как будто нет вокруг людей.
А воздух чистый, но чужой.
И нет здесь силы, чтоб была меня сильней,
Сильнее слабости такой…
Запад и восток, ветер и поток.
Я все узнал и все сберёг.
Пепел и песок, серая трава у кривых дорог,
Но я устал, и вышел срок.
Или на кресте или по воде,
Сломанный судьбой, брошенный толпе,
Привыкшей лгать самой себе.
Я хочу узнать, я хочу понять,
Что происходит на Земле?
О Скитаниях Вечных и о Земле песня моя.
Знать, что путь бесконечен,
Смотреть, как время сушит моря.
О Скитаниях Вечных,
О ветрах наших встречных,
О путях наших млечных,
И о Земле песня моя.
Нет, мне не хватит лет, стану травой.
Лучше, чем смех в ответ
Мольбе пустой…
Дальние облака скроют закат.
Встав на тропу, никак
Не повернуть назад.
Ночь растает надеждой,
Услышав плач, стану другим.
Голос манит как прежде,
Но до него никак не дойти.
Снова встану у края,
Шагну вперёд, а дальше Земля.
Я вернусь, я обещаю.
И образ Твой разбудит меня…
Утро мы встретили не выспавшимися и злыми. Только Призрак да наши коняги радовались первым лучикам дневного светила и хриплому пению не до конца ещё проснувшихся птах. Пегас, так тот целое представление устроил, на потеху мне. Едва Кэс отправился в кустики, эта наглая морда (сказала бы на цыпочках, но у лошадей их нет) бесшумно подкралась к ним и с рыком, больше бы подошедшим хищному зверю, ломанулась сквозь ветви. Спустя миг из этих самых кустов вылетел маг, на ходу подтягивая спадающие брюки. Как назло, одна из не забранных ещё в косу прядей предательски зацепилась за ветку. Результат сего приключения — один обводящий нас полным ненависти взором маг, отбивший себе самую главную в дороге честь тела; один дико довольный Пегас, злобно скаливший в улыбке зубы; двое хихикающих в кулак и лапу фейри и флегматично жующий травку серый коняга.
Хе… А настроение-то поднялось сразу. Нет, всё же Пегас у меня — чудо, надо же так порадовать хозяйку с утра пораньше!
Внезапно какое-то движение в кустах привлекло моё внимание, и не только моё. Кэс оборвал сочное, явно подцепленное у степных варваров ругательство и прыгнул к оставленным на одеяле клинкам и плащу. Чёрт! Не раздумывая, я выхватила из-за голенища кинжал и метнула туда, где засел неведомый чужак. Не попала…
— Призрак, ату генн!
Золотистая стрела метнулась сквозь ветви. Визг, вой, и он отлетел обратно. Вновь вскочив на лапы, пёс зарычал. Искры посыпались с его вставшего дыбом загривка, хорошо, что Кэс смотрел совсем в другую сторону. Замечательно, что охотники не выработали у себя чутьё на фейри, не нужно им это было. Неразумные монстры никогда раньше не прятались, не узнать их было невозможно.
— Неро!
— Рей, мы окружены. — Кэс уже набросил плащ, и теперь мы стояли спина к спине. У моих ног рычал фейри, тревожно ржали кони, а из кустов всё так же не раздавалось ни звука.
— Кто это?
— Не знаю. У них какой-то амулет против магов, моя сила заблокирована.
— Дьявол! Но хоть не фейри.
Я лихорадочно пыталась понять, что же делать дальше. Меч да кинжал — вот всё, что у меня есть, а из окружения с таким арсеналом не прорваться, и Кэс без своей магии совсем не так крут, как с ней. Конечно, если трансформировать хотя бы руки, если приказать Призраку принять боевую форму, если…
Размышления прервал певучий голос, раздавшийся из кроны пушистого дуба.
— Сдавайтесь, смертные.
Так-так. И кто это у нас тут нарисовался?! Что ж творится-то?! Почти восемнадцать лет эти ушастые надоеды сидят в своих лесах, нюхают цветочки и разворачивают послов у границы, а тут выползли на свет божий, здрасте-пожалуйста! И, конечно, по закону подлости, первыми им под руку попались мы! Хотя, Вечные Дубравы всего в двух переходах к северу, так что это просто моё обычное «везение».
— Мы в своём праве, — я хищно улыбнулась и повела клинком. — Если вы считаете, что это не так, докажите в поединке.
Всё правильно, всё по законам нелюдей. Считаешь виновным в чём-то — докажи с клинком в руках, а не нападай из засады.
— Вы смертные, вы не защищены законом, — усмехнулся всё тот же голос, но уже с другого дерева. Нет, всё же эльфы удивительные существа, и в лесу они бесплотны, невидимы и неслышимы. Говорят же: «Эльф в лесу, что иголка в стогу сена».
Кэс махнул рукой, словно досадуя, а на самом деле посылая на голос пару кинжалов. «Голос» лишь усмехнулся и вернул нам подарочек двумя стрелами, одну из которых я отбила, а вторую поймал зубами пёс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45