– У них сила в этих когтях! – добавил Юсуп.
– А еще – если вурдалак сильный, то на его обуви проступают красные жилки!
– Все верно, – улыбнулся Учитель Терех. Прошлый урок, на котором вурдалак-фантом очень реально гонялся за одним учеником, не прошел даром. – Все это присутствует и у упырей. Но есть и несколько отличий. Дело в том, что у упырей очень тонкий слух. Они не переносят шума, каким бы он ни был – будь то писк комара или же рокот грома. Поэтому упыря всегда окутывает своеобразная защитная дымка, сквозь которую не проникает ни единого звука. Обычному человеку эту пленку не заметить, но имеющий хоть мало-мальские знания магии – видит ее. Еще упырь отличается серостью лица, впалостью щек и глаз и, запомните это, верхняя губа их всегда чуть приподнята, потому что упыри не могут прятать свои клыки внутрь. Клыки у них торчат.
Юнцы непроизвольно кивали, полностью поглощенные рассказом. Учитель Терех был доволен – из них выйдет толк. Они станут достойной заменой Охотников на Земле, которые сейчас во всех уголках мира борются со злом. Вот только бы успеть до того, как Остров уйдет под воду!
– Хорошо, дорогие мои. Сейчас небольшой перерыв, а потом мы перейдем к следующему вопросу! – Учитель Терех щелкнул тонкими пальцами – колечки в саду превратились в дым и растаяли в воздухе.
* * *
– Обстановка сейчас – хуже некуда, ты это знаешь…
За окном все цвело!
Яблоня распустила наконец белые лепестки, и от них исходил тягучий запах. Зеленая трава, ковром застилавшая поляну перед дворцом, шевелилась от легкого ветерка и тоже пахла свежестью и росой. Веселые ивы склонились над самой поверхностью прозрачного озера и, словно кланяясь, касались водной поверхности ветками, оставляя расплывающиеся в стороны круги. И только на небе – далеко-далеко, около самого горизонта, – растянувшись во всю ширь небосклона, плыла черная цепочка туч. Будто предвестники беды. Тучи не торопились приближаться, словно зная, что и сам Остров, и все его обитатели уже помечены роком, от которого им никуда не деться. Цветы и деревья этого не знали, поэтому продолжали цвести себе беззаботно, радуя глаз.
Но отнюдь не мысли.
Да, всматриваться в небо теперь бесполезно. Минули те дни, когда Терех мог пронизать расстояния с такой легкостью, словно вырывал волосок из своей (или чужой, не важно) бороды. Сейчас за тучами он не видел ничего, кроме темноты и пресыщения водой, которая готова была очень скоро низвергнуться на головы людей.
– Терех, ты слышишь меня? – проворчал Кадар. Ему вечно казалось, что его никто никогда не слушает. Мало того, что он был очень толст и не мог скрестить свои пухлые ручонки даже на груди, так еще и оглох к старости. Никто его, правда, не винил за то, что он иногда орал свои вопросы в ухо вне зависимости от того, слышат его или нет, но порою Кадар все же раздражал. В данный момент он был серьезен и, как всякий Учитель, трезво и четко оценивал ситуацию. А выглядело все очень и очень плохо.
– Терех?
– Да слышу, Кадар. Слышу и думаю, – отозвался Терех, задумчиво теребя подбородок. Еще совсем недавно полный детей класс теперь был пустынен и тих. Лишь кое-где в уголках да под деревянными партами клубился не до конца выветрившийся туман. – Скажи мне, Кадар, что это за тучи надвигаются с юга?
– Тут и думать нечего, – пробурчал Кадар себе под пухлый нос, но все-таки подошел ближе и приложил ладонь ко лбу. Его подбородок и щеки всколыхнулись, когда он сощурился, вглядываясь в горизонт. – Думать тут нечего, – повторил он после минутного молчания, – магия. Неплохая магия, я бы сказал. Кто-то довольно долго копил силы и средства, чтобы вызвать подобное.
– Думаешь, это к нам?
– Очень может быть, – Кадар пожал плечами, отстранился от окна и, отдуваясь, присел на детский стул. Стул жалобно заскрипел, видно, впервые встретившись с Кадаром. – Мы уже стольким крови попортили, что у кого-то могло просто-напросто кончиться терпение.
– Оборотни? Упыри? Дэцлы? – Терех задавал вопросы самому себе, прекрасно зная, что сейчас на них нет ответа.
– Терех, ты меня слышишь или нет? – буркнул Кадар. – Я же говорю четким языком, что это могут быть и оборотни, и упыри, и эти… как их там… дэцлы проклятые! Чувствуешь, как волшебством тянет? – Кадар потянул воздух округлым носом. – Точно – лесная магия. А дэцлы как раз кроме как дождь нагонять да ветер – больше ничего и не умеют. Точно тебе говорю!
Кроме запаха цветущих яблонь, Терех не учуял ничего. Старость – отсохни ее трясущиеся клешни! Да еще и насморк страшный – после того как они несколько дней назад с Учителем Еллой, напившись эля, полезли купаться в озеро. Бедняга Елла все жаловался, что у него спину ломит, а теперь и вовсе слег с радикулитом и высокой температурой. Хорошо хоть хвост не отваливается. Если через пару недель встанет – хорошо, а так…
– Слышь? – Учитель Кадар заворочался на стуле, тихонько поскрипывая вместе с оным. – А может, осмотреть окрестности Большой Земли? Если это дэцлы, то мы их враз обнаружим. Карлики прятаться совсем не умеют.
Терех отвернулся от окна и посмотрел на Кадара. Что за наивный чудак? Знал бы он, что лучшие Учителя Острова вот уже четвертый день осматривают каждый сантиметр окаянной Большой Земли и не находят ничего. Пустота. Словно тот, кто выпустил на волю страшную стихию, отправился прямиком на тот свет, и ему нет никакого дела, что сотворит его порождение с окружающим миром.
– Знаешь, Кадар, ты прав, но только отчасти, – вздохнул Терех.
– Дык я знаю же, что говорю, – довольно отозвался Кадар, пытаясь скрестить руки. У него не получилось, и он засунул их в карманы платья. – Дэцлы – они злые твари. Карликам дай только волю, так они всех нас и перебьют в момент. Верно тебе говорю.
– Верно-то оно верно, но не карлики это все затевают, а кто-то, стоящий гораздо выше их.
– Может, и так, – легко согласился Кадар – Да, наверное, ты прав, Терех. Карлики не смогли бы столько силы собрать. Ведь ее еще надобно и удержать. Направить на верный след Тут и думать нечего – не карлики это. Может, кто из Прежних магов?
Терех покачал головой. Прежних магов не осталось ни одного. Иначе бы кто-нибудь о них знал.
– Странный ты какой-то, – пожал плечами Кадар, – ты меня слышишь вообще или нет? Чего ты меня позвал? Совета хотел спросить или нет9
– И да, и нет. Кадар, друг мой, здесь все гораздо серьезнее, чем ты думаешь. – Терех выпрямился, сделал несколько мягких шагов в глубь класса и присел на стул около Кадара. – Ты же понимаешь, конечно, что над этой бедой бьются самые сильные умы Острова. Не только я один. И не только ты. Большинство Учителей ищут ответ и не находят его.
– Чтой-то я не понимаю… – На пухлом лице Кадара отразилась обида.
– Я пригласил тебя не только за советом. Видишь ли, советы сейчас так же бесполезны, как и пышные слова в момент казни. Какая-то сила идет на нас. Сила, контролируемая кем-то или чем-то, реально угрожает Острову. Понимаешь, о чем я?
– Тут и понимать нечего… – начал было Кадар, но Терех перебил:
– Наши ученики – единственные, кто могут предотвратить распространение Зла на Большой Земле. На Острове мы только тем и занимаемся, что выращиваем Охотников. Без них барьер, который сейчас сдерживает Зло, рухнет, а значит рухнет и весь мир. Вот для чего кто-то хочет помешать нам доучить новое поколение. Вполне возможно, что это не одна сила, а несколько, объединившихся вместе, потому что они понимают, что чем больше нас, тем меньше их шансы вновь превратить мир в хаос!
– Я знаю все это, – ответил Кадар, взволнованно шевеля толстыми губами, – но что ты хочешь от меня именно?
– Мне кажется, что в предстоящей битве нам не выиграть, – начал Терех, выпрямляясь на стуле, насколько это было возможно, – враг сильнее, а мы не слишком-то подготовлены. Сам видишь – мы до сих пор не смогли их даже обнаружить. А время идет.
– Я бы выпил! – Кадар изобразил в воздухе бутылочку вина. Терех услужливо сотворил два бокала и поставил их на деревянную парту. Обхватив бутылку ладонью, Кадар медленно разлил жидкость и первым сделал большой глоток. Терех отпил самую малость, позволяя вину лишь немного проникнуть в кровь, и продолжил:
– Я не впадаю в панику, дорогой Кадар, я просто смотрю на все широко открытыми глазами. Враг нацелен прежде всего на молодое поколение Учителей и Охотников. Их и нужно спасать в первую очередь. Твоя гавань на Западном побережье еще не развалилась до конца?
– Гавань? Как же можно?! Я ухаживаю за ней, аки за ребенком. Каждый год плаваю в открытый океан охотиться на акул! Слышишь меня, Терех? А ты разве не плавал со мной прошлым летом?
– Сколько у тебя кораблей? – спросил Терех, оставив предыдущий вопрос без ответа. Он ни разу не плавал с Кадаром в океан. Они вообще виделись редко: в число близких друзей Тереха этот глуховатый старичок не входил.
– Дай-ка вспомнить… – Кадар потеребил двойной подбородок, закатив глаза. Стул под ним заскрипел еще жалостливее, прося помощи хоть у кого-нибудь. – Шестнадцать яхтенок с одиночными парусами да веслами… ммм… девять больших, двухмачтовых, да еще парочка фрегатов. Но на фрегаты не рассчитывай – они дряхлые совсем. Еще девять лет назад построены, а то и больше. С тех пор за ними и не ухаживал никто. Мне-то самому они не нужны. Мне и яхтенок хватает…
– Шестнадцать, говоришь. А мест в них сколько?
– Четыре на каждой яхтенке, на двухмачтовых, значит, вдвое больше будет. Ну, а на фрегатах… хотя, говорю тебе, Терех, не надейся ты на фрегаты. – Тут до скрытого под обширной жировой прослойкой мозга Кадара что-то дошло. Он сощурился, словно только что уличил Тереха во лжи. – А для чего тебе это вообще нужно? Уходить собрался? На Большую Землю? А?
– Если бы я, – вздохнул Терех, потягивая вино и уже не противясь его проникновению в кровь. Напиться сейчас можно было, но… в меру. – Юнцов наших хочу от беды спасти. Они ведь первыми и падут, когда волна эта до нас дойдет. Сражаться еще не умеют совсем…
– Ты их вывезти хочешь, – догадался наконец Кадар, залпом опрокидывая бокал с вином в широкий рот. – Правильно, скажу я тебе, ой как правильно! Не место здесь детям в такой час! Пущай лучше на Большой Земле отсидятся, доучатся, а уж потом, глядишь…
– Верно рассуждаешь, – Терех коротко кивнул, – только в них сейчас наша сила. Надо их вытаскивать с Острова во что бы то ни стало. Я поговорю с другими Учителями храма Света и дворца Учения. Возможно, мы успеем за несколько дней провести особо важные занятия, научить их чему-либо, что пригодится юнцам в дальнейшем. А перед тем, как все начнется, надо будет посадить их всех в лодки и отправить на Большую Землю. Но так, чтобы о них не знал никто, в первую голову – наши враги.
Кадар налил себе еще вина, задумчиво буравя маленькими глазками поверхность стола. Затем разлепил губы и тихо спросил:
– Терех, ты действительно считаешь, что мои корабли смогут вывезти всех детей?
– У тебя у одного остались хоть какие-то корабли на Острове. Не забывай, что всем они не нужны для ухода на Большую Землю. Понимаешь? – начал Терех, и внезапно осекся.
А ведь Учитель Кадар совершенно прав. Его корабли не смогут уместить всех детей. Кораблей слишком мало. Как же он выпустил это из виду?
– Тут думать нечего, – Кадар коротко кашлянул, подавившись вином, и тотчас налил себе еще. – У нас в запасе как минимум неделя. Если хорошенько поднапрячься, то можно построить новые корабли. Даже маленькие яхтенки сгодятся – ну, те, которые двухместные. Ты, Терех, слышишь меня, вообще, или нет?
Терех в задумчивости водил тонким пальцем по краю стакана, оставляя на хрустале едва заметный искрящийся след. Попробовать, конечно, можно, но успеют ли Учителя? Начать грандиозное строительство – значит, открыть жителям Острова страшную тайну. А что может быть гибельнее паники?! Тогда точно никто и ничего не успеет. Люди станут забирать детей из храма и дворца, уходить в леса, еще куда-нибудь. Но на Большую Землю добровольно не пойдет никто. Только Учителя знали истину о Большой Земле, разбирались в политике ее народов, бывали там, а обычные жители Острова довольствовались мифами и легендами. Им ничего не докажешь. Да и не смогут они жить в жестоком мире по ту сторону океана. Надо спасать детей. Самое печальное – всех не спасти. И опять нужно делать нелегкий выбор…
– Дорогой Кадар, уж извини, что я тебя от дел оторвал, – поздновато заметил Терех, – но ты же понимаешь, что не просто так…
– Чего там, – добродушно отозвался Кадар, – хоть вина с тобой отведал, а то все только здоровались.
– Это верно. Так мне можно на тебя положиться?
– Конечно, дорогой Терех! – Кадар широко улыбнулся. – Мой дом всегда будет и твоим тоже!
– Ты подготовишь свой флот?
– Все корабли до единого будут готовы отплыть в назначенный момент! – заверил Учитель Кадар.
– Спасибо… – Терех устало откинулся на детском стуле, чувствуя, как легкие доски прогибаются под тяжестью его тела.
Скоро закончится перерыв.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
Простому человеку делать в этом лесу было нечего…
Простому человеку делать в этом лесу было нечего. Лес бы его не пустил туда. Не пустил бы на протоптанные, хорошо знакомые каждой лесной зверушке тропинки, не открыл бы обширные поляны, со всех сторон освещаемые солнцем и насквозь пропитанные соком ягод, что покрывали эти самые поляны сплошным ковром. Никто бы не смог добраться и до грибных полян, а уж о самом центре леса, где срослись вместе стволами и корнями сразу три вековых дуба, и говорить было нечего. Не то что человек – вообще никто и никогда не добирался туда, и поэтому не был испорчен лес завистливыми взглядами и дурными мыслями.
На опушку лес кое-кого пускал. Иногда. Не часто – для своей же собственной пользы. Особенно он любил старушек, что собирали в лесу хворост, избавляя его от лишних хлопот. А еще вольных крестьян, которые любили лес и понимали его. Крестьяне никогда никого не обидят, лишнюю ветку не сломают, а чуть что – сразу в ноги кланяются каждому дереву. Таких людей лес и кормил, и ухаживал за ними, и выводил куда надо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44