В заключение сотрудник Научно-технического Сектора, Кемаль, договаривается о встрече со мной на завтра. Его интересуют мои личные ощущения при закрытии межфазового перехода. Здесь Лена вносит поправки:— Встречайтесь до восемнадцати. У меня завтра день рождения.— Вполне. Если не возражаете, я приду со своим сотрудником.Киваю в знак согласия, допиваю кофе и наблюдаю, как собравшиеся расходятся. Мы остаемся всемером: я, Лена, Андрей, Катрин, Магистр, Стремберг и Генрих. Стремберг кивает Магистру, и тот достает традиционную бутылку, а Катрин хлопочет у линии доставки. Когда водка разлита по рюмкам, Стремберг говорит:— Выпьем за успешное завершение сложнейшей операции. Когда мы ее планировали, я и не подозревал, что она окажется столь трудной. За тебя, Андрей, я просто рад. Это уму непостижимо, два таких труднейших момента: победить Дулона и разрушить переход! Признайся, что было труднее?— Одно другого стоило, — честно отвечаю я.— Да неужто? — иронизирует Магистр. — Какой-то Дулон, пусть даже агент ЧВП, оказался для тебя чуть ли не страшней, чем пространственно-временной континуум!— Зря смеешься. Если там были силы природы, которые мы, не изучив толком, неосмотрительно потревожили, то Дулон… Если судить по моему опыту встреч с Синим Флинном, де Риваком и этим Дулоном, то эти ребята подготовлены весьма основательно. То, что мы до сих пор выходили из этих единоборств победителями, продолжаю я, — это просто наше везение.— Не прибедняйся, Андрей, — возражает Генрих. — Везение всегда на стороне умения.— Может быть, ты и прав, — соглашаюсь я, — но тем больше причин оттачивать умение.— На этом согласимся и прекратим дискуссию, — говорит Стремберг и поднимает рюмку, — давайте все таки выпьем!Мы все соглашаемся и выпиваем, после чего Стремберг продолжает:— Ну, а теперь о ваших проколах. Андрей, ты опять раскрылся перед противником. Это второй раз подряд! Так дальше работать нельзя. Хватит! Пора понять, что перед нами умный, хорошо оснащенный, прекрасно подготовленный противник, который к тому же опережает нас на два хода. Что бы ты стал делать, если бы Филипп не выручил тебя? Я же видел, ты уже протянул руку за кубком.Я подробно рассказываю о том решении, которое принял в тот момент. Стремберг закуривает и, поразмыслив с минуту, говорит:— Что ж, это решение в создавшейся ситуации было верным. Но надо, чтобы таких ситуаций больше не создавалось.— Постараюсь, — пожимаю я плечами.— Вот-вот, именно постарайся! Ты же можешь. Теперь, Елена. Что это ты такое делала с Линой, что сама вместо нее чуть концы не отдала?— Видит Время, не знаю! Если бы я была прирожденной нагилой, я бы сразу поняла, что я не так делаю. А тогда я просто чувствовала, что силы мои стремительно тают и все тело пронизывает боль, но не могла ничего поделать. Я просто не знала, в чем дело. Лучше бы я воспользовалась каким-нибудь оружием…— Еще чего! — не выдерживаю я. — Вооруженная нагила, это что-то новое!— Андрей прав, — продолжает Стремберг. — Ты, Елена, произвела свою собственную подготовку недостаточно глубоко, видимо, думала о чем-то постороннем, отвлекалась.— Уж кто-кто, а ты, — поддерживает Магистр, — должна знать, что, внедряясь в фазу, мы не играем роль носителя, а живем его жизнью. От этого зависит не только успех задания, но и наша жизнь.— А сам-то ты тоже хорош! — язвительно замечает Стремберг. — Так обрадовался победе Андрея на турнире, что забыл, как это ломает все планы короля Рене. С какой радостью ты воспринял избрание Ялы!— Да, это даже я заметил и долго ломал себе голову, с чего бы это? Хорошо, Лена объяснила, — ехидно добавляю я масла в огонь.— Ну-ну! Давайте, топчите меня, топчите, — ворчит Магистр, — попробовали бы вы сами работать в образе короля и одновременно оставаться вашим шефом и переживать за исход операции.Выдав это оправдание своей ошибки, Магистр разливает по второй.— Не ошибается тот, кто ничего не делает! Давайте выпьем за то, что мы делаем. За нашу работу!Только вернувшись к себе, я начинаю ощущать нахлынувшую усталость. Она наваливается на меня страшной ношей, пригибая к земле и наливая свинцом веки.Просыпаюсь рано. Лена спит на шкуре у камина. Осторожно, чтобы не потревожить ее сон, одеваюсь и выхожу из дома.Меня встречает сильный холодный ветер, рвущий с деревьев последние листья. По небу быстро летят сплошные темно-серые тучи. Вода в озере приобрела свинцовый оттенок. К берегу не подойти, тяжелые волны бьют о камни, обдавая брызгами все на много метров.Иду в лес. Там я почти сразу обнаруживаю пенек, усеянный молодыми крепкими опятами. Подумав немного, возвращаюсь к дому, нахожу в пристройке корзину, ножик и возвращаюсь в лес.Такой пенек оказался в лесу далеко не единственным. Меньше чем за час большая корзина переполняется опятами. Вздохнув, жаль оставлять такую благодать, возвращаюсь домой.Лена уже проснулась и завтракает. Мой завтрак ждет меня на столе.— Где это тебя носило? — недовольно начинает Лена, но, увидев грибы, преображается. — Это ты сейчас столько набрал?— Нет, перед заданием сходил, а корзину в лесу припрятал. Это тебе для дня рождения. Угостишь гостей.— А я хотела, чтобы ты сотворил свои знаменитые пельмени и щуку…— Одно другому не помешает.Раздеваюсь и сажусь к столу. Подождав, пока я позавтракаю и попью кофе, Лена чмокает меня в щеку и, напомнив: «Не забудь, в восемнадцать!», исчезает в Нуль-Т вместе с корзиной. Наливаю себе еще чашку кофе, закуриваю сигарету и начинаю обдумывать мысль, пришедшую мне в голову еще вчера, когда на мониторе я увидел надпись: «18.00: день рождения Лены». Обдумав все, подхожу к синтезатору.Мысленно представляю себе Ялу с венцом на голове. Заменяю фигуру Ялы на фигуру Лены и кладу ладонь на датчик. Из камеры достаю традиционное одеяние нагилы: тунику, мантию и сандалии, а также Золотой Венец. Все, ко дню рождения я готов. Теперь можно и за работу.Первым делом — подробный отчет о выполнении задания. Теперь посмотрим, что сбросил мне Ричард? Так, есть две фазы, заслуживающие внимания. А это что? Великое Время! Оказывается, когда я скитался по фазам, я побывал у себя дома. Так и есть! Моя родная фаза, город Ленинград, точнее Санкт-Петербург. Интересно, как это они умудряются, не сломав язык, выговаривать «нктп»? С Петром Великим все более-менее ясно, он имел сдвиг в сторону Голландии и Германии. А нынешние-то куда лезут? Жаль, конечно, что один из идентифицированных переходов — в моей фазе. Там будут работать другие хроноагенты, не я.Возвращаюсь к материалам, подброшенным мне Ричардом. Так. В одной из фаз близится к концу Вторая мировая война. Советские войска ведут бои на подступах к Берлину. В то же время американцы и англичане, наступавшие до этого высоким темпом, вдруг останавливаются. Они начинают подтягивать тылы, затевают какие-то непонятные перегруппировки, сосредоточения, рассредоточения. То есть явно тянут время. Почему?А вот и ответ. «Искатель ЧВП» приводит меня в штаб американских ВВС стратегического назначения. Генерал Гриссом бомбардирует президента Рузвельта настойчивыми требованиями: применить против Германии атомную бомбу. Ого! У них уже есть атомная бомба! Рузвельт постоянно отвечает отказами. Но Гриссом, внедренный агент ЧВП, не успокаивается. Президента уговаривают, атакуют ежедневно и со всех сторон. В том числе и вице-президент Трумэн. У Гриссома союзники везде: и в Генеральном штабе, и в командовании ВМФ, и среди английского правительства.Заглянем вперед. Так, через два дня Рузвельт умрет от сердечного приступа. Что тогда помешает Гриссому приказать подвесить атомную бомбу к самолету и атаковать Германию? Ничего! Президентом станет Трумэн, а он уже не только согласен, но и оказывает давление на Рузвельта.Закуриваю и задумываюсь. Здесь явно надо вмешаться. Я сбрасываю эту информацию на компьютер Магистра. Заодно формулирую предложение о том, что разработку операции беру на себя. В это время звучит сигнал вызова. Это Лена.— Не заработался? Уже час. Приходи, пообедаем.Салат из помидоров, перца и лука с укропом, душистая уха, бок жареной индейки. Два кувшина с напитками малинового и желтого цветов. Принюхиваюсь, так и есть. Пахнет малиной и какими-то тропическими плодами.— Ты не принюхивайся, ты ешь. Что с вами делать, все вы тянетесь за Магистром. Не позаботишься о вас, оставите себя без обеда. Ведь верно я говорю? Если бы я тебя не позвала, ты так и забыл бы пообедать.Киваю головой.— И что там за проблемы?Я ем и рассказываю, что я сейчас наблюдал. Лена тоже ест и внимательно слушает. Когда я изложил свои мысли по этому поводу, мы уже прикончили индейку. Лена, разливая по высоким стаканам сок, замечает:— Ты думаешь, это так просто: разработать операцию?— Не думаю. Но когда-то начинать надо. Почему не сейчас? Случай очевидный, надо только все детали просмотреть и найти способ помешать применить бомбу.— А ты подумал, какая на тебя ложится ответственность? Если ты допустишь ошибку на стадии разработки, огромные жертвы неизбежны. Атомная бомба — это что-то вроде твоего Горшайнергола в руках Хэнка.— Я уже сбросил информацию и свое предложение Магистру. Прошу его дать мне разрешение на разработку операции под его контролем.— Резонно, — соглашается Лена, протягивая мне пачку сигарет и чиркая зажигалкой.Убирая руку от моей сигареты, она локтем задевает стакан тропического сока, стоящий на краю стола. Я невольно смотрю на пол, потом на Лену, и дымящаяся сигарета выпадает на стол из моего раскрывшегося рта.Лена спокойно пьет сок и интересуется:— Что с тобой?— Лен… — неуверенно начинаю я, — как ты это…— Что, это?— Ну… стакан… словом, телекинез?— Какой телекинез? У тебя галлюцинации?— Да нет же! Ты локтем задела этот стакан, и он упал на пол. Точнее, он должен был упасть, но не долетел, а оказался у тебя в руке. Это же — телекинез!— Не может быть! Я никогда им не владела, да и не пыталась овладеть. Это требует слишком много времени…— Подожди. Есть одно объяснение.Я рассказываю ей, как, смутившись, Яла оделась в мгновение ока с помощью телекинеза.— Понимаешь, она раньше им не владела, даже не знала, что это такое. Она объяснила это как дар святого Мога.— Ты хочешь сказать… Интересно!Лена смотрит на упавшую сигарету, но та не шевелится.— Нет. Ничего не получается. Это тебе показалось.— По-моему, эти способности, дары Мога, сидят слишком глубоко в подсознании и могут проявляться только в экстремальных ситуациях…— Не знаю, не знаю, — с сомнением в голосе говорит Лена. — Надо попросить Нэнси, чтобы она проанализировала мою Матрицу.Смотрю на таймер. Время уже около двух. В четыре придет Кемаль с сотрудником. А надо еще поработать с материалами Магистра.— Ну, до свидания, пойду работать. Спасибо за обед.Лена сидит, задумчиво глядя на стакан:— Иди. Не забудь, в шесть вечера.Работа над материалами Магистра представляет собой изучение конкретной неблагополучной ситуации в какой-либо фазе. Следовало сделать прогнозы на развитие этой ситуации и, в случае неблагоприятного исхода, разработать способ воздействия и дать свои рекомендации по его осуществлению. Работа интересная, нужная, но требует слишком много времени и большого напряжения.Вызываю пару бутылок пива, пачку сигарет и сажусь к компьютеру. Работа не клеится. Постоянно отвлекаюсь на проблему предотвращения ядерного удара в Германии. Без пяти четыре звучит сигнал вызова. На соседнем мониторе появляется изображение Кемаля.— Андрей, это я. Наша договоренность остается в силе?— Прошу ко мне, — с облегчением говорю я и отключаюсь от работы.Завариваю кофейник, вызываю печенье, сигареты. Надо же как-то принять гостей.Сотрудником Кемаля оказалась Лючия, женщина лет двадцати пяти в униформе Научно-технического Сектора: черный брючный костюм, черные перчатки. «Бакалавр», — определяю я по их длине. Угощаю гостей кофе. Еще не допив первую чашку Лючия приступает к делу:— Нам необходимо выяснить два момента, Андрей. Первый связан со свойствами Золотого Меча в режиме «антинежити». Скажите, когда вы поражали этим Мечом нежить, вы чувствовали какое-нибудь сопротивление клинку? Ну, как если бы вы поражали живое существо.Лючия краснеет. Видимо, она делает над собой усилие, говоря так спокойно о таких неприятных вещах. Стараюсь закрыть эту тему побыстрее:— Буду точен. Сопротивление было, но весьма незначительное. Впечатление такое, что нежить не имеет костей, а плоть ее подобна желе или мороженому.Кемаль и Лючия переглядываются. Затем Кемаль констатирует:— Значит, Кристина права. Когда она в образе хуры подошла к вам вплотную, ее тело начала пробирать мелкая дрожь. Она обратила внимание, что Меч был активирован в режим «антинежити». Когда она отошла подальше, дрожь пропала. Приборы же зарегистрировали, что клинок Меча совершал колебания с высокой частотой. Эта частота является резонансной для молекул, из которых формируется организм нежити. Кристина определила, что молекулы эти подобны ДНК, только вместо атомов азота в них хлор и бор. Так что секрет поражения нежити нам теперь известен.— Теперь второй вопрос, — говорит Лючия, — давайте включим компьютер и посмотрим подробно сцену уничтожения межфазового перехода.Включаю компьютер, набираю коды. На дисплее возникает картинка: я с Золотым Мечом стою впереди трех нагил, а они зажигают Священный Огонь. Обращаю внимание, что на дисплее, отражающем общую картину, видно только это. На дисплее, отражающем мое видение, отчетливо видны все кошмары, которые меня в то время атаковали.Лючия ежится:— Не понимаю, как вы все это выдержали: я бы убежала, сознаюсь честно.— Не забывай, — объясняет Кемаль, — что Андрей и Елена, как и все хроноагенты, прошли специальную подготовку. У меня нервы крепкие, но я бы тоже не выдержал этого.— Вы преувеличиваете роль спецподготовки, Кемаль, — возражаю я. — Конечно, она свою роль сыграла, но, поверьте, мне тоже хотелось заорать: «Мама!», бросить Меч и бежать без оглядки.Лючия смеется:— Тогда как же вы выдержали то, что последовало дальше?На дисплее тем временем я делаю выпад Мечом в центр перехода, и начинается невообразимое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59