После этого Ежи и Наталья, надев дублёнки, ушли в ночь, сказав, что скоро вернутся.
Мирек прислушивался, но звука машины слышно не было. Он надеялся, что вот-вот приедет курьер и его путь будет продолжен. Это убежище было комфортабельным и безопасным, но на второй день Мирек почувствовал какое-то нетерпение.
Он посмотрел на Марианну, сидевшую у камина и ожидавшую его ответа. На ней было короткое облегающее платье, под которым, видимо, ничего не было.
Мирек сказал:
— А что, каждый мужчина, который не является голубым, священником или не влюблён в кого-нибудь другого, отвечает на твоё предложение положительно?
— Конечно.
— Это, наверное, надоедает?
Марианна улыбнулась.
— Я выбираю только тех, кого хочу. В некотором роде это им надоедает… Ладно, так кто же она?
Мирек встал, подошёл к бару и налил себе немного виски с содовой. Бутылка была завёрнута в голубой вельветовый чехол. Кто-то говорил ему, что такая бутылка стоит шестнадцать тысяч злотых. Обернувшись к Марианне, Мирек спросил:
— Не хочешь выпить?
Она кивнула.
— Налей мне тоже немного виски.
Он передал ей стакан. Как раз в тот момент, когда он протягивал его ей, она поймала его за руку и умоляюще сказала:
— Ну скажи мне, кто она?
Мирека охватила злоба. Он вырвал руку, пролив виски ей на платье. Он поставил её стакан на стол прямо перед ней и пересел к камину, повернувшись к нему спиной. Мирек резко сказал:
— Ты и твои друзья «принцы» и «принцессы». Люди, как только узнавали, что я офицер СБ, относились ко мне с ненавистью. Но к вам они относились ещё хуже. Вы живёте, как короли. Вы ничего сами не зарабатываете. Все так и плывёт к вам в руки. Посмотри на себя. Ты — возмущённая «принцесса». Ты возмущена, потому что впервые в жизни ты не получила того, что хотела. И с чего ты взяла, что я влюблён? Мне и так тебя не хочется.
Она, улыбаясь, покачала головой.
— Нет, ты хочешь меня. Думаешь, я не вижу, как ты на меня смотришь? Всё время бросаешь взгляды на мою грудь, ноги… Ты хочешь меня, Мирек, но что-то заставляет тебя сдерживаться. А это может быть только любовь к другой женщине. Раз такой человек, как ты, хочет, но сдерживается, то эта женщина должна быть очень неординарной… Наверное, ты встретил её на Западе?
Мирек в ответ пожал плечами.
— Забудь об этом, Марианна. Я тут не для болтовни. Голова у меня сейчас занята совсем другими вещами. Намного более важными, чем пользованное-перепользованное тело, пусть даже и тело «принцессы»
Улыбка исчезла с её лица. Она серьёзно сказала:
— Не будь так жесток, Мирек. Между прочим, я не такая уж и неразборчивая, как ты думаешь. А имидж «принцев и принцесс» мы используем довольно удачно. Мы заботимся о благе Польши. Не забывай, что мы пользуемся своим положением для того, чтобы люди узнавали правду. Мы сильно рискуем… Например, помогая таким людям, как ты.
Мирек почувствовал вдруг что-то вроде раскаяния. Он поднял свой стакан:
— Я понимаю это. Я не хотел быть грубым по отношению к тебе. Просто в течение долгого времени я ненавидел людей, подобных вам. Я понимаю, что ты — совсем другое дело.
Она улыбнулась.
— Да ладно… Но все равно интуиция подсказывает мне, что ты влюблён. Хорошо, давай будем просто друзьями. Ты пролил почти все моё виски, так что налей, пожалуйста, ещё немного.
Мирек взял стакан у неё из рук и подошёл к бару. Когда он наливал порцию Марианне, то услышал стук входной двери. Марианна сразу же вскочила и поспешила в прихожую. Мирек услышал её испуганный голос.
— Господи! С ней всё в порядке?
Тут же последовал взволнованный ответ Ежи:
— По-моему, её дела плохи. Давайте поднесём её к камину.
Они зашли в комнату, где находился Мирек. Первым шёл Ежи. Он поддерживал маленькую скрюченную фигурку. Наталья и Марианна вошли в гостиную вслед за ними. Смущённый Мирек стоял со стаканом в руке.
Когда все они добрались до камина, Ежи снял дублёнку с маленькой фигурки. Это была дублёнка Натальи. У Мирека перед глазами всё поплыло. Он машинально двинулся вперёд. Спиной к нему сидела женщина. Марианна растирала ей руки. Наталья сняла с головы женщины шарф. Волосы у неё были иссиня-чёрными. Мирек знал эти волосы. Он услышал звон разбитого стакана.
— Аня!
Она обернулась. Лицо у неё было абсолютно белым, чёрные глаза поблекли и сузились, губы дрожали. Она пробормотала его имя и через секунду была в его объятиях.
Остальные молча отошли в сторону. Тело у Ани было совершенно ледяным. Мирек поднял её и повернул спиной к огню. Ежи подбросил в камин побольше дров. Миреку показалось, что её щеки — это две ледышки.
— Как ты сюда попала?
Она пробормотала:
— Тем же путём, что и ты.
Когда до Мирека дошла суть фразы, он взорвался:
— Они послали тебя в этом грузовике, зная, что было со мной после такой поездки? Да я же их убью!
— Нет, Мирек. Это я так решила. Они предупреждали меня, что будет ужасно тяжело, и всячески старались мне помочь.
— Но почему тебя прислали сюда?
— Беконный Священник решил, что нам лучше всё-таки продолжать путь вместе.
В голове у Мирека всё перемешалось, но одна вещь была для него предельно ясна: тело, которое он держал в объятиях, было просто ледяным и истощённым до предела. Он обернулся ко всем остальным и сказал:
— Марианна, пожалуйста, наполни ванну горячей водой. Это согреет её куда быстрей, чем тепло от камина. Ежи, налей, пожалуйста, бренди.
Марианна и Наталья вышли из комнаты. Ежи принёс стакан с приличной порцией бренди. Мирек поднёс его к Аниным губам. Часть спиртного попала ей в рот, часть — на кожаную куртку. Аня отчаянно закашляла. Мирек рукой вытер ей подбородок, затем опять взялся за стакан.
— Попробуй выпить ещё немного. Это обязательно поможет.
Он влил ей в рот ещё немного бренди, а она закашлялась и замотала головой.
— Хватит, Мирек, я уже в порядке!
Мирек нагнулся и поднял Аню на руки.
— А теперь я отнесу тебя в самую большую ванну, какую ты когда-либо видела.
Ежи открыл дверь и стал подниматься по лестнице впереди них. Дверь в спальню была распахнута. Когда они вошли туда, то увидели выходящий из ванной комнаты пар. Оттуда появилась Наталья и сказала:
— Теперь мы о ней сами позаботимся.
Мирек поставил Аню на ноги со словами:
— Аня, увидимся позже.
На самом деле ему хотелось сказать куда больше, но он не смог подобрать подходящие слова. Наталья обняла Аню и увела в ванную, закрыв за собой дверь.
Они спустились снова в гостиную. Ежи включил что-то вроде современного джаза и налил две солидные порции виски. Мирек стоял спиной к камину, приводя мысли в порядок и пытаясь разобраться в своих чувствах. Наконец, когда Ежи передал ему стакан, спросил:
— Так что же произошло?
Ежи пожал плечами:
— Я получил из Варшавы шифрованное сообщение о том, что кто-то прибудет на то же место, что и ты, и что этого человека следует тоже укрыть в нашем доме. Дальнейшие распоряжения поступят завтра утром. Это всё, что я знаю. А это и есть та самая женщина, что сопровождала тебя раньше?
— Да, это она.
Ежи хмыкнул:
— Да, твои боссы, похоже, неплохо играют в шахматы. Я думаю, они все правильно рассудили. Ведь она стала тебе только обузой, и русские решили, что ты её бросишь. Они не станут теперь брать её в расчёт. Отличная идея!
— Может быть, — задумчиво сказал Мирек, — но русские тоже отличные шахматисты. Я бы сказал, что они лучшие.
Ежи согласился с этим замечанием:
— Да, это так. Но у них есть один серьёзный недостаток: они часто недооценивают интеллектуальный потенциал противника.
Тут открылась дверь и вошла Марианна. Она заявила голосом опытного врача:
— С ней всё будет в порядке. Наталья присмотрит за ней. Мирек, я велела ей отправляться прямиком в кровать и пообещала принести что-нибудь поесть, но она хочет присоединиться к нам. Говорит, что не была в Польше с раннего детства.
— Это действительно так.
— Ну тогда я приготовлю такой ужин, чтобы он запомнился вам с ней на всю жизнь.
Она пошла к двери, но вдруг обернулась и посмотрела на него. В её глазах загорелся огонёк.
— Значит, я всё же была права.
Мирек почувствовал, что краснеет:
— Она всего лишь мой партнёр по работе.
Марианна понимающе улыбнулась:
— Я понимаю, конечно!
Она открыла дверь и вышла. Мирек спросил Ежи:
— Она умеет готовить?
Ежи усмехнулся:
— Подожди немного, друг мой, и ты увидишь нечто необычное. У неё масса разных талантов.
* * *
Они сели за стол уже ближе к полуночи. Аня успела поспать два часа. Испытав все на собственной шкуре и зная, через что ей пришлось пройти, Мирек был поражён тем, как быстро она смогла вернуться в нормальное физическое и психологическое состояние. Только в глазах, во взгляде ещё сохранялись следы усталости, граничившей с измождением. Она немного подкрасилась и была одета в юбку в красную и голубую полоску и белую блузку. Мирек никогда не видел на ней этих вещей раньше. Аня объяснила:
— Это Наталья одолжила мне, а моя одежда сейчас не в лучшем виде.
Он заметил:
— Все очень идёт тебе. Ты выглядишь, как цыганка.
— А я и сама начинаю чувствовать себя цыганкой.
Ежи решил, что в такой момент не подобает ужинать в скучной столовой. Так что теперь они сидели в гостиной, перед камином. Ежи и Мирек перенесли сюда небольшой стол и пять стульев, Наталья зажгла несколько свечей.
Вошла Марианна с подносом в руках. На нём стояло пять золотых стопок и большой кувшин. Она поставила поднос на стол и торжественно сказала Ане:
— Крупник в честь твоего возвращения в Польшу!
— Крупник? — непонимающе переспросила Аня, и все, кроме Мирека, ошарашенно уставились на неё.
Ежи спросил:
— Ты никогда не пробовала крупник?
Тут Мирек вмешался в их беседу.
— Она уехала из Польши в детстве и провела всю жизнь с людьми, которые не пьют.
Ане он объяснил:
— Крупник — это чистый спирт со специями и с мёдом. Это традиционный напиток охотников и путешественников. Они пьют его, когда возвращаются домой с мороза. Его подают горячим.
Ежи дал ей в руки стопку. Она понюхала и сказала:
— Пахнет вкусно. Чувствуется, что он очень крепкий.
Все остальные тоже взяли в руки по стопке. Ежи поднял свою и просто сказал:
— Добро пожаловать на родину, друзья! — Мирек пригубил из своей стопки. Он часто пил крупник и раньше, но, попробовав этот, оценил его непревзойдённые достоинства.
Марианна надела белый фартук, который выглядел на ней нелепо, но ужин она приготовила просто отличный. Они начали с закуски: колбасы и карбоната. Затем они ели голубцы. Аня хорошо знала это блюдо, но не пробовала его уже много лет. У неё вырвался вздох восхищения, когда она съела первый кусочек. Она осыпала Марианну комплиментами, восхищаясь её кулинарным талантом. И сейчас это была уже совершенно другая Марианна, какую Мирек не видел раньше: уверенная в себе, знающая своё дело и ведущая себя без тени кокетства.
Мирек решил, что голубцы будут главным блюдом, но он ошибся. Когда Наталья собрала со стола грязные тарелки, появилась Марианна с подносом в руках, на котором дымились зразы, приготовленные в грибном соусе. Все запивали это блюдо токаем — прозрачным и сладким вином. Они выпили много вина и сказали немало тостов. Ежи спросил Аню, какую музыку она предпочитает, затем поставил мазурки Шопена. Для любого поляка сочетание вкусной еды, вина и музыки может иметь два последствия: либо беспредельную весёлость, либо уход в себя. Наши поляки впали в состояние грустной задумчивости. Они сидели вокруг стола при тусклом свете свечей и огня из камина, пили вино и слушали музыку. Все молчали, каждый думал о своём. Наконец, когда музыка кончилась, Ежи стукнул по столу и объявил:
— Слушайте, ребята, нам сегодня нельзя быть такими задумчивыми. Это вообще может привести к тоске. Мирек, ты слышал последние анекдоты из нашей сумасшедшей страны?
Мирек покачал головой, и Ежи улыбнулся:
— Ну так вот, слушайте самые новые. Жил-был в Варшаве человек, который однажды пошёл в магазин. Ему надо было купить только хлеба, а очередь была неимоверной. Стоял он, стоял, но тут вдруг все это ему надоело, и он ушёл из магазина, вопя: «Все, надоело! Я убью эту сволочь Ярузельского!» Но через два часа он вернулся. Кто-то спросил его: «Ну что, убил?» Тот ответил: «Нет, уж слишком большая очередь».
Все засмеялись. Наталья налила всем токая, а Марианна сказала:
— Я тоже слышала один анекдот на прошлой неделе. Настоятельница храма врывается в отделение милиции в ужасном состоянии и объявляет, что русские солдаты забрались в их обитель и изнасиловали монахинь. Она начала перечислять всех, загибая пальцы: «Сестра Ядвига, сестра Мария, сестра Лидия, сестра Барбара… только сестру Гонорату не изнасиловали». «А почему?» — спрашивает милиционер, настоятельница отвечает: «Потому что она не захотела».
Она первая засмеялась над анекдотом, а вместе с ней и Наталья. Громко захохотал Ежи. Но постепенно смех затих, потому что они заметили, что Мирек и Аня тихо сидят на своих местах.
— Вам что, этот анекдот не кажется смешным? — спросил Ежи.
— Ну… — протянул Мирек.
— Ну так как?
Аня тихо ответила:
— Я была монахиней.
Наступило полное молчание, слышалось только, как потрескивал огонь в камине. Марианна проговорила:
— Извините, я не знала…
Аня подалась вперёд и положила ладонь на её руку:
— Да ладно, и не могла ты этого знать. Не расстраивайся! Мне-то, собственно, всё равно. Конечно, это хороший анекдот, просто я сама не могу над этим смеяться.
Мирек, стараясь сохранить царившую ещё недавно атмосферу теплоты и доверия, сказал:
— Анекдоты, как правило, сочиняются о людях, которые воспринимают себя слишком серьёзно: о бюрократах, полицейских, священниках…
Ежи спросил у Ани:
— Ты всё ещё верна своим обетам?
— Да. Но это вовсе не означает, что я не могу оценить хороший анекдот. У нас в конвенте и то ходил один анекдот: «Однажды настоятельница упала в обморок. А почему?..»
Все недоуменно переглянулись.
— Потому что стульчак в туалете был поднят.
Некоторое время все молчали — никто не понимал соли анекдота, но тут послышался громкий хохот Ежи, и он стал растолковывать все другим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47