Она заставила себя дышать ровнее. Мина. Это была мина, в точности как из учебника о вражеском оружии, который она изучала на корабле-транспортнике по пути к станции Сьерра.Она подобралась к своему последнему крюку, слишком уж быстро, и потому со всей силы ударилась о корпус корабля, ее бы точно отбросило назад, но она успела ухватиться одной рукой за крюк и внешний трос, а второй за внутренний. Жаль, что на ботинках нет краг, ее качало из стороны в сторону. Наконец качать перестало. Очень осторожно она протянула руку внутрь и установила еще один крюк. Двадцать… двадцать два… двадцать семь, и каждый нужно устанавливать медленно, внимательно, аккуратно. Она уже несколько раз подумывала о том, не связаться ли с начальством по внутренней связи, но можно ли считать мину достаточно серьезной причиной? Никто сюда приближаться не будет, команда по установке лесов работает у пролома корпуса, а потом она всех предупредит.Она вернулась к тросу лесов, прикрепила к нему свой ремень безопасности. Ей казалось, что прошло очень много времени, как минимум полсмены. Но по хронометру получалось, что меньше часа. Она захватила большую камеру и попробовала найти начальника рабочей группы. Она не может вернуться на борт «Коскиуско», не предупредив их. Вот он, она заскользила по тросам, пока наконец не добралась до него, постучала ему по плечу, а потом по экрану для сообщений. Шлем кивнул ей в ответ. Эсмей быстро нарисовала носовую часть корабля, странную выпуклость и отметила место, где обнаружила мину. «МИНА», — большими буквами написала она.Он отрицательно покачал головой, она кивнула. Он ткнул рукой в большую видеокамеру и нарисовал вопросительный знак. Она замотала головой, указала на маленькую камеру в шлеме. «ИДИТЕ ЗА МНОЙ», — написал он и заскользил по тросам к устройству связи. Пока она была в носовой части, они успели проложить кабель от одного корабля к другому и установили прямую связь между кораблями. Эсмей пристегнулась к устройству вслед за начальником.— Что значит «мина»? — спросил он. — И почему вы работали так далеко? У вас хватило длины троса?— Вы видели выпуклость в носовой части у пролома? — спросила Эсмей. — Я отправилась туда, чтобы заснять все для майора Питак. Я сама проложила трос, монтировала якоря с крюками. И когда обогнула выступ и снимала поврежденные узлы защитного щита, я включила свою подсветку и увидела мину.— Мину, говорите. — В его голосе звучало сомнение.— Она точь-в-точь похожа на картинки из учебников. Мина вражеская. «Сметтиг», серия «Г», так мне показалось— А какой запал, видели?— Нет, — ответила она. Она не хотела больше ничего говорить, но не могла не сказать: — Я отпрыгнула в сторону и потеряла контакт с корпусом.— Значит… Вы не все засняли?— Нет. — Она не уверена вообще, хорошо ли ей удалось заснять мину. Сколько времени она смотрела на нее, пока ею не овладела паника.— Если это мина…— И он глубоко вздохнул, как вздыхает усталый человек, не желающий лишних осложнений на свою голову. — Что ж… Черт побери. Конечно, вам следует доложить об этом. Если это действительно мина, нам нужно принять соответствующие меры… — Голос его замер, он не был уверен, что же делать дальше. Посмотрел на нее, и ей сразу же расхотелось что-либо говорить. Офицер-то она, ей нужно принимать решения. Вот что значит не прислушиваться к себе, горько подумала она. Кому на борту «Коскиуско» она должна доложить о мине? В первую очередь, наверное, майору Питак, но ведь это вражеская мина на корпусе корабля, подлежащего ремонту.Реакция Питак, когда Эсмей наконец-то соединилась с ней, была совсем неутешительной.— Вы думаете, что видели мину… вражескую мину. — (Монотонно, без эмоций.) — И вы не знаете, удалось вам ее заснять на видеокамеру или нет.— Да, сэр. Я… слишком сильно отпрянула назад. Я испугалась…— Естественно. — (Это уже поэнергичнее.) — Знаете, Суиза, у вас просто нюх какой-то на всякие крайности. Вражеская мина. Кто бы мог подумать.— Подумать? — Что это в голосе майора, насмешка или удивление? Или что-то еще?— Думать полезно, Суиза. Значит, так, в первую очередь передайте начальнику, чтобы он как можно дальше отвел свою группу от носовой части. После этого снова пробирайтесь к носу и снимите все как следует. Надеюсь, воздуха вам хватит…— Ух… да, сэр, — ответила Эсмей, быстро взглянув на измерительные приборы.— Хорошо. — Долгое молчание. Эсмей уже подумывала отключиться, но вдруг снова раздался голос Питак: — Я пока доложу нашему капитану, а он сообщит капитану «Рейта» о том, что совершенно неопытный молодой офицер, впервые вышедший в открытый космос, предполагает, что нашла на корпусе его корабля вражескую мину, и хотя ей не удалось все хорошо заснять с первого раза, она попробует сделать это со второй попытки и, если не подорвется, представит нам качественные изображения этого предмета. А заодно и подскажет, что с ним делать.— Да, сэр.— Отвечать было не обязательно, Суиза. Как вы думаете, вы совершили все возможные ошибки или все-таки что-нибудь пропустили?— Я не взорвала мину, — вырвалось у Эсмей. В ответ раздался резкий смех.— Хорошо, Суиза… Отправляйте команду домой, а сами раздобудьте мне хорошие снимки. Я же попробую расшевелить саперов.Начальник группы по установке строительных лесов с большим удовольствием выслушал приказ младшего офицера. Он даже ничего не сказал в ответ. Эсмей не стала дожидаться, когда они все соберутся и покинут опасную зону. Она достала краги для ботинок и проверила, чтобы это были именно те, которые нужны, а не те, что намертво цепляются за обшивку. Никакого желания навечно украшать корпус корабля у нее не было. Потом с помощью одного из тросов и дополнительных крепежей она закрепила видеокамеру на спине.На этот раз добраться до носа корабля было легче, ведь все крюки уже стояли на месте, да и на ногах у нее были краги, так что это тоже давало дополнительную точку опоры. Часть пути она даже шла по корпусу корабля, стравливая один из тросов. Она заметила, что проложила далеко не прямую линию, хотя прямая линия была короче. Смотрела она только на крюки, крепежи и трос и так добралась до двадцатого крюка. Тут сзади ее осветил мощный поток света, затмивший гораздо более слабый луч от ее фонарика-»циклопа», и она проскочила мимо очередного крюка. Она обернулась, окошко шлема автоматически потемнело, и она увидела, что один из мощных прожекторов, установленных на «Коскиуско» и освещавших до сих пор пролом в корпусе, теперь был направлен на носовую часть корабля. Видимо, майор Питак добралась до капитана…Она снова осторожно протянула руку к крюку и надежно закрепила трос. В более ярком свете края разорванных носовых узлов защитного щита отбрасывали неровные тени на темный корпус корабля. Теперь все выглядело по-другому… Она не видела мину, но знала, что она где-то рядом. Еще один крюк, еще и еще…ИИИИИИИРРРРП! Эсмей резко остановилась и уперлась ногами в корпус корабля. Ее внимание привлек скулящий назойливый звук. Впереди блеснул красный свет… Что-то случилось… она уперла подбородок в выключатель внутренней связи.— Не двигайтесь, — раздался голос. — Посмотрите вниз, на уровень коленей… но не двигайтесь.Эсмей посмотрела вниз, но шлем мешал. Что-то-что-то двигалось. Что-то маленькое, величиной с кулак, темное, блестящее, оно крепилось к проволочной ножке, тоже блестевшей в свете прожектора… ей хотелось наклониться и посмотреть, куда ведет эта проволочная ножка, хотя она уже знала куда.— Не двигайтесь, — снова повторил голос. — Может, повезет, и он примет вас за часть корпуса.Она уже хотела что-то ответить, но голос снова сказал:— И молчите. Мы не знаем его сенсорных характеристик.Маленький черный яйцевидный предмет на проволочной ножке, запрограммированный чувствительный элемент умной мины, поднялся выше… сейчас она могла хорошо разглядеть его, а он, судя по всему, ее. Она покрылась испариной, пот струился по спине, по животу, и было очень щекотно… Ей хотелось почесаться. Но еще больше хотелось бежать, бежать отсюда прочь.Она часть корабля. Она… Автоматический ремонтный робот. Сейчас ее отключили, она не работает… Она старалась не дышать, а сенсор все приближался, он раскачивался на своей ножке, очерчивая в воздухе конус за конусом. Она сама занималась сканирующими технологиями и знала, что может быть внутри этого маленького предмета. Он уже мог зарегистрировать ее термопрофиль и определить, что перед ним находится «человеческое существо в костюме для работы в открытом космосе», если был на это запрограммирован. Он мог уже знать плотность ее скелета, частоту дыхания, даже цвет глаз.И если сенсор все это сделал, ее уже можно считать мертвой, хотя ее еще не убили.Маленький сенсор на ножке продолжал вращаться… Но теперь он снова опустился. Она не знала, что это может значить. Может, умная мина убирает свой сенсор перед тем, как взорваться? Она видела его теперь лишь краешком глаза, потом он вообще исчез из поля ее зрения… А ей совсем не хотелось наклоняться и рассматривать, куда это он запропастился.— Извините, лейтенант, — снова раздался голос в наушниках. — Наш прожектор отбросил вашу тень на критическую линию сенсора. Но вы абсолютно правы — это мина, и мина вражеская.Абсолютно права, ну и что?— Мы уже отправили вам на подмогу команду по оценке опасного оборудования, — продолжал голос. — Постарайтесь не двигаться.Ей и не хотелось двигаться, она вообще не знала, сможет когда-нибудь еще двигаться или нет. Через несколько минут у нее затряслись подколенные сухожилия, но она изо всех сил старалась не дрожать. Насколько чувствителен сенсор? На какое движение может он среагировать? Кажется, до этого она двигалась больше, но он ведь не отреагировал… Ею уже овладела паника, и ничем ее не остановить.Она устала от постоянного напряжения, но вдруг в наушниках опять раздался голос:— Вы прекрасно проложили трос, лейтенант. Не двигайтесь… мы уже видим вас, остался один крюк.Ей хотелось повернуться и посмотреть на них, увидеть дружеские лица, пусть под шлемами и пусть после этого она больше ничего в жизни не увидит… Но она продолжала стоять без движения.— Боюсь, что, если мы резко погасим свет, сенсор может снова отреагировать, а мы ведь не знаем, как он запрограммирован.Голос ничего больше не сказал, но ей и не надо было. Она помнила, что некоторые мины запрограммированы на взрыв после нескольких сигналов тревоги, даже если сенсор при этом ничего не обнаружит. Может, он уже и сработал, когда она первый раз с силой отпрянула назад.— Кажется, он настроен на поиски чего-то определенного, мы явно не отвечаем этим характеристикам.Ей уже хотелось, чтобы голос замолчал. Может, мина реагирует на малейшие колебания. Но ведь они должны наблюдать за миной, у них наверняка есть какой-то план…
— «Рейт» прислал нам информацию о том, что происходит в зоне пролома. Они эвакуируют экипаж. — Пауза. Эсмей старалась ни о чем не думать. И снова: — Как у вас с запасом воздуха? Ответ дайте в виде одной буквы: Д — достаточно, М — мало, К — критически мало, и количество остающихся минут.Эсмей посмотрела на контрольный прибор и сама поразилась, как мало воздуха осталось.— М, — ответила она. — Шестнадцать.— Я бы назвал это «критически мало», — продолжал голос. — Вот что мы сделаем. Кто-нибудь подойдет к вам сзади, очень осторожно, стараясь не отбрасывать лишней тени. Он подключит к вам резервный баллон. Не двигайтесь. Он сам все сделает.— Да, сэр, — ответила Эсмей. Она не отрываясь смотрела на контрольный прибор, осталось пятнадцать минут. Красная критическая зона.— Дышите медленно, — продолжал голос. — Вы не занимаетесь физическим трудом, воздуха вам должно хватить на дольше.Страх сжигает кислород. Она вспомнила несколько ёмких высказываний, подобных этому. Если нужно медленно дышать, чтобы экономить кислород, делать это неимоверно сложно… Она старалась думать о чем-нибудь другом. Почувствует ли она сама, как к ней сзади приблизится человек? А сенсор мины? Но дышать медленнее не получалось. Она попробовала думать о своей долине, это было годами проверенное средство, чтобы расслабиться, но, когда прибор высветил цифру «четырнадцать», она судорожно вздохнула. Не нервничай. Не смотри на прибор. Он или покажет «ноль» или не покажет.Она не заметила, как к ней подошли. Почувствовала лишь слабый толчок, от которого ее слегка качнуло вперед. Она напряглась. Потом что-то несильно ударило ее сзади по шлему, и новый голос в наушниках произнес:— Все нормально, Суиза. Не качайтесь… а я прикреплю баллон…Толчки, удары, она старалась не двигаться, чтобы не привлечь внимание сенсора. Потом посмотрела на контрольный прибор. Девять. Что же, она простояла в ожидании шесть минут? Видимо, да. Снова мигнул прибор. Восемь. Она слышала скрипы и щелканье, это ее невидимый спаситель пытался в таких сложных условиях подсоединить кислородный баллон.— Что показывает прибор? — спросил голос. Она посмотрела. Семь. И ответила:— Семь.— Черт побери, — выругался голос. — Он должен… Ох.Она не знала, к чему относилось это «ох», но ее это просто взбесило. Как они смеют, что бы это ни значило? Она старалась вообще теперь не смотреть на прибор, но ее преследовал какой-то назойливый звук. Казалось, прошло много времени, но прибор все еще показывал «шесть», и вдруг стрелка резко передвинулась в зеленую область,— Показания прибора? — спросил голос.— Зеленые, — ответила Эсмей.— Цифра, — спросил голос с упреком.Эсмей проглотила «уух», которое чуть у нее не вырвалось, и постаралась сосредоточиться на показаниях прибора.— Сто семь.— Хорошо. Теперь я попробую подсоединиться к вашей телеметрической системе. Вы провели в космосе гораздо больше времени, чем то, на которое рассчитан ваш скафандр.Еще серия назойливых звуков. Эсмей уже было все равно. Она дышала. Кислород у нее не кончится.— У вас снизилась температура, — сказал голос. — Включите обогреватель скафандра.Она сделала, как ей сказали, и от подошв вверх стало подниматься тепло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58