И не пытайтесь одурачить меня рассказом о случайно найденной пещере, полной как раз того, в чем вы нуждались! Если вас послала сюда Центральная, то все прекрасно. Они бы вас, само собой, обеспечили. Если нет, то вы, наверное, знаете намного больше, чем говорите.— Возможно, — жестко ответил Лом. — Теперь расскажите мне, зачем вы бродили по этим горам?— А что вы делали на вершине горы? — нашелся Лафайет.— Зачем вы пришли сюда, в город Артезию? Кого вы собирались встретить?— Откуда вам известно про Центральную? Никто в Артезии никогда о ней не слышал, кроме меня и Дафны!— Какие у вас связи с Центральной?— Я первый спросил!— Сколько вам платят?— Кто платит?— Он, вот кто!— Я не знаю, о чем вы говорите!— Я заплачу вдвое больше!— Говорите, или я сверну вашу костлявую шею!— Только дотроньтесь до меня, и я вас накажу бичом для судорог!— Ага! Теперь вы колдун! — Лафайет шагнул к старику и согнулся от болевого удара под ребра. Он отчаянно хватал руками воздух и вопил, а левую икру ему свело так, будто он весь день скакал на детской лошадке.— Я вас предупреждал, — спокойно сказал Лом.Лафайет попробовал еще раз и получил укол в бок. Он откинулся назад, на перекладины.— Теперь говорите, — потребовал Лом. — Мне нужен законченный рассказ. В чем должна была заключаться ваша роль? Как случилось, что вы поссорились? Вы из-за этого бежали в горы, да? Но почему вы вернулись?— Вы болтаете вздор, — задыхаясь и хватаясь за ребра, прошептал О'Лири.— Я Лафайет О'Лири. Кто-то заманил меня… в жизнь Зорро… чтобы иметь возможность занять мое место…— Если бы кто-то хотел притвориться О'Лири, он бы просто убрал его персону, а не отпустил бы путаться в ногах. Нет, приятель мой, так не пойдет. Давай, рассказывай. Правду давай на этот раз! А то я тебе устрою спазм глазных яблок, это ощущение ты никогда не забудешь!— Вы так говорите, как будто… вы и правда не знаете, — с трудом заговорил Лафайет между приступами острой боли, напоминающими в его представлении предродовые схватки. Он наткнулся пальцами на какой-то предмет во внутреннем кармане, ощупал его. Внезапно ему вспомнилось, как те самые пальцы, натренированные пальцы Зорро, ловко метнулись и сняли что-то с ремня Перси, когда тот толкнул его в камеру. Он вынул предмет, перевел на него полные слез глаза.— …не знаю, — между тем продолжал Лом. — Даже если бы я был убежден, что вы обычный простофиля, а я не убежден…— Вы бы не имели ничего против, — перебил его Лафайет, — чтобы покинуть эту камеру?— Я бы и в самом деле не возражал, — признался Лом. — Но не уходите от ответа! Я…— Снимите с меня порчу… — задыхался О'Лири, — и мы обсудим это дело.— Не раньше, чем вы мне все скажете!— Вы заметили, что у меня в руке?— Нет. Какая разница… — Лом замолчал. — Это… это похоже на большой ключ от какой-то двери. Это не… от этой двери ключ…— Лучше бы от этой… или пальцы Зорро утратили свою сноровку. — Лафайет просунул ключ между перекладинами решетки.— Осторожно, мой мальчик! Не уроните его! Внесите его обратно, осторожненько!— Развяжите узел на моей двенадцатиперстной кишке!— Я… я… ладно, ладно!Лафайет пошатнулся от внезапного облегчения спазма желудка.— Это был ловкий трюк, — сказал он. — Как вы это сделали?— Вот этим, — Лом показал ему артефакт, напоминающий шариковую ручку. — Мое простенькое изобретение. Он проектирует сильный луч нужной частоты, чтобы вызывать мышечное сокращение. Видите, я вам доверяю. Теперь… ключ, дорогой мальчик!— Договорились, — сказал Лафайет. — У нас перемирие. Мы объединяемся до тех пор, пока не выясним, что происходит.— С чего мне доверять вам?— Если вы не уйметесь, я так отодвину ключ, что его нельзя будет достать, и мы оба здесь застрянем. Я не смогу помочь Адоранне, может быть… но и вы не освободитесь, чтобы причинить ей еще какое-нибудь зло!— Уверяю вас, дружище, я этого ни в коем случае не хочу!— По рукам? — настаивал Лафайет.— Ладно, по рукам. Но при первом неверном движении…— Не будем терять времени! — сказал Лафайет, подбрасывая ключ Лому. — Нам нужно кое-что спланировать.
— Черт, вы когда-нибудь спите? — огорченно спросил Перси, запнувшись у двери. — Что вам на этот раз надо? Я вам уже сказал, что жратвы не будет до часу дня… — Он замолчал, всматриваясь в темноту камеры сквозь решетку. — Эй! Кажется, там с тобой был еще новичок. Маленький старикашка… — Внезапно он со стоном согнулся пополам и упал. Лафайет распахнул дверь и перешагнул через растянувшегося надзирателя, а Лом возник следом из темного угла, где ждал, лежа.— С ним все будет в порядке, да?— М-м-м. Я просто наслал на него ангину, — небрежно ответил Лом. — Через полчасика будет как новенький.— Что теперь?— На пути еще Оглеторп. Пошли!Крадучись, беглецы продвигались по коридору мимо пустых камер к арке, за которой виднелся угол стола начальника тюрьмы и пара ботинок с сильно поношенными подошвами.— Выстрели ему в лодыжку, — шепнул Лафайет.Лом подался вперед, сфокусировал свой проектор, нажал на кнопку. Раздалось сдавленное восклицание. Большая волосатая рука опустилась, чтобы растереть ногу. Лом удвоил дозу — Оглеторп с воплем развернул стул, убирая ноги из поля зрения, но при этом подставляя голову и плечи. Лом хорошенько прицелился и снова «задел» его. Громила зарычал и так шлепнул себя по собственной челюсти, что звук напомнил выстрел из пистолета. Подпрыгнув, старый джентльмен прицелился ему в поясницу и еще раз выстрелил. Оглеторп выгнулся назад, потерял равновесие и треснулся головой о стол при падении.— С ним кончено, — с удовлетворением отметил Лом.— Вам придется упростить эту процедуру, пока она не превратилась в комедию со шлепками, — сказал ему О'Лири.— Он наделал больше шума, чем враждующие шайки, вооруженные крышками от мусорного контейнера.— Тем не менее мы, кажется, не вызвали тревоги. В конце концов, кто задумается о возможности побега из тюрьмы в это время дня?— Ладно, давайте не будем стоять здесь и поздравлять друг друга! У нас впереди дорога. Давайте вытащим эти два ящика и посмотрим, нет ли там одежды.Минут пять они рылись в ящиках, и им подвернулась пара поношенных плащей и затертая полотняная сумка, набитая старыми инструментами.— Мы водопроводчики, — сказал О'Лири. — Я — главный слесарь, а вы — мой помощник.— Все наоборот, — перебил его Лом, — седовласый подмастерье вряд ли вызовет доверие.— Хорошо, не будем ссориться из-за распределения полномочий. — Лафайет обернулся плащом, скрывая насколько возможно свою запачканную шелковую рубашку и свободные атласные брюки. В ящике стола он нашел ключи от тяжелой решетки, закрывающей проход. Им удалось поднять ее, вызвав досадный скрип ржавого металла. Они быстро нырнули под нее и вернули на место. Через десять шагов проход разветвлялся.— Куда? — вслух спросил Лом. — Признаться, я плохо ориентируюсь.— Пошли — сказал О'Лири, направляясь первым к крутому пролету каменных ступеней. Наверху коридор расходился в разные стороны.— Налево! — шепотом скомандовал Лафайет. — Нам придется пройти по дежурной комнате, не принимайте это близко к сердцу.— Откуда, — прошептал Лом, — вы так хорошо знаете дорогу?— Я здесь сидел в первую неделю по прибытии в Артезию. И с тех пор несколько раз навещал друзей.— М-м-м. Знаете, мой мальчик, временами, у меня возникает соблазн поверить вашему рассказу…— Верьте — не верьте, а мы оба замешаны в этом деле. Сейчас давайте поспешим, пока нас не арестовали за то, что слоняемся без дела. — Лафайет, крадучись, приблизился к комнате и рискнул заглянуть внутрь. Три стражника сидели за столом, черпая ложками бобы. Рубашки их были расстегнуты, мягкие шляпы небрежно лежали рядом, рапиры болтались на стене на деревянных вешалках. Один из троих оторвал взгляд от миски и встретился глазами с О'Лири.— Эй, — рявкнул он, — кого ищешь?— Роя, — быстро ответил Лафайет. — Он сказал, что вызов срочный.— Коротышки не будет до шести часов вечера. Срочный вызов, да? Ты, верно, ветеринар?— Точно, — нашелся Лафайет, пока стражник вставал и пробирался к нему, поправляя красно-зеленые подтяжки. Подошедший оглядел сумку с инструментами, ткнул ее толстым пальцем.— Что ветеринару делать с набором ключей и труб? — удивился он. — Да еще с ножовкой! Ты не собираешься устроить побег? — Он оскалился в улыбке, довольный своей шуткой.— Мы вообще-то должны кое-где осмотреть водопровод на этой стороне, — сказал Лафайет. — Мы врачуем животных и по совместительству водопроводчики, понятно?— Да? — Стражник поскреб свой толстый загривок, зевнул. — Ладно, если вы сможете исправить водопровод старика Жоржа, то Джемима на всю жизнь станет твоим лучшим другом. — Он хихикнул, прокашлялся, сплюнул и презрительно взглянул на Лома:— Папаша, мне кажется, я тебя где-то видел…— Вряд ли, начальник. Если только у вас не было приступа козьей лихорадки, — парировал старик, — и не называйте меня палашей.— Ну, пойдем лучше, — заторопился Лафайет. — Мы вообще-то по поводу протекающего крана. Рой сказал — в башне, значит…— Не-е, дружище, никто в башню не ходит.— Да, но Рой сказал, что утечка раздражает больную…— Какую больную? В башне нет больных. Они все в королевском крыле дома.— Я хотел сказать, что раздражает парней, которые на дежурстве, у них голова болит, — искусно вышел из положения О'Лири. — Только представь себе: тянешь лямку от зари до зари, а кран «кап-кап-кап, кап-кап-кап».— Да-да, ясно. Ну, раз уж это ради моих парней, я пошлю туда с вами Кларенса. — Унтер кивнул парню с дряблым лицом, страдающему косоглазием.— Не беспокойтесь, лейтенант, мы сами найдем, — начал было Лафайет, но стражник оборвал его резким жестом.— Никто не ходит в башню без сопровождения, — твердо сказал он.— Ну, раз так, то ладно, — решил О'Лири.Кларенс натянул пальто, нацепил меч, рассеянно глянул на О'Лири и встал, выжидая.— Вы как-то должны… ну… объяснить Кларенсу, что ему делать, — сказал унтер Лафайету, стоящему рядом. — Ну, всякие там подробности, если вы понимаете, о чем я говорю.— Пошли, Кларенс, — сказал Лафайет, — в башню!
Во дворе, ярко освещенном полуденным солнцем, Лом догнал О'Лири.— Когда мы избавимся от этого кретина и убежим? — прошептал он.— План меняется, — ответил Лафайет. — Этот Кларенс послан нам самим провидением! С конвоем можно идти куда хочешь.— Вы что, из ума выжили? Единственный шанс для нас — выбраться отсюда и рвануть врассыпную!— Давайте смотреть правде в глаза: нам из ворот никогда не выйти.— Но… чего вы надеетесь достигнуть, скрываясь внутри львиного логова?— Как я сказал страже, башня там, наверху, — Лафайет указал на величественный шпиль, парящий высоко в голубом небе. Знамя полоскалось от ветра на флагштоке, установленном на конце шпиля.— Чего ради? — изумился Лом. — Мы попадем в ловушку!— Секрет, — ответил Лафайет.— Эй! — внезапно засипел Кларенс. — Чего это мы шепчемся?— Это секретное задание, — ответил О'Лири. — Мы на вас рассчитываем, Кларенс.— Вот это удача! — счастливо воскликнул Кларенс.Лом фыркнул. Лафайет повел их во дворец через боковую дверь, сквозь которую он вышел в роковую ночь всего две недели назад. Казалось, прошла целая жизнь с тех пор, как он пошел на злосчастное свидание с Рыжим Быком.Он повел Лома и Кларенса вдоль узкого коридора, который шел за парадной столовой. В полуоткрытую дверь виднелись длинные столы, застеленные ослепительно белыми скатертями, украшенными красочными цветочными орнаментами в центре, — все это осталось в другой жизни.— Похоже, готовятся к торжеству, — сделал вывод Лом.— Ага, — с готовностью кивнул Кларенс. — Сегодня по расписанию большая пирушка. Повод есть. Король… он собирается сказать речь, все знатные особы соберутся.— Пошли дальше! — зашипел Лом. — Нас увидят, и я сомневаюсь, что местного мажордома удовлетворят объяснения касательно медицинского обслуживания больных труб у этих сторожевых псов.— Эй! Мне послышалось, тут кто-то непочтительно отзывается о стражниках короля, — пробормотал Кларенс.— Ничего подобного, — разуверил его Лом.Они возобновили осторожное продвижение, помедлили у парчового занавеса, за который Лафайет сунул голову и осмотрел зеркальный гранд-зал.— Пошли, дорога свободна.— Где все? — заинтересовался Лом. — Как в мавзолее!— Не испытывайте фортуну. Лучше воспользуемся удачей!Они добрались до черного хода без приключений. На третьем этаже прошли мимо служанки со шваброй и ведром. Она посмотрела им вслед заплаканными глазами и быстро пошла дальше. Поднялись на три пролета. Там на площадке торчал стражник; он читал газету, сосредоточенно водя по ней шершавым пальцем.— Кто такие? — осведомился он, подозрительно глядя на две фигуры, закутанные в плащи. — Это что за балбесы, Кларенс?— Это, вроде, секрет, — шепнул Кларенс, — ш-ш-ш…— Особая миссия, — подтвердил О'Лири, — под личным контролем сэра Лафайета.— Ты имеешь в виду короля Лафайета, конечно?— Точно. И его величество сейчас за вами наблюдает, капрал…— Такой же капрал, как моя бабушка соленый банан! — заворчал стражник.— Я в этом мундире уже девять лет, и еще ни полосочки не получил.— Получишь две, как только будет дело сделано, — обещал О'Лири. — Лично гарантирую.— Да? А кто бы вы были, сэр?— А… Лицо, которому его величество оказывает особое доверие.— И куда вы, по-вашему, идете? — спросил стражник, когда О'Лири пошел мимо него.— Туда, наверх, — указал О'Лири.— Угу. — Стражник встал у Лафайета на пути. — Только с разрешения сержанта, приятель.— Тебе не кажется, что король главнее сержанта, капрал?— Может быть, только я подчиняюсь сержанту. Он — лейтенанту, а тот — полковнику…— Я знаком с хитросплетениями военной иерархии, — рискнул заметить О'Лири. — Но у нас нет времени обращаться сейчас к полковникам.— Никто без пропуска наверх не ходит, — сказал охранник.— Этот подойдет? — осведомился Лом, стоя за локтем О'Лири. Раздался мягкий щелчок. Незадачливый караульный напрягся, проковылял два шага и тяжело упал на пурпурный ковер.— Тэк-с! Напился на дежурстве, — промолвил Лафайет. — Отметьте это, Кларенс!Они поспешили дальше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22