Завязывай скорей, только не очень туго. А еще помни: если вы хотите получить мои деньги, я должен остаться в живых.
— А что, денежки не при вас?
— Я не такой болван, друг мой, чтобы возить их с собой. Вам придется выбирать: или моя жизнь, или мои деньги.
Берк выругался, но вскоре они двинулись вперед. Разбойник вел его лошадь в поводу, и Нил отдался на его волю, успев ослабить повязку и незаметно оглядываясь. Мысли его опять устремились к Джэнет. Как она смотрела на него… А может быть, материнское сумасшествие ему по наследству не передалось? Может, стоит рискнуть? Но, главное, захочет ли рискнуть сама Джэнет?
Между тем они поднялись высоко в горы. Начал накрапывать ледяной дождь. Время тянулось бесконечно долго, но наконец они остановились. Нил развязал повязку и оглянулся. Лесная чаща. Увидев, что Берк уже спешился и отвел свою лошадь в лесную глушь, он спрыгнул на землю и последовал за ним. Едва заметная тропинка привела их к горе и к уже знакомой пещере. Внутри горел огонь. Знакомая девочка, нахохлившись, сидела около очага и грелась.
Из глубины пещеры появился тот, кто называл себя Уиллом. Он был в шотландской юбке, на плечи накинут плед. Щетина частично скрывала шрам на щеке. Взгляд у него был усталый, и сам он похудел. Холодные голубые глаза настороженно оглядели Нила, потом взглянули на Берка.
— Ты молодец, справился, — похвалил его Уилл.
— Да он сам приехал, по своей воле, — хмуро отвечал Берк.
— Тебе не пришлось его заставлять?
— Нет.
— Что вы задумали, милорд? — холодно спросил Уилл.
— Мне просто захотелось увидеть человека, который едва меня не убил и который считает, что я его должник.
— Вот уж не предполагал, что вы примете это так близко к сердцу. Вы не прогуляетесь со мной?
— По дождю?
— А почему бы и нет?
— Мне надо покормить лошадь. У вас есть овес?
— Черт побери, у нас нет еды для малых детей, что уж говорить о животных! Придется вашему жеребцу удовольствоваться подножным кормом.
— Тогда я стреножу его, для безопасности.
— Не беспокойтесь, Берк позаботится о нем.
Уилл повел Нила в укромное место под нависшей скалой.
— Почему вы приехали? — снова спросил он.
— По правде говоря, сам не знаю.
— Я нашел у вас в кармане две карты. Одна из них была с пиковым валетом, которого называют также черным валетом.
— Вы хотите узнать, не я ли этот самый Черный Валет?
— Да.
— Ну это уж слишком смелый полет фантазии.
— Я слышал также, что замок Брэмур — такое место… куда можно обратиться за помощью.
— И поэтому вы меня не убили?
— Да, и еще по одной причине. Я знал, что вы едете из Лохэна.
— А это что-нибудь для вас значит?
— Дело в том, что я… давно знаком с графиней. Нил вдруг почувствовал укол ревности, и ему это не понравилось.
— Но вы не ответили на мой вопрос. Это вы Черный Валет? Или, может быть, знаете, где он сейчас?
— Я состою на службе короля.
— Но он тоже служит королю — если, конечно, жив.
— Я слышал, что уже примерно год как он погиб.
— Тогда зачем при вас был пиковый валет?
— Мне просто нравится эта карта.
Уилл помолчал, потом с видимым усилием продолжил:
— Мне нужно увезти отсюда детей до наступления зимы. Они здесь погибнут. Если Камберленд доберется до нас, ни мне, ни Берку не сносить головы.
— И вы думаете, я захочу вам помочь?
— Но, приехав сюда, вы доказали, что… это вам не безразлично. Сам я со своим шрамом нигде не могу показаться. И денег у меня, чтобы оплатить переезд детей в безопасное место, нет.
— А что, убийства и грабежи не окупаются? Уилл нахмурился:
— Я убиваю только тех, кто представляет непосредственную угрозу. А они, как правило, денег с собой не возят.
— И все-таки я не понимаю, почему вы решили мне довериться.
— Я никому не доверяю, но, черт побери, у меня нет выбора. Я понадеялся, что вы как-то связаны с Черным Валетом…
— У вас нет друзей?
— Большинство из них погибло при Куллодене. Другие скрываются.
— Как вас зовут? Я знаю, что Уилл не настоящее ваше имя.
— Это неважно. Я не хочу никого подвергать опасности.
— Нет, это важно. Для меня.
— Почему?
— Если я совершу предательство, то имею право знать, ради кого?
— Если?
— За поимку Черного Валета назначена большая награда, хотя все почти уверены, что его нет в живых. А вдруг вы обо всем расскажете, как только очутитесь в безопасности? Тогда моей шее придется спознаться с веревкой.
Уилл помолчал.
— Скажите, а что вы делали в Лохэне?
— Графиня овдовела. Меня назначили опекуном ее сына. Уилл впился в него пристальным, испытующим взглядом. Таким знакомым…
— Вы один из Лесли! — вдруг догадался Нил. — Кузен? А может быть, брат Джэнет Лесли? Уилл молчал.
— Вы Александр Лесли?
На щеке Уилла дрогнул мускул.
— Да, — сказал он после недолгого молчания.
— Но она уверена, что вы погибли! — воскликнул Нил.
— А почему именно вас назначили опекуном?
— Я сам об этом просил. Джэнет мне прислала письмо. Кэмпбеллы тратили направо и налево все, что не успел растратить ее муж, и она жила в Лохэне почти как пленница.
— И все же почему вы об этом просили?
— Мы были… знакомы до этого. Много лет назад. Я оказался единственным человеком, к которому она могла обратиться за помощью. Ведь все ее друзья погибли! Или считались погибшими.
— Я слышал, что ее муж умер, но думал…
— Почему же вы не попытались дать ей знать о себе?
— Меня очень тяжело ранили. Только через полгода я смог двигаться, но у меня остался этот приметный шрам. Я знал, что меня будут разыскивать, чтобы казнить. И Джэнет, и мне было бы безопаснее жить, если бы все поверили, будто я погиб. Или вы хотите, чтобы меня повесили у нее на глазах? Кроме того, она могла бы скомпрометировать себя общением со мной. Ведь она ни за что не отреклась бы от меня. Джэнет готова всем пожертвовать ради тех, кого любит.
— Но она имела право знать! Она чувствовала себя такой одинокой.
— У нее есть вы, и я вам за это благодарен.
— Боюсь, что она не разделяет вашу благодарность. Александр насторожился:
— Если вы причинили ей какой-нибудь вред…
— Да, причинил — восемь лет назад. Но ради ее же пользы.
Александр пристально смотрел на Нила, словно взвешивая его слова.
— Берку сказали, что это какая-то женщина сообщила о богатом англичанине, который должен проехать по горной дороге. Не знаю, может, это была Джэнет. Но если так, то у нее была для этого чертовски веская причина!
— Так, значит, поэтому вы приказали отвезти меня в Ло-хэн? Чтобы она сама решила, жить мне или умереть?
— Да. И так как вы живы, можно предположить, что вашим врагом является кто-то другой.
— Но у вашей сестры тоже есть враг. Кто-то из Кэмпбеллов желает ее смерти. Этот кто-то надрезал подпругу, чтобы она упала с лошади и разбилась. Кстати, сейчас Джэнет у меня, в Брэмуре. Со всеми детьми.
Александр потрясение смотрел на Нила:
— А я об этом ничего не знал.
— Значит, у вас не слишком хорошие шпионы.
— Но я не имею возможности им исправно платить.
— А что это за дети с вами?
— Сироты, которых я подбирал на дорогах. У них никого нет, только я. Надеюсь, они смогут отыскать родных или знакомых во Франции.
— А если не найдут?
— Ну тогда, значит, мне придется о них заботиться и дальше, — вздохнул Александр.
Нил попытался мысленно соединить в одно образ разбойника, убивавшего без малейшего колебания, и этого трогательного защитника детей. И к тому же — брата любимой женщины.
Когда Джэнет с отцом приезжала в Брэмур, Александра с ними не было. Очевидно, он ничего не знает о предложении, которое Нил некогда сделал его сестре, и об их злосчастном разрыве. Нил вдруг пожалел о том, что они не встречались в лучшие времена. Джэнет всегда отзывалась о брате с большой гордостью и любовью, как о самом добром, благородном и храбром человеке.
— Хорошо, я помогу вам добраться до Франции. Но вы должны сообщить Джэнет, что живы.
— Возможно, сообщу, когда буду в безопасности. Но не сейчас.
Опять ложь. Опять вранье. И тоже — из лучших побуждений. Однако Нил уже начал сомневаться в том, что существует ложь во спасение. Воодушевляясь великой целью защитить кого-нибудь, не обрекаем ли мы тем самым этого человека на еще большие страдания?..
— Поклянитесь, что вы не скажете ей обо мне.
— Я подумаю, — нахмурился Нил. — Я вообще не даю никаких обещаний.
— Но вы же ее знаете! — взмолился Александр. — Она обязательно сама придет ко мне, и вы не сможете ей помешать. А это очень, очень опасно!
— Жаль, что вы не были столь заботливы, когда ваша сестра решила выйти за Кэмпбелла, — ледяным тоном отрезал Нил.
— Я пытался отговорить ее, но она так полюбила девочек. И потом, незадолго до этого кто-то нанес ей сердечную рану… — Александр осекся. — Так это были вы, вы…
— Да, это был я, — честно сознался Нил. — Мы с вами оба ее предали.
— Будьте вы прокляты! Нил пожал плечами.
— Я захватил с собой немного съестных припасов и деньги, чтобы Берк купил еще еды и несколько одеял. Я вернусь, как только устрою ваш отъезд.
Александру так явно хотелось отвергнуть его помощь, но он не имел права. Ради детей он вынужден был пожертвовать самолюбием и только молча натянуто кивнул в ответ.
— Берку можно доверять? — спросил Нил.
— Абсолютно.
— Как только моя лошадь отдохнет, я уеду.
Александр хмуро на него посмотрел, потом отвернулся и пошел к пещере, а Нил немного подождал. Да, он виноват, очень виноват перед Джэнет. Это из-за него, из-за того, что он солгал ей когда-то, она вышла за Кэмпбелла. А сейчас он снова ей солжет, потому что Александр прав: не следует сообщать ей, что он жив, и тем самым подвергать ее опасности. И уж эту ложь она ему никогда и ни за что не простит.
19
На следующий день Джэнет снова приехала в коттедж. Она знала, что Брэмур приказал Кевину всюду сопровождать ее, но ей хотелось обследовать коттедж в одиночестве, без свидетелей. Поэтому она дождалась, когда Торкил куда-то услал Кевина с поручением, и, никем не замеченная, улизнула из замка.
Весь прошедший день Джэнет провела с детьми. Она обошла все пустующие комнаты в поисках одежды, которую можно было бы переделать им на платья. Затем почитала девочкам книжку, взятую в библиотеке, поиграла с Колином. Детей она любила больше всего на свете, больше самой жизни. Она все снесет, все перетерпит, лишь бы они были с ней — и в безопасности!
И в то же время именно они и мешали ей обеспечить им эту самую безопасность. Будь она сейчас одна, она бы, ни минуты не колеблясь, бежала из Брэмура. Но каким образом взять с собой четверых детей, младшему из которых нет еще и года? Так что ничего не оставалось, как попытаться унять внутреннее беспокойство и терпеливо ждать благоприятного случая, чтобы осуществить задуманное.
На второй день Кевин уехал с поручением, а Джеми гонял лошадь на корде. Джэнет помогла Кларе уложить детей днем поспать и оседлала кобылу. Она быстро выехала за ворота, прежде чем кто-то успел ее увидеть, и направилась по вчерашней дороге, надеясь, что не пропустит в высокой траве тропинку, ведущую к коттеджу.
К счастью, путешествие ее прошло без приключений. Джэнет быстро отыскала поляну и, подъехав к двум старым деревьям, увидела коттедж. Вид у него был одинокий, он словно ждал кого-то. Около дома разросся заглохший сад. Джэнет спрыгнула с лошади, привязала кобылу к толстому суку дерева и вошла в дом, оставив дверь открытой.
Пыль толстым слоем лежала на полу и вздымалась клубами при каждом шаге. Наверное, дом уже давно необитаем. Но кто здесь жил?
Скорее всего женщина — Джэнет определила это по некоторым несомненным признакам. На окнах висели занавески и стояли горшки с давно увядшими цветами. Коврик лежал на грязном полу.
Интересно, почему какие-нибудь бродяги здесь все не растащили? Может быть, дом пользуется особым покровительством Брэмура? И если так, то почему?
Джэнет обошла весь дом, пытаясь понять, что за человек ночевал здесь и уехал отсюда вместе с Брэмуром. Но в доме она не нашла никакого ответа, зато в углу обнаружила брошенное женское платье. Джэнет внимательно его рассмотрела.
Платье простое, но сшито из хорошей мягкой шерсти и для женщины высокой и стройной, но, кроме этого, о владелице ничего нельзя было сказать. Джэнет положила платье обратно и быстро вышла. Надо обязательно побольше разузнать об этой женщине. Расспросить о ней слуг в Брэмуре.
Джэнет медленно ехала обратно, с наслаждением вдыхая свежий воздух и теряясь в догадках. Почему все-таки Брэмур уехал в полночь и тайно с кем-то встретился в заброшенном доме? Когда-то Нил казался таким честным и прямодушным. И этим-то он ей и понравился прежде всего.
На полпути ей встретился Кевин. Он был очень встревожен, и она постаралась его успокоить.
— Миледи… вы…
— Не волнуйся, Кевин, все в порядке. Просто мне захотелось проехаться, подышать и дать возможность немного пробежаться лошади.
— Но маркиз…
— Я знаю, что маркиз за меня беспокоится, но я стосковалась по свежему воздуху. — Помолчав, она перевела разговор на другую тему: — Скажи, ты собираешься жениться на Люси?
Ее тактика сработала. Краснощекий Кевин еще больше покраснел.
— Ага. Если она захочет.
— Ну, я думаю, вряд ли можно в этом сомневаться. И я рада, что у тебя серьезные намерения, что ты не просто развлекаешься с ней.
— Нет, миледи, я бы такого не допустил.
— А как вы ладите с Джеми?
— Он хороший парень. И работу любит.
— Он уже давно здесь живет?
— Да всю жизнь. Он жил с отцом, который его бил. Маркиз уплатил за него отступного, а потом прогнал отца.
Кевин говорил о Брэмуре с таким почтительным восхищением, что Джэнет невольно вздохнула. Ах, если бы маркиз и к ней проявил такое же благородство! Она уже слышала подобные маленькие истории о Брэмуре и от Торкила, и от кухарки, и все свидетельствовали о его великодушии. Но с ней он всегда оставался таким невозмутимым и держался очень отстранение. Даже годы назад, когда он любил ее, Нил всегда был сдержан и мало рассказывал о себе, о своих друзьях. Она и сейчас не замечала, чтобы он с кем-нибудь разговаривал по-дружески. Да, ей еще никогда не встречался такой загадочный человек, как Брэмур.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45