– переспросил Сюневульф. – Члена нашей династии? Но это возмутительно! Из-за такого даже войны начинаются! Король Амброз должен знать, что мы изволим гневаться!
Бегающие глазки и влажные губы напоминали одетую в бархат крысу, пытавшуюся казаться очень большим и злобым псом. Радгар рассказывал морякам с «Фарофхенгеста» про Айронхолл, так что наверняка не рассчитывал далеко уехать на этой белиберде насчет Кэндльфренов. Тем не менее он смело ринулся в омут лжи.
– Именно король Амброз узнал о моей несчастной судьбе и повелел, чтобы меня освободили. Он принес мне глубочайшие извинения, и я ожидаю, что в ближайшем же будущем его посол повторит их лично вашему величеству в официальном порядке. Как знак своего расположения, дядя, он одарил меня этим Клинком. Эта почесть ценится в Шивиале весьма высоко, так что я не имел возможности отказаться. Как наверняка известно вашему величеству, Клинки не совсем вольны в своих действиях, вынужденные неотрывно следовать за своими подопечными. Поэтому его присутствия здесь невозможно избежать, и оно не имеет целью как-то задеть ваше величество.
Поскольку на него все же обратили внимание, Овод поклонился – не слишком чтобы низко. Король ухмыльнулся.
– Клинок? Посмотреть на него, так вряд ли больше кинжала. Подобный подарок требует нашего августейшего позволения. Впрочем, если этот парень – твой хороший друг, мы готовы принять и его. – Он поднялся на ноги и повернулся к собравшимся.
– Воистину это радостный день для нас и нашей дорогой королевы, для всей нашей провинции и для всего Бельмарка! – Он протянул руки к своему пасынку.
Пока Радгар вспрыгивал на помост и шел к дяде в объятия, Овод продолжал пристально следить за охраной – теперь фейны нашли его забавным. Он был недостаточно хорошо знаком с бельскими обычаями, чтобы отличать забавное от не очень забавного. «Хороший друг»… это замечание могло быть невинным, даже одобрительным, прощающим Радгару нарушение придворного этикета. Или же оно могло прозвучать издевкой над молодым человеком, появляющимся в обществе мальчика.
Улыбающиеся девицы поднесли Радгару и его дядьке-отчиму по рогу с хмельным медом. На особах женского пола рыжие волосы смотрелись значительно лучше, чем на мужчинах. Если рано или поздно Овод и согласится признать бельцев людьми, он наверняка начнет с девушек.
– Сегодня фюрд будет пировать! – проквакал Сюневульф. – И мы услышим подробнее о приключениях нашего дорогого сына. Не исключено, что мы предпримем шаги, дабы покарать виновных. Радгар, твоя мать с нетерпением ожидает сына, которого она так долго считала навеки утерянным.
– И я также горю нетерпением встретиться с ней, господин. Но прежде долг… Как потомок моих предков-воителей, я заявляю право на ношение оружия и прошу вашего благородного соизволения считаться членом фюрда Каттерстоу.
Борода Сюневульфа раздвинулась в лисьей ухмылке. В голове у Овода прозвучал беззвучный сигнал тревоги, от чего ему пришлось стиснуть зубы.
– Конечно же, мы не можем отрицать твоего происхождения, сын, ибо оно у нас общее. Разумеется, нынче же вечером мы примем твою присягу. Мы выделим тебе достойную долю наследства и с радостью примем книхтом при нашем дворце. Впрочем, обещать одобрения фюрда не в нашей власти. Однако мы можем помочь тебе подобрать подобающий корабль и дружину, готовую взять тебя на фейринг, дабы ты смог проявить свою доблесть. Роферкрефт?
Мужчина с золотой кабаньей мордой на шлеме выступил вперед и отсалютовал, стукнув себя кулаком в грудь.
– Господин?
– Расскажи-ка мне про тот задуманный тобой фейринг, о котором ты нам все уши прожужжал.
– Осмелюсь покорно испросить позволения вашего величества отлучиться, дабы собрать свой верод. С ним я мог бы выступить заодно с братом моим, Гольдстаном. Он собрался на фейринг, который ваше величество соизволили одобрить.
– А… да. Напомни-ка, куда вы там собрались?
Роферкрефт поколебался немного с ответом.
– В Шивиаль, господин. За добром и рабами. Ваше величество соизволили заметить как-то, что невозможно ожидать, господин мой, чтобы договор столько лет соблюдался без малейших нарушений то тут, то там. Что мы просто обязаны пощекотать наших шивиальских друзей, чтобы они не теряли бдительности, господин.
– Что ж, был такой разговор, был. – Сюневульф облизнул жирные губы. – И коль уж мы согласимся ненадолго потерпеть отсутствие нашего маршала, мой славный Роферкрефт, не примешь ли ты в свой верод нашего любимого племянника, дабы он смог проявить свое мастерство в промысле налетчика?
Фейн повернул кабанью морду на шлеме в сторону Радгара. Лицо под шлемом словно было сложено из плохо обожженного кирпича.
– Нет такого верода, что отказался бы принять к себе человека, связанного узами родства с вашим королевским величеством или с сыном вашим, великим воином, господин. – Странное дело, маршал не пробуждал в Оводе ни малейшего чувства тревоги. Возможно, тот улавливал его как простое орудие.
Ухмыляясь, Сюневульф вернулся на место.
– Раз так, обратим внимание на более неотложные дела. Прельщает ли тебя подобное предложение, Радгар? Возможность показать себя достойным сыном своего отца, а?
– Я с готовностью подчинюсь вашим повелениям, господин, – отвечал Радгар с завидным самообладанием. Или он просто не увидел западни? Весь зал, поди, провонял ее запахом!
– Надеюсь, налет на шивиальское побережье тебя не смутит? – Сюневульф, пыхтя, взгромоздился на трон.
– Нет такого побережья, которое я разорил бы с большей охотой, господин. Я ничем не обязан Шивиалю!
Сюневульф снисходительно ухмыльнулся.
– Воистину мы рады слышать это. Книхт, проводи ателинга к нашей возлюбленной королеве.

4

Подопечный с Клинком направились к двери. Удостоенные аудиенции фейны, продолжая спорить, выходили из зала.
– Ну, дружище, – заметил Радгар по-шивиальски, – теперь тебе ясно, почему я так долго мариновался в Старкмуре?
– Не мы выбираем себе семью…
– Одна неделя! – Голос Радгара продолжал звучать мягко но в зеленых глазах горел яростный огонь. – Всего неделя! Сможешь сохранить меня живым неделю?
– Я рассчитывал на более долгий срок.
– Мне вообще не стоило привозить тебя сюда, но если ты продержишься неделю, мы сможем уехать отсюда и жить в каком-нибудь менее безумном месте. Ох, ну и ублюдок! Лицемер! Ты его слышал? – Это был первый их разговор наедине с того утра, как они повстречали Эйлвина.
– Он собирается сделать тебя сквайром?
– Книхт ниже сквайра, ненамного выше какого-нибудь пажа. Впрочем, все равно! – Похоже, это все-таки было не совсем все равно, ибо смех его прозвучал горько. – Я им все веснушки с лиц посбриваю, как только дело дойдет до фехтования!
– А присяга?
– Нет, нет! Присяга не значит ничего. Это он должен клясться в том, что достоин моей службы. Он никогда не был и никогда не будет. Я имел в виду, заметил ли ты его реакцию?
– Ты ему наврал.
– А он знал, что я лгу! Он ожидал другого рассказа.
– Ты уверен?
– Да, я уверен.
– Ты знаешь его лучше, чем я.
Они проходили мимо очагов, когда к ним пристроился разъяренный Эйлвин.
– Гольдстан! Гольдстан? Он собирается отдать тебя этому нифингу, Гольдстану? Ты же человек с «Фарофхенгеста»! Ты же один из нас, из верода Леофрика!
– Это что, еще один дружок Вульфвера?
– Угу! – Моряк взмахнул массивным, как кузнечный молот, кулаком. – И доверия ему как к каменной лодке.
– Выходит, Радгар отправится на фейринг с Роферкрефтом и Гольдстаном, – сказал Овод. – И я, разумеется, со своим подопечным. Что, Бельмарк никогда больше о нас не услышит?
Эйлвин не обратил на его слова ни малейшего внимания.
– Ты узнал, зачем он созывал совет? – спросил Радгар.
– Он ожидает эрлов. Витенагемут собирается.
Эйлвин произнес это достаточно равнодушно, но Радгар возбужденно присвистнул.
– Духи случайности играют с нами!
– В хорошие или плохие игры? – поинтересовался Овод. Клинки вообще настороженно относятся к совпадениям.
– Не знаю. Если ты считаешь крутыми фейнов, друг мой Овод, погоди, пока ты не видел эрлов!
– Круче?
– Одолеют медведя голыми руками.
За дверью, на ослепительном после полумрачного зала солнечном свете их ждал Леофрик, а с ним несколько ноблей. Площадь была запружена народом: весть о возвращении Радгара облетела весь город.
– Кое-кто из витан хочет заявить тебе свое почтение, ателинг, – сказал Леофрик. – Ты, разумеется, помнишь эальдора…
– Нет, нет! Я всего лишь книхт, у которого был знаменитый отец. Представь меня им.
Капитан пожал плечами, хотя предложение явно пришлось ему по душе.
– Эальдор, помните ли вы ателинга Радгара?
Первый из представленных оказался не самым старшим по возрасту. Должно быть, когда-то он был высокого роста, но теперь горбился так, что с трудом смотрел куда-либо, кроме как под ноги. Он повернул голову и искоса улыбнулся Радгару.
– Добро пожаловать домой, о сын Эйледа!
Радгар упал на колени и взял его за руки.
– Сеольмунд Сеоллафинг! Разве могу я забыть советника и благородного предшественника моего отца? Позволь быть твоим слугой, эальдор.
– Брось, парень. Это я надеюсь скоро стать твоим!
– Опасные речи! – Радгар не делал попыток встать или отпустить руки пожилого эальдора. – Но если ты обещаешь больше не драть мне уши, как драл в былые годы, я пообещаю не драть твоих – несмотря на клятвы, что давал несколько сотен раз.
– Ох, парень, воистину это счастливый день, ибо улыбка твоего отца вновь ожила с тобой! Ты даже представить себе не можешь, как нам не хватает твоего отца! Или как рады мы твоему возвращению из мертвых. – Бывший эрл потянул Радгара за руки, поднимая с колен, потом понизил голос до шепота. – Но прошу тебя, будь осторожен, ателинг!
Пара королевских фейнов подошла поближе, прислушиваясь. Почти никто из окруживших Радгара людей не обратил на них внимания. Овода мало волновало то, что верхушка знати Каттерстоу не скрывает своих опасных пристрастий, но слишком уж вольные речи, будучи подслушанными, могли усилить риск, которому подвергался Радгар. Когда его подопечный повернулся к следующему в очереди, он тронул его за плечо.
– Королева ждет тебя, ателинг, – громко произнес он.
Леофрик с одного взгляда оценил ситуацию.
– Он прав. Любящая мать прежде всего. Но ты встретишься с нами после того, как она отпустит тебя?
– Если бы я мог покинуть вас на некоторое время, эальдры, я с радостью поприветствую вас позже с надлежащим почтением, – произнес Радгар, обращаясь к собравшимся, и наскоро обошел всех, обменявшись с ними рукопожатиями и обратившись к каждому по имени. Для первой встречи после столь долгого перерыва он выказал весьма неплохую память.
Вслед за этим он повернулся к книхту, которому король поручил проводить его – долговязому парню с карими глазами и пробивающейся каштановой бородкой. В Шивиале на такого не обратили бы особого внимания, так что на Овода он произвел впечатление нормального человека, хотя сам себе, возможно, казался ущербным.
– Редвальд, не так ли? – сказал Радгар, одарив его широкой улыбкой. – В прошлый раз, когда я надрал тебе задницу, ты был вполовину меньше нынешнего, роста. Будь добр, веди. – Напутствуемый добрыми пожеланиями витан, он следом за книхтом зашагал за угол здания. Овод поспешил за ним.
– Ты все еще собираешься уезжать? Они все исполнены решимости сделать тебя королем.
– Да, я уезжаю!
– Ты говоришь так только потому, что считаешь, что подвергаешь меня опасности! Так вот, для того Клинки и существуют, и я не дам тебе сбежать от своего долга и судьбы ради меня. Может, именно это и имел в виду Амброз, когда…
Радгар рассмеялся и хлопнул его по плечу.
– Нет, нет! Вовсе не так! Я никогда не буду бросаться твоей жизнью, дружище, но и не буду оскорблять тебя отказом подвергать тебя какому-либо риску. Это было бы пустой тратой той жертвы, которую ты принес, став Клинком. Стать королем невозможно – старики просто не поняли еще этого. Все даже еще хуже, чем мне казалось. Сначала мне надо сделаться фейном, и Сюневульф приложит все силы к тому, чтобы меня угробили в процессе обучения. Если я все же останусь жив, мне нужен будет собственный корабль и верод, чтобы справляться с ним. Для этого требуется уйма денег, а все мое наследство – в его руках. Но даже если предположить, что я вернусь живым из фейринга и завоюю себе сказочную репутацию, мне все равно придется бросать вызов Вульфверу. Ты слышал, что случилось с теми, кто хотя бы подумал о том, чтобы сделать это.
Юный Редвальд, объяснив часовым, кого он ведет во дворец, повел их по лабиринту мощеных дорожек, газонов, кустов, деревьев и отдельно стоящих домов: кухонных построек, кладовых и жилых. Стайки мальчишек и женщин, нагруженных снедью и прочим добром, сторонились, пропуская мечников, и кланялись им, насколько позволяла им это их ноша. Овод видел столько возможностей для засады, что с трудом следил за словами Радгара.
– Одни только земли запросто убьют меня.
– Какие еще земли?
– Ты ведь не слышал, чтобы мой милый дядюшка предлагал вернуть мне причитающуюся долю наследства, нет? И вряд ли услышишь! Даже если он не сумеет больше удерживать трон, это вовсе не означает, что он собирается умирать. Все, что от него требуется, – это отказаться от ответа на вызов, удалиться на покой и жить в свое удовольствие. Короли в Бельмарке богатеют, а война обогатила отца сверх меры. Так что ты уж постарайся, мой верный Клинок, сохрани меня живым день или два, пока я не выясню, кто убил его. Потом я свяжу тебя, чтобы ты не мешал мне спустить с него живого шкуру, а потом мы уплывем восвояси.
– Вот уж кукиш с маслом! – не выдержал Овод. Надо же: свяжет его! – Ты хочешь стать королем, и ты готов умереть ради этого. Ты что, собираешься оттолкнуть Леофрика? Всех тех людей, что несли тебя на плечах, кто до сих пор ждет тебя в зале? Ты хочешь бросить их на милость Сюневульфа? Не думаю, чтобы твой отец поступил так…
– Мой отец никогда не принимал поспешных решений. «Охотясь на волка, не забывай о волчице» – вот какой был у него девиз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62