Через несколько секунд Бен, Кэл и Мак собрались возле одного из столов, где играли в рулетку.
– Ну же? – В голосе Слеттера слышалось нетерпение, но чуткое ухо Спенса различило нотку страха. – Что я должен увидеть?
– Смотрите, – ответил Спенс.
И в этот момент его люди одним рывком перевернули стол. Раздалось шипение воздуха, ковер вздыбился, обнажая пластинку с тремя кнопками возле ноги крупье. Из одной ножки стола показался провод, он натянулся и лопнул со звоном.
– Боже мой! – выдохнул Слеттер.
Посетители заведения собрались вокруг стола, чтобы посмотреть, что происходит. Не веря своим глазам, люди таращились на провод и кнопки – несомненные свидетельства мошенничества.
– Это старый трюк, Слеттер. Немного сжатого воздуха, провод – и крупье может остановить колесо в нужный момент. Выпадает зеро или двойное зеро, и выигрыш достается заведению.
– Мошенники! – пронесся над столами крик игроков. Светловолосый гигант в клетчатой рубашке опомнился первым. Он поднял крупье и швырнул его на ближайший стол. Охранник схватил его за плечо, гигант развернулся, удар в челюсть – и охранник покатился по полу. Это послужило сигналом. Через несколько секунд в зале начался форменный ад – мужчины дрались, женщины визжали.
– Ты покойник, Кинкейд! – прошипел Слеттер и сделал знак своим телохранителям.
Двое здоровенных мужчин надвигались на Кинкейда со зловещими улыбками. На огромных кулаках тускло поблескивали кастеты. Спенс понял – эта парочка с большим удовольствием забьет его насмерть. Он принял боевую стойку. Главное – не подставить им спину. От кулака, летящего ему в лицо, он увернулся и тут же нанес сильный удар в живот первому громиле. Второй поспешил на выручку напарнику. Спенс увернулся от удара в скулу, и кастет врезался в его плечо, оставив кровоточащую горящую ссадину. Вот опять первый громила – в челюсть ему! Посмотреть бы, как там, внизу, но некогда. Слышны только крики, звон бьющегося стекла и треск ломающегося дерева. Один из телохранителей двинул Спенса головой в грудь. Он рухнул на пол и покатился, увлекая за собой врага. Краем глаза Кинкейд заметил, как Слеттер отступил в тень и исчез. Он схватил голову своего противника и принялся колотить ею об пол, представив себе, что это голова Слеттера, и стараясь не слышать звука, с каким череп ударялся о дубовые доски. Вдруг боль пронзила спину, и Спенс застонал. Новый удар по ребрам – и он отлетел к ограждению. Пока Спенс пытался подняться, цепляясь за перила, второй телохранитель обхватил его ноги и начал приподнимать их над полом, чтобы столкнуть Кинкейда вниз. Спенс вцепился в дерево, слыша, как трещат доски, и сознавая, что долго удерживать его вес они не смогут. Извернувшись, он освободил ногу из захвата и ударил ею в грудь державшего его противника. Тот отшатнулся, и Спенсу удалось наконец встать на ноги. Собрав все силы, он нанес врагу удар в челюсть, и тот рухнул на пол, не подавая признаков жизни. Спенс прислонился спиной к стене, жадно ловя ртом воздух. При каждом вздохе левый бок пронзала дикая боль. Он вглядывался в тени – там все еще стоял Слеттер.
– Тебе повезло, что они не убили меня, – с трудом выговорил Спенс. – Случись что со мной или с кем-то из моих близких – и тебя повесят.
– Надеешься, что полиция тебя защитит? – насмешливо спросил Слеттер.
– О нет, я не верю в подкупленную полицию этого города. Я говорю о другом возмездии. За тобой начнут охотиться люди губернатора и мои друзья. Твоя жизнь превратится в ад, и кто-нибудь из них тебя достанет.
– У меня есть защита! – злобно прошипел Слеттер.
– Можешь на нее не надеяться. Лучше молись, чтобы я жил долго и счастливо.
– Несчастные случаи никто пока не отменял.
– Постарайся, чтобы со мной или моими близкими не произошло несчастного случая. Потому что я буду знать, кто стоит за этим. И заставлю тебя заплатить. – Слеттер промолчал, а Спенс усмехнулся – похоже, ему удалось запугать Великого и Ужасного Слеттера. – А теперь я пойду развлекаться.
Сказав это, Кинкейд повернулся спиной к Слеттеру и не спеша направился к лестнице. Он был уже на последней ступеньке, когда, случайно обернувшись, увидел, как что-то летит ему в голову. Кинкейд отшатнулся, и стул врезался в стену. Щепка вонзилась в руку, которой он успел прикрыть лицо. Пригнувшись, Спенс оглядел зал и нашел Бена: тот обрабатывал одного из громил-охранников возле бара.
Кинкейд начал пробираться к стойке, по пути уворачиваясь от предметов мебели и бутылок, которые летали в воздухе, а также от множества тел, сцепившихся в драке. Он заметил Руби: оседлав какого-то мужчину, она лупила его ножкой стула по голове и приговаривала:
– Будешь знать, как обижать даму. Негодяй!
Добравшись до Бена, Спенс хлопнул его по плечу и едва успел увернуться от кулака приятеля.
– Полегче, дружок! Я на твоей стороне!
– Ха! Это ты? – Бен выпустил охранника, и тот рухнул на пол. – Как наши дела?
– Берегись! – Спенс схватил Бена за ворот и пригнул к полу. И в этот самый миг стол просвистел над их головами и врезался в зеркало над баром. – По-моему, мы неплохо потрудились.
– Я сейчас соберу ребят. – Бен потер здоровенный синяк на подбородке.
Одного за другим они выдергивали из драки своих людей и отсылали на улицу. Вскоре все были в сборе и часом позже уже входили в «Хэмптон-Хаус».
– Бен, я хочу, чтобы завтра ты не выпускал Тори из виду, – обратился Кинкейд к другу. – Кто знает, что придет в голову этому негодяю после того, как мы разнесли его заведение.
– Буду при ней как хвостик при спаниеле, – хмыкнул Бен и скрылся в своей комнате.
Спенс отправился к себе. Проходя мимо спальни Тори, он замедлил шаг и подумал: а что она скажет, если он сейчас откроет дверь, войдет и ляжет рядом? Несмотря на избитое, ноющее от усталости тело, он опять ее хотел. Но она вряд ли обрадуется, проснувшись и увидев его. Вздохнув, Спенс толкнул дверь в свою спальню и замер на пороге.
Глава 19
Дверь распахнулась, и Тори поднялась с дивана у камина, где дожидалась возвращения мужа. Спенс ошарашено подумал, что в длинной белой рубашке она похожа на ангела.
– Судя по тому, как ты выглядишь, ты побывал не просто в драке, а в бою. – Она нежно коснулась синяка над его правым глазом. – Ты не ранен?
От нее пахло розами и чем-то еще – изысканный аромат красивой молодой женщины. Спенс почувствовал, как кровь побежала быстрее и пульс забился в той части его тела, которая всегда очень бурно реагировала на присутствие Тори.
– Что ты здесь делаешь? – Он был застигнут врасплох, а потому вопрос прозвучал резко.
– Ждала тебя. Боялась, вдруг мистер Слеттер сделает меня вдовой раньше времени.
– Слеттер? – Страх начал заползать в его душу. – Ты что, ходила сегодня в миссию?
– А если и так? – Тори избегала его взгляда.
– Черт возьми, женщина! – Он схватил ее за плечи. – Ты не можешь одна бродить по городу ночью! Это опасно!
– Кажется, ты мне это уже говорил. – Тори пыталась освободиться – его руки причиняли боль.
– Теперь все стало намного серьезнее. Эти люди не остановятся перед убийством.
– Ну, раз уж ты так нервничаешь… – Она по-прежнему избегала смотреть ему в глаза. – Шарлотта приходила сюда. Она беспокоилась о тебе и хотела узнать, что именно ты задумал.
– Шарлотта так тревожится обо мне? – Спенс пытливо смотрел в лицо жене. У него появилось чувство, что она что-то недоговаривает.
– Похоже, ты ей очень нравишься. – Тори лукаво улыбнулась. – Мне стоило большого труда убедить ее не побежать за тобой.
– Она очень храбрая женщина, – с уважением произнес Спенс. – Но лучше бы она держалась в стороне. Тогда мне не придется беспокоиться за сохранность и ее жизни тоже.
– До сих пор она прекрасно справлялась сама, – гордо заявила Тори.
– Теперь все изменилось. Больше речь не идет о спасении нескольких девушек. Мы решили уничтожить Слеттера и всю его шайку. – Он встряхнул жену. Поймал ее взгляд. – Ты понимаешь, насколько это серьезно, Тори? Этот человек по-настоящему опасен. Я не хочу, чтобы ты или другая женщина подвергали себя опасности.
– Ты делаешь мне больно! – Она хотела освободиться из его рук, но Спенс не отпускал ее.
– Ты поняла, что я сказал?
– Конечно, я поняла. Я с детства умею говорить по-английски. – Она вздохнула. – Я попрошу Шарлотту держаться подальше от всего этого.
Спенс поверил ей, но все же добавил:
– Смотри, женушка! Если я узнаю, что ты рискуешь жизнью, я запру тебя в комнате и выпущу только после того, как закончится война со Слеттером.
– Я не ребенок! – Подбородок Тори взлетел вверх. – И не желаю, чтобы со мной обращались, как с маленькой!
«Да, ты не ребенок, – устало подумал Спенс. – Ты женщина, и я это помню. Я буду помнить об этом до самой смерти». Он с трудом разжал руки, только сейчас осознав, что причиняет ей боль. Чтобы как-то загладить свою резкость, осторожно погладил ее плечи. Ткань рубашки была такой тонкой, а под ней – такая гладкая горячая кожа… Как давно он не обнимал ее! И как сильно он желает этого! Тори не отстранилась. Она стояла перед ним, опустив голову, сжав на груди руки, и блики света играли в ее каштановых волосах. А на матовую кожу ложились нежные тени… Спенс помнил, как она стояла там, на пляже, залитая золотыми солнечными лучами. Темные волосы разметались по белым плечам, а грудь с торчащими, искушающими сосками поднималась и опадала при каждом вздохе. Его тело забыло про усталость. Ноющие мускулы перестали чувствовать боль. По жилам потек огонь желания, каждый нерв и каждая клеточка затрепетали от страсти. Что она сделает, если он обнимет ее, приподнимет этот упрямый подбородок и поцелует ее? Боль пронзила переполненные кровью и желанием сосуды. Кинкейд опустил руки и отступил назад. Нет, больше он не позволит делать из себя дурака. В прошлый раз она обращалась с ним, как с дешевой проституткой. Тори по-прежнему стояла перед ним, чуть опустив голову, – этакая невинная голубка перед ястребом. Но он видел, что она искоса поглядывает на него. Небось ждет, что он бросит ее на ковер и овладеет ее совершенным телом прямо тут, на полу. Что и говорить, идея заманчива, но…
– Ну, раз ты убедилась, что я жив и Слеттеру не удалось так быстро сделать тебя вдовой, то ты можешь… – устало начал он.
– Но твоя бровь разбита! Надо что-то сделать. Хотя бы промыть водой… – Она поспешила в его ванную.
Спенс видел, что она зажгла там свет, слышал шум воды и выдвигаемых ящиков. Он вздохнул и подумал, как ему усмирить зверя, который проснулся у него между ног и чем дальше, тем больше мешает ему жить.
Вернувшись из ванной с мокрым полотенцем и бутылкой виски, Тори взглянула на Спенса. Он стоял у двери, странно напряженный. На лице его ясно видны были следы тяжелого дня, под глазами залегли тени. Он пристально наблюдал за ней, и не просто наблюдал – следил за каждым движением.
– Если ты сядешь, – Тори кивнула на кресло возле кровати, – я обработаю твою рану.
– Это просто царапина. Нет никакой необходимости.
– Позволь, я помогу тебе снять пиджак. – Она повесила полотенце на спинку кресла и поставила бутылку на столик у кровати. Что угодно, лишь бы он не отослал ее, не обрек на еще одну невыносимо одинокую ночь.
Она избегала его взгляда, и когда подошла, чтобы помочь ему раздеться, он опять отступил назад. Тори побледнела, словно получила пощечину. Он даже прикосновения ее не выносит! Господи, какая она дура! Идиотка. Ее взгляд пробежался по выпуклости на брюках мужа. Тори закусила губу, но не смогла сдержать улыбку: может, все не так безнадежно и он все же находит ее привлекательной?
Спенс переступил с ноги на ногу, и она наконец рискнула поднять голову и встретиться с ним взглядом. И была поражена – в его глазах стояли тоска и какое-то по-детски беззащитное выражение…
– Уже поздно, Принцесса, тебе пора спать, – негромко проговорил он.
Может, он и прав, но Тори очень не хотелось опять спать одной в той большой кровати.
– Только после того, как я обработаю рану. – Она потянула пиджак с его плеч.
Спенс сделал еще один шажок и уперся спиной в закрытую дверь. У Тори заныло сердце, но она не сдастся так легко. Пиджак остался у нее в руках. Она перекинула его через плечо и потянулась к ремням его кобуры.
– Сегодня ночью это не понадобится.
– Подожди. – Он схватился за ремень.
– Я не вооружена, мистер Кинкейд. – Тори упорно тянула кобуру к себе.
На лице Спенса отразилось тяжкое раздумье, но он опустил руки и позволил ей снять кобуру. Револьвер оттянул ей руку, и Тори растерянно спросила:
– Куда мне его положить?
– В шкаф. На верхнюю полку. – Он выглядел таким расстроенным, словно она забрала у него не револьвер, а нечто большее.
Она прошла в гардеробную и, прежде чем повесить пиджак на плечики, уткнулась носом в мягкую коричневую шерсть и вдохнула запах. Его запах. Неотразимо возбуждающий. «Я как настоящая жена, – с гордостью подумала Тори. – Помогаю мужу раздеться, приготовила ему постель, убираю его вещи…» На верхней полке она нашла еще одну кобуру, которую носят на поясе. В ней лежал «кольт». Холодок пробежал по ее спине, и душу царапнул страх. Хоть бы они ему не понадобились… Она вышла из гардеробной и с удивлением обнаружила, что Спенс стоит на том же самом месте, прижавшись спиной к двери. Она встретила его настороженный взгляд и мягко повторила:
– Если ты сядешь, мне будет удобнее обрабатывать рану. – Он не двинулся с места, и Тори, снова увидев растерянность и беззащитность в его глазах, добавила: – Я не кусаюсь.
– Почему ты делаешь это?
– Я хочу помочь. – Она и себе-то не осмеливалась сказать правду. А может, это и была правда: просто быть рядом и помогать.
По его лицу Тори поняла, что сейчас он попросит ее уйти.
– Прошу тебя… позволь мне помочь.
«Я не могу так сразу… мне надо набраться храбрости». Кинкейд вздохнул и кивнул, смиряясь с неизбежным. Он сел в кресло с таким видом, словно это был электрический стул и приговор сию минуту будет приведен в исполнение. Тори мокрым полотенцем протерла рану, затем смочила его виски и прижала влажную ткань к ссадине над бровью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39