Я представил ему соответствующий проект указа о бронировании рабочих, который он подписал 9 февраля. Решения об увеличении лимита стали и бронирование рабочих явились основными предпосылками для выполнения намеченной на 1943 год программы строительства флота. Однако было очевидно, что при усилении оборонительной и наступательной мощи противника эта программа окажется недостаточной в отношении как наших наступательных средств — подводных лодок и торпедных катеров, так и оборонительных — сил охранения. В первую очередь следовало усилить наши наступательные возможности, чтобы эффективность их по меньшей мере достигла прежней степени. Поскольку по сравнению с прошлым число уничтоженных судов в среднем на каждую лодку снизилось, надо было иметь в море больше подводных лодок, чтобы добиться хотя бы прежних результатов. Поэтому необходимо было строить больше лодок, и притом строить быстрее. Это относилось и к торпедным катерам. В нашем распоряжении находилось удобное для базирования торпедных катеров французское побережье Ла-Манша. Вдоль противоположного английского берега регулярно по графику проходили конвои. Корабли охранения разводили по портам прибывавшие в Англию из Атлантического океана торговые суда и прикрывали британское каботажное судоходство Наша цель заключалась в возможно более частых атаках этих конвоев как можно большим числом торпедных катеров. До сего времени мы могли выделять для этой цели лишь незначительное число кораблей, потому что строительство новых единиц едва покрывало потери. Поэтому в первую очередь следовало ускорить и усилить строительство подводных лодок и торпедных катеров. Одновременно с планированием усиленного строительства наступательных средств командование ВМС изучало вопрос о том, в какой степени утвержденная программа строительства флота обеспечивает пополнение эскортных сил. Возмещают ли потери ежемесячно вступающие в строй новые корабли и будут ли они возмещать их в будущем, когда участятся атаки на наши прибрежные морские коммуникации ? И вообще, хватит ли наличного и запланированного на будущее числа кораблей охранения для выполнения возложенных на них задач, когда они окажутся в более сложной обстановке ? Выяснилось, что уже теперь для большинства классов кораблей потери превышают пополнение флота новыми кораблями и что нынешняя судостроительная программа уже не восполняет потерь. Поэтому я приказал разработать увеличенную судостроительную программу. Эта программа предусматривала начиная со второго полугодия 1943 года ежемесячное строительство 30 подводных лодок вместо предусмотренных прежней программой в среднем двадцати двух с половиной. Намечалось также увеличение строительства торпедных катеров с 24 до 72 единиц в год. Согласно программе намечалось ежегодное строительство 18 миноносцев, 74 базовых тральщиков, 72 катеров-тральщиков, 300 сторожевых катеров, 38 прорывателей заграждений и 900 десантных барж. Эта программа привела военное строительство в соответствие с техническими и производственными возможностями. Однако осуществление ее предполагало, что флот будет дополнительно получать 30 000 тонн стали в месяц и что будут выделены 55 000 рабочих и соответствующие производственные мощности. Но и в этом случае участие флота в германском потреблении стали достигло бы всего 8,3 процента. Об этой новой программе Гитлеру доложили 11 апреля 1943 года. Он согласился с ее целесообразностью, но заявил, что не считает возможным изъять так много рабочих из промышленности и что лучше будет, напротив, включить эту увеличенную программу вооружений в общую производственную программу промышленности. Он считал, что министр военной промышленности должен привести наши завышенные заявки на сталь в соответствие с другими потребностями военной экономики. Поэтому следовало попытаться совместно с министром военной промышленности изыскать какие-то пути для осуществления программы, не перебрасывая рабочих с других предприятий. Решение Гитлера побудило меня тотчас же проверить, правильно ли вообще, что флот во время войны сам занимается строительством кораблей и производством оружия, в то время как большая часть военной промышленности сосредоточена в руках министра и, следовательно, общее положение по сравнению с мирным временем изменилось коренным образом. Прежде чем начинать переговоры с министром военной промышленности, мне следовало выработать ясную точку зрения по этому вопросу. Министр вооружений и боеприпасов объединял в своих руках 83,3 процента всего германского промышленного потенциала. Остальные 16,7 процента находились в распоряжении флота и авиации. Министр военной промышленности в случае выхода из строя предприятий мог передавать заказы на другие заводы, в то время как флот имел в своем распоряжении строго определенные заводы и верфи, так что производство для нужд флота при выходе предприятий из строя срывалось. Кроме того, при восстановлении пострадавших от бомбардировок предприятий министр заботился в первую очередь о тех заводах, за которые нес ответственность. Это неизбежно приводило к столкновению интересов военной промышленности и военно-морских сил. Глубоко изучив этот вопрос, я пришел к убеждению, что существующее положение в корне неправильно: оно тормозит вооружение флота и мешает выполнению возложенных на него задач. Ведь каждый вид вооруженных сил во время войны должен сражаться. Потребности в вооружениях обязан удовлетворять министр военной промышленности. Он отвечает за это, конечно при условии, что государственное руководство санкционирует эти потребности. Если бы министр военной промышленности принял на себя эту ответственность, он должен был бы выделять для нужд военно-морских сил необходимые средства и рабочую силу, а в случае выхода из строя предприятий — использовать свои большие возможности и обеспечивать быстрое возобновление производства. Я спросил Шпеера, согласится ли он взять на себя ответственность за значительное увеличение производства морских вооружений. Изучив мое предложение, он дал согласие, но при условии, если Гитлер разрешит частично сократить промышленное производство для гражданских нужд. Этого требовала необходимость выполнения расширенной программы военно-морского строительства, поскольку сокращать производство для нужд армии и авиации было нельзя. Гитлер дал разрешение. И мы со Шпеером подписали документ о военно-морских вооружениях. В нем было зафиксировано, что Шпеер принимает на себя строительство необходимых флоту военных кораблей. Чтобы заранее привести конструкции запланированных кораблей в соответствие с возможностями нашей промышленности, создали так называемую судостроительную комиссию. Она состояла из офицеров и чиновников-кораблестроителей главного командования ВМС, представителей промышленности и министерства Шпеера. Возглавлял комиссию адмирал, назначавшийся главнокомандующим ВМС. Судостроительная комиссия на основе опыта войны определяла требования, предъявляемые к типам военных кораблей, которые предполагалось строить; она изготовляла также типовые и рабочие чертежи. Споры, возникавшие между членами комиссии, представлявшими флот и министерство военной промышленности, разрешал главнокомандующий ВМС. Таким образом, вопрос о том, что строить, решал флот. Комиссия, во главе которой стоял контр-адмирал Топп, впоследствии зарекомендовала себя очень хорошо. Правильным и ценным было то, что представители тех отраслей промышленности, которые должны были строить корабли с их вооружением и машинами, включались в работу уже в ходе разработки конструкций. Инженеры промышленных предприятий знали новые и более целесообразные пути технической реализации пожеланий военных по сравнению с теми, которые знали флотские инженеры. Это давало нам возможность избегать в ходе производства задержек и изменений. Создание такого совместного учреждения по вооружениям из представителей военных, военно-технических и промышленных органов я считаю целесообразным не только в военное время. 31 марта 1943 года Гитлер утвердил договор о военно-морских вооружениях. С этого момента Шпеер принял на себя ответственность за ежемесячное строительство 40 подводных лодок и упомянутого выше числа торпедных катеров и кораблей охранения. В совместном постановлении от 22 июля 1943 года Шпеер и я дополнительно зафиксировали более подробные организационные условия выполнения «судостроительной программы 1943 года» (приложение VII). Тем самым отпала необходимость в отделе, который делал все возможное, чтобы ускорить строительство подводных лодок. Чтобы рассказать, какие типы подводных лодок были в конце концов заказаны, я должен вернуться к уже упоминавшимся преимуществам подводной лодки с большой скоростью хода, которая, по возможности, могла бы вообще не всплывать в надводное положение, чтобы не оказаться обнаруженной радиолокаторами. Читателю известно, что с 1937 года мы надеялись создать подводную лодку Вальтера, использующую в качестве топлива перекись водорода. Поэтому командование подводных сил вовремя требовало, чтобы этот тип лодки был разработан как можно скорее. Желая выяснить, когда мы сможем рассчитывать на вступление в строй подводной лодки Вальтера, в ноябре 1942 года я созвал в своем штабе в Париже совещание, на которое были приглашены Вальтер и ответственные за данный участок в конструкторском управлении главного командования ВМС конструкторы подводных лодок — Шюрер, Брекинг, Эльфкен и Ваас. В ходе совещания выяснилось, что лодка Вальтера для боевого использования неготова. В первые годы войны, когда все производственные мощности полностью использовались для строительства уже испытанных типов подводных лодок, лодке Вальтера уделялось мало внимания. Поэтому в ноябре 1942 года мы не могли еще взять на себя ответственность за немедленную передачу лодки Вальтера в серийное производство. А ведь только таким путем можно было обеспечить положение, чтобы лодки этого типа в максимально сжатые сроки в большом количестве стали вступать в строй. Командование подводных сил постигло горькое разочарование. Оно было обеспокоено явным усилением противолодочных средств противника, которые предназначались для борьбы с «надводной подводной лодкой». На совещании в Париже Шюрер и Брекинг предложили использовать обтекаемые обводы корпуса лодки Вальтера, уже прошедшей испытания, удвоить число аккумуляторных батарей и начать строить на базе существующей конструкции подводную лодку с большой скоростью подводного хода. Они полагали, что, если скорость подводного хода новой подводной лодки будет ниже скорости хода лодки Вальтера, все равно будет достигнуто значительное увеличение скорости хода по сравнению с имеющимися лодками. При тогдашних средних скоростях конвоев противника такое увеличение скорости хода окажется достаточным для эффективного использования подводных лодок под водой. Профессор Вальтер одновременно предложил снабдить подводные лодки специальным приспособлением, состоящим из системы шлангов, с помощью которых лодка, находясь в подводном положении, метла бы засасывать воздух для дизелей и отводить на поверхность отработанные газы. При наличии такого устройства отпадала необходимость всплывать для зарядки аккумуляторных батарей. Таким путем на базе подводных лодок старого типа представлялось возможным удовлетворить потребность в подводных лодках с высокой скоростью подводного хода. Поскольку все элементы двигателя были известны и испытаны, такую лодку можно было скорее довести до серийного производства, чем подводную лодку Вальтера. Я приветствовал это предложение. Разрешение на ускоренную разработку конструкции было получено. В Германии предполагалось немедленно приступить к проведению испытаний вентиляционной системы, предложенной Вальтером. Впоследствии эта система получила наименование «шноркеля». В июне 1943 года мне представили чертежи подводной лодки с большой скоростью подводного хода. Для размещения удвоенного числа аккумуляторных батарей требовалась большая лодка водоизмещением 1 600 тонн. Она могла развивать в подводном положении в течение полутора часов скорость 18 узлов, а в течение 10 часов — от 12 до 14 узлов. Такая скорость была большим шагом вперед, поскольку прежние типы подводных лодок могли идти в подводном положении со скоростью хода не более пяти-шести узлов в течение лишь 45 минут. Новые лодки годились для действий против конвоев, ток как противник в ближайшем будущем не мог увеличить скорость хода обычных конвоев более чем до 10 узлов. Более высокая скорость подводного хода лодки нового типа была также достаточной, чтобы дать ей возможность оторваться в подводном положении от преследования. В течение 60 часов лодка могла идти под водой малым ходом со скоростью 5 узлов. К. тому же она была рассчитана на погружение на большую глубину и оснащена улучшенными гидроакустическими и радиолокационными станциями. Тем временем закончили, испытали и подготовили к принятию на вооружение «шноркель», и теперь лодка могла заряжать свои батареи не всплывая. Выбор остановили именно на этом типе подводной лодки: она должна была появиться на флоте значительно скорее подводной лодки Вальтера. Но я не отказался и от работ по дальнейшей разработке лодки Вальтера, потому что только она со своей скоростью подводного хода, доходившей до 25 узлов, могла произвести в подводной войне революцию. Строительство трех лодок Вальтера продолжалось. Прежняя программа, согласно которой еще в 1943 году намечалось строительство 26 лодок Вальтера, была сохранена. Наряду с подводной лодкой водоизмещением 1 600 тонн ХХI серии (из-за мощного электрического оборудования ее называли также «электролодкой») была сконструирована подводная лодка водоизмещением 300 тонн ХХIII серии. Она имела подводный ход 12 узлов и предназначалась для действий в мелководных районах Северного моря у самого побережья Англии, а также на Средиземном море.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67