В значительной степени пренебрегая протоколом, Кит-Канан подошел к столику, установленному у закругленной стены, и налил себе большой кубок крепкого нектара.
Сенаторы окружили его. Клованос, принадлежавший к древнему знатному роду Сильванести, начал:
– Великий, твои действия вызовут немалую тревогу Звездного Пророка.
Кит-Канан поставил бокал и жестко ответил:
– Пусть брат сам разбирается со своей совестью. А я не потерплю рабства у себя в стране.
Сенатор Клованос пренебрежительно махнул рукой:
– Это такая незначительная проблема, Великий Пророк.
– Незначительная? Когда людей покупают и продают, словно цыплят или стеклянные бусы? Ты и в самом деле считаешь это маловажным, мой господин?
Сенатор Ксиксис, наполовину Кагонести, вставил слово:
– Мы всего лишь опасаемся мести Звездного Пророка или императора Эргота, если будем дурно обращаться с теми работорговцами, которые окажутся их подданными. Наша страна еще молода, Высочайший. Если на нас нападет кто-нибудь из этих двоих, Квалинести не выстоять.
– Думаю, ты сильно недооцениваешь нашу мощь, – возразил сенатор из народа людей, Мальвик Следопыт, – и преувеличиваешь заинтересованность двоих монархов в судьбах кучки самых отвратительных негодяев, когда-либо попиравших ногами землю.
– Это дело серьезнее, чем тебе представляется, – угрюмо ответил Клованос. – Даже в Квалиносте кое-кто извлекает выгоду из этой торговли живым товаром.
Кит-Канан резко обернулся, и подол его мантии взвился вокруг щиколоток.
– Кто осмеливается на это вопреки моим эдиктам? – требовательно спросил он.
При виде внезапного гнева Пророка Клованос побледнел, отступил на несколько шагов и, запинаясь, выдавил:
– Ваше Величество, многое услышишь в тавернах, в храмах. Это молва. Темные, неясные намеки.
Ксиксис и Иртения, сенатор Кагонести, которая по-прежнему с гордостью носила на лице краску, обычную среди ее диких родичей, ступили между Кит-Кананом и растерянным Клованосом. Иртения, чей блестящий ум и резко отрицательное отношение к рабству сделали ее доверенным лицом Пророка, заявила:
– Клованос прав, Величайший. Кое-где в городе деньги переходят из рук в руки, при этом кто-то приобретает влияние, а кто-то продает за границу рабов.
Кит-Канан, вытащив из длинных волос золотую застежку, запустил пальцы в светлые пряди.
– Этому не будет конца, так ведь? – устало произнес он. – Я пытаюсь дать народам новую жизнь, но старые пороки возвращаются и преследуют нас.
Мрачное замечание повисло в воздухе, словно клуб темного дыма. Смущенные Клованос и Ксиксис первыми покинули зал. За ними последовал Мальвик, высказав несколько слов в поддержку точки зрения Пророка. Сенатор-полуэльф Харплен, который говорил редко, вышел вместе с Мальвиком. Осталась только Иртения.
С громким топотом и криками два отряда гвардии Солнца покинули площадку. Кит-Канан наблюдал из окна за тем, как его воины потоками направляются по мостам к сторожевым башням и затем вниз, в город. Он искал взглядом Верханну, но не заметил ее.
– Моя дочь отправляется вместе с гвардией, – произнес монарх, стоя спиной к женщине Кагонести. – Это будет ее первая битва.
– Сомневаюсь, – решительно возразила Иртения. – Никто из твоих близких не может сказать, что ему незнакомы битвы. Единственное, чего я не понимаю, – это почему ты не отправишь с ними и своего сына. Ему, этому мальчишке, пошло бы на пользу несколько суровых уроков.
Кит-Канан покатал в ладонях бронзовый кубок, согревая находившийся в нем нектар.
– Ульвиан опять ушел со своими друзьями. Не знаю куда. Может быть, снова мертвецки напивается или проигрывает в кости последнюю рубашку. – В голосе Пророка звучала горечь, в углах рта образовались морщинки. Он отставил в сторону кубок. – Улли сам не свой со смерти Сюзины. Они с матерью были очень близки.
– Отдай его мне на полгода, и я его исправлю!
Кит-Канан не мог не улыбнуться подобному заявлению. Иртения вырастила четверых сыновей – решительных, уверенных в себе, достигших успеха в жизни. Будь Ульвиан помоложе, Кит-Канан подумал бы о ее предложении.
– Мой дорогой друг, – вместо этого отвечал он, взяв в свои руки ее темные, морщинистые ладони, – изо всех проблем, что стоят передо мной сегодня, Ульвиан – не самая серьезная.
Иртения подняла взгляд на правителя, пристально всматриваясь в его лицо.
– Ты ошибаешься, Пророк, – возразила она. – Крепость Пакс Таркас скоро будет закончена, и стремительно близится то время, когда ты поклялся отречься. Можешь ли ты с чистой совестью назвать такого никудышного лентяя, как Ульвиан, следующим Пророком Солнца? Я думаю, нет.
Кит-Канан уронил ее руки и отвернулся, на лицо его легла тень озабоченности.
– Я не могу взять свои слова обратно. Я поклялся отречься в день, когда завершится постройка Пакс Таркаса. – Он тяжко вздохнул. – Я хочу передать королевскую мантию кому-нибудь другому. Я устал после войны; после основания новой нации.
– Тогда я вот что скажу тебе, Кит-Канан. Можешь уйти на покой и передать титул кому угодно, но только не своему сыну, – твердо заявила Иртения.
Пророк не ответил. Иртения подождала несколько минут, затем поклонилась и покинула башню.
Кит-Канан опустился на грубый некрашеный табурет и подставил лицо солнечным лучам. Закрыв глаза, он глубоко погрузился в тяжелые раздумья.
– Эй, вы там, солдаты! Сомкнуть ряды.
Гвардейцы мрачно придержали лошадей. Обычно они не бывали такими угрюмыми, но бедняги оказались под командованием самого строгого, требовательного капитана во всей гвардии Солнца. Верханна Канан не жалела ни себя, ни своих подчиненных.
Отряд Верханны двигался на север, патрулируя западные склоны Магнитных гор, небольшого, но крутого горного хребта на западе Квалиноста. Поток, омывавший западную часть города, брал начало где-то в этих краях. Местность вплоть до подножия гор покрывал редкий лес. Лорд Амбродель приказал отряду Верханны обыскать эти места, где легко было напасть на гвардейцев сверху, из засады.
Капитан приказала своим воинам ехать, плотно сомкнув ряды, – она не хотела, чтобы отставших захватили в плен. Девушка не отрывала взгляда от склона горы. Красные скалы и бурая почва были испещрены черными полосами – отложениями магнитного железняка, природного магнита, от которых горы получили свое имя. Шаманы из народа кендеров приходили со всего Ансалона, чтобы добыть магнетита для защитных амулетов. Пока что в этой вылазке единственными живыми существами, которых заметила Верханна, были несколько маленьких кендеров, ковырявшихся в выходах магнетита кирками из оленьих рогов.
Ее заместитель, эльф родом из Сильванести, по имени Меритинос, для краткости Мерит, держался поблизости, пока их лошади медленно пробирались по каменистой почве. Все утро склоны находились в тени.
– Бесполезное занятие, – заметил Мерит с громким вздохом. – И что мы здесь забыли?
– Мы выполняем приказ Пророка, – твердо сказала Верханна. Взгляд ее задержался на темной фигуре вдалеке. Она пристально всмотрелась, но скоро поняла, что это всего лишь куст остролиста.
Мерит зевнул, прикрыв рукой рот.
– Но это так занудно.
– Да, знаю. Ты бы предпочел остаться в Квалиносте, с важным видом расхаживать по улицам, очаровывать горничных своим мечом и доспехами, – сухо ответила Верханна. – Здесь, по крайней мере, ты отрабатываешь свое содержание.
– Капитан! Ты ранила меня. – Мерит схватился за грудь и закачался, будто пронзенный стрелой.
Принцесса, притворно нахмурившись, бросила в его сторону грозный взгляд.
– Дурак! И как это такой франт, как ты, угодил в гвардию? – поинтересовалась она.
– На самом деле это идея моего отца. Или будешь жрецом, или воином, заявил он мне. «В клане Серебряной Луны нет места прожигателям жизни» – вот его слова.
Верханна напряглась и резко придержала лошадь.
– Тише! – прошипела она. – Я что-то видела.
Знаками капитан приказала своим двадцати воинам разделиться на два отряда, а десяти из них – спешиться; сама она тоже спрыгнула с седла. Держа наготове меч и круглый щит, Верханна повела воинов вверх по усыпанному гравием склону. Их обутые в сапоги ноги скользили по грязи, и подъем шел медленно.
Внезапно перед Верханной, словно из-под земли, выросла какая-то фигура и тут же юркнула прочь, как куропатка, вспугнутая спаниелем.
– Ловите его! – закричала капитан. Маленькое создание, завернутое в нечто вроде простыни, стрелой помчалось от воинов, но споткнулось и покатилось вниз по склону, угодив прямо под ноги Мериту.
Он дотронулся острием узкого эльфийского клинка до существа, скрытого под простыней, и колол его до тех пор, пока оно не затихло.
– Капитан, – холодно окликнул командира Мерит, – я его поймал.
Гвардейцы столпились вокруг пленника. Верханна, взявшись за край белой простыни, сильно потянула, простыня развернулась, и показался ее обладатель. Эльфы увидели маленькую, жилистую фигурку с огненно-рыжей шевелюрой и таким же лицом.
– Вонючий, заразный, тухлый, грязный, вшивый, – бессвязно лопотал пленник, потирая спину. – Кто это тыкал в меня?
– Я, – отвечал Мерит. – И еще потыкаю, если ты не придержишь свой язык, кендер.
– Достаточно, лейтенант! – резко сказала Верханна. Мерит, пожав плечами, презрительно усмехнулся в сторону разгневанного кендера. Капитан обернулась к пленнику и потребовала ответа: – Кто ты такой? Почему ты от нас бежал?
– Кто я такой – я Мятая Шапка, и ты бы тоже бросилась бежать, если бы очнулась от сна и увидела перед носом дюжину мечей! – Кендер перестал тереть спину и завертелся, пытаясь взглянуть на себя сзади.
Смешно было смотреть, как его бледно-голубые глаза расширились от гнева.
– Вы мне дыру в штанах сделали! – зарычал он, с ненавистью глядя на воинов. – Кто-то мне за это заплатит!
– Замолчи! – приказала Верханна и встряхнула одеяло, в котором спал Мятая Шапка. Из складок высыпалась кучка черных камешков. – Всего лишь собиратель магнетита, – сказала капитан с явным разочарованием в голосе.
– Именно собиратель магнетита, – повторил крошечный пленник, указывая на себя пальцем. – Руфус Мятая Шапка из Балифора – это я.
Гвардейцы, ожидавшие внизу верхом на конях, окликнули капитана. Верханна крикнула в ответ, что все в порядке, и, вложив меч в ножны, обратилась к кендеру:
– Лучше тебе пойти с нами.
– Это еще зачем? – пропищал Руфус.
Верханна, устав препираться с болтливым кендером, оттолкнула его прочь. Руфус вырвал у капитана свою простыню и стал сворачивать ее на ходу.
– Наглость какая – здоровая шайка громил – хитрющие эльфы, подкрались исподтишка, – ворчал он, пока они спускались вниз по склону.
Верханна остановилась и велела своим воинам садиться в седло, а сама, устроившись на валуне, жестом подозвала кендера.
– Ты давно здесь, в этих краях? – спросила она.
Поразмыслив несколько секунд, кендер глубоко вздохнул и отвечал:
– Ну, после того, как дядюшке Ловящему Дичь в Силки удалось спастись от моржей, хотя потом его съел гигантский белый медведь…
Капитан быстро зажала ладонью рот кендера.
– Хватит! – твердо прервала она его. – Мне не нужна история всей твоей жизни. Просто отвечай на мои вопросы, или я прикажу лейтенанту Мериту снова потыкать тебя.
Руфус с трудом сглотнул, и длинный рыжий хохолок у него на макушке закачался. Верханна была в два раза выше его. Мерит, сидевший верхом на лошади неподалеку от них, многозначительно похлопал по рукояти меча. Кендер кивнул, и Верханна убрала руку.
– Я тут уже два месяца, – с надутым видом отвечал Руфус.
Верханна, вспомнив его рассыпанную добычу, заметила:
– Немного же ты насобирал за это время.
Руфус выпятил тощую грудь и гордо заявил:
– Я отбираю только лучшие камни. Я не набиваю карманы мусором, как они все.
Не обратив внимания на последнее замечание кендера, Верханна продолжала:
– Как ты живешь? Я не вижу ни лагеря, ни посуды, ни мехов с водой.
Кендер, воззрившись на нее невинными лазурными глазами, ответил:
– Я достаю все, что мне нужно.
Мерит громко фыркнул, губы Верханны тронула улыбка.
– Достаешь, надо же! Кендеры знают в этом толк. И где же ты «достаешь» себе еду?
– У разных путников.
Верханна вытащила из-за пояса длинный обоюдоострый кинжал и начала точить его о подошву.
– Мы как раз ищем кое-каких путников, – подбирая слова, начала она, стараясь, чтобы кендер заметил яркое лезвие. – Людей. Может, и эльфов. – Кинжал замер. – Работорговцев.
Руфус со свистом выпустил из груди воздух.
– Ох ты! – воскликнул он высоким, пронзительным голосом, затем понизил тон. – Так вот за кем ты охотишься! Ну что же ты сразу не сказала?
Кендер пустился беспорядочно перечислять свои дела за последние несколько дней – описывать пещеры, которые он исследовал, чудеса, которые он наблюдал, и в том числе секретный лагерь, найденный высоко в горах. Руфус утверждал, что в этом лагере живут люди и эльфы, которые держат в цепях других людей и эльфов, – он видел лагерь всего два дня назад.
– По другую сторону гор? – резко спросила Верханна. – На восточных склонах?
– Точно. Прямо у реки. Вы собираетесь на них напасть? – с пылом воскликнул кендер. Окинув быстрым взглядом доспехи и оружие воинов, он добавил: – Ну конечно собираетесь. Хочешь, покажу, где я их видел?
Верханна, естественно, хотела. Она приказала накормить и напоить Руфуса, а сама стала обсуждать с Меритом полученные известия.
Кендер с жадностью заглотил огромные куски квит-па, сытного эльфийского хлеба, и съел яблоко.
– Этот малютка может оказать нам огромную помощь, – понизив голос, сказала она Мериту. – Отправь письмо с этим известием лорду Амброделю.
Мерит отдал честь.
– Будет сделано, капитан, – сказал он и с помрачневшим лицом добавил: – Понимаешь, что это значит? Если работорговцы разбили лагерь на другой стороне гор, значит, они действуют чуть ли не у самого города.
Воин повернулся на каблуках и широкими шагами направился прочь, отправить сообщение лорду Амброделю. Верханна некоторое время наблюдала за ним, затем натянула латные рукавицы и спросила Руфуса:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39