А Хенк в раздумье остался стоять на Бэнк-стрит. Он знал, что Джонни вряд ли захочется идти в бар после концерта и разговора с Джеми, но Хенку не хотелось оставлять друга надолго наедине со своими мыслями. Квартира Джонни на Третьей авеню находилась как раз по дороге к дому Хенка в центре города, поэтому он решил проведать приятеля. Когда Хенк дошёл до дома Джонни, то обнаружил, что окна на первом этаже тёмные. Был ли он все ещё с Джеми? Может, они нашли более увлекательное занятие, чем рассказывать сказки о хобгоблинах, живущих в канализации? Это было бы здорово. У Джонни уже несколько лет не было постоянной подруги. Хотя Хенку казалось, что Джеми не совсем подходит его приятелю. Она была взбалмошная, любила вечеринки, а Джонни скорее можно было назвать домашним мальчиком.
Хенк уже собрался повернуть к дому, как вдруг испугался, что после беседы с Джеми Джонни мог вернуться в парк Винсента Масси, чтобы дождаться свою таинственную незнакомку. И это было на него больше похоже.
Хенк достал ключ, открыл дверь, поставил свою концертину и вывел велосипед Джонни. Он надеялся, что Джонни не заявится вскорости домой и не решит, что кто-то обокрал его квартиру. После недолгого размышления Хенк уже был готов поспорить, что Джонни отправился на поиски своей феи.
Через пятнадцать минут он катил по велосипедной дорожке, ведущей через парк, прислушиваясь, не раздаются ли где-то звуки скрипки или шаги. В такую ночь было приятно гулять. Туман живописно клубился над рекой, в парке стояла тишина. Можно сказать, волшебная. Теперь Хенк начинал понимать, почему вчерашняя встреча с незнакомкой могла произвести на Джонни такое впечатление.
Хенк проехал насквозь через весь парк и повернул обратно. Теперь он уже сомневался, что Джонни пошёл сюда, они могли разминуться с Джонни у самого дома.
Он чуть не проехал мимо человека, сидевшего на плоском камне у самой воды. Заметив силуэт, он затормозил и соскочил с велосипеда.
– Джонни?
Ответа не было. Поставив велосипед на подножку, он направился к человеку. Галька шуршала под ногами, от реки тянуло сыростью.
– Джонни, – снова позвал он. Наконец человек обернулся.
– Это ты, Хенк?
– Да. – Он прошёл по пляжу и сел рядом с Джонни. – Что ты здесь делаешь, дружище?
– Она, наверное, подсыпала мне какую-то дрянь.
– О чем ты? Кто?
– Джеми. Мы были внутри холма, Хенк. – Джонни повернулся и посмотрел на приятеля. – Прямо под землёй. Она постучала по камню, открылась дверь, и мы вошли внутрь. А когда поднялись, их была уже целая толпа: люди-прутики, тролли и прочие существа. Сестра Джеми погибла, и обитатели Волшебной страны собрались здесь. А прошлой ночью я встретил сестру Джеми. Но теперь она мертва. Джеми плакала… Мне ещё не доводилось слышать такого плача, Хенк. Боже, надеюсь, я никогда не услышу его снова…
Хенк дотронулся до его плеча:
– Пойдём-ка домой, приятель.
– Она подсыпала мне какой-то галлюциноген, верно? Должно быть, когда угощала пивом внутри этого холма. Ведь такого не может быть. Она рыдала, словно банши, Хенк. Как будто мир сошёл с ума. Наверное, я на какое-то мгновение потерял сознание, а потом все исчезли. Это наркотик, да?
– Понятия не имею, Джонни. Вставай, я отведу тебя домой.
– Но она не могла подсыпать их в пиво, – произнёс Джонни, глядя в туман. – Она угощала меня им уже внутри холма, чего тоже не могло быть, верно?
– Раз ты так считаешь. Слушай, Джонни…
– Значит, это было в ресторане. Или все действительно случилось на самом деле. Я ничего не понимаю.
Хенк помог ему встать. Когда они дошли до велосипеда, Джонни потянул друга обратно.
– Моя скрипка, – сказал он. – Я забыл её внутри холма.
Хенк осмотрел то место, где он нашёл Джонни. Инструмента он там не увидел. Чёрный футляр было бы трудно не заметить на светлых камнях.
– Ты уверен, что принёс её сюда?
– Абсолютно. Я всюду ношу её с собой.
Это была правда. Хенк не припоминал, чтобы Джонни отправился куда-нибудь без своего инструмента. На концерте он был со скрипкой.
– Мне подарил её Том, – сказал Джонни. – Она старинная. Это действительно прекрасный инструмент. Подарок деда. Не хочу оставлять ей скрипку.
Он стал взбираться на холм, оттолкнув руку друга, пытавшегося его остановить. Хенк поднял велосипедную подставку и пошёл рядом с Джонни.
– Здесь, – сказал Джонни. – Я помню это место.
Они вышли на небольшую прогалину, и Джонни остановился. Хенк положил велосипед на траву. Обернувшись, он посмотрел на огни университета, расплывавшиеся в тумане.
– Мне только нужно вспомнить, по какому камню она стучала, – сказал Джонни, ползая на четвереньках по сырой траве. – Два быстрых удара, затем пауза и ещё один. Но я забыл, по какому именно камню.
На прогалине было несколько валунов. Джонни подходил к каждому и стучал. Хенк шёл за ним, теперь уже не на шутку обеспокоенный. Неужели его другу и впрямь подсыпали наркотики, потому что тот явно был не в себе.
– А больно, – пожаловался Джонни, постучав по очередному камню. – Значит, это не сон, – добавил он, пососав костяшки пальцев.
Хенк быстро обошёл прогалину, но скрипки так и не обнаружил.
– Слушай, если твою скрипку забрала Джеми, то она обязательно её тебе вернёт, – сказал Хенк. – Завтра мы позвоним Грегу, узнаем, где она живёт, и заберём инструмент. Идёт?
– Она живёт здесь, – сказал Джонни, ударив по дёрну кулаком. – Внутри холма.
– Но мы попробуем застать её по другому адресу. Ведь в городе у неё тоже есть квартира?
– Да. По крайней мере, она так говорила.
– Пойдём, Джонни, – ласково сказал Хенк. Он дал Джонни руку и помог встать на ноги. – Идём домой.
– Я знаю, что веду себя как идиот, – сказал он. – Но эта ночь и впрямь была сумасшедшей.
– С каждым бывает. – Хенк внимательно посмотрел на приятеля. – Послушай, а ты сам вечером не принимал наркотики?
Джонни покачал головой:
– Нет, если только она не подсыпала мне их в чай.
– Где вы пили чай?
– В «Саус-Гарден».
– А когда ты пришёл сюда? Джонни потёр виски:
– Я понимаю, что это, должно быть, просто сон. Но все казалось таким реальным.
– Может, к утру что-нибудь прояснится.
– Очень на это надеюсь, – ответил Джонни.
– Как ты мог их отпустить? – Данробин Финн почти кричал. – Вокруг так неспокойно. А ты даже не дал им провожатого?
Финн был выше Хэя, но на полголовы ниже своего родича Малла. Финн возвышался над сидящим Коричневым Человеком, тыча ему в грудь своим узловатым пальцем.
Ещё раньше этим вечером у него возникло дурное предчувствие, он направился в Башню, где не застал ни Кейт, ни Джеки. Хоб, которого Финн встретил во владениях Тома Кокла, сообщил ему, что видел их с Данробином Маллом. Ночь была наполнена дурной молвой и тревожными предзнаменованиями, что только усиливало его опасения. Когда он узнал о смерти Пэка и о чёрной собаке, следившей за его друзьями, опасения переросли в ярость.
– Проклятие, – пробормотал он, поворачивая назад. – Что же вы все за недоумки!
– Она Джек, – сказал Хэй.
– И что из того? – не унимался Финн.
– Ну… она убила великанов. Она сражалась с Воинством и победила.
– Без вашей помощи.
– Ты слишком резок, родич, – сказал Малл. – Хэй ведь сенешаль лэрда и…
– Безмозглый тупица, вот он кто.
Хэй в ярости поднялся со своего кресла, но Финн подошёл ближе и пихнул его обратно.
– Пойми, она ведь не из волшебных созданий, ни она, ни Кейт, – сказал Финн. – Она делает важную работу, распределяя удачу над Кинроуваном, она сердце нашего королевства, но не знает она гораздо больше, чем знает.
– Но и нам мало что известно о смерти Пэка, – сказал Малл. – Как и об этой чёрной собаке.
Хэй кивнул.
– Она взяла на себя обязанности Вруика. А как раз для таких случаев мы одеваем и кормим гругаша.
– Кроме того, мы должны были отнести тело Пэка её родичам, – добавил Малл. – Теперь, когда все в Бэллимореске, у нас не хватает народу.
В душе Финн понимал, что их доводы были отчасти справедливы. Никто из двора не знал Джеки и Кейт так же хорошо, как он. Все считали, что если Джеки и Кейт не гругаши, то по крайней мере волшебницы. Никто из них не видел, сколько усилий им приходится тратить на какое-нибудь элементарное колдовство. Они даже толком не умели пользоваться камешками Керевана. Они не знали, что для того, чтобы дать какой-нибудь простенький совет, Джеки и Кейт приходилось перерывать десятки томов в библиотеке Вруика.
«Лучше им этого и не знать, – решил Финн. – Пусть все остаётся как есть, а то ещё лэрд пожалеет о том, что позволил занять Башню гругаша двум смертным». Он только надеялся, что Джеки и Кейт добрались до дому невредимыми.
– В окрестностях Кинроувана не появился какой-нибудь новый гругаш? – спросил он наконец.
– Двору об этом ничего не известно, – ответил Хэй, качая головой.
– Но ты-то сам видел чёрную собаку? – Этот вопрос был адресован Маллу.
Родич Финна кивнул.
– И она не оставила следов, в точности как вокруг тела Пэка.
«Вот проклятие, – подумал Финн. – Собака знает их запах». Теперь хоб был по-настоящему встревожен.
Он вытащил из кармана красный колпак и натянул его на голову. Кивнув на прощание сенешалю и своему родичу, он вышел из дворца по тоннелю, который вывел его к каналу Риде. Финн огляделся, принюхиваясь к воздуху. Наверху маячил огромный массив Национального художественного центра. Хоб выбрался из тоннеля и осторожно скользнул мимо ресторанчика на набережной.
Через несколько минут быстрой ходьбы он оказался под Биллингз-Бридж. Уверившись, что вокруг никого нет, хоб постучал по каменной опоре.
– Эй, Гамп, – позвал он и постучал снова.
На третий раз от каменной стены отделился огромный троу. Он был не менее семи футов ростом, с длинными чёрными волосами, в которых запутались веточки и ракушки. Его лицо казалось высеченным из камня подмастерьем скульптора, который только начал овладевать азами ремесла. Две несимметричные щели для глаз, плоский мясистый нос, квадратный подбородок, огромные уши.
Большинство троу принадлежали к Неблагословенному двору, но были и такие, как Гамп, которым злые пути оказались не по душе. Они жили в Благословенных королевствах, не принося клятвы верности правителям, но все же были не столь обособленными, как фиана сидх.
– Ты меня разбудил, – пробасил Гамп, наклонившись к хобу.
– Сейчас не так поздно, – сказал Финн.
– Не так рано, – поправил его троу. – Так зачем пожаловал?
– Знаешь, как говорится, всякий смотрит, но не всякий видит. Ты как раз из тех, кто видит все. Хотя не многие об этом знают.
Гамп проворчал что-то в ответ, но был явно польщён.
– Так вот что я хотел узнать, – продолжил Финн. – Не видел ли ты в Кинроуване нового гругаша, у которого есть чёрная собака или который сам принимает вид чёрного пса?
Гамп подумал немного, прежде чем дать ответ.
– Ты слышал, что фиана сидх уже долгое время не могут собраться в кавалькаду?
Финн покачал головой, как прочие благословенные создания, он мало общался с фиана.
– Не знаю, кто им мешает, – продолжил Гамп, – но я слышал среди прочего и упоминания о чёрной собаке.
– Сегодня вечером она убила Дженну.
– Дженна мертва? – спросил Гамп. – Какое несчастье.
– Зачем кому-либо мешать кавалькаде фиана? – удивился Финн.
– Из-за их удачи, – ответил Гамп.
Теперь Финн все понял. Если убийца Пэка охотился за удачей фиана, нетрудно было догадаться, что вскоре он обратит своё внимание и на сердце Кинроувана, Башню Джека.
– Вот черт! Спасибо, Гамп. Я в Башню Джека. Понаблюдай, как будут развиваться события.
– Ладно, Финн. А ты врежь этому гругашу хорошенько за меня, когда поймаешь. Я любил Дженну.
– Обязательно, – сказал Финн.
Троу не стоило показывать слабости, бравада и шутки были по нраву этим существам. Гампу не нужно было знать, что хоб весь трясся от страха.
Гамп скрылся в опоре моста, до рассвета было недалеко. И хотя он прятался в камне, самому становиться камнем ему вовсе не хотелось, а именно это происходит со всеми троу, если их застаёт на земле солнечный луч. Когда он исчез, Финн со всех ног припустил к Башне.
«Вот как водить дружбу с важными особами, – думал на бегу Финн. – Они как магнит притягивают неприятности, которые не обходят стороной и глупого хоба, если тот крутится рядом с гругашами и Джеками».
Кейт провела остаток ночи, копаясь в книгах.
Она произвела беглый осмотр своего собрания сказок, которые хранила с детства, и отправилась в комнату Джеки. Раньше её подруга была равнодушна к сказкам, но с прошлой осени она стала страстным фольклористом.
Кейт вернулась на третий этаж с целой кипой книг и положила их рядом со своим креслом. Кабинет уже и так был завален грудами томов, которые она сняла с полок. Плюхнувшись в кресло, Кейт принялась листать страницы.
В одном из фолиантов Вруика она нашла отсылку на человеческое издание. То, что она искала, было обозначено в тематическом индексе фольклорных типов под номером 302 «Огры, или Дьявольское сердце в яйце». Существовало около двухсот шестидесяти версий этого сюжета, собранных по всему миру: ирландские, индийские, африканские, а также сказки коренных американцев. Потому-то она и спустилась на второй этаж за своими книгами. Теперь она просматривала их в поисках подобных историй, ведь Караид сказал ей, что врага необходимо «изучить».
Большинство версий были похожи на скандинавскую сказку «Великан, у которого не было сердца». Великан спрятал сердце за тридевять земель от своего замка. На острове посреди озера стояла церковь, где был колодец, а в нем утка, а в утке яйцо, которое и оказалось сердцем великана.
«Отлично, – подумала она, откладывая книгу. – Другими словами, сердце Кьюмина может быть где угодно».
Кейт продолжила поиски, но в книгах, которые были под рукой, ей попались только ещё два варианта. Одна русская сказка под названием «Кощей Бессмертный», другая – итальянская, в обработке Итало Кальвино, «Тело без души». Кейт прочла их обе, а потом вернулась к книгам, которые достала с полок Вруика.
Были там «Скандинавские легенды и фольклор» Гвина Джонса. Книги Джейн Йолен и Уильяма Мэйна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25