Отрезок дороги, ведущий к причалу на материке, был заполнен машинами, а шлюпка Изабель и две другие лодки, нанятые специально для этого праздника, без устали сновали по озеру. С утра до полудня гости переправлялись на остров, а к вечеру кое-кто предпочел уехать. На поляне за бухтой раскинулись многочисленные палатки, а те, кто приехал без снаряжения, устраивались на ночь в просторном амбаре. Некоторые смельчаки собирались провести ночь под открытым небом, и, по мнению Изабель, это был не самый плохой вариант. Как только стемнело, на небе засияли звезды, и, казалось, до них можно было дотянуться рукой.
После затянувшегося ужина неподалеку от костра зазвучала музыка. Дюжина музыкантов исполняла попурри на темы народных песен, старых рок-хитов и кельтских танцевальных мелодий. Со своего места рядом с Кэти Изабель среди прочих исполнителей могла видеть Джорди, брата Кристофа, играющего на своей скрипке, и Эми Скаллан со свирелью. Оба они одинаково хорошо исполняли как песни «Биттлз», так и кельтские мелодии. Расположившиеся вокруг слушатели отбивали такт ладонями по коленям или постукивали ногами по камням. По всему берегу от самой воды до костра люди танцевали и пели, если знали слова.
Вино и пиво лились рекой, и в воздухе витали запахи костра, озерной воды и сосновой хвои, смешанные со сладковатым ароматом марихуаны. Когда самокрутки с травкой пошли по кругу, Изабель отрицательно покачала головой, а Кэти глубоко затянулась и передала сигарету дальше. Изабель уже выпила пару стаканчиков неизвестного пунша, который кто-то привез с собой, и по странному шуму в голове поняла, что напиток оказался крепче, чем ей показалось после первого глотка. Она не чувствовала себя опьяневшей, скорее просто не могла как следует сфокусировать взгляд. Всё, на чем останавливались ее глаза независимо от удаленности, казалось ей необычно загадочным.
Кэти повернула голову, и свет костра заиграл в ее подкрашенных хной волосах.
– Это самый прекрасный вечер, – сказала она. Изабель кивнула в знак согласия:
– Я и не думала, что приедет так много людей, ведь сегодня не выходной день.
– Ты что, шутишь? Вряд ли хоть один из наших друзей имеет постоянную работу.
– Всё равно странно.
– Понимаю, – улыбнулась Кэти. – Как будто день открытых дверей на старой Уотерхауз-стрит, верно?
Сравнение оказалось удивительно точным. Как и на тех давних вечеринках, она знала едва ли половину гостей. Но люди вокруг собирались в небольшие группы, разговаривали между собой, потом кружки распадались и снова сходились уже в ином составе, значит, большинство присутствующих были знакомы между собой.
– Могу поклясться, часть гостей останется до конца недели, – добавила Кэти.
– О Господи! Надеюсь, водопровод выдержит такое нашествие.
Иззи открыла для гостей один из находящихся снаружы туалетов, но в ее дом гости тоже нередко забегали воспользоваться удобствами, так что проложенный еще при дедушке водопровод работал на пределе.
– А я надеюсь, что запасы пива вскоре закончатся, – возразила Кэти.
– Завтра мы могли бы отправиться в гавань и пополнить запасы, – сказала Изабель. – Вероятно, нужно будет купить еще еды.
– Только не вздумай платить за всё сама, собери с них деньги перед тем, как ехать в магазин.
– Разве можно договориться с такой толпой?
– В любом случае стоит попробовать.
– Да, наверно, – согласилась Изабель. – Скажи, ты знаешь вон того парня?
Она в течение всего дня видела его то тут, то там, но каждый раз, как только собиралась подойти и познакомиться, кто-то отвлекал ее внимание.
Кэти посмотрела в ту сторону, куда указывала подруга.
– О ком ты говоришь?
– Как раз напротив нас, рядом с Джилли и Софи. Он как-то не вписывается в нашу компанию.
В его костюме и прическе было что-то от прошлых времен, хотя из-за скудного освещения она с трудом могла рассмотреть детали. И всё же, по мнению Изабель, этот парень больше принадлежал к обществу начала века, а не к современной молодежи, собравшейся на острове.
– Мы все здесь немного не на своем месте, – рассмеялась Кэти. – Кроме тебя, моя отважная сельская девчонка.
– Ты меня поняла. Так кто это такой?
– Понятия не имею, – ответила Кэти. – Он тебе нравится?
– Я даже не знаю, как его зовут. Но его лицо кажется мне знакомым, и меня злит, что я не могу вспомнить, где мы встречались.
– А насколько знакомым? Ты просто видела его где-то или вы с ним общались?
– И то и другое.
– Так подойди и спроси у него, – посоветовала как всегда практичная Кэти.
– Я так и собиралась сделать, но никак не могу к нему приблизиться. Каждый раз кто-нибудь меня отвлекает, а в следующий момент парень исчезает из виду.
– Тогда позволь мне самой заняться этим феноменом, – сказала Кэти, поднимаясь на ноги.
Изабель потянула ее за рукав свитера и заставила снова сесть на одеяло:
– Слишком поздно. Он уже исчез.
Изабель была права. На том месте, где только что стоял незнакомец, вели оживленный разговор две женщины. С одной из них, театральной актрисой с восточным типом лица, Изабель изредка встречалась, вторая женщина была ей совершенно незнакома.
– Теперь он и меня заинтересовал, – сказала Кэти. – А это не один из твоих ньюменов? – внезапно спросила она, повернувшись к Изабель.
Изабель уже почти привыкла к мысли о соседстве со своими творениями. Из-под ее кисти и сейчас иногда выходили картины-врата, и она тщательно прятала их в тайнике, но постепенно она начала думать о ньюменах как о персонажах снов. Воспоминания понемногу стирались, и она уже не могла с уверенностью сказать, что ньюмены существовали наяву. Но иногда что-то тревожило ее память, и горькие мысли возвращались вместе с чувством вины. Ньюмены были настоящими. Изабель очень скучала по их обществу.
Случайное предположение Кэти о ньюмене снова пробудило тягостные воспоминания и возродило прежние чувства. Изабель ощутила тяжесть в груди, но постаралась прогнать полузабытые образы и не поддаться тоске.
– Если он и ньюмен, – наконец сказала она, – то не мой.
– Гм, – искоса взглянула на нее Кэти. – Может, новая протеже Рашкина уже настолько преуспела в своих занятиях, что вызывает ньюменов? Может, хотя бы она изобразит для меня достойного спутника?
– Прошу тебя, прекрати, – взмолилась Изабель.
– Ну ты же отказалась!
– Поверь моему опыту, – сказала Изабель. – Это не лучший вариант.
– Извини, – покачала головой Кэти, – но я в это не верю. В следующий раз ты начнешь мне доказывать, что первый неудачный опыт в любовных отношениях заставил тебя испытывать отвращение ко всем парням на свете.
– Всё может быть.
– Ах, бедняжка! Ты слишком молода и хороша собой, чтобы становиться отшельником, а тебе немного осталось до этого состояния. Ты сама хоть осознаешь это?
– И я слышу такие слова от женщины, у которой не было ни одного постоянного приятеля за все годы, что мы знакомы?
– Это совсем другое, – возразила Кэти. – Я просто жду, когда ты вызовешь ньюмена специально для меня.
Во вздохе Изабель послышалось легкое раздражение.
– А до тех пор, – продолжала Кэти, – мы будем держаться друг друга.
– С этим я могу согласиться.
– Эй, Иззи! – послышался чей-то оклик.
Изабель обернулась и увидела сзади смутный силуэт. Но вот женщина подошла ближе, и в свете костра она узнала Нору. Ее вьющиеся, коротко стриженные волосы, вязаный жакет и джинсы, свободно болтающиеся на стройной фигурке, придавали сходство с беспризорным подростком, сошедшим со страниц книг Диккенса или Гюго.
– Приехал Джек и привез майское дерево, – сказала Нора, подходя ближе. – Только он не знает, куда ты хочешь его поставить.
Накануне Изабель планировала поместить майское дерево на соседней лужайке, но теперь она была полностью занята палатками.
– Почему бы не поставить его на том лугу, куда ты водила меня сегодня утром? – предложила Кэти. – Там еще много желтых цветов.
– Тигровые лилии, – пояснила Изабель Норе.
– Они совсем не показались мне похожими на тигров, – заметила Кэти.
– Их так называют из-за пятнистых лепестков.
– Знаю, – кивнула Нора. – У моей бабушки росли такие цветы в саду, но она называла их язычками ужа.
– Еще одно образное определение, – насмешливо отозвалась Кэти. – В любом случае это идеальное место для майского дерева.
Изабель согласилась:
– Пойдем, я покажу тебе это место.
– Лучше тебе самой показать его Джеку, – сказала Нора. – По-моему, я выпила слишком много вина, чтобы пробираться через лес.
Изабель и Кэти решили пойти вдвоем. При попытке встать на ноги Изабель пришлось ухватиться за руку подруги, весь мир вокруг нее на мгновение закружился.
– Ты в порядке? – спросила Кэти.
– Слишком много этого непонятного пунша, – объяснила Изабель.
Кэти рассмеялась:
– Слишком много водки в этом пунше, это больше похоже на правду.
Изабель меньше всего хотелось обращаться к Джеку Кроу за помощью в подготовке майского дерева. Этот парень работал в салоне татуировок и своей черной кожаной одеждой и цветными татуировками больше походил на байкера, чем на приятеля Софи, которым считался последние несколько месяцев. Но Джилли заверила ее, что лучшей кандидатуры не найти, и теперь, даже при тусклом свете двух переносных фонарей, Изабель была вынуждена признать, что подруга оказалась права. Вокруг шеста были обмотаны сотни разноцветных лент, закрепленных в нескольких местах для удобства транспортировки. Их яркие переливы напомнили Изабель о браслетах, сплетенных из лент Пэддиджека. Совершенно не задумываясь, она поднесла руку к своему запястью, но браслета там не было. Изабель уже давно перестала его носить и повесила на стену в студии. Несколько месяцев она уже не вспоминала о нем, но теперь пожалела, что не надела памятный знак.
Через полчаса майское дерево было доставлено на предложенный Кэти луг и установлено в самом его центре. В последний момент они развязали ленты. Легкий ночной ветерок подхватил полоски ткани и заставил исполнять замысловатый танец вокруг столба. Это зрелище приковало к себе внимание Изабель. Казалось, двигаясь, ленты оставляют за собой яркие следы, а лунный свет придает им загадочное сияние. На секунду в ушах Изабель возник давно забытый перестук – tnana-tnan-man, – но это звучало только в ее воспоминаниях.
– Это будет восхитительно, – воскликнула Кэти, отступая на несколько шагов, чтобы полюбоваться проделанной работой. – Утром солнце попадет на разноцветные ленты, и они будут представлять собой грандиозное зрелище.
Изабель казалось, что они уже сейчас выглядят великолепно.
– Я надеюсь, кто-нибудь догадался взять с собой фотоаппарат, – добавила Кэти.
– Я совсем недавно видела Мег, – сказала Изабель, с трудом отрываясь от созерцания цветового шоу лент.
Мег Маллали была их общей знакомой, она работала фотографом и никогда не выходила из дома без фотоаппарата на плече, а иногда и двух сразу. Алан нередко подшучивал над сходством фамилий Кэти и Мег; он утверждал, что Малли и Маллали в далеком прошлом были близкими родственниками.
– Я знаю, сегодня вечером здесь собралось много людей, – заговорил Джек, как только они втроем отправились обратно к костру. – Вполне возможно, они разбрелись по всему острову, но мне никак не удается избавиться от ощущения, что поблизости есть кто-то еще кроме нас.
– Кто же это? – спросила чрезвычайно заинтригованная Кэти.
– Не могу сказать, но это напоминает мне старые волшебные сказки. – В его голосе Изабель услышала нотки смущения. – Может быть... – Джек откашлялся. – Может, это даже не совсем люди. Мне всё кажется, что кто-то смотрит в спину, а когда оборачиваюсь – там никого нет. То есть я никого не вижу. Но я все равно чувствую, что за мной наблюдают.
«Он ощущает присутствие ньюменов, – подумала Изабель. – Пора переводить разговор на другую тему».
Не успела она произнести ни слова, как Кэти заговорила тихим и серьезным голосом.
– Так ведь на этом острове обитают не только люди, – сказала она. – Ты разве не слышал об этом?
– Не только люди?
Изабель толкнула Кэти локтем, но та сделала вид, что не поняла ее жеста.
– Здесь встречаются не то призраки, не то лесные феи, – продолжала она. – Мы точно не знаем кто, но определенно кто-то есть.
– Ну конечно, – воскликнул Джек и рассмеялся, но Изабель уловила в его смехе тревогу. – Теперь вы говорите совсем как Джилли.
«Пожалуй, для этого крутого парня достаточно», – решила она.
– Можешь не верить, если не хочешь, – сказала Иззи.
– Так вы на самом деле кого-то видели? – спросил Джек.
«А может, ему что-то привиделось», – предположила Изабель. Бог знает, сколько алкоголя и наркотиков они употребили сегодня на острове. Людям может показаться всё, что угодно. Она и сама чувствовала себя не то чтобы пьяной, но словно одурманенной, хотя выпила всего лишь два стакана пива за обедом, а потом этот непонятный пунш вечером.
– Знаешь, однажды... – начала Кэти и стала рассказывать какую-то невероятную историю, наполовину позаимствованную из бульварной газеты, наполовину сочиненную ею самой.
Изабель оставила их у входа в дом. Она вошла внутрь, поговорила с гостями, а потом поднялась в студию. Сплетенный из лент Пэддиджека браслет привлек ее внимание. Он висел на своем месте на стене, но больше не казался выцветшим, он стал таким же ярким, как и ленты на только что установленном майском дереве. Изабель долго разглядывала безделушку, потом сняла с гвоздя, надела на запястье и несколько раз взмахнула рукой – за браслетом тоже тянулись разноцветные следы, мгновенно таявшие в воздухе. Через несколько минут она спустилась вниз. На веранде Изабель была вынуждена остановиться и прислушаться к своим ощущениям. Казалось, все ее чувства чрезвычайно обострились, но сосредоточить внимание на чем-то определенном ей не удавалось. Изабель попыталась стряхнуть с себя оцепенение и направилась в дальний угол веранды, чтобы спасти Алана от слишком пристального внимания Денизы Мартин. Восемнадцатилетняя Дениза училась на втором курсе актерского факультета университета Батлера и обладала роскошными светлыми волосами, в данный момент заплетенными в косу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75