До позднего вечера он болтался по улицам, не решаясь прийти домой, а когда наконец вернулся, квартира оказалась пустой.
На тумбочке в прихожей лежала мятая сторублевка и коротенькое послание от отца, написанное стремительным, нервным почерком:
«Уехал в Ялту, вернусь через неделю. Очень надеюсь, что через год ты поумнеешь. А пока - успехов в учебе!
P.S. Это тебе на чай, гарсон...»
XIII
Лена срезалась на первом же вступительном экзамене. Саша - на втором.
Первый - нелюбимую математику - ему удалось спихнуть на четверку. Следующей была химия. Этот предмет Саша, наоборот, любил. Писал по нему рефераты, даже участвовал в районных олимпиадах. Если за какой-то экзамен он и был спокоен, то именно за химию. Поэтому Саша решил устроить себе передышку - три дня он лоботрясничал, ездил за город на пикник с Леной и Космосом, ходил с ними по киношкам и дискотекам, валялся на пляже. Лишь в последний перед экзаменом день он взялся за учебники. Но учеба никак не шла - то ли сказывалась трехдневная расслабуха, то ли отвлекали постоянные мысли о Ленке, то ли мешал простой, как дважды два, расклад: уж если заумную математику он смог сдать на четыре, то уж химию-то...
Саше пришлось горько пожалеть о потерянном времени - стоило ему только взять экзаменационный билет. Надо же такому случиться - из трех его пунктов не вызывала затруднений только задача, а оба теоретических вопроса моментально поставили Сашу в тупик. За время, отведенное на подготовку ответа, кое-что удалось вспомнить, впрочем, Саша вполне отдавал себе отчет, что в сложившихся обстоятельствах вряд ли ему светит что-нибудь выше тройки.
Но действительность оказалась еще трагичней. Оказалось, что он умудрился сделать детскую ошибку даже в задаче! Эта новость расстроила его настолько, что, впав в какой-то тягостный ступор, он не смог ответить ни на один дополнительный вопрос!
- Приходите, молодой человек, на следующий год... - вздохнула пожилая женщина-экзаменатор, заполняя ведомость.
Когда-то Саша расспрашивал Фила, что испытывает боксер в состоянии «грогги». Тогда немногословный Фил толком не смог объяснить это. Зато сейчас, покидая стены Горного института,
Белов ощутил все «прелести» этого состояния на своей шкуре. Его сковало бессильное оцепенение, в голове не было ни единой мысли - один лишь тоскливый, заунывный звон, он почти ничего не видел и не слышал - словно разом отказали все его органы чувств.
Часа два он бездумно бродил по городу, прежде чем сумел свыкнуться с новой печальной реальностью - ему не быть студентом-геологом. Во всяком случае, пока. Все его планы полетели к черту! Теперь надо было перекраивать их заново: что-то решать с работой и ждать призыва в армию. С мечтой о студенческом билете Белову предстояло расстаться - подумать только! - на целых три года!
К своему подъезду Саша подошел с тяжелым сердцем. Он-то уже успел переварить свой провал, а вот мама... Татьяна Николаевна верила в успех сына, пожалуй, даже больше, чем он сам. Как теперь сообщить ей о случившемся - Саша просто не представлял.
Но ломать голову ему не пришлось. Едва взглянув на сына, Татьяна Николаевна ахнула:
- Завалил?
Саша молча кивнул, снял туфли и направился в свою комнату. Сейчас ему меньше всего хотелось выслушивать утешения или упреки. Но тут из кухни вышла тетя Катя - младшая мамина сестра.
- Привет, племянничек! Как успехи? - расплылась она в улыбке, словно по его лицу не было видно - как!
- Никак, - угрюмо буркнул Саша. - По химии - пара... Все, теть Кать, не получилось из меня студента!
Мать и тетка смотрели на него с совершенно одинаковым выражением лица - смеси удивления, жалости и испуга. Хорошо хоть молчали.
Саша прошел в свою комнату и плотно закрыл за собою дверь - хватит, все разговоры потом! Скинув пиджак, он завалился на диван и невидящим взглядом уставился в потолок. Через минуту за стеной послышались негромкие голоса женщин.
- Как же так, Тань? По химии? - недоуменно спрашивала тетка. - Уж по химии-то у него всегда пятерка
была!
- Ох, Кать, сама ничего не пойму... - жалобно вздохнула мать. - Из-за девушки, наверное...
- Какой такой девушки? - оживилась тетка.
- Ну, как? Девушка у него появилась - Лена... Сама понимаешь - какая уж тут учеба...
Слушать это было невыносимо. Причем здесь Ленка? Саша схватил подушку и закрыл ею голову - так, чтоб из кухни до него не доносилось ни звука. Какое-то время он лежал неподвижно, ничего не видя и ничего не слыша. Дышать было почти нечем, Саша покрылся испариной, но терпел сколько мог. Когда он, наконец, снял подушку, речь за стенкой шла уже совершенно о другом.
- Господи, Таня, о чем ты говоришь? - возмущалась тетка. - Тебе надо думать, как сына от армии спасать, а ты!
- Спасать?
- Да, Танечка, спасать! А ты как думала? А если Санька в Афганистан попадет? Ты что, сестренка?
- Кать, я как-то не думала... - беспомощно лепетала мама. - Я же не знала... Студентов ведь не берут, вот я и не думала...
- А надо было думать! Надо! Ты - мать! Ты должна была все предусмотреть! - сердито поучала ее сестра. - Короче, я так понимаю, что лапы в военкомате у тебя нет?
- Да ты что, Кать, какая лапа? Откуда?
- Тогда вот что, дам я тебе один телефончик, позвонишь по нему... Или нет, ты только все испортишь, я лучше сама позвоню...
Кипучий, деятельный характер тетки Саша знал хорошо. Катя обладала прямо-таки носорожьей целеустремленностью и если уж ставила себе какую-то серьезную задачу, то добивалась ее достижения в одиннадцати случаях из десяти. К тому же его бездетная тетка любила единственного племянника как сына - горячо и слепо. В принципе теперь для того, чтобы избежать службы, Саше достаточно было просто остаться лежать на диване. Его законное место в рядах славных Вооруженных Сил со стопроцентной гарантией занял бы кто-то другой - какой-нибудь бедолага, у которого не оказалось такой хваткой, оборотистой, целеустремленной тетки...
Саша вошел в кухню, когда азартно раскрасневшаяся Катя уже накручивала телефонный диск.
Он опустил ладонь на рычажки аппарата и сел на табуретку напротив нее.
- Не надо никому звонить, теть Кать... - хмуро попросил он. - Не надо...
- То есть как это «не надо»? - тотчас же вспыхнула тетка. - Нет уж, Саня, позволь нам самим решать - что надо, а чего не надо! Ты у нас с Таней один, и мы не намерены...
- Уймись, теть Кать, слышишь? - улыбнулся Саша, взяв тетку за
руку
- Санечка, это ведь не шутки... - взмолилась Катя. - Вон что в Афганистане творится... А если, не приведи господь...
- Не приведет, не бойся! - не переставая улыбаться, перебил ее Саша. - Все будет путем! - и он беззаботно промурлыкал: «Отслужу, как надо, и вернусь!»
Сестры переглянулись. Взгляд мамы был совершенно растерян, а в глазах тетки все еще горела неуемная жажда деятельности. Саша заметил это, его улыбка тут же исчезла, и он - уже абсолютно серьезно - повторил, вставая: - Короче, завязывайте с этими пустыми хлопотами! И имейте в виду: если что - уйду в армию сам. Добровольцем, ясно?
XIV
На следующий день друзья собрались в своей беседке - впервые после выпускного в полном составе.
- Зашибись! Вот уж клево, так клево! - радость Космоса по поводу провала Белова была искренней и до неприличия бурной. - Ну ее в пень, эту твою географию! Пойдем на бармен-ские курсы вместе! Прикинь, Сань, - бабочка, белая рубашка, стоишь себе за стойкой и этой хреновиной трясешь! Устроимся с тобой в «Интурист» или «Метрополь», будем на пару иностранок клеить! Лафа!
Космос тут же напустил на себя важный вид и наглядно изобразил, как он будет трясти «этой хреновиной». Фил усмехнулся, Пчела саркастически фыркнул:
- Клоун...
- Что б ты понимал, слесарь! - презрительно скривил губы Космос.
- Нет, Кос, - покачал головой Саша. - Бармен - это не по мне... Слышь, Пчел, ты бы поговорил с отцом - может и меня к нему в автоколонну возьмут?
- Ты серьезно? - изумился Пчела. Он совершенно искренне полагал,
что навязанный ему батей вариант трудоустройства - самый никудышный из всех возможных. И то, что его незавидную судьбу намерен разделить Белов, стало для него настоящим открытием.
- А что? - пожал плечами Саша. - Автомеханик - отличная профессия...
- Ага! - заржал Космос. - Руки в масле, жопа в мыле - мы работаем на ЗИЛе! Ой, не могу - пролетарии, блин!
- Закрой хлебало, халдей! - тут же ощерился Пчела.
- Чего? - набычился Космос. Скучавший на лавочке Фил мгновенно вскочил и встал между ними:
- Брэк, пацаны, брэк...
Пчела разом остыл и смущенно хлопнул Космоса по плечу:
- Извини, Косматый, ничего не попишешь: классовая ненависть...
- Ладно тебе... - улыбнулся тот. - В СССР любой труд в почете...
Пчела повернулся к Белову.
- Хорошо, Сань, я с батей поговорю, - кивнул он. - А сейчас куда - на пруд?
- Айда лучше по пиву! - предложил Космос.
Саша сделал шаг назад и виновато развел руками:
- Пацаны, я - пас! Меня Ленка будет ждать...
- Да брось ты, Сань! - махнул рукой Фил. - Столько не виделись...
- Да ладно, Теофило, пусть идет! - Пчела положил Филу руку на плечо и потащил к выходу из беседки. На пороге он обернулся и с плутовской улыбочкой подмигнул Белову: - Ты давай там, это... Как говорил Ги де Мопассан - ближе к телу, понял?
- Доброй охоты, мой Белый брат! - крикнул Саше Космос, подхватывая расстроенного Фила с другого бока.
Через минуту они, перешучиваясь и похохатывая, скрылись за деревьями. Саша взглянул на часы - до встречи с Леной оставалось двадцать минут.
XV
Наступила осень - и друзей разметало кого куда, как разносит в разные стороны стылый осенний ветер пожелтевшие листья с одной ветки. У всех появились дела - у каждого свои, - и встречаться они стали заметно реже.
В сентябре Космос поступил на трехмесячные курсы подготовки барменов - как он уверял, самые крутые в Москве. К учебе, на удивление всех, он относился вполне ответственно - занятий не пропускал, не лоботрясничал и, вообще, был на своих курсах на самом отличном счету.
Фила в октябре забрали в армию - в спортроту Московского военного округа. Это событие прошло, по сути, незамеченным, поскольку на жизнь Фила почти не повлияло. Он по-прежнему тренировался у тех же тренеров в школе ЦСКА и так же ездил по соревнованиям. Правда, ночевал он теперь не в интернате, а в казарме. Свободы стало поменьше, но с увольнительными, по его словам, особых проблем не
было. В солдатской форме друзья его не видели ни разу, и чисто внешне новый армейский статус Фила выражался только в короткой, бобриком, стрижке.
Даже с Пчелой, работавшим с ним на одном предприятии, Саша стал видеться реже. Его друг, в отличие от него самого, пришел в автоколонну фактически сложившимся мастером. Благодаря своему бате он знал и умел многое, и это не осталось незамеченным. Уже через пару недель из гаража грузового автотранспорта, куда они пришли вместе с Беловым, Витьку перевели к легковушкам - в новый, просторный и чистый гараж. Вот почему, работая в разных концах огромной территории, они виделись далеко не каждый день.
Зато с Леной Саша продолжал встречаться почти ежедневно. Она устроилась приемщицей в прачечную недалеко от дома. Саша работал до пяти, а Лена - до шести. Он заходил к ней после работы, и они отправлялись гулять.
Со второй своей получки (с первой не получилось) он купил ей тоненькое золотое колечко с крохотным алым камушком-глазком. Ленка была в невообразимом восторге от подарка! Наивная девчоночья радость и искренняя благодарность переполняли ее до краев. Никогда прежде ее поцелуи не были столь откровенны и горячи, никогда прежде так тесно не прижималась она к Саше всем своим телом, никогда прежде не позволялось его рукам так многое!
Тот безумный вечер, проведенный в ее подъезде между вторым и третьим этажом, натолкнул Белова на мысль: настало время переходить к самым решительным действиям! Но для этого, как воздух, нужна была свободная хата, и Саша обратился за помощью к Космосу. Дело было в том, что Юрий Ростиславович довольно часто уезжал в командировки, и тогда его сын оставался за полноправного хозяина профессорской квартиры.
Сашина- просьба была встречена с абсолютным пониманием.
- О чем речь, Санек! - расплылся Космос в плутоватой улыбке. - Как говорится, со всем нашим почтением! Между нами, девочками - давно пора!
- Ты вот что, - нахмурился Саша, - не трепись об этом, понял?
- Обижаешь! - встряхнул головою друг. - Могила! Значит так, как только что-нибудь узнаю, - позвоню. Что-то, кажись, он говорил насчет какого-то там симпозиума...
Долгожданный звонок раздался уже через три дня.
- Саня, готовься... - заговорщицким голосом прошипел Кос. - Он улетает днем в воскресенье. На четыре дня. На какой день назначим операцию?
Белову не терпелось - гормоны бурлили в его молодом организме подобно огненной лаве в жерле вулкана. Он кивнул и ответил охрипшим от волнения голосом:
- А чего тянуть? В воскресенье - так в воскресенье!
В воскресенье, едва за отцом закрылась дверь, Космос развернул бурную деятельность.
Первым делом он схватил телефон и позвонил в аэропорт - справиться, летная ли стоит погода. Внезапное возвращение отца сегодня грозило обернуться катастрофой, и предусмотрительный сын решил подстраховаться. В аэропорту ответили, что все рейсы уходят без задержки - строго по расписанию. Только после этого Космос позвонил Белову.
Саша со своей пассией должен был появиться менее чем через час, и Космос, не мешкая, занялся приготовлениями. Сперва он постелил в своей комнате свежее белье. Все должно быть по высшему классу - лучший друг, как никак! Покончив с этим довольно интимным занятием, он занялся столом.
Накрыть он решил маленький чайный столик в гостиной - для двоих в самый раз. Из отцовского бара были решительно извлечены все самые редкие и красивые бутылки. Последствий такого самоуправства Космос не боялся - много они все равно не выпьют, им будет явно не до этого! Аккуратно, как учили на курсах, разложил салфетки, расставил рюмки и бокалы. С закуской дело обстояло несколько хуже, в холодильнике удалось обнаружить только сыр и полукопченую колбасу. Подумав, Космос добавил к ним банку греческих маслин, которую отец приберег ко дню своего рожденья.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20