Суть его сводилась к тому, что вялую, холодную и замкнутую Юльку следовало разогреть и расшевелить посредством алкоголя. Короче - подпоить. Тогда, полагал Пчела, каменное сердце девушки оттает, и ему будет проще добраться до главного предмета его вожделения - роскошного, во всех смыслах выдающегося Юлькиного бюста.
Судя по всему, планы Пчелы пока осуществлялись. Парочка танцевала мало - в основном они потягивали шампанское за столом или прогуливались по коридорам школы, то и дело сворачивая в укромные уголки, где предусмотрительные выпускники прятали спиртное.
Плутовская физиономия Пчелы приняла нежно-розовый оттенок, а от природы румяное Юлькино лицо стало почти пунцовым. Они уже, слегка пошатываясь, ходили в обнимку и то и дело довольно двусмысленно хихикали. По всему было видно - желанная цель близка.
Но тут случилось непоправимое. После очередного вояжа под лестницу возле спортзала кумач Юлькиных щек вдруг сменился мертвенной бледностью, взгляд ее затуманился, реакция на внешние раздражители в виде Пчелы почти полностью исчезла. Парень струхнул, и позвал Юлькиных подруг-одноклассниц. Те ее куда-то быстренько увели, а вскоре они вернулись - уже без Золотаревой,
- Э, девчонки, а где Юлька-то? - встретил их недоуменным вопросом Пчела.
- Юле стало плохо, и ее мама забрала домой, - исподлобья взглянув на коварного растлителя, неохотно объяснили девушки.
- Как? - вытаращился Пчела. - Как домой?
- А вот так! - гневно сверкнула черными глазками маленькая Надька Ланге. - Пить надо меньше!
- Твою мать! - Пчела с размаху хлопнул себя по коленке. - Перестарался, блин гор-р-р-релый! Переборщил, ч-ч-черт!
Разочарование его было столь велико, что он немедленно отправился обратно под лестницу - заливать горечь неудачи...
А тем временем как-то незаметно подобралась полночь. Директор взял микрофон и объявил, что вечер закончен. Тут же началась невообразимая суматоха - выпускники забегали, засуетились. Одни что-то быстро собирали со столов, другие, похватав сумки и пакеты, разбежались по коридорам, третьи о чем-то договаривались, спорили и ругались.
Сашу и Лену растащили в разные стороны их одноклассники. В этом, в общем-то, не было ничего угрожающего, ведь генеральный маршрут ночных гуляний у всех выпускников был один - к Ленинским горам. Белову всучили пакет и отправили забрать остатки спиртного из-под лестницы возле спортзала. Он бросился выполнять поручение, но в их тайнике Сашу ожидал сюрприз - среди в большинстве своем пустых бутылок прямо на полу сидел, свесив голову, Пчела. Увидев Белова, он разразился длинной, но невнятной тирадой, из которой Саша смог разобрать всего три слова. Одно из них было «Юлька», два других - непечатных.
Быстро собрав скудные остатки их запасов в пакет, Саша подхватил друга подмышки и поволок к выходу. На школьном крыльце толпились выпускники. Белов порыскал глазами - Лены среди них не было. Не увидел он и ее одноклассников.
- Кос, а где «гэшки»? - спросил он друга.
- Да хрен их знает, - буркнул тот, подхватывая Пчелу с другой стороны, - на улице, наверное, а может и ушли уже...
- Держи Пчелу, - скомандовал Белов и выскочил на улицу.
Он покрутил головой по сторонам - «гэшек» нигде не было. Саша вернулся во двор и, скрывая нетерпение, крикнул:
- Ну что, братцы, пошли?
Одноклассники потянулись к выходу. Саша двинулся было впереди них, но его окликнул Космос. С безжизненно висевшим у него на плече Пчелой он приблизился к другу.
- На-ка вот... - сердито буркнул он и с мрачной решимостью свалил свою ношу на руки Белову.
- Кос, ты что? Мне ж Ленку найти надо! - опешил Саша.
- А мне тоже без телки скучно! - с обидой воскликнул тот. - Вы, блин, весь вечер оба кадрились, теперь моя очередь! Анька!
Не дожидаясь ответа, Космос рванул вслед за ушедшими вперед одноклассницами. Через минуту оттуда раздался взрыв девичьего смеха, и тут же Анька Никифорова звонким голосом затянула переделанную из «Земли в иллюминаторе» песню-дразнилку: «И снится мне не Космос Холмогоров...»
Белов с тоской огляделся - он был совсем один. Ему ничего не оставалось как, поудобнее перехватив Пчелу, со всей возможной резвостью устремиться вдогонку за своей компанией.
Но, как ни старался Саша, он все равно безнадежно отставал. Когда он дотащился до проспекта Вернадского, его одноклассники уже маячили далеко впереди. И тут ему повезло: к остановке, где он остановился передохнуть, подрулил какой-то случайно припоздавший, совершенно пустой троллейбус. Саша мигом впихнул Пчелу в открывшуюся переднюю дверь и впрыгнул следом.
- С выпускного, что ль? - с добродушной улыбкой спросил пожилой водитель.
- Ага... - мотнул головой Саша, едва переводя дыхание. - Вот... друг перебрал...
- Бывает, - легко согласился шофер. - Куда тебе?
- До Университета...
Водитель гнал без остановок, и уже через пять минут радостный Саша выволок Пчелу из троллейбуса возле здания цирка. До подхода своих у него было еще примерно полчаса. Можно было попытаться привести Пчелу в чувство.
Возложив бесчувственное тело друга на скамейку, Саша придал ему сидячее положение и приступил к реанимационным мероприятиям. Он тер несчастному Пчеле уши, тормошил его, хлестал по щекам, но тот только невнятно бурчал и вяло отмахивался, не открывая при этом глаз. Поняв всю тщетность своих усилий, Саша отступился, сел рядом с другом и закурил. Время еще было, и он намеревался повторить попытку после перекура.
Белов откинулся на спинку и прикрыл глаза. На его лице блуждала рассеянная, радостная улыбка - он думал о Лене. Сигарета догорела до фильтра и обожгла пальцы. Очнувшись от своих романтических дум, Саша отбросил окурок и с новыми силами принялся за Пчелу.
Начал он, как и в прошлый раз, с ушей. Голова Пчелы беспомощно болталась меж его снующих туда-сюда ладоней. По-прежнему не открывая глаз, друг тихо и жалобно мычал. Не успел Саша покончить с этой процедурой, как сзади раздался насмешливый, комично окающий голос:
- Мужичок, пошто это ты Пчелку мучаешь, а?
Саша мгновенно обернулся - за его спиной, скрестив руки на груди и склонив голову набок, стоял Фил! Это было спасение!
- Фил, дружище! Как ты вовремя! - Саша едва удержался, чтобы не кинуться ему на шею.
- Что, проблемы? - беззаботно улыбнулся тот.
- Да вот, видишь, Пчела никакой, а мне надо... - Саша замялся. - Короче, там девчонка одна, Ленка... И вот...
Несмотря на путаность объяснений, Фил все понял. Он сел рядом с Пчелой, положил на его поникшие плечи свою могучую руку и великодушно кивнул Белову:
- Ладно, не пыжься, я все понял. Лети, Ромео!
Саша с облегчением рассмеялся и, хлопнув Фила по плечу, бросился вниз по проспекту.
Навстречу ему небольшими компаниями и целыми толпами шли нарядные, возбужденные выпускники. Кое-где звенели гитары, слышались песни и смех. Саша метался от группы к группе, лихорадочно выискивая среди них Лену. Изредка встречные вполне беззлобно над ним подшучивали:
- Что, парень, от своих отбился? Айда с нами - не обидим!
Он не отвечал, сломя голову мчался дальше - все быстрее и быстрее. И кто знает, может быть в этой безрассудной спешке он и проскочил бы мимо той, которую искал, но Лена сама издали заметила его и что было сил крикнула:
- Са-ша-а-а!
Белов замер, как вкопанный, закрутил по сторонам головой и увидел, как от одной из групп далеко впереди отделилась тонкая девичья фигурка и бросилась ему навстречу.
Кровь ударила ему в голову. Не разбирая дороги, Саша со всех ног рванулся к Лене.
Они встретились на перекрестке и кинулись друг к другу с такой страстью, с таким искренним, неподдельным пылом первой любви, что наблюдавшая за этой встречей небольшая группа выпускников одобрительно зааплодировала.
- Теперь держи ее крепче, приятель, а то опять упорхнет! - крикнул ему кто-то из них.
Они не слышали всего этого. Тесно прижавшись разгоряченными телами, они замерли, окаменели. Бешеный стук загнанных сердец заглушал все остальные звуки, а размеренные желтые вспышки светофора то и дело выхватывали из темноты их совершенно счастливые лица.
Они, наверное, стояли бы так долго, но белый «Жигуль», выруливший из переулка, ждать был не намерен. Нетерпеливый гудок клаксона вернул их к действительности. Они будто очнулись, отпрянули в сторону и увидели, наконец, незнакомые смеющиеся лица сверстников, услышали их ироничные аплодисменты. Лена смущенно опустила глаза, а Саша, сжав ее руку, шепнул:
- Бежим!
И под хохот свидетелей этой сценки они кинулись через проспект на другую, абсолютно безлюдную его сторону. Только там Саша с Леной смогли отдышаться и прийти в себя.
Немного погодя они, не спеша, двинулись к Ленинским горам, чтобы там, в виду всей столицы, вместе встретить рассвет.
Часть вторая
ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ
На пляже у пруда яблоку негде было упасть. Июльское солнце палило так, что казалось - мозги вот-вот закипят. Саша перевернулся на спину и накрыл учебником математики лицо.
- Ну и жарища... - простонал он. - Ничего в голову не лезет...
Лена не ответила. Саша скосил на нее глаза - она лежала в той же самой позе, что и час назад. Уткнувшись носом в расстеленное махровое полотенце и распластавшись на нем, как цыпленок табака. Рядом на траве валялись ее учебники - как и вчера, она к ним опять так и не прикоснулась.
- Лен, ты живая? - спросил Белов.
- Угу... - слегка пошевелившись, томно ответила она.
- Ты бы хоть перевернулась, - улыбнулся Саша, - а то скоро дымиться начнешь.
Девушка приоткрыла глаза - в них сверкнули лукавые искорки.
- А ты на что? Потушишь...
Но предупреждению Саши она все-таки вняла - повернулась на бок и, подперев голову рукой, не без доли ехидства спросила:
- Ну и как успехи, геолог?
Саша тоже повернулся на бок - они оказались лицом к лицу.
- Да какие там успехи! Еле-еле пару параграфов одолел... Жара... А ты-то что не занимаешься? Как экзамены сдавать будешь, текстильщица?
Лена подала документы в текстильный институт, на художника-модельера. До начала вступительных экзаменов оставалась всего неделя, но его подружка не выказывала ни беспокойства, ни рвения. Не поймешь - то ли была уверена в своих силах, то ли наоборот - не питала никаких надежд.
- А! - легко отмахнулась Лена и опрокинулась на спину. - Ну и не поступлю - не велика беда! Подумаешь... Я ж тебе говорила, у нас на художника-модельера конкурс - пять человек на место! Пять! А у меня в аттестате - половина троек...
- Так зачем же тогда ты документы туда подавала? - непостижимая женская логика для Саши пока еще оставалась загадкой. - Если, говоришь, шансов нет?
Девушка лениво засмеялась:
- Ну, почему нет? Шансы, Сашенька, всегда есть, мало ли что... - внезапно она резко повернулась к нему и сделала страшные глаза: - А вдруг эпидемия какая-нибудь? Или землетрясение! Представляешь, все испугаются, разбегутся кто куда... И тут я - одна-одинешенька! И никакого конкурса... - Лена снова упала на спину и, прикрыв глаза, с плутовской усмешечкой добавила: - А может я какому-нибудь профессору из приемной комиссии понравлюсь?
Она просто поддразнивала его - Саша это видел совершенно отчетливо. На самом деле Лена была не из таких. Они были вместе уже почти месяц, практически каждый день, но никаких вольностей она ему не позволяла. И это Саше парадоксальным образом нравилось!
Он скосил глаза на ее стройные ноги, на плоский живот, на упругую грудь под тонкой тканью купальника...
Саша осторожно протянул руку и положил ладонь на ее такой соблазнительный мягкий и бархатистый животик.
И в ту же секунду Лена дернулась, взвилась и, отбросив его руку, испуганно завертела головой по сторонам.
- Ты что - с ума сошел? - сердито прошипела она.
Саша откинулся на спину и счастливо засмеялся - нет, его Ленка не из таких!
- Дурак! - выразительно повертев пальцем у виска, Лена отвернулась и снова уткнулась носом в полотенце.
Саша встал и широко потянулся.
- Пойдем окунемся, а, Лен? - как ни в чем не бывало предложил он.
Девушка молчала. Саша беспечно усмехнулся: он точно знал, что через каких-нибудь пять минут от ее обиды не останется и следа. И эта черта в характере Лены ему тоже очень нравилась.
- Не хочешь? А я окунусь! - он повернулся и, аккуратно обходя распластавшиеся на траве тела, направился к воде.
В пруду было такое же столпотворение, как и на берегу. Пробравшись сквозь толпу барахтающихся у берега,
Саша отплыл на середину пруда и лег на спину. Над ним гигантской перевернутой чашей висело безоблачное небо невероятной, сказочной голубизны.
От этой картины, от обволакивающей ласки теплой, как парное молоко, воды, от сознания того, что на берегу его ждет любимая девушка, Сашина душа до краев наполнилась радостным покоем и безмятежностью. В ней просто не осталось места проблемам, сомнениям и тревогам. И предстоящие экзамены в институт уже не казались серьезным испытанием, в одночасье превратившись в пустую формальность. Ни о чем плохом не думалось. Раскинув руки, он беззаботно и бездумно парил - как одинокая чайка в ясном летнем небе над ним.
Лишь спустя несколько минут в его охваченном дремотной негой сознании возникла первая мысль. И эта мысль была: «Как там Ленка?»
Саша повернулся к берегу и вгляделся в пляжную толпу: «Вон кусты боярышника, а где-то левее и ниже должна быть моя Ленка».
Вытянув шею, он обшаривал взглядом берег и, наконец, увидел ее. Лена сидела на полотенце спиной к берегу, а перед ней стоял какой-то волосатый парень в потрепанных джинсах и черной футболке. Скрестив на груди руки, он что-то говорил - как показалось Саше, довольно агрессивно.
«А это что еще за прыщ?» - раздражаясь, подумал Белов. Этого парня он не знал, но отчего-то ему стало тревожно.
И тут Саша вспомнил, как на следующий день после выпускного всезнающий Пчела просвещал его насчет Лены.
- Зря ты, Сань, с Елисеевой связался, - неспешно потягивая пивко, качал тогда головой Пчела. - Когда она еще в той, старой школе училась, у нее один ухажер был, из пэтэушников. Во-лосан такой нечесаный, Бакеном кличут... Так вот этот Бакен - дебил полный, все время с пером ходит и везде приключения на свою сраку ищет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20