Есть там один камень, который лежит в двух кабельтовых на зюйд-вест-тень-зюйд от Мыса Висельника, прикрытый в отлив всего тремя футами воды, — но мы легко проскользнули мимо него с западной стороны.Внезапно меня окликнул Джублейн:— Барнабас! Смотри!Я посмотрел — и увидел впереди с полдюжины кораблей, стоящих на якорях… И на каждом развевался флаг Испании!Мало того, и над самим городом Кинсейлом тоже реял испанский флаг.Издали донесся удар пушки.Джублейн быстро поднялся ко мне на полуют.— Барнабас, не нравится мне эта картина! Лучше нам удирать отсюда — и поскорее!— Как? — возразил я. — Это боевые корабли. Если мы попытаемся удрать, они погонятся за нами.— Так что же ты предлагаешь? — спросил Тилли.— Взять наглостью. Войти нахально, смело, как вроде так и задумано. А потом нам покажется, что пришли мы сюда в неподходящий момент и лесом торговать сейчас не лучшее время.— Можно еще кому-то сказать? — вмешался Джереми. — Вы поглядите: в городе огонь вырвался на волю. Я думаю, Кинсейл осажден. Но кем осажден? Ирландцами, которые остались католиками? Думаю, что нет. Здесь был Эссекс. Ему не удалось. Потом отправили Маунтджоя. Может оказаться, испанцы послали флот помочь ирландцам и моряки здесь высадились.— Глупое место они для этого выбрали, — сказал я. — Сражения идут на севере, я думаю.— Кто может ожидать, что все люди будут поступать мудро? — Это снова говорил Джереми. — Да и сомневаюсь я, чтоб они что-то знали про Ирландию. Но по порядку: здесь испанские корабли. Город в их руках — и город осажден. Совершенно очевидно, что его осаждают англичане под командованием Маунтджоя.Он помолчал, потом спросил неожиданно:— Ты говоришь по-голландски, Барнабас?— Знаю несколько слов. Приходилось мне как-то ловить рыбу с одним голландским моряком, который жил среди нас какое-то время… недолго.— Я говорю, — сказал Джублейн. — Мне языки даются так же легко, как обращение со шпагой, а когда человек воюет на континенте, он говорит на многих языках.— Тогда нам нужно убедить испанцев, что мы голландцы — на то время, пока не сумеем удрать.С носа донесся крик впередсмотрящего:— Лодка на подходе!Мы находились против Верхней Бухты, и пометка на моей карте говорила, что здесь глубина четыре фатома Фатом, или морская сажень — 2 ярда, 1,83 м.

.— Пошли на нос и вели спустить шторм-трап для тех, кто к нам плывет.Офицер, который поднялся к нам на борт, был одет элегантно, но один-единственный взгляд на его чисто выбритую челюсть и быстрый шаг убедили меня в том, что это не просто надушенный щеголь.— Капитан Алонсо де Вальдес, — назвался он. — Что за корабль? И что вы тут делаете?Джублейн представился ему, потом сообщил:— Наш капитан и владелец судна — Барнабас де Сэкети. Мы шли в Ла-Рошель, но тут прослышали, что испанский флот нуждается в припасах и лесе. Вот и изменили свой курс.Испанец обвел нас глазами, взгляд у него был острый и пытливый.— Как называется ваше судно?— «Абигейл», — сказал я, говоря с валлийским акцентом, которому выучился у своей матери. — В честь моей жены.Тут из каюты вышла Абигейл, выглядевшая очаровательнее, чем все последнее время. Она протянула Вальдесу тонкую белую руку, тот грациозно склонился над ней.После нескольких минут галантной беседы испанец сказал Джублейну:— Сообщите вашему капитану, что он пришел сюда в неудачный момент. Кинсейл осажден лордом Маунтджоем и его британцами.— А что ирландцы?— Выходят ему в тыл. Вскоре состоится битва, — он дернул плечом. — И выглядит все это неважно. Ирландцы выиграли много боев, но воюют они не по-нашему… А как преуспеют в формальных боевых действиях — я не уверен. Лорд Маунтджой — грозный противник.— Спроси его о лесе, — пробормотал я Джублейну.Джублейн заговорил с Вальдесом, тот кивнул.— Да, думаю, что да.Я достаточно понял его слова еще до того, как Джублейн перевел их для меня. Собственно, я успел окинуть взглядом некоторые из кораблей, стоявших на якоре, и на трех из них заметил повреждения рангоута.— Возможно, мы и купим у вас лес, — заключил Вальдес.Когда он уплыл, мы переглянулись, и Джублейн пожал плечами:— Прекрасный молодой джентльмен, и если бы все зависело только от него… Ладно, думаю, мы справимся. Однако, кое-что здесь в нашу пользу. Мне кажется, им вполне хватает тех неприятностей, что они уже имеют, и новых они не ищут.— Мы вооружены, — сказал я. — Я заметил, как он смотрел на пушки. И он обратил внимание на нашу позицию. Если затеется драка с нами, мы успеем нанести им много повреждений, пока они нас потопят.Я очень надеялся, что прав.Далекие голоса пушек были приглушены громадой холма Компасс-Хилл.Та часть города, которую мы видели, была сильно повреждена. Одна улица как будто огибала холм, от нее взбирались на склон крутые скользкие переулки. Многие дома были выстроены с балконами, большие окна которых смотрели на гавань. На противоположном берегу были еще два селения, которые, как сказал мне Джублейн, именовались Коув и Силли.Гавань, несмотря на узкий вход, на самом деле была большая, просторная и способная вместить значительное число кораблей.Стоя у релинга, я изучал город и обдумывал наше положение. Если испанцы решат захватить наш корабль и взять нас в плен, мы мало что сумеем сделать. Можем кинуться к выходу из гавани, но корабельные пушки — а это все боевые корабли — наверняка нанесут нам непоправимые повреждения.Джублейн узнал от Вальдеса, что пришедшие сюда испанские силы под командованием дона Хуана д'Акила насчитывают четыре тысячи человек.Всю вторую половину дня, долгую, тягучую, мы дожидались разрешения сойти на берег, прекрасно сознавая всю деликатность своего положения.Было ясно, что поскольку испанские корабли нуждаются в замене рангоутных деревьев, поврежденных в бою, наш груз окажется весьма кстати. Но я очень опасался, что они могут просто отобрать у нас и груз, и корабль, а нас самих заковать в железо.Уже смеркалось, когда вернулся Вальдес. Он был явно обеспокоен, но не из-за нас, как я решил в первый момент.— Ваш лес — могу я взглянуть на него?Вместе с ним приехал коренастый баск, судя по всему — корабельный плотник. Так оно и оказалось, ибо когда мы открыли люки и опустили его в трюм, повел он себя резко и бесцеремонно — мол, со мной вам дурака не валять. Он осматривал бревна, он лазил по ним, вышагивал вдоль них и что-то бормотал про себя.Его доклад Вальдесу был изложен кратко, буквально несколькими словами.Вальдес был явно удовлетворен. Он быстро повернулся к нам:— Он говорит, что ваш лес превосходен! Именно то, что нам нужно! — Но тут его улыбка исчезла. — Какую вы хотите цену?Аристократы, как мне было известно, не любят торговаться, но наша позиция здесь была крайне ненадежна, а если мы хотим убраться отсюда живыми-здоровыми и на своем флейте, нам очень нужно доброе отношение.Я перекинулся парой слов с Тилли, который лучше меня знал цены, а потом велел Джублейну сказать испанцу:— Мы понимаем вашу ситуацию здесь, но не хотим наживаться на ней. Заплатите нам столько, сколько этот лес стоил бы в Испании.Сам того не понимая, я не только сказал нужные слова, но и поднял цену, ибо в те времена спрос на лес в Испании был намного больший, чем в Англии.За столом я получил от него вексель.— За деньгами, — объяснил он, — вам придется сойти на берег.Он записал на векселе соответствующие указания.— Представьте этот вексель в контору судового поставщика, и вам его немедленно оплатят.Он повернулся к выходу, затем остановился и оглянулся.— Ваша жена очень красива, — говорил он по-английски, глядя прямо мне в лицо. — Я бы на вашем месте не стал подвергать ее жизнь опасности. Когда получите свои деньги, уходите. Сразу же.Он перебросил ногу через фальшборт, спустился по штормтрапу в лодку, и она немедленно отчалила. Казалось, он очень торопится.Раскрыв люки, мы снарядили грузовые стрелы и принялись вытаскивать из трюма бревна и сбрасывать их за борт. Оттуда их отбуксируют к кораблям, где требуется лес. Работали мы быстро.— Тилли, — приказал я, — приготовь судно к отплытию немедленно после моего возвращения. Спусти в воду весь лес, который они купили, как можно скорее. Если время будет, мы поднимем якорь, а если нет — просто обрубим канат. Как мне показалось, Вальдес пытался дать понять, что их дела тут кончены.— Канонада слышна громче, — заметил Пим. — Мне отправиться на берег с тобой?— Нет. Я возьму Джереми. — Повернувшись к Джублейну, я посоветовал: — Оставь всю работу с кораблем на Тилли, а сам готовься к бою и командуй им, если придется. Если я не вернусь в течение часа после наступления сумерек, обрубайте якорный канат и уходите… быстро уходите. А обо мне не тревожьтесь.Потом повернулся к Рингу.— Джереми, ты возьми пару пистолетов и свою шпагу.Он ухмыльнулся в усы:— У меня уже сейчас четыре за кушаком, да еще и кинжал.Я торопливо спустился вниз. Эбби ждала меня — глаза у нее расширились, щеки посерели.— Не бойся. Если я не вернусь в течение часа после наступления сумерек, Джублейну приказано увести корабль в море. Ты поняла?— Мы подождем.— Нет! — Впервые я заговорил с ней резким тоном. — Вы уйдете. Сейчас ты важнее всего — и не только ты, теперь ведь есть еще и наш сын, — я умолк на миг. — Уходите из гавани… уходите подальше. А я уж как-нибудь вас найду.Я крепко обнял ее — а потом с усилием высвободился из ее рук, пока меня не одолела слабость.Джереми уже сидел в шлюпке. Я перемахнул через борт, плюхнулся рядом с ним и мы тут же оттолкнулись. Решено было, что пока мы с ним будем на берегу, Синий должен оставаться в шлюпке, держась поглубже в тени.— Идти нам далеко придется? — спросил Джереми.— Почти целую английскую милю…Внезапно со стороны моря донесся тяжелый громовой удар. Обернувшись в ужасе, мы устремили взоры в сторону входа в гавань. Медленно, но уверенно по узкому проходу шел большой корабль… Он нес флаг Англии. Еще один громовый удар — и взрыв ядра разметал обломки и пламя на ближайшем к нему испанском корабле.— Поплыли… теперь нам надо поспешить, — сказал я, силой заставляя себя не смотреть назад и не поворачивать голову.Синий высадил нас на берег.Солнце опускалось за холмом, вдоль берега тянул холодный ветер, а мы спешили вперед, то бегом, то быстрым шагом, в сторону улицы, указанной на векселе. Местные жители указывали нам дорогу.— Ты надеешься добиться успеха? — спросил Ринг.— А почему нет? Мы продали лес и желаем получить свои деньги.— А если он не заплатит?Внезапно, прежде чем я успел ответить, раздался взрыв в самом городе. Огромное полотнище света взметнулось в небо, потом исчезло, потом донесся тупой грохот падающих бревен и обломков, и мы увидели толпу людей, бегущих вдоль улицы.Повсюду теперь вспыхивал огонь, оглушительно гремели мушкеты. Позади нас слушался грохот корабельных пушек.Мы пробились сквозь толпу бегущих, толкающих друг друга людей и свернули в сравнительно тихую боковую улочку.Мимо меня пробежал какой-то человек — лицо у него было белое, глаза выкачены. Думаю, он даже не заметил меня. Женщина с ребенком на руках пряталась в углу каменного строения, наполовину скрытая бочкой. Это было столь же безопасное место, как любое другое.Наконец мы добрались до конторы судового поставщика. Фасад здания был поврежден пушечным ядром. Дверь мы открыли с трудом.Внутри лежал на полу мертвый человек, череп его раздробило упавшей балкой. В одной руке был зажат мешок, который он начал заполнять золотом из открытого денежного сундука.Рядом с ним валялась связка бумаг. На них стояла подпись «Диего де Гусман».— Это он, — сказал я. — Наш плательщик мертв!Джереми Ринг сверкнул улыбкой:— Зато его золото — нет. Забираем?— Конечно.Я сунул вексель в карман погибшего.— Пожалуйте, сеньор. Вексель ваш, золото — наше.А потом велел Рингу:— Бери сундук. Может, он нам переплатит, но кого сейчас это взволнует?Джереми высыпал золото из мешка обратно в сундук, наклонил.— Тяжелый!— Когда потратим, станет легче, — отозвался я. Потом добавил: — Впрочем, золото останется тяжелым навсегда…Но, произнося эти слова, я не смотрел на Джереми Ринга.В дверь ворвались четыре человека со шпагами наголо — и замерли, увидев нас.— Сундук заберем мы, — сказал первый из них.Это был светловолосый человек лет сорока с лишним, с квадратным лицом и багровым шрамом, протянувшимся через лоб и скрывающимся в волосах. Лицо это показалось мне знакомым, хотя я точно знал, что никогда не видел его прежде.Затрещало пламя, рядом со мной вскрикнул от боли какой-то человек. В доме было почти темно, и раньше я его просто не заметил в мечущихся тенях. Снаружи, в заливе, большая пушка прочистила горло, выплюнув сноп огня.Когда я перевел взгляд на человека со шрамом, в руке у меня уже сверкнул отцовский клинок.— «В полночь, — проговорил я, — в пламени пылающего города!»Я слышал голос матери. Я чувствовал себя так, словно в мое тело влилась иная сила.Его отвратительный шрам глубже налился краснотой; пламя играло тенями на его грубо вырубленном лице. Глаза расширились и впились в меня.— Боже мой! — пробормотал он — и наши шпаги скрестились. Глава двадцать первая О, он оказался сильным противником! В то же мгновение, как скрестились наши клинки, я понял, что он силен и опасен. Ни разу еще более сильная кисть не сжимала эфес шпаги с тех пор, как я в последний раз фехтовал со своим отцом.— «В полночь, в пылающем городе!» — повторил я, и он споткнулся, но совсем чуть-чуть.— Ты — тот самый?— Тот самый! Готов ли ты к смерти?— Кто и когда был к ней готов?Он двинулся вперед, сделал выпад, внезапно присел и нанес молниеносный рубящий удар, метя мне по ногам. Но я успел отпрыгнуть — и улыбнулся, когда он снова пошел на меня.— Меня этому приему научил отец, — сказал я.— Твой отец? Мне и с ним придется драться?— Ты уже дрался с ним однажды — и носишь его метку.Он был осмотрителен — наступал, но осторожно. Я слышал, как рядом выпалил пистолет, и краем глаза заметил падающего человека, потом уловил вспышку второго выстрела, потом еще одного.— Вот как? Так это был он? Но она сказала, что у нее нет мужа!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41