Постоянные – надежны.
– Четверо плюс вы, я и Эд – итого семь. Если удастся вызволить Куина, восемь.
– Почему нужно вызволять Куина? Он что, заделался робинзоном на каком-нибудь айсберге?
– Его увезли в Канзас-Сити. Норманы пытаются пришить ему убийство Амброза Фазергила. Но я надеюсь, что они хорошенько подумают, прежде чем зайти так далеко; сейчас мы квиты: Куин у них, но Вомерсли у меня!
– Ну и ну! – Хансен взялся за шляпу. – Хорошо бы я оказался где-нибудь подальше, когда вы решили стать моим клиентом. Черт знает во что я ввязался! Наверно, мне придется заплатить за это лучшими годами моей жизни. – Он надвинул шляпу на лоб. – Единственное, на что я не могу пожаловаться, – это скука.
– Деньги – корень всех зол, – заметил Армстронг. – Если вам и придется платить, то только за свою жадность. Пусть это будет для вас уроком.
К тому времени, когда вернулся Армстронг, Дрейк уже весь извелся. Он с готовностью распахнул дверь и, вовсю жестикулируя, заговорил:
– Черт знает какая кутерьма! Этот гад очухался часа через три после того, как ты уехал. Слышал бы ты, как он меня крыл! А как грозил! Пришлось на всякий случай привязать его к кровати. Между прочим, ты уже слышал новости?
– Некогда было. Ты догадался записать?
Дрейк кивнул, пересек комнату и включил видивокс. На экране возник текст. «Европейцы готовятся открыть карты», – предупреждает Линдл, требуя дополнительно сто миллиардов долларов на оборону".
Армстронг не затруднял себя внимательным чтением. Сейчас важна была суть, а не детали.
«Кризис приближается… мы вынуждены тратить средства, нанося себе невосполнимый ущерб… Нельзя забывать ужасные уроки прошлого… Грозовые тучи войны вновь собираются на горизонте… Все необязательные расходы должны быть беспощадно урезаны… так требует тяжкое бремя ответственности… Чудовищное, безумное расточительство человеческих сил, материалов и средств… космическая программа должна быть свернута… это веление времени». Следующая страница:
«После беседы с Президентом генерал Л.С.Грегори заверил прессу, что вооруженные силы готовы ко всему».
– Готов заложить мою толстую шкуру, что Грегори – вовсе не такой паникер, – сказал Армстронг Дрейку. – Но успокаивающие речи нынче не в цене, и бравые норманы-агитаторы оставили от его выступления рожки да ножки – маленький кусочек, который, с их точки зрения, должен подстегнуть всеобщие страхи. Черт возьми! Это тот самый случай, когда часть правды хуже отъявленной лжи! – Он задумчиво, покусывал губу, и вдруг на следующей странице его взгляд наткнулся на заголовок: «Враг общества номер один Вашингтон. Объявлен общегосударственный розыск. Разыскивается Джон Дж.Армстронг, тридцати четырех лет, нью-йоркский изобретатель-одиночка. Рост – шесть футов три дюйма; вес – двести тридцать фунтов. Вооружен. Армстронг подозревается в шпионаже в пользу иностранных государств, а также в ряде убийств и похищении. Как полагают, он скрывается в нью-йоркском метро». О Вомерсли ни слова.
Пожав плечами, Армстронг выключил телевизор.
– Похоже, они нашли «кадиллак». – Глаза у него покраснели, веки опухли, на щеках и подбородке появилась щетина. – Ложись, поспи часок-другой, Эд. Тебе нужно выспаться.
Дрейк повалился в кресло и уставился на него широко раскрытыми глазами: – Можно подумать, я сумею заснуть!
– Ты просто перенервничал. Как насчет пачки «Виталакса»?
– А, черт! – с яростью прошипел Дрейк. – Вот и я говорю, лучше уж сразу цианистый калий.
Армстронг бросился в соседнее кресло, потер глаза и зевнул. Затем прислушался:
– Кто-то идет!
Услышав, что возле дома остановился автомобиль, Дрейк, словно сомнамбула, поднялся с кресла, но так и остался стоять, безвольно опустив руки и ожидая, кто же появится на пороге.
Посмотрев на него, Армстронг ухмыльнулся, отпер дверь и впустил Хансена. Детектива сопровождали трое крепких парней, позади шествовала Мириам. Армстронг представил их Дрейку.
– Нас уже поубавилось, – заявил Хансен. – Вчера вечером взяли Джека. Напился до чертиков. – Хансен презрительно фыркнул. – Значит, я в нем ошибался. Ладно, обойдемся. Но если бы у них хватило ума последить за его берлогой, они бы и меня прихватили. Вместо Джека – Мириам.
– Мириам – это просто замечательно! Мы на нее молиться будем, если она соорудит нам сэндвичи и кофе. – Армстронг показал девушке, где кухня, и сказал, обращаясь к Дрейку: – Наверное, надо накормить и нашего друга сенатора. А то еще загнется от истощения, бедняжка.
– Он уже кормленный. И весьма неплохо. Жрал, как свинья, в три горла. Видно, ночные переживания аппетит ему не перебили.
– Ага, значит, он созрел для очередной порции детектора. – Армстронг протопал наверх и вскоре вернулся, неся на руках связанного Вомерсли. Без особых церемоний он бросил сенатора в ближайшее кресло.
– Вы, подонки! – яростно и как-то торжественно провозгласил Вомерсли. – Не надейтесь, что это сойдет вам с рук! – Он обвел взглядом каждого по очереди. – Я запомню вас! Я еще усажу вас на электрический стул! Хотя бы мне пришлось потратить да это всю жизнь!
– И как вы считаете, сколько вам еще осталось? – холодно осведомился Хансен.
– Помолчите. Не пререкайтесь с ним. – Армстронг начал прилаживать контакты, но Вомерсли энергично затряс головой, изрыгая проклятия. Получив удар в челюсть, сенатор качнулся назад, и этой секунды Армстронгу хватило, чтобы закрепить контакты и включить аппарат. На лице Хансена мелькнуло удовлетворение.
– В последний раз!.. – взвизгнул Вомерсли, но тут же злость на его лице растаяла, сменившись идиотским выражением.
– Домашний адрес Синглтона?
Покрутив головой, Вомерсли ответил, и Хансен записал адрес в свой блокнот.
– Но вы не знаете, где прячут Куина?
– Нет.
– А Синглтон знает?
– Да.
Почесав колючий подбородок, Армстронг осведомился:
– Вомерсли, известно ли вам, что кто-то строит еще два космических корабля?
– Да.
– Кто их строит?
– Мы.
– Вот черт! – воскликнул Дрейк. – Где?
– Йеллоунайф.
– Оба?
– Да.
– Йеллоунайф… Это в Канаде, в лесах… – Армстронг задумался. – Надо полагать, с канадским правительством согласовано?
– Да.
– В какой стадии строительство?
Вомерсли тупо моргал; казалось, ему ужасно трудно ворочать языком. Наконец послышалось:
– Девятнадцатый готов к испытательному полету, двадцатый закончат через несколько дней.
– И после испытаний они полетят на Марс?
– Да.
– М-да, – проговорил Армстронг.
– Они продвинулись дальше, чем я ожидал. Но ни тот, ни другой корабль Марса не достигнут, верно? – спросил он Вомерсли.
– Нет.
Подойдя к сенатору ближе, Армстронг строго спросил:
– Почему?
– Потому что топливная проволока, которая сматывается с катушек и подается в двигатели, неоднородна по составу.
– Кто поставил такое топливо?
– "Радиометалз Корпорейшн".
– Дочерняя фирма «Норман-клуба»?
– Нет.
Армстронг озадаченно потер лоб и заходил кругами по комнате. Аудитория молча следила за ним.
– Есть ли среди служащих «Радиометалз» члены «Норман-клуба»?
– Да.
– Инженеры?
– Да.
– Фамилии?
– Не знаю.
– Значит, они вносят изменения в структуру топливной проволоки, зная, что при определенных условиях это вызовет взрыв? И руководство корпорации об этом не знает?
– Да.
– Как рассчитано время взрывов? Они произойдут в начале, в середине или в конце пути?
– В конце, – промычал Вомерсли.
– То есть когда оба корабля окажутся в непосредственной близости от Марса?
– Да.
– Кое-кому следует свернуть за это жирную шею! – гневно воскликнул Дрейк.
– Успокойся. – Армстронг жестом призвал Эда к молчанию и спросил Вомерсли: – Значит, пилоты, не кандидаты «Норман-клуба»?
– Нет.
– Вам известно, что они погибнут вместе с кораблями?
– Да.
Молниеносно развернувшись, Армстронг успел перехватить Дрейка и оттолкнуть его от сенатора. Потом он снова спросил Вомерсли:
– Зачем вы толкаете мир к войне, если вы спокойно можете взрывать космические корабли?
– Психокарты показывают, что, если не будет войны, эту планету ожидает космический бум.
– И что?
– Мы можем справиться одновременно с двумя кораблями, быть может, с четырьмя, но не с десятью. Только глобальная война способна изменить современную психокартину.
С отвращением фыркнув, Армстронг сменил тему:
– Я рассказывал вам историю о чертежах космического корабля, предложенных марсианским ссыльным. Вы в нее поверили. Знаете ли вы, где находятся такие люди?
– Нет.
– Почему?
– После прибытия они сразу же скрываются. Мы не успеваем их выследить. Они хоть и безумны, но они – марсиане и очень осторожны.
– Вы их боитесь?
– Они считают нас своими врагами.
– Их много?
– Нет. Очень мало.
– Что вы знаете об оружии, похожем по форме на фонарь?
– Это вибрационный коагулятор.
– У «Норман-клуба» есть такие?
– Нет. Мы не знаем, как их изготовить. Кроме того, нам запретили ими пользоваться.
– Запрещены? – Армстронг поднял брови. – Кем?
– Норманами с Марса, которые находятся с нами в контакте.
– На этой планете?
– Да.
– Приехали! – Армстронг растерянно огляделся по сторонам. – Еще одна банда, теперь уже марсианских норманов. – Он снова повернулся к Вомерсли: – Их много?
– Очень мало.
– Сколько?
– Не знаю.
– Они ваши союзники?
– Почти.
– Что значит «почти»?
– Они только советники. В акциях они не участвуют.
– Назовите одного их них, – с вызовом произнес Армстронг.
– Горовиц.
– Вы утверждаете, что он – уроженец Марса?
– Да.
– Откуда вам это известно?
– Это выяснилось, когда мы впервые предложили ему присоединиться к нам. Именно он сделал психотрон и обучил нескольких членов клуба работать на нем.
– Тоже мне доказательство! – усмехнулся Армстронг остальным. – Наверное, заманили старика какой-нибудь мишурой, а тот, недолго думая, съел их с потрохами. Он известный физик, и ума у него побольше, чем у всех норманов, вместе взятых. Кто же отказывается от такого шанса?! Если нужно называться марсианином – пожалуйста. Только платите. Он сделал их, как последних простаков.
– По-моему, это невероятно, – вставил Дрейк.
– Не больше, чем все остальное в этом сумасшедшем деле. Из больших клопов сосут кровь другие, поменьше. Так было всегда. Кроме того, Горовиц-отличная реклама всему движению. Особенно для новообращенных. Религии необходим святой, лучше два, чтобы поддерживать веру. Конечно, Линдл слишком циничен, чтобы принимать энтузиазм Горовица за чистую монету, но и ему это, в конце концов, выгодно. – Армстронг нахмурился. – Мне кажется, что Горовиц меньше всего причастен к этой каше. По крайней мере, я на это надеюсь.
– Надежда умирает последней, – процитировал Дрейк похоронным голосом. – Нам дышат в спину и свистят в уши. Если ты выберешься из этого лабиринта, парень, считай, тебе крупно повезло!
Хансен посмотрел на него строгим взглядом:
– Боитесь?
– Ради Бога, хватит пререкаться! – Армстронг сердито взглянул на обоих. – Мы свободны, никто нас пока еще не свел с ума, никто не арестовал, не надел наручников… Надеюсь, никто и не наденет!
– Ты замечательно самоуверен, – сказал Дрейк, – и я очень хотел бы разделить это чувство с тобой. Но я не привык ощущать себя дичью, за которой гонится целая свора охотников. И как вы собираетесь с ними управиться, я постичь не могу. – Он наградил Вомерсли злобным взглядом и добавил: – Но я хочу, чтобы вы поняли – я на вашей стороне не потому, что мне некуда деваться, а потому, что хочу увидеть, как подохнет эта крыса.
– Похвальное стремление, – одобрил Хансен.
Все еще хмурясь, Армстронг спросил Вомерсли:
– Если нормальные марсиане потребуют прекратить деятельность «Норман-клуба» или же вообще распустить его, будет ли это сделано?
– Да.
– Почему?
– Мы верны им. Они выше нас.
– Но они не отдадут такой приказ?
– Нет.
– Они же миссионеры! – строго заметил Армстронг. – Если верить Линдлу, они суют свой нос в дела этого мира постоянно. Почему же они отказываются вмешиваться сейчас?
– Потому что сейчас… другое… Перекресток всех судеб… и они чувствуют… они чувствуют… – Вомерсли закашлялся, что-то невнятно пробормотал и с трудом добавил: – …что сейчас тот момент, когда земляне – и нормальные, и ненормальные должны… сами позаботиться о своем спасении… – Он снова закашлялся и обмяк в кресле.
– Хватит с него. – Армстронг выключил аппарат и сорвал контакты со склонившейся головы сенатора. – Оттащите его наверх и бросьте на кровать. Он теперь проспит часа три, не меньше.
Пока Дрейк и двое людей Хансена тащили безвольное тело сенатора, Армстронг неутомимо мерил шагами комнату, словно медведь в клетке. Дождавшись их возвращения, он заговорил:
– Давайте посмотрим на ситуацию иначе. Нас ищут. Нас разыскивают всех – причем тех, кого не включили в список сегодня, обязательно включат завтра – либо как сообщников, либо как соучастников. Формальные обвинения не имеют значения – нам постараются пришить все, что только сумеют найти. Полиция, ФБР, «Норман-клуб», марсиане-гуманы, ЦРУ и, наверное, даже контрразведка ВМС дорого заплатили бы за наши скальпы. – Он внимательно оглядел каждого по очереди. – Я хочу сказать, что каких бы еще шалостей мы ни натворили, крепче, чем сейчас, мы уже не увязнем.
– За похищение людей полагается смертная казнь, – заметил Дрейк. – Честно говоря, я не представляю ничего более крепкого, чем девять футов веревки.
Не обратив внимания на его слова, Армстронг продолжал:
– Нам понадобятся все силы, на которые мы можем рассчитывать, – а у нас их чертовски мало! Кроме присутствующих я могу доверять только четверым, а именно: генералу Грегори, Биллу Нортону, Клэр Мэндл и Джорджу Куину. Попытка связаться с генералом не принесет особой пользы, так как я сообщу ему немногое сверх того, что ему уже известно. Тем более что при такой попытке риск попасться чрезвычайно велик. Что касается Клэр Мэндл, то она вне досягаемости. Я о ней не беспокоюсь, поскольку она исчезла по собственной воле. От Билла Нортона проку мало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35