– То, что определяет строение тела и образ мышления, называется фенотипом. – Питер попытался сосредоточиться. – Он описывает конкретную особь, ее принадлежность к тому или иному виду. Генотип определяет возможности, которыми обладает живое существо. И все же многое зависит от внешней среды, в которой развивается личность.
– Как это? – не понял Эдди.
– Возьмем, например, ребенка. При рождении он получает гены отца и матери. Это и есть его генотип. Гены определяют, каким образом он будет расти: какого цвета у него будут волосы, глаза, кожа… Высоким он будет или низким… Но если ребенок с детства хорошо питается, у него будет один рост, а если он с рождения нищенствует – другой. То же самое со здоровьем. Хорошо питается – становится сильным, крепким; если нет – вырастает хиляком. К тому же у слабых людей во много раз выше вероятность заболеть. Причем в том и другом случае генотип не меняется – то есть возможности для развития были одни и те же, а то, что реально получилось, является следствием влияния внешней окружающей среды. Вот если бы можно было заранее в полном объеме просчитать все факторы – генотип, условия роста, психологический климат, воспитание, образование, – в этом случае мы могли бы сказать, что получится из того или иного младенца. Предположительно, конечно… С какой-то долей вероятности…
– Тогда получается, что в тебе изначально была заложена возможность превратиться в тролля. – Эдди удивленно крякнул. – Каким-то образом твой генный аппарат вступил во взаимодействие с окружающей средой, а она оказалась пропитанной магией – и готово?! Ты стал троллем! Стал троллем!…
Питер согласился:
– Я и сам так думаю, но это не более чем догадка. Точно пока ничего не могу сказать. Да и никто не может. Существует и другая теория – она утверждает, что с той поры, как магия стала могучей силой, с которой необходимо считаться, люди бессознательно начали использовать ее мощь. Маги знают что к чему, как отзовется в природе то или иное действие, но большинство людей хватаются за новомодные увлечения совершенно бездумно. Может, еще до 2011 года родители подспудно хотели видеть своих детей эльфами и гномами, а позже люди уже сами, по собственной неосознанной воле, превращались в троллей и орков. Эту теорию можно сравнить… ну, как если бы… – Он попытался подыскать соответствующий магический термин, но память опять подвела его. – Как если бы твои самые тайные мечтания вдруг материализовались. Ведь те же маги только в астральном мире обретают свой подлинный вид!
– Выходит, ты превратился в тролля, потому что хотел в него превратиться? – уточнил Эдди.
– Да… Возможно… Скорее всего, что так…
– Но ты же ненавидишь себя – тролля! – Эдди заволновался и дернулся.
Питер задумался. Сквозь дымку памяти прорезались смутные ощущения детства – вспомнилось то неистребимое ощущение одиночества, с которым он свыкся. Он даже захотел поговорить с кем-нибудь, как тогда. Со сверстниками он никак не мог найти общего языка. Питер ощущал себя неуклюжим папенькиным сыночком: все-то он делал невпопад. То, что ему нравилось, соседи по классу высмеивали. То, что увлекало их, казалось Питеру пустым и никчемным. Подробностей сейчас он уже не мог припомнить, но прежние обида и отчаяние переполняли грудь. Может быть, действительно он бессознательно хотел быть троллем – уродливым могучим великаном, обитающим в глубинах гор, и в результате воплотился в него?
Почему бы и нет?
Тролли, в отличие от подобных им великанов – ётунов, с богами не боролись, они вредили людям. Злой карикатурой на человеческий род были эти могучие и глупые создания, переплавившиеся в уродцев от сознания собственной неполноценности…
– Как бы то ни было, – наконец сказал Питер, – факт остается фактом. Но причину того, почему так все произошло, не может назвать никто. В чем только не пытались отыскать корень бед, как только не пытались бороться! И религию призывали на помощь, и современные научные методы… Вся проблема в том, что мы плохо знаем свое прошлое. Точнее, знаем совсем не то, что нам следовало бы знать. Не осталось ни материальных свидетельств, ни письменных памятников истории человечества как вида. Никто толком ничего не знает. Загадка в том, что случилось с моей ДНК. Какое обстоятельство, какой случай виноваты в этом? Почему так стремительно стали перестраиваться мои хромосомы? Вот на какие вопросы я ищу ответы. Возможно ли в принципе восстановление прежнего облика, и если да – то каким образом?
Этими исследованиями занимаюсь не я один, и все равно они ведутся недолго – около трех десятков лет. Этого очень мало для набора статистических данных, отслеживания процесса во времени. К тому же случилось худшее из того, что можно было вообразить – с распадом США страны-соседи начали утаивать информацию друг от друга. Даже то, что уже было известно, поделили и упрятали подальше. Повсюду натыкали грифов «секретно». Кто-то, может, тоже работает над поиском средства управления наследственным аппаратом металюдей, а мне об этом ничего не известно.
– Но ты можешь попытаться отыскать концы, – осторожно сказал Эдди.
– Что ты имеешь в виду?
– Существуют многие способы получения информации помимо всяких грифов и запретов… Я же проник в компьютер аэропорта…
– Сколько это будет стоить? – заинтересовался Питер.
– Вот именно, Профэссор, вот именно!…
Эдди набрал полную вилку риса, отправил его в рот и принялся сосредоточенно жевать. Челюсти заходили ходуном. Питер с горечью подумал, что их жизнь по-прежнему будет вращаться вокруг незаконных делишек. Он усмехнулся – ловко приятель окрутил его. В который раз…

10

Питер и Эдди стояли в тени ангара. Рядом топтались трое «качков» из банды Итами. Каждый раз, когда гангстеры шевелились, под их одеждой начинали перекатываться мускулы. Таких «качков» Питеру встречать еще не доводилось, и, глядя на них, он испытывал откровенный страх. Эти ублюдки явно принадлежали к высшей лиге.
Все то и дело посматривали в сторону одной из посадочных полос аэропорта О'Хара. Неоновое зарево над этим комплексом затмевало даже огни Чикаго. Все вокруг, казалось, жило в каком-то странном, трепещущем, беловато-сиреневом свете. Время шло, а искусственное солнце никак не всходило… Питер раздраженно отогнал от себя пустые мысли и принялся рассматривать облачко пара, вырвавшееся изо рта. Было довольно холодно, и дыханье оборачивалось легким, густым, ярко-красным облачком. Оно на глазах розовело, а потом совсем исчезало. Все, кроме Питера, были вооружены «узи». Ему же достался револьвер «Предейтор П», или попросту «зверобой». Он был ему как раз по руке. Потренировавшись с неделю, тролль научился достаточно ловко обращаться с оружием. По крайней мере, в цель попадал четко. Отдача у револьвера была слабая, но убойная сила превосходила всякие ожидания – он уже успел убедиться в этом.
Вскоре маленький частный самолет приземлился и побежал по бетонированной полосе. Питер почувствовал, как сжалось его горло, как гулко и часто забилось сердце. Согласно их плану, в конце полосы самолет поджидал бронированный автомобиль.
Кто знает, может, Эдди был прав, когда уверял его, что все подготовлено и никакой стрельбы не потребуется. Но оружие, металлически поблескивающее в свете фонарей, как бы посмеивалось над Питером – видишь, я тут как тут. Если бы не было необходимости, кто бы стал брать меня с собой?
Питер уже изнемог от тревожного ожидания. Его доконали посторонние, ненужные мысли. Образы плыли нескончаемой чередой, словно все происходящее являлось не более чем пищей для его просыпающегося разума. Вот как ловко орудуют охранники! Ни одного лишнего движения. Раз – и еще один ящик погружен в грузовик… Вот и второй скрылся в кузове. В их движениях таилась какая-то особенная красота. И он, столько времени проведший у экрана компьютера, знавший человека до последней клеточки, выведавший всю его подноготную, сейчас был поражен совершенством и слаженностью человеческих движений… Вот они, результаты работы ДНК. Это ведь ДНК позволяла человеку так ловко управляться с грузом. Пилоту она позволила доставить шкуры в Чикаго. Кому-то еще – сконструировать самолет, который сейчас находился перед ними…
И Питеру с его командой тоже дала силы ДНК… Способность разработать дьявольский план… Вот они, пятеро негодяев, готовых на все… И только потому, что их хромосомы заставляют их желать этого, желать невозможного, незаконного. Мало того, что заставляют, еще и дают силы…
А охранников они награждают способностью достойно защитить доставленный груз.
Хотя нет. Каким образом в человеке появилось умение «брать на лапу»? В чем корень? Тоже в ДНК? Или в воспитании?…
Они всей толпой вышли на гудронированное шоссе.
…Генотип определяет, какой именно организм сложится в условиях данной окружающей среды. Во что разовьются тело и сознание. А ведь существенную часть этой самой среды составляют другие люди, другие особи. Это факт, что окружающее человека пространство имеет искусственное происхождение – почти все в становлении фенотипа контролируется другими людьми. Жизнь как раз и построена на превращении генотипа в фенотип под влиянием других людей. И так повторяется снова и снова…
– Эй, Профэссор! – грубовато окликнул его Эдди.
– Да! – отозвался Питер. Он наконец оторвался от своих размышлений и обнаружил, что грузовик катит по шоссе в их сторону. Самолет уже взлетел, и теперь его огни удалялись в противоположную сторону.
– Ты случаем не собираешься отколоться от нас?
– Нет, я просто задумался.
– Тебе бы следовало быть повнимательней. Ограбление – это не… это не… это не… повод для самоанализа… – Эдди улыбнулся приятелю. Тот ответил ему улыбкой, а сам подумал: где это Торопыга мог нахвататься таких слов, как «самоанализ»?
Бандиты исчезли за грудой ящиков – укрылись так, чтобы их и видно не было. У Эдди задергалась рука.
– Приготовиться. Убрать оружие. Убери, черт тебя побери, оружие… Питер послушался, сунул револьвер в кобуру и последовал за Эдди. Вдвоем они вышли на дорогу. Грузовик подъехал и остановился в нескольких метрах от них. Два смеющихся охранника вышли из кабины. У них изо рта сразу потянулись ярко-красные облачка пара.
– Эй, это все ваше! – сказал один. – Пусть другие ребята вылезут из кузова.
Питер почувствовал, как расслабилось тело. Неужели уловка Эдди сработала?
Торопыга обошел вокруг машины – Питер поспешил за ним.
– Значит, теперь мы просто увезем шкуры? – задыхаясь, спросил он.
– Точно… точно… точно…
Вдруг справа зажглись фары другого автомобиля и к грузовику подъехал фургон, за рулем которого сидел Го-Мо, старый приятель Эдди.
– Эти проследуют с ящиками до самого университета, – сказал он, – там все сдадут чин чином. На следующий день, когда ящики откроют, шкуры тю-тю… Ну, они решат, что кража была совершена в университете. Мы вообще останемся сбоку припека…
Один из охранников открыл заднюю дверцу грузовика. Свет фар фургончика осветил внутреннее помещение броневика. В нем сидели два вооруженных человека: один помоложе – лет двадцати, другой постарше – лет сорока. Челюсть у старшего тряслась от страха, в глазах стыл ужас.
– Тут у нас проблема! – сказал тот, что помоложе. – В чем дело? – посуровел Эдди.
– Дженкинсу не заплатили.
– Дженкинсу? Там не было никакого Дженкинса. Молодой охранник соскочил на асфальт.
– А вот оказался! – сказал он и ткнул пальцем в оставшегося внутри товарища. – Эй, Дженкинс! – крикнул он ему. – Поздравляю с ограблением! – И, смеясь, передразнил звуки выстрелов: – Пиф-паф!…
Никто, кроме него, не засмеялся. Наступила тишина. Все в недоумении смотрели на перепуганного Дженкинса. Эдди замысловато выругался и топнул.
– Вот чертов мужик, все-таки дал маху. Что-то недоработал с компьютером.
Другой охранник, все так же неотрывно смотревший внутрь будки, спросил:
– Выходит, Дженкинс не в курсе?
– Ну да! – озлился молодой. – Он спросил меня, почему так медленно едем. Он и понятия ни о чем не имел.
Питер с симпатией глянул на Дженкинса. Тот по-прежнему сидел на ящике, помалкивал и затравленно поглядывал в сторону двери. На него сразу так много всего свалилось – и ограбление, и его коллеги, замешанные в некрасивом деле…
– Что будем делать? – деловито спросил молодой. Эдди обратился к Дженкинсу:
– Эй, ты, послушай… послушай… Тут из-за тебя трудности. Я бы хотел тебе кое-что предложить.
Дженкинс дернулся, но страх сковал ему челюсти. Го-Mo вышел из фургона, заглянул внутрь и сказал Эдди:
– Ты только посмотри на него! Ему нельзя доверять! Эдди еще раз посмотрел на Дженкинса, потом на трех других охранников и попытался по выражениям их лиц определить, что они думают. Было ясно: с одной стороны, охранники склоняются на сторону Дженкинса, а с другой стороны, деньги уже были получены… Трудный выбор…
– Может, отложим все это на другой раз? – предложил Питер.
Эдди полоснул по нему взглядом. Другие охранники в упор смотрели на Дженкинса.
Питер с тоской понял, что никто ничего не отменит. И у Дженкинса не было выбора – в живых свидетеля никто не оставит. Теперь он ощутил, как липкий обессиливающий страх вполз под кожу и добрался до сердца. Тролль почувствовал странное оцепенение.
Эдди подошел к трем охранникам – Дженкинса он игнорировал. Он, казалось бы, совсем его не замечал.
Питер посмотрел на Дженкинса. Тот задрожал и отступил на полшага внутрь, к алому пятну тускло светившегося сигнального фонаря. Рукой охранник сжимал рукоятку пистолета, но вытащить его не решился. Позади него стояли ящики со шкурами.
Неужели они решатся убить его? Иначе до ящиков не добраться. Дженкинс по-прежнему не мог справиться со страхом. Крупные капли пота выступили у него на лице.
Эдди что-то сказал парням, Го-Mo вытащил свой «узи» и крикнул Дженкинсу:
– Брось оружие! Дженкинс немного успокоился, потом осторожно вытащил пистолет и положил его на пол.
Тут Питера осенило – самая простая мысль пришла ему в голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49