– Мне и не нужны больше твои люди, – с деланным небрежением лениво протянул Птицелов. – Мне нужен вот он!
И он указал на… Яна, стоящего справа и чуть сзади Травника.
– Он ведь свободный человек, Ян Коростель, не правда ли?
Птицелов приятельски подмигнул Яну.
И странное дело, Ян вдруг почувствовал, что этот человек, Птицелов или Волынщик, сейчас не причинит ему никакого вреда. Между ними вдруг возникло непонятное единение, и зорз глядел на Яна почти дружески, во всяком случае, искренне.
– Он не пойдет, – неожиданно громко сказал Травник, и Ян вздрогнул. – Я отвечаю за него, и поэтому пока он мой человек.
– Пока – что? – с интересом глядя на друида, спросил Птицелов. Теперь он выглядел доброжелательным и сочувствующим собеседником, искренне стремящимся прийти хоть к какому-нибудь соглашению.
– Пока он сам не уйдет, и тогда другие будут рядом с ним. Теперь же он проводник моего отряда, и поскольку он идет добровольно, я не имею права приносить его в жертву ради друидов, которые сейчас – воины в плену.
– Судя по всему, это твой окончательный ответ, друид, – подытожил Птицелов. – Я не ошибаюсь, нет?
– Не ошибаешься, – сурово сказал Травник.
Зорз помолчал немного, о чем-то размышляя. Книгочей перешепнулся с Травником, и Симеон отрицательно покачал головой.
– Ну что ж, – вздохнул Волынщик, – нет так нет, неволить не буду. В сущности, мне не настолько нужны люди в моей миссии.
«Как ступеньки лестницы», – подумалось Яну, и он почувствовал, что все предыдущее было только подготовкой, прелюдией к тому, что он скажет сейчас. Однако и тут интуиция Птицелова опередила.
– В таком случае – мое вам последнее предложение. Странно, просить-то пришли вроде бы вы… – Птицелов в сомнении покрутил очередной одуванчик за измочаленный стебелек.
– Решено! Человек по имени Ян Коростель отдаст мне то, что висит у него на шее. Это – ключ, который вам известен. Я обращаюсь теперь ко всем, потому что этот ключ, по-видимому, не принадлежит ни одному из вас, кроме Коростеля. Когда я его получу, я отпущу всех ваших людей, которые у меня есть.
– Наш ответ – нет, – сказал Травник, и изумленный Ян увидел, как Книгочей со Снегирем согласно кивнули.
– Ваше мнение для меня, безусловно, ценно, – заметил Птицелов. – Но что скажешь ты, Ян? Мы с тобой уже встречались, но, к сожалению, не при тех обстоятельствах, которых бы я желал. Тогда ты показался мне трезвомыслящим парнем. Думаю, ты понимаешь, что в случае штурма замка все друиды умрут, причем не только те, что находятся внутри, но и снаружи?
При этих словах Книгочей тихо фыркнул, и Птицелов покосился в его сторону.
– Если твой новый приятель, Ян, вздумает темнить или выжидать чего-то, мои люди в замке пустят в ход ножи, не дожидаясь, пока этот упрямый друид станет сговорчивее. Времени на раздумье у тебя нет. Что ты решишь? Но помни: горячность – всегда плохой советчик, это, я думаю, ты понял еще там, в поле…
– Пусть друиды отойдут, на десять шагов, – тихо сказал Ян, пощупав пальцами ключ на груди. Он словно не обратил внимания на последнюю сентенцию Волынщика.
– Что ты задумал, Ян? – тревожно спросил Снегирь. Травник молча стоял рядом с Коростелем.
– Вы слышали, что он сказал? – усмехнулся Птицелов. – Отойдите на десять шагов, и побыстрее.
Травник послушно шагнул назад. Снегирь и Книгочей, переглянувшись, тоже.
– Ну? – мягко сказал Птицелов. – Что скажешь?
– Я отдам тебе ключ, если ты обещаешь отпустить наших, – сказал Ян, глядя в глаза Птицелову. – Я поверю твоему слову.
– Хорошо, – после некоторой паузы согласился зорз. – Давай его, и я сдержу обещание.
Коростель медленно, как во сне, снял с шеи тонкий шнурок с ключом и, оглянувшись на друидов, протянул ключ на открытой ладони Птицелову.
– Не делай этого, Ян, – чуть слышно сказал за его спиной Травник.
Ян на секунду задержал движение руки, но, бросив взгляд на темный проем башенного окна, вспомнил застывшее лицо Колдуна, представил рядом с ним связанного Збышека и мягко, осторожно опустил ключ в протянутую ему навстречу ладонь.
Птицелов улыбнулся, но не зло, не торжествующе, а улыбкой ребенка, которому наконец-то подарили вожделенную игрушку, о которой он долго мечтал. Ничто не изменилось в лице Птицелова, когда он, подержав несколько секунд ключ на открытой ладони, положил его в боковой карман своей куртки. Затем, не оборачиваясь, махнул другой рукой, и через минуту двери отворились, и во дворе появился Збышек. Он жмурился от яркого солнца, которое заливало светом весь замковый дворик. Юношу вели Колдун и Коротышка, придерживая с боков. На лбу у Марта была длинная, но неглубокая рана, и она, видимо, только недавно перестала кровоточить.
Когда Збышек приблизился, Ян понял, почему он не откликнулся из окна на их призыв. Рот молодого друида был плотно перетянут широкой прозрачной лентой, не дающей разомкнуть губы. Когда Коротышка рывком сорвал ее, послышался легкий треск, словно она была приклеена. Збышек хрипло вдохнул воздух и, взглянув на друидов, виновато опустил голову.
– Где остальные? Рыжебородый и кукла? – спросил Ян.
– Их у нас уже нет, – развел руками Птицелов. – Нет-нет, ты не то подумал, Ян. Они немного погостили у нас, но ушли, как только им наскучило. Надо сказать, мы их особенно и не задерживали.
При этих словах Птицелова Коротышка рассмеялся, но это был не злорадный, жестокий смех, который вроде и пристал бы этому коварному человечку, скрывавшемуся под маской показного простодушия; зорз рассмеялся весело и беззлобно, как удачной безобидной шутке.
– Збышек, где Лисовин и кукла? – Травник пристально смотрел на Марта.
– В замке их нет, – пробормотал удрученный юноша и тут же поправился, – со мной их не было.
– Еще бы, – усмехнулся Птицелов. – Пожалуй, этот парень – единственный, кто рискнул в одиночку штурмовать замок Птицелова, когда он мирно спит и никого не трогает.
– Иллюзию оставил ты? – мягко спросил Травник, не обращая внимания на словесные излияния зорза.
– Я, – еще тише ответил Збышек.
– Неплохо, – улыбнулся Травник.
Он подошел к Марту и, взяв его за локоть, ввел в круг друидов.
– Что ты хочешь еще, зорз? – обратился он к Птицелову.
– Да раздумываю пока, – озабоченно промолвил тот. – Думаю, не пустить ли мне в ход мое знаменитое коварство, о котором почтенные друиды, несомненно, наслышаны от добрых селян. Зайти в замок легко, а выйти из него гораздо труднее, не так ли? – И он с сомнением посмотрел на маленький отряд, тут же взявший оружие на изготовку. Только Травник оставался недвижим. – В конце концов зачем-то ведь меня назвали Птицеловом, – задумчиво проговорил зорз, и Ян не сумел определить, юродствует ли он опять или говорит всерьез. – Какая, интересно, очередная мысль мне сейчас придет в голову? Я ведь и сам не знаю, вот что странно…
– Эй! – раздалось вдруг со стены, что полого спускалась, упираясь в высокий холм. – Волынщик! Посмотри сюда.
От неожиданности все, включая и зорзов, резко обернулись. За стеновыми зубцами, скрытый по пояс, на них смотрел невысокий человек в странной одежде.

Он был явно чужестранец, во всем черном, на голове его было нечто вроде вязаной шапочки; платок или полумаска скрывали нижнюю часть лица незнакомца, и только его глаза и переносица были открыты. Рядом с ним привалился к ограде связанный бородатый человек, в котором друиды признали спутника Птицелова, который спал во время их разговора на одуванчиковом поле. Он не сопротивлялся, только часто и натужно кашлял, захлебываясь и перхая. «Где его угораздило так простудиться…» – некстати подумалось Яну. У него от всего происходящего вдруг начали путаться мысли, всплывая из дальних уголков сознания. Он провел рукой по лбу и резко качнул головой, словно пытаясь стряхнуть хмель от плохого и кислого пива, найденного после боя в какой-нибудь полуразгромленной придорожной харчевне.
– Кто ты? – крикнул Птицелов. Он рассматривал нового человека в упор, как некую механическую преграду, новый узелок в безупречной и прихотливой нити своих планов, неожиданный и оттого досадный.
– Тот, кому есть до тебя дело, – ответил незнакомец и для верности слегка встряхнул своего пленника.
Расстояние до них было приличное, но Яну показалось, что он услышал, как у зорза клацнули зубы.
– Я слышал ваш разговор. У вас тут сделка… – полувопросительно-полуутвердительно добавил он. Под маской голос казался глухим, невыразительным и лишенным интонаций.
– Что тебе до наших сделок? – откликнулся Птицелов. Он внимательно рассматривал пришельца, прикрыв глаза от солнца ладонью на манер козырька.
– Таве ира друдо? – вдруг крикнул Травник на языке, которым пользовались друиды в разговорах между собой. Ян даже вздрогнул от неожиданности.
– Нерас, – отрицательно покачал головой незнакомец, показав, что это наречие было ему знакомо. – За своих людей можешь не беспокоиться, друид. Бородатый охотник и деревянная птица свободны, и скоро ты их сможешь увидеть, если ваши дороги не разойдутся. Эй, Волынщик! Если ты выпустишь из замка этих людей, тогда я отпущу твоего приятеля. Ты ведь нуждаешься в нем, я правильно понимаю?
– А если я их не отпущу? – безо всякого интереса спросил Волынщик бесцветным голосом.
– Тогда он умрет, – спокойно ответил незнакомец. В голосе его не было ни волнения, ни сомнения в себе; похоже, даже собственная судьба его ни в коей мере не волновала.
– А ты не боишься? – недоверчиво проговорил Птицелов, изучая неожиданное препятствие своим ленивым планам.
– А ты? – в тон ему ответил незнакомец, но в его голосе было столько холода, что Ян поневоле поежился и зябко передернул плечами.
Птицелов не нашелся что ответить. Он пристально смотрел на человека в черном, видимо, прикидывая про себя его возможности, а незнакомец, не обращая больше внимания на зорза, перекинул пленника через стену, как куль, и стал медленно опускать его на землю. В ту же секунду из ворот выскочил с каким-то непонятным оружием Кукольник и бросился было на выручку товарищу, но незнакомец издал короткое гортанное восклицание, и тот остановился как вкопанный. Человек в маске скользнул меж стеновых зубцов и короткими прыжками, держась за все ту же бечевку, спустился вниз. Чувствовалось, что подобным образом он был способен продвигаться и на более серьезных высотах; необычная техника спуска заинтересовала всех, и даже зорзы смотрели как зачарованные. Когда его ноги коснулись красного песка, которым был посыпан замковый дворик, незнакомец спружинил и, отклонясь назад, сильно, с потягом вверх, дернул на себя веревку. Из-за стены вылетел трехзубый крюк, которым бечевка цеплялась за кирпичную кладку, и через пару секунд человек в черной одежде уже наматывал на локоть пыльный моток.
– Этот тип, похоже, не из вашей компании? – справился Птицелов у стоящего напротив Книгочея.
Тот ничего не ответил, и зорз понимающе покачал головой.
– Ну, что с вами поделаешь? Ступайте, до новых, как говорится, свиданий! – И он сделал знак рукой незнакомцу. – Валяйте, любезнейший, забирайте своих протеже! Вовсе не надо было умыкать моего человека, меня и так достаточно впечатлил ваш таинственный образ. Или вам еще отсыпать за него злата-серебра да каменьев самоцветных?
– Они могут понадобиться тебе самому на Мосту Мортаса, – ответил человек в черном и быстрым движением распутал бечеву на пленном зорзе. Тот неуклюже сел и вновь закашлялся, мутно глядя перед собой. Веревка отправилась незнакомцу за спину, и тот быстро пошел к друидам, оставив своего пленника сидеть у стены. Песок вокруг него был красен и стеклянист, с мелкими проблесками кристаллического кварца. Зорзы не двинулись с места, они смотрели на человека в черном без страха, но с любопытством, словно были скрыты за невидимой и прозрачной преградой. Незнакомец же остановился перед Коротышкой и, смерив его взглядом, слегка отстранил движением руки. Нельзя сказать, что зорз охотно подчинился ему, но сила гнула силу – тот отпрянул в сторону, и незнакомец резко сорвал с тела Збышека сыромятный ремень – так, что тот лопнул, словно был обыкновенной гнилой веревкой. Колдун угрюмо покосился на непрошеного освободителя, а тот уже шел с Мартом к друидам.
Они обогнули Птицелова, как кораблик обходит появившийся на пути островок – осторожно и уверенно, не сбавляя хода. Ян закусил губу, ожидая, что сейчас кто-нибудь выстрелит им в спину. В окне стоял Лекарь, а в том месте за стеной, где только что объявился незнакомец, уже возвышался Старик, словно материализовавшийся из воздуха. Он медленно поводил головой из стороны в сторону, и черты его лица были хищны: квадратная челюсть, чуть выступающая вперед, приплюснутые скулы, мертвенный блеск в холодных глазах нездешнего зверя. Зорз, сидящий под ним внизу, у крепостной стены, сделал неуклюжую попытку встать, но ноги плохо повиновались ему, и он со стоном опустился обратно.
– Вы пойдете вперед, к мосту, не спеша, не делая резких движений, – спокойно велел незнакомец Травнику, и тот кивнул в знак согласия. – Я буду идти последним, чтобы у господина Волынщика не возникало пустых соблазнов. Я заметил, однако, что у него очень изобретательная натура.
Он обернулся на зорза. Птицелов шутливо склонил голову и расшаркался сапогами, выбив из красного песка бурое облачко пыли. Незнакомец, не принимая иронии зорза, вынул из-за голенища большой нож с плоским и широким лезвием и, размахнувшись, швырнул его в дубовую дверь, возле которой стоял суровый Кукольник. Нож воткнулся с низким гудением, и у Яна неприятно завибрировал зуб, треснувший уже давно. Тут незнакомец поднял руку, и друиды медленно двинулись к разводному мосту. За ним желтело бескрайнее цветочное поле.
– Эй, парень! – негромко окликнул Яна Птицелов, и Коростель обернулся, ожидая какого-нибудь очередного коварства со стороны зорза.
– Ты не держи на меня зла, – крикнул Волынщик. – Твой приятель сам полез к нам в замок ночью, не иначе возомнил себя героем. Он ведь нас поубивал бы по глупости, верно, молодой человек?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53