- настаивал Конан.
- У Белой Розы нет лидера, во всяком случае, одного. Но нельзя
сказать, что при этом ею никто не управляет.
Конан кивнул и поднес чашу с вином ко рту.
- У нас их несколько, - продолжал Сантиддио. - Многие считают лидером
Белой Розы меня, но на самом деле у нас несколько фракций, как и во всяком
движении. Аввинти имеет последователей среди консерваторов, затем Карико
со своими идеями общественного достояния. Есть и другие выдающиеся
деятели, имеющие своих приверженцев.
- А кто же принимает решения?
- Хм-м! Мы, конечно. Мы собираемся и обсуждаем все аспекты проблемы.
Затем голосуем. Так что власть у нас принадлежит всем.
Мордерми рассмеялся.
- Если бы все дела решали эти собиратели цветочков, то твой язык,
Сантиддио, уже давно бы выклевали вороны. Ты знаешь, почему Белая Роза
ничего не предприняла для твоего освобождения? Потому что совет,
собравшийся для решения этого вопроса, никак не мог решить, следует ли
взять штурмом тюрьму или же перебить стражников по дороге к эшафоту. А
затем Аввинти заявил, что ты будешь полезней движению в качестве жертвы, а
не как сочинитель популярных памфлетов.
- О, этот ублюдок! Я убью его! - закричал Сантиддио. - Но мне
кажется, что идея моего освобождения принадлежит Сандокадзи.
- Сандокадзи действительно просила меня об этом, но последнее слово
все же осталось за мной.
- Аввинти, ублюдок! - на лицо Сантиддио было страшно смотреть. - Я
дам ему шанс стать жертвой.
Закурив, он стал натягивать на себя свежее белье, которое ему
принесла одна из девушек. Сандокадзи попыталась помочь ему, но он
нетерпеливо оттолкнул ее и в ярости завертелся по комнате.
Другая девушка принесла Конану бритву и зеркало. Она хотела побрить
его, но Конан предпочел, чтобы чужая рука со стальным лезвием не
прикасалась к его шее. Заставив ее держать зеркало, он сам начал сбривать
отросшую в тюрьме щетину. Сантиддио ограничился тем, что подстриг свою
бородку до обычного размера.
- Короче говоря, - продолжал он, слегка успокоившись, - ситуация
такова, что Мордерми разделяет основные цели и принципы Белой Розы, хотя и
считает нас всех идеалистами.
- Твои друзья только болтают, что все богатства Риманендо принадлежат
народу, а я отниму у него эти богатства и раздам беднякам, - возразил
Мордерми не без тени сарказма.
- После подсчета прибыли.
- Что ж, я несу большие расходы. И потом, какое тебе до этого дело,
ты ведь альтруист?
- Мордерми! - Сантиддио ткнул в него пальцем. - 3а этими циничными
фразами кроется твое каменное сердце. Кадзи, где моя шпага?
Сандокадзи что-то шепнула одной из служанок и та вскоре вернулась со
слегка заржавевшей в ножнах шпагой. Вынув лезвие из ножен, Сантиддио
критически осмотрел его и сделал несколько пробных выпадов. Конан с
интересом наблюдал за его действиями. Сантиддио обладал бойким языком, но,
по всей видимости его таланты не ограничивались только этим.
- Пора потолковать с этим негодяем Аввинти, - буркнул Сантиддио,
вставляя шпагу в ножны и пристегивая ее к поясу. - Конан, ты что улитка?
Ты собираешься торчать в этой раковине весь день?
- Сейчас мне принесут одежду.
- Она кишела насекомыми, - рассмеялась Сандокадзи. - Мы послали ее
королю Риманендо на десерт. Сейчас девчонки подберут что-нибудь для тебя.
Конан отложил бритву и сполоснул лицо. Вода была уже такой грязной,
что щипала кожу. Он вылез из чана и начал растираться полотенцем.
Сандокадзи смотрела на него с лукавой усмешкой и жевала апельсин.
Когда он вытерся, ему подали одежду, не новую, но чистую. Конан
натянул на себя узкие кожаные штаны и накинул ярко-красный камзол с
широкими рукавами. Завершили его туалет шляпа с опущенными полями и
фуфайка без рукавов, ранее принадлежавшая какому-то толстяку.
- Неплохо, - сказал Сантиддио, увидев варвара в новом обличье. - 3а
графа из свиты Риманендо ты, конечно, не сойдешь, но в толпе можешь
чувствовать себя спокойно.
Сандокадзи цинично усмехнулась.
- Я думаю, со временем мы подберем ему более подходящий костюм, -
примирительно сказал Мордерми. - Что-нибудь помодней. А сейчас стражники
будут искать в толпе одетого в лохмотья варвара.
- Мне бы еще хорошую шпагу, - сказал Конан.
- Это проще. Арсенал у нас богаче, чем гардероб, - рассмеялся
Мордерми. - Хорошую шпагу? Можешь подобрать себе на вкус и по длине и по
форме лезвия. А может, хочешь такую, какой ты бился с Ринновой?
- Я предпочел бы широкий меч, - ответил Конан. На самом деле он не
отказался бы от прямого двуручного меча, но киммериец сомневался, имеется
ли такой в коллекции Мордерми.
- Можешь выбирать все что тебе понравиться, - отозвался предводитель
разбойников. - Я проведу тебя в оружейную. Мои люди и я пользуемся только
самым лучшим оружием.
- Я за все заплачу, как только буду в состоянии, - заверил его Конан.
- Заплатишь? - Мордерми хлопнул его по плечу. - Конан, здесь же все
краденое. И потом я твой должник. Если бы не ты, наша попытка освободить
Сантиддио окончилась бы неудачей.
- Мы раздаем эти товары народу, у которого они были отняты вследствие
социальной несправедливости, царящей...
- Заткнись, Сантиддио, - воскликнул Мордерми. - Конану надоело
слушать твою болтовню. Он не затем перешел на нашу сторону.
- Ты присоединишься к нам? - спросил Сантиддио Конана.
Конан пожал плечами.
- Я вступил в армию по доброй воле, но король предал меня. Я убил
хвастливого борова в честной схватке, а меня приговорили к смертной казни.
Мне непонятны ваши теории и вся эта витиеватая болтовня, но я должен
отомстить Риманендо и его прислужникам. И потом, я в долгу перед вами за
меч.

4. МЕЧТАТЕЛИ И СТАЛЬ
- Все эти лидеры Белой Розы могут спорить хоть до посинения, но в
основе всех их высказываний все же лежат идеи Сантиддио, - заметил
Мордерми.
Он как будто оправдывается, подумал Конан. Киммериец критически
осматривал груду оружия, выбирая себе меч по вкусу. В этой комнате,
которую Мордерми назвал оружейной, было несколько широких мечей. Сантиддио
и его сестра ушли, чтобы не мешать. Внимание варвара привлек один клинок
отличной закалки - таких мечей на западе не знали.
- Ваш союз удивляет меня, - сказал Конан, пробуя лезвие.
- Но почему? - рассмеялся Мордерми. - У нас здесь рай для разного
рода мечтателей-неудачников. Одни грезят о богатстве и состоянии, другие -
об изменении государственного устройства и социальном равенстве.
Риманендо, как вампир, жиреет на нашей крови, а его придворные все время
придумывают новые способы, как грабить народ. В другой стране Сантиддио
мог бы выступать публично со своими идеями, и его бы чествовали как
национального героя, а в Кордаве его приговаривают к виселице. Что же
касается тех, кто мечтает разбогатеть, им приходится грабить и воровать,
чтобы вернуть себе то, что отнял у них тиран.
- Значит, вы тоже являетесь частью народной армии Белой Розы?
- Несмотря на все почтение, которое я питаю к идеям Сантиддио, должен
сказать, что Белая Роза - это не армия, а всего лишь сборище болтунов.
Друзья Сантиддио, по крайней мере по их мнению, самые светлые умы Зингары.
Они могут до хрипоты в голосе обсуждать мудрость или заблуждения
бесчисленных философов и мыслителей разных стран, как покойных, так и ныне
здравствующих, но половина из них и понятия не имеет, за какой конец брать
шпагу.
- Мне нравится вот это, - решился Конан. Это было прекрасное оружие -
прямое, широкое лезвие, заточенное с одной стороны, с удобной рукоятью и
плетеной гардой. Закалка тоже была превосходной.
- Это очень хороший меч, - согласился Мордерми. - Я бы не прочь
узнать его историю. Рукоятка более поздней работы. К сожалению, для меня
он не так удобен, как шпага. У той более длинное лезвие, она легче и к
тому же универсальнее; ею можно и колоть и рубить. Пока еще правила
требуют для поединков короткие шпаги, но мне кажется, что со временем
традиции изменятся и на смену рубящему оружию придет колющее.
- Эти лезвия слишком узки. Я видел одного пьяного наемника, которому
шпага пробила сердце, и он, тем не менее, сумел развалить надвое своего
обидчика и убить двух его друзей, прежде чем испустить дух. С такой шпагой
нужно расколоть противнику череп, а потом долго бродить вокруг, дабы
убедиться, что он действительно отдал Богу душу. Я не против фехтовальной
техники и колющих ударов, но дайте мне мощный меч с острым лезвием и меня
не удержит целая толпа шпажистов.
- Конечно. - от Конана не ускользнули нотки сарказма в голосе
Мордерми. - Ты доказал это в деле с капитаном Ринновой. Не хочешь
попробовать со мной?
Мордерми вынул свою шпагу.
- Только для того, чтобы лишний раз убедиться, что твой выбор
правилен. До первой крови, а?
Конан не любил спортивные поединки, которые цивилизованные люди
считали проявлением подлинного мужества, но предложение Мордерми выглядело
довольно безобидно. Что же скрывалось за непроницаемым выражением его глаз
молодой киммериец понять не мог.
Мордерми только защищался, вежливо предоставляя Конану возможность
нападать. Конан чувствовал себя крайне глупо, поэтому его выпады были
неловкими, и Мордерми отбивал их шутя. Зато следующий удар, который нанес
ему Мордерми, едва не застал киммерийца врасплох. В последний момент он
сумел гардой парировать его.
Рассерженный Конан с силой скрестил лезвие со шпагой Мордерми, сделал
ложный выпад, и когда тот открылся, имитировал сильный удар в солнечное
сплетение, в последний момент отведя меч в сторону. Рубящие удары могут
нанести серьезное увечье, а это всего лишь игра, и Конан не забывал об
этом.
Однако, Мордерми не разделял, казалось, его чувств. Прежде чем Конан
успел сделать оборонительное движение, его лезвие полоснуло по лицу
киммерийца. Конан почувствовал режущую боль в челюсти. Повинуясь скорее
инстинкту, молодой варвар с силой ударил по шпаге Мордерми, прежде чем тот
успел нанести второй удар. Удар был настолько резким, что Мордерми не
удержал оружия, и оно со звоном покатилось по полу.
- Конан!
Крик Сандокадзи привел киммерийца в чувство. Его широкий меч был
занесен для смертельного удара. Мордерми судорожно шарил по земле, пытаясь
достать свою шпагу.
Конан застыл.
- У тебя кровь, - спокойно произнес Мордерми, нагибаясь за своей
шпагой.
Конан потрогал челюсть и ощутил что-то липкое и горячее.
- Вы что, с ума сошли? - продолжала Сандокадзи. - Я услышала лязг
стали...
- Прошу прощения, - буркнул Конан, глядя на испачканную кровью руку.
- Я не привык заниматься этим в качестве развлечения.
- Я не успел вовремя расслабить руку, - сказал Мордерми. - Ну да Бог
с ним. Упражнение было поучительным.
- Митра, что ты...
- Конан захотел проверить свой меч, а мне было любопытно скрестить
оружие с человеком, победившем капитана Риннову. У Конана есть своя
теория...
- Не у меня, а у тебя, - запротестовал Конан.
- Я просто сказал, что шпага - это универсальное оружие. Ты же
знаешь, Кадзи. И вообще тебе бы следовало посмотреть, как дерется этот
киммериец. Такое впечатление, что меч - часть его руки и весит не больше
мизинца.
- И ты еще называешь моего брата чокнутым, - накинулась на него
Сандокадзи. - Да я лучше буду слушать его научные споры, чем смотреть, как
проливается кровь.
- Не обращай внимания, - шепнул Мордерми Конану, когда девушка ушла.
- Ее остренького язычка побаиваются даже Аввинти и Сантиддио.
- На месте Аввинти я бы чувствовал себя неспокойно, если бы во время
дуэли у меня за спиной находилась Сандокадзи, - заметил Конан. - Сегодня
утром она ни секунды не колебалась, когда скакала к эшафоту, топча
копытами десятки людей. Там пролилась не одна пинта крови.
- Когда речь заходит о достижении какой-то цели, род Эсанти ничем не
остановить. 3наешь, это была ее идея насчет возов с сеном. - Он осмотрел
порез на лице Конана. - Чепуха, я хуже режусь во время бритья.
- Род Эсанти? - переспросил Конан, уловив нотку разочарования,
мелькнувшую в голосе Мордерми.
- Да, Сантиддио и Сандокадзи принадлежат к одному из древнейших и
некогда очень могущественных дворянских родов - Эсанти. Я думал, тебе это
известно. Ах, да, ты же недавно в Кордаве. Так вот, из всего рода их
осталось только трое.
- Можешь выбрать себе и кинжал, - добавил он.
Конан внимательно перебрал с десяток ножей, размышляя про себя, что
всего этого арсенала хватило бы, чтобы вооружить небольшую армию, если бы
вдруг Сантиддио и его приятели решили перейти от слов к делу.
- Ты сказал, что их осталось только трое. Значит один из них
по-прежнему носит титул, в то время как Сантиддио и Сандокадзи вынуждены
скрываться от закона?
- У них не осталось ни титула, ни состояния. Есть только Сантиддио и
его две сестры. Все они родились в один день. Когда они были уже
достаточно большими, их отец нанес оскорбление королю Риманендо. В
отместку тот обвинил его в якобы утаивании крупной суммы налогов, которую
он должен был собрать с жителей. Сантиддио клянется, что его отец попросту
не стал облагать население дополнительными поборами. Не знаю кто прав, но
дело не в этом. Он был арестован, лишен состояния и казнен. Не помню, что
приключилось с остальными его родственниками, но больше никто о них ничего
не слышал.
Но рождение трех близнецов - очень редкий случай в Зингаре,
единственный на моей памяти. К тому же три - святое число, а дело получило
широкую огласку, и тайно умертвить детей король уже не мог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24