https://wodolei.ru/catalog/podvesnye_unitazy/
Она тихо дышала и даже, кажется, пыталась улыбаться. Эмери отвел прядь волос с ее лица.
– Кажется, знаю, – донесся пронзительный голос Уиды. – Отец рассказывал о таких.
Отец Уиды, Аньяр, был одним из тех эльфов, что бродили вместе с королем Гионом по серому Междумирью. Много лет назад они убили чудище, что жило в туманах и стерегло тропы между миром людей и миром Эльсион Лакар.
– Но ведь Гион и Аньяр уничтожили его… – Эмери тоже помнил эту историю.
– Может быть, их было несколько. Или этот – потомок первого. Мы ничего не знаем о том, как они существуют там, в туманах, – возразила Уида.
– Нужно… забрать его, – прошептала Софена.
Эмери наклонился над ней, приблизил ухо к ее губам.
– Что ты говоришь, милая?
– Нужно забрать его с собой, – чуть громче повторила Софена. – Показать людям. Чтобы не боялись. Что оно мертво.
– Девочка говорит дело, – подала голос Уида. Оказывается, она – стоя в отдалении – превосходно все слышала. – Так что ты укладывай ее в карету, а я подберу труп и привяжу его, с твоего разрешения, на крышу.
– Почему на крышу? – возмутился Эмери.
Уида уперлась кулаком в бедро.
– По-твоему, я должна усадить его верхом на лошадь?
Эмери сдался.
– Поступай как знаешь…
Он осторожно уложил Софену на обитую сукном скамью внутри кареты.
– Тебе удобно?
– Вполне.
– Куда тебя везти?
– Прямо по дороге, до мельницы, – сказала девушка. – Дальше придется по лесной тропинке. Я покажу.
– Как тебя зовут, милая?
– Софена, и я вовсе не «милая». Я – дочь здешнего землевладельца.
Услышав имя девушки, Эмери вздрогнул. Давно ему не доводилось слышать этого имени.
– Твоего отца зовут Роол? – спросил он на всякий случай.
– Вы с ним знакомы? – удивилась девушка.
– Полагаю, да…
– Вот и хорошо, – вздохнула она.
Спустя миг она уже крепко спала, положив голову на колени Эмери.
* * *
Карета, гремя и подпрыгивая, скакала по лесной дороге. Мертвое чудище с болтающимися руками и ногами было привязано к крыше. Уида постаралась и придала монстру как можно более жалкий вид, растянув его между двумя фонариками, что крепились к передним углам кареты.
Эльфийка умело правила лошадьми. Сейчас в ней трудно было признать супругу регента, величественную даму, что являла себя народу во время дворцовых праздников. На ней было холщовое платье со шнурованным корсажем. Черные волосы убраны под платок, смуглое лицо с ослепительной белозубой улыбкой кажется просто обветренным и загорелым: Уида умела скрывать свою эльфийскую темнокожесть, притворяясь обычной простолюдинкой, и у нее это недурно выходило.
Крестьяне, завидев карету, сбегались к дороге. Уида охотно показывала им чудище и некоторым дозволяла заглядывать в окошко, дабы полюбоваться раненой Софеной.
– Ежели бы не госпожа, быть нам всем мертвецами, – повторяла та женщина, что первой заметила монстра на краю деревни. – Это все она, все госпожа Софена… Да хранят ее небеса!
Эмери, скрываясь в полумраке кареты, молчал. Он был слишком потрясен этой неожиданной встречей. «Софена-маленькая»! Он помнил, как презрительно кривила губы ее тетка, когда рассказывала о женитьбе своего брата. По словам Софены-старшей, Роол, обзаведясь семьей, превратился в скучнейшего обывателя. А Роол, даже не подозревая о разочаровании сестры, продолжал боготворить ее. И дочку назвал в ее честь.
Интересно, какой выросла Софена-вторая? Держалась она храбро. И, кажется, не слишком задавалась, даже когда слышала, как крестьяне дружно возносят ей хвалу. Но никогда не следует судить о человеке, пока он болен, голоден или в плену. Здоровый, сытый и свободный может оказаться полной противоположностью первому впечатлению.
Софена застонала во сне, и Эмери погладил ее по лицу. Вздохнул.
– Нет, все-таки ты – милая…
Роол вышел навстречу шествию: его уже успели предупредить. Широким шагом пересек сад, выскочил за ворота и бросился к карете.
– Что с ней?
Уида натянула поводья.
– Вы – здешний землевладелец, Роол? Рада приветствовать вас.
– Где она? – рявкнул Роол, не обращая внимания на женщину, что весело скалилась ему с козел.
– В карете, разумеется.
Роол распахнул дверцу и встретился глазами с Эмери.
– Она жива?
– Устала и спит, – сказал Эмери спокойно и пошевелился. У него затекли ноги. – Помогите мне вытащить ее. Она потеряла много крови.
Роол подхватил девушку и сам выволок ее из кареты. Софена на миг проснулась.
– Роол, – пробормотала она. – Ты уже видел? Я убила его!
– Видел, видел, – ответил Роол, который до сих пор даже не удосужился взглянуть на чудовище.
Он понес Софену в дом. Уида свистнула лошадям и направила карету в ворота усадьбы.
* * *
К ужину Софену, с перевязанными ранами, облаченную в просторные одежды, умытую и выспавшуюся, доставили в столовую. Гости уже сидели за столом, однако без Софены не приступали к трапезе, только тянули вино и беседовали.
Роол без тени смущения извинялся за холодный прием, оказанный посетителям.
– Под утро мне снилось, что моя дочь погибла, – объяснил он. – А когда я проснулся, совершенно разбитый, она уже ушла из дома. Она и раньше так поступала. И всегда возвращалась с добычей. Но на этот раз все обстояло как-то иначе…
– Вы поверили в существование монстра, когда вам рассказали о нем? – полюбопытствовала Уида.
Роол пожал плечами:
– Мои крестьяне – люди достаточно здравомыслящие. Суеверные, конечно, как все мы, южане, но не настолько, чтобы изобрести чудище на краю собственной деревни.
– Поверили и все-таки отпустили девочку на опасную охоту, – пробормотал Эмери.
Роол глянул на него укоризненно.
– Посмотрел бы я на вас – как бы вы ее не отпустили! Моя дочь – настоящий воин. Даже я побаиваюсь с нею спорить. Она отважна, а кроме того, превосходно владеет оружием…
Он опустил голову и добавил:
– По правде говоря, поначалу я счел, что у нас озорует какой-нибудь волк или крупная лисица…
При появлении Софены все встали. Она еле заметно улыбнулась. Слуги устроили ее в мягком кресле с высокой спинкой, подставили под ноги скамеечку. Роол подошел к дочери, поправил подушку у нее под головой.
– Тебе удобно?
Она сморщилась:
– У меня болит все тело. И я очень хочу есть.
Однако проглотить она смогла лишь несколько кусочков. Уида, внимательно наблюдавшая за девушкой, приказала слугам убрать со стола.
– Лучше мы поужинаем потом, тайно, – предложила супруга регента. – А пока поболтаем. Ты знаешь, Софена, что мой спутник, вот этот превосходный человек, который спас тебе жизнь, учился в Академии Коммарши вместе с твоей знаменитой теткой?
Девушка уставилась на Эмери, недоверчиво сияя:
– Вы знали Софену-старшую?
– Да, – сказал Эмери, в мыслях проклиная болтливость Уиды.
Роол теперь тоже сверлил его взглядом. Вспоминал, должно быть, тот день, когда приехал в Коммарши – забрать тело сестры.
– О, – выговорила Софена, – и какой же она была?
Эмери молчал. Роол попытался спасти положение:
– Я тебе все о ней уже рассказал, Софена. Добавить нечего.
– Всегда найдется что добавить, – возразила Софена. – Ты рассказывал со своей точки зрения, а я хочу послушать другую. Какой она была, мой господин?
– Ты – лучше, – выпалил Эмери. И вдруг почувствовал, что горячая краска заливает его лицо.
Уида громко расхохоталась:
– Вот вам и правда, мои дорогие господа!
– Но это действительно правда. – Эмери решил защищать свое мнение.
Роол насупился, но долго сдерживаться не смог – засмеялся.
– Что ж, сдаюсь. Моя дочь – лучше всех на свете.
– Присоединяюсь, – кивнула Уида. – А теперь, пока мы окончательно не испортили девушку неумеренными похвалами, предлагаю обратиться к моей персоне и моим неотложным нуждам. Сейчас неподалеку отсюда находится регент Талиессин, и я хочу…
Роол сдержанно заметил:
– Боюсь, регент Талиессин занят. Он разбирает земельную тяжбу между родственниками, а эта история – давняя и запутанная.
Уида махнула рукой:
– Мне безразлично, чем занят мой муж. Главное – другое: я намерена помешать ему.
– Ваш муж?..
Любо-дорого было посмотреть, как побледнел Роол, как неуклюже вскочил он с места и поклонился Уиде. Софена сощурила глаза и вдруг встретилась взглядом с Эмери. Казалось, девушку позабавила неловкая ситуация, которую нарочно подстроила Уида.
– Да, – с наслаждением протянула Уида, – я – супруга регента. Вам разве не доложили? – Короткий, укоризненный кивок в сторону Эмери. – Мой спутник страшно неловок! Но мы все, – новая очаровательная улыбка, – должны найти в себе силы простить его. Эмери – композитор. Он полностью погружен в свои гениальные замыслы. Он даже не замечает, кто сидит у него на козлах и правит его лошадьми.
– Мы так и подумали, – пробормотал Роол. – Вы ведь правили лошадьми.
– Да, и была одета соответствующе, – согласилась Уида. – Потому сядьте, мой добрый хозяин, и не чувствуйте себя смущенным.
Роол рухнул в кресло. Последними словами Уида фактически добила его.
– Чем могу служить супруге регента? – спросил наконец Роол.
– Я желаю нанять у вас некоторое количество молодых девушек и пять-шесть парней, – сказала Уида. – Все они должны быть достаточно бесстыдными и не слишком уродливыми на вид.
– Если ваша милость пояснит, какую именно работу должны выполнять эти люди, – сказал Роол, – мне будет проще подбирать кандидатуры.
– О, ничего особенно трудного! – оживилась Уида. – В полураздетом и причудливом виде им надлежит поднести регенту несколько даров. Разумеется, в тот самый миг, когда он выносит свой несправедливый приговор, и ни минутой позже! Растет ли у вас поблизости такое растение – пышные розовые и белые цветки на голых ветках без листьев, с одними только острыми шипами?
Ответила Софена:
– Разумеется, ваша милость. Этот сорняк у нас тут повсеместно. Он называется «уида».
– О, я знаю! – таинственно улыбнулась Уида. – И, что гораздо важнее, – Талиессин тоже знает это.
Глава двадцатая
САМАЯ ВЫСОКАЯ НОТА
– Она всегда такая? – спросила Софена у Эмери, своего нового друга.
Они сидели в саду, возле разрушенного фонтана. Прямо на земле были навалены подушки – в осыпающихся шелковых наволочках, в простой холстине или обтянутые старым, выцветшим гобеленом. Софена удобно устроилась на этих подушках. Раны, нанесенные чудовищем, заживали на удивление быстро.
«Чему тут, впрочем, удивляться, – думал Эмери, поглядывая на девушку. – Она юная, здоровая. И дух у нее на высоте. Мне и половины того, что с ней случилось, хватило бы, чтобы помереть…»
Фонтан, хоть и был разрушен, как многое в усадьбе Роола, почему-то не вызывал элегических раздумий и вообще производил на диво жизнерадостное впечатление.
Отсюда хорошо было слышно, как в другой части сада Уида натаскивает собранных в деревне молодых людей. Пронзительный голос эльфийки разносился по всей усадьбе:
– Ногу выше! Вы должны двигаться одновременно. Еще раз, все вместе – раз! Хорошо. Теперь – прыжки. На месте, как можно выше, два раза. И с поворотом. Вот так.
Раздался дружный хор восхищенных голосов:
– У-у!
Вероятно, супруга регента показала, как надлежит прыгать на месте.
– Если бы она сделалась королевой, – сказал Эмери, – вряд ли у нее осталась бы возможность вот так веселиться. Видишь ли, Софена, госпожа Уида – Эльсион Лакар. Она другая, не такая, как мы.
Софена чуть сдвинула брови.
– Она очень красива – по-своему, – признала девушка.
– Различие не только в красоте, – сказал Эмери. – Уж поверь мне. Я знаю ее пятнадцать лет. Благородство ее происхождения таково, что она не может запятнать себя ничем.
Софена медленно кивнула, соглашаясь с собеседником.
– Все-таки она удивительная! – Дочь Роола вздохнула. – Мне так повезло! Близко познакомиться с супругой регента! И то, что мы с вами встретились, и то, что вы так вовремя явились… – Она искоса глянула на Эмери. – А я действительно лучше моей тетки?
– В тысячу раз, Софена, – искренне произнес Эмери. – Роол слишком разбаловал свою сестру. Знаешь такое выражение – «слепое обожание»? Обычно это относится к матерям, но в данном случае – к брату. Ты совсем другая. Ты – то, чем старшая Софена мечтала стать.
– Я помню, как Роол расправился с ее убийцей, – вдруг проговорила Софена. – Я была совсем маленькой, но помню. Тот человек застрял в болоте. Он погружался все глубже и сладким голосом умолял меня помочь ему, позвать взрослых, вытащить его. А я просто стояла рядом и смотрела. А потом услышала, как приближается русалка, и убежала. Я никогда не видела русалку, только слышала ее – иногда.
Вспоминание о русалке напомнило Эмери о другом чудовище, и он перевел разговор на более интересную для себя тему:
– В вашей округе часто встречаются странные существа, Софена?
– Странные? – Она подняла брови, наморщив лоб, потом засмеялась. – Самое странное существо здесь – это я.
– Я не шучу, Софена.
– Я тоже… Нет, конечно, я шучу, – поправилась она, все еще улыбаясь. – Русалка живет здесь очень долго. С незапамятных времен. А вот такие монстры, как то, которое вы убили, – это впервые. Ни мой отец, ни кто-либо из старожилов не припоминают подобного.
– Об этом стоит поразмыслить, не находишь?
Несколько секунд Софена рассматривала своего серьезного взрослого собеседника, а затем рассмеялась от души:
– Нет, не нахожу…
Монстр, привезенный на крыше кареты, вызвал всеобщее оживление. Карету выставили перед воротами в усадьбу, и крестьяне – все, кто захотел, – получили возможность вволю полюбоваться на мертвое чудовище. Несколько дней только и разговору было, что о геройстве «барышни».
На второй день, когда Эмери удалось уговорить Роола и Уиду снять труп с крыши, обнаружилось, что чудовище исчезло. Нет, оно не ожило и не сбежало, как могли бы вообразить более суеверные и пугливые люди. Оно попросту разложилось и превратилось в лужу липкой черной грязи. И сколько ни пытались отмыть щегольскую карету придворного композитора, ничто не помогало. Так и осталось пятно.
– Носи его с гордостью, Эмери, – хохотала Уида, видя искренне огорченное лицо своего друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
– Кажется, знаю, – донесся пронзительный голос Уиды. – Отец рассказывал о таких.
Отец Уиды, Аньяр, был одним из тех эльфов, что бродили вместе с королем Гионом по серому Междумирью. Много лет назад они убили чудище, что жило в туманах и стерегло тропы между миром людей и миром Эльсион Лакар.
– Но ведь Гион и Аньяр уничтожили его… – Эмери тоже помнил эту историю.
– Может быть, их было несколько. Или этот – потомок первого. Мы ничего не знаем о том, как они существуют там, в туманах, – возразила Уида.
– Нужно… забрать его, – прошептала Софена.
Эмери наклонился над ней, приблизил ухо к ее губам.
– Что ты говоришь, милая?
– Нужно забрать его с собой, – чуть громче повторила Софена. – Показать людям. Чтобы не боялись. Что оно мертво.
– Девочка говорит дело, – подала голос Уида. Оказывается, она – стоя в отдалении – превосходно все слышала. – Так что ты укладывай ее в карету, а я подберу труп и привяжу его, с твоего разрешения, на крышу.
– Почему на крышу? – возмутился Эмери.
Уида уперлась кулаком в бедро.
– По-твоему, я должна усадить его верхом на лошадь?
Эмери сдался.
– Поступай как знаешь…
Он осторожно уложил Софену на обитую сукном скамью внутри кареты.
– Тебе удобно?
– Вполне.
– Куда тебя везти?
– Прямо по дороге, до мельницы, – сказала девушка. – Дальше придется по лесной тропинке. Я покажу.
– Как тебя зовут, милая?
– Софена, и я вовсе не «милая». Я – дочь здешнего землевладельца.
Услышав имя девушки, Эмери вздрогнул. Давно ему не доводилось слышать этого имени.
– Твоего отца зовут Роол? – спросил он на всякий случай.
– Вы с ним знакомы? – удивилась девушка.
– Полагаю, да…
– Вот и хорошо, – вздохнула она.
Спустя миг она уже крепко спала, положив голову на колени Эмери.
* * *
Карета, гремя и подпрыгивая, скакала по лесной дороге. Мертвое чудище с болтающимися руками и ногами было привязано к крыше. Уида постаралась и придала монстру как можно более жалкий вид, растянув его между двумя фонариками, что крепились к передним углам кареты.
Эльфийка умело правила лошадьми. Сейчас в ней трудно было признать супругу регента, величественную даму, что являла себя народу во время дворцовых праздников. На ней было холщовое платье со шнурованным корсажем. Черные волосы убраны под платок, смуглое лицо с ослепительной белозубой улыбкой кажется просто обветренным и загорелым: Уида умела скрывать свою эльфийскую темнокожесть, притворяясь обычной простолюдинкой, и у нее это недурно выходило.
Крестьяне, завидев карету, сбегались к дороге. Уида охотно показывала им чудище и некоторым дозволяла заглядывать в окошко, дабы полюбоваться раненой Софеной.
– Ежели бы не госпожа, быть нам всем мертвецами, – повторяла та женщина, что первой заметила монстра на краю деревни. – Это все она, все госпожа Софена… Да хранят ее небеса!
Эмери, скрываясь в полумраке кареты, молчал. Он был слишком потрясен этой неожиданной встречей. «Софена-маленькая»! Он помнил, как презрительно кривила губы ее тетка, когда рассказывала о женитьбе своего брата. По словам Софены-старшей, Роол, обзаведясь семьей, превратился в скучнейшего обывателя. А Роол, даже не подозревая о разочаровании сестры, продолжал боготворить ее. И дочку назвал в ее честь.
Интересно, какой выросла Софена-вторая? Держалась она храбро. И, кажется, не слишком задавалась, даже когда слышала, как крестьяне дружно возносят ей хвалу. Но никогда не следует судить о человеке, пока он болен, голоден или в плену. Здоровый, сытый и свободный может оказаться полной противоположностью первому впечатлению.
Софена застонала во сне, и Эмери погладил ее по лицу. Вздохнул.
– Нет, все-таки ты – милая…
Роол вышел навстречу шествию: его уже успели предупредить. Широким шагом пересек сад, выскочил за ворота и бросился к карете.
– Что с ней?
Уида натянула поводья.
– Вы – здешний землевладелец, Роол? Рада приветствовать вас.
– Где она? – рявкнул Роол, не обращая внимания на женщину, что весело скалилась ему с козел.
– В карете, разумеется.
Роол распахнул дверцу и встретился глазами с Эмери.
– Она жива?
– Устала и спит, – сказал Эмери спокойно и пошевелился. У него затекли ноги. – Помогите мне вытащить ее. Она потеряла много крови.
Роол подхватил девушку и сам выволок ее из кареты. Софена на миг проснулась.
– Роол, – пробормотала она. – Ты уже видел? Я убила его!
– Видел, видел, – ответил Роол, который до сих пор даже не удосужился взглянуть на чудовище.
Он понес Софену в дом. Уида свистнула лошадям и направила карету в ворота усадьбы.
* * *
К ужину Софену, с перевязанными ранами, облаченную в просторные одежды, умытую и выспавшуюся, доставили в столовую. Гости уже сидели за столом, однако без Софены не приступали к трапезе, только тянули вино и беседовали.
Роол без тени смущения извинялся за холодный прием, оказанный посетителям.
– Под утро мне снилось, что моя дочь погибла, – объяснил он. – А когда я проснулся, совершенно разбитый, она уже ушла из дома. Она и раньше так поступала. И всегда возвращалась с добычей. Но на этот раз все обстояло как-то иначе…
– Вы поверили в существование монстра, когда вам рассказали о нем? – полюбопытствовала Уида.
Роол пожал плечами:
– Мои крестьяне – люди достаточно здравомыслящие. Суеверные, конечно, как все мы, южане, но не настолько, чтобы изобрести чудище на краю собственной деревни.
– Поверили и все-таки отпустили девочку на опасную охоту, – пробормотал Эмери.
Роол глянул на него укоризненно.
– Посмотрел бы я на вас – как бы вы ее не отпустили! Моя дочь – настоящий воин. Даже я побаиваюсь с нею спорить. Она отважна, а кроме того, превосходно владеет оружием…
Он опустил голову и добавил:
– По правде говоря, поначалу я счел, что у нас озорует какой-нибудь волк или крупная лисица…
При появлении Софены все встали. Она еле заметно улыбнулась. Слуги устроили ее в мягком кресле с высокой спинкой, подставили под ноги скамеечку. Роол подошел к дочери, поправил подушку у нее под головой.
– Тебе удобно?
Она сморщилась:
– У меня болит все тело. И я очень хочу есть.
Однако проглотить она смогла лишь несколько кусочков. Уида, внимательно наблюдавшая за девушкой, приказала слугам убрать со стола.
– Лучше мы поужинаем потом, тайно, – предложила супруга регента. – А пока поболтаем. Ты знаешь, Софена, что мой спутник, вот этот превосходный человек, который спас тебе жизнь, учился в Академии Коммарши вместе с твоей знаменитой теткой?
Девушка уставилась на Эмери, недоверчиво сияя:
– Вы знали Софену-старшую?
– Да, – сказал Эмери, в мыслях проклиная болтливость Уиды.
Роол теперь тоже сверлил его взглядом. Вспоминал, должно быть, тот день, когда приехал в Коммарши – забрать тело сестры.
– О, – выговорила Софена, – и какой же она была?
Эмери молчал. Роол попытался спасти положение:
– Я тебе все о ней уже рассказал, Софена. Добавить нечего.
– Всегда найдется что добавить, – возразила Софена. – Ты рассказывал со своей точки зрения, а я хочу послушать другую. Какой она была, мой господин?
– Ты – лучше, – выпалил Эмери. И вдруг почувствовал, что горячая краска заливает его лицо.
Уида громко расхохоталась:
– Вот вам и правда, мои дорогие господа!
– Но это действительно правда. – Эмери решил защищать свое мнение.
Роол насупился, но долго сдерживаться не смог – засмеялся.
– Что ж, сдаюсь. Моя дочь – лучше всех на свете.
– Присоединяюсь, – кивнула Уида. – А теперь, пока мы окончательно не испортили девушку неумеренными похвалами, предлагаю обратиться к моей персоне и моим неотложным нуждам. Сейчас неподалеку отсюда находится регент Талиессин, и я хочу…
Роол сдержанно заметил:
– Боюсь, регент Талиессин занят. Он разбирает земельную тяжбу между родственниками, а эта история – давняя и запутанная.
Уида махнула рукой:
– Мне безразлично, чем занят мой муж. Главное – другое: я намерена помешать ему.
– Ваш муж?..
Любо-дорого было посмотреть, как побледнел Роол, как неуклюже вскочил он с места и поклонился Уиде. Софена сощурила глаза и вдруг встретилась взглядом с Эмери. Казалось, девушку позабавила неловкая ситуация, которую нарочно подстроила Уида.
– Да, – с наслаждением протянула Уида, – я – супруга регента. Вам разве не доложили? – Короткий, укоризненный кивок в сторону Эмери. – Мой спутник страшно неловок! Но мы все, – новая очаровательная улыбка, – должны найти в себе силы простить его. Эмери – композитор. Он полностью погружен в свои гениальные замыслы. Он даже не замечает, кто сидит у него на козлах и правит его лошадьми.
– Мы так и подумали, – пробормотал Роол. – Вы ведь правили лошадьми.
– Да, и была одета соответствующе, – согласилась Уида. – Потому сядьте, мой добрый хозяин, и не чувствуйте себя смущенным.
Роол рухнул в кресло. Последними словами Уида фактически добила его.
– Чем могу служить супруге регента? – спросил наконец Роол.
– Я желаю нанять у вас некоторое количество молодых девушек и пять-шесть парней, – сказала Уида. – Все они должны быть достаточно бесстыдными и не слишком уродливыми на вид.
– Если ваша милость пояснит, какую именно работу должны выполнять эти люди, – сказал Роол, – мне будет проще подбирать кандидатуры.
– О, ничего особенно трудного! – оживилась Уида. – В полураздетом и причудливом виде им надлежит поднести регенту несколько даров. Разумеется, в тот самый миг, когда он выносит свой несправедливый приговор, и ни минутой позже! Растет ли у вас поблизости такое растение – пышные розовые и белые цветки на голых ветках без листьев, с одними только острыми шипами?
Ответила Софена:
– Разумеется, ваша милость. Этот сорняк у нас тут повсеместно. Он называется «уида».
– О, я знаю! – таинственно улыбнулась Уида. – И, что гораздо важнее, – Талиессин тоже знает это.
Глава двадцатая
САМАЯ ВЫСОКАЯ НОТА
– Она всегда такая? – спросила Софена у Эмери, своего нового друга.
Они сидели в саду, возле разрушенного фонтана. Прямо на земле были навалены подушки – в осыпающихся шелковых наволочках, в простой холстине или обтянутые старым, выцветшим гобеленом. Софена удобно устроилась на этих подушках. Раны, нанесенные чудовищем, заживали на удивление быстро.
«Чему тут, впрочем, удивляться, – думал Эмери, поглядывая на девушку. – Она юная, здоровая. И дух у нее на высоте. Мне и половины того, что с ней случилось, хватило бы, чтобы помереть…»
Фонтан, хоть и был разрушен, как многое в усадьбе Роола, почему-то не вызывал элегических раздумий и вообще производил на диво жизнерадостное впечатление.
Отсюда хорошо было слышно, как в другой части сада Уида натаскивает собранных в деревне молодых людей. Пронзительный голос эльфийки разносился по всей усадьбе:
– Ногу выше! Вы должны двигаться одновременно. Еще раз, все вместе – раз! Хорошо. Теперь – прыжки. На месте, как можно выше, два раза. И с поворотом. Вот так.
Раздался дружный хор восхищенных голосов:
– У-у!
Вероятно, супруга регента показала, как надлежит прыгать на месте.
– Если бы она сделалась королевой, – сказал Эмери, – вряд ли у нее осталась бы возможность вот так веселиться. Видишь ли, Софена, госпожа Уида – Эльсион Лакар. Она другая, не такая, как мы.
Софена чуть сдвинула брови.
– Она очень красива – по-своему, – признала девушка.
– Различие не только в красоте, – сказал Эмери. – Уж поверь мне. Я знаю ее пятнадцать лет. Благородство ее происхождения таково, что она не может запятнать себя ничем.
Софена медленно кивнула, соглашаясь с собеседником.
– Все-таки она удивительная! – Дочь Роола вздохнула. – Мне так повезло! Близко познакомиться с супругой регента! И то, что мы с вами встретились, и то, что вы так вовремя явились… – Она искоса глянула на Эмери. – А я действительно лучше моей тетки?
– В тысячу раз, Софена, – искренне произнес Эмери. – Роол слишком разбаловал свою сестру. Знаешь такое выражение – «слепое обожание»? Обычно это относится к матерям, но в данном случае – к брату. Ты совсем другая. Ты – то, чем старшая Софена мечтала стать.
– Я помню, как Роол расправился с ее убийцей, – вдруг проговорила Софена. – Я была совсем маленькой, но помню. Тот человек застрял в болоте. Он погружался все глубже и сладким голосом умолял меня помочь ему, позвать взрослых, вытащить его. А я просто стояла рядом и смотрела. А потом услышала, как приближается русалка, и убежала. Я никогда не видела русалку, только слышала ее – иногда.
Вспоминание о русалке напомнило Эмери о другом чудовище, и он перевел разговор на более интересную для себя тему:
– В вашей округе часто встречаются странные существа, Софена?
– Странные? – Она подняла брови, наморщив лоб, потом засмеялась. – Самое странное существо здесь – это я.
– Я не шучу, Софена.
– Я тоже… Нет, конечно, я шучу, – поправилась она, все еще улыбаясь. – Русалка живет здесь очень долго. С незапамятных времен. А вот такие монстры, как то, которое вы убили, – это впервые. Ни мой отец, ни кто-либо из старожилов не припоминают подобного.
– Об этом стоит поразмыслить, не находишь?
Несколько секунд Софена рассматривала своего серьезного взрослого собеседника, а затем рассмеялась от души:
– Нет, не нахожу…
Монстр, привезенный на крыше кареты, вызвал всеобщее оживление. Карету выставили перед воротами в усадьбу, и крестьяне – все, кто захотел, – получили возможность вволю полюбоваться на мертвое чудовище. Несколько дней только и разговору было, что о геройстве «барышни».
На второй день, когда Эмери удалось уговорить Роола и Уиду снять труп с крыши, обнаружилось, что чудовище исчезло. Нет, оно не ожило и не сбежало, как могли бы вообразить более суеверные и пугливые люди. Оно попросту разложилось и превратилось в лужу липкой черной грязи. И сколько ни пытались отмыть щегольскую карету придворного композитора, ничто не помогало. Так и осталось пятно.
– Носи его с гордостью, Эмери, – хохотала Уида, видя искренне огорченное лицо своего друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70