И библиотекари.
Все остальные могут просто щёлкнуть выключателем и получить обладающее цветом, вкусом и запахом трёхмерное порождение своей собственной фантазии или то, что создано командой профессиональных фантастов, отобранных правительством.
«Чертовски тупое дерьмо, – вздохнул про себя Бразил. – Их даже воспитывали так, чтобы они были начисто лишены воображения. Тех, кто случайно обладал им, лечили – слишком опасно позволять людям мыслить, особенно не так, как угодно властям».
Интересно, умеет ли кто-нибудь из его пассажиров читать. «Может, Кабан, – так он мысленно окрестил Датама Хаина, весьма напоминавшего это животное, – но этот, вероятно, дальше материалов по товароведению и прочего подобного дерьма не пошёл. Впрочем, судя по физиономии, какое-нибудь „Руководство по повешению людей двадцатью различными способами“ наверняка доставило бы ему огромное удовольствие».
Девушку, которая летела вместе с ним, оценить было намного труднее. Как и Хаин, она явно происходила из мира, обходящегося без родильных фабрик. Ей было лет двадцать, и, если бы не изнурённый вид, она выглядела бы весьма привлекательной. Не то чтобы хорошо сложенной или красивой, но симпатичной. Однако у неё был пустой стеклянный взгляд, и она подчёркнуто рабски прислуживала этому толстяку. By Чжули – вспомнил Бразил её имя, указанное в списке пассажиров. Чжули By? – билось где-то в уголке его мозга. Вот оно, опять! Чёрт побери! Он попытался докопаться до источника мелькнувшей у него мысли, но тщетно.
Она похожа на китаянку, подсказал уголок памяти, но мысль снова ускользнула.
Китаянка. Много лет назад это слово что-то означало. Но откуда он об этом знает? И почему не может вспомнить? «Чёрт возьми, в те дни почти все люди имели такие характеристики», – подумал Бразил и успокоился.
Третьего пассажира можно было отнести к категории роботов обыкновенных, если не считать, что Бразилу ещё не приходилось видеть автомат, вечно остающийся двенадцатилетним. Всех их воспитывали одинаково, в одних и тех же условиях, и они одинаково выглядели, думали и верили, что их миры – самые лучшие из всех возможных и путешествовать нет никакого смысла. Но Вардия Дипло 1261 находилась на самой нижней ступени социальной лестницы. Она выполняла функции курьера, перевозившего почту между своим миром и ещё одним гнездом роботов, расположенным далее по этой линии. Все своё свободное время она посвящала физическим упражнениям.
Звон крошечного колокольчика, прервав его раз-" мышления, известил о том, что обед готов. Бразил встал и неторопливо направился в кают-компанию.
Большую часть этой комнаты – никто не знал, почему её называли именно кают-компанией, – занимали огромный стол, привинченный к полу, и несколько стульев, которые оставались деталями пола до тех пор, пока вы не наступали на маленькое неприметное кольцо, после чего они поднимались, превращаясь в удобные сиденья. Все помещение – стены, пол, потолок, даже поверхность стола – было облицовано молочно-белым пластиком. Цветовое однообразие нарушали маленькие настенные декоративные тарелки, на которых красовались название корабля, его конструктивные данные, имя владельца, полномочия, предоставленные ему Конфедерацией, а также капитанская лицензия.
Бразил вошёл в кают-компанию, наполовину уверенный, что там никого нет, и был удивлён, увидев, что обе женщины уже заняли свои места. Толстяк, стоя у стены, внимательно изучал его капитанскую лицензию.
На Хаине была лёгкая синяя тога, делавшая его похожим на Нерона. By Чжули оделась точно так же, но на ней тога сидела куда лучше. Обитательница комм-мира, Вардия, предпочла простое чёрное платье, сооружённое из целикового куска материи. Бразил отметил, что By Чжули, уставившаяся прямо перед собой, по-видимому, находится в трансе.
Хаин закончил чтение надписей на настенных тарелках и повернулся к своему стулу возле By Чжули; его жирное лицо выражало неодобрение.
– Что-нибудь с моей лицензией? – соболезнующе осведомился Бразил.
– Этот бланк, – осторожно ответил Хаин с явной тревогой в голосе. – Он такой старый! На моей памяти подобными бланками никогда не пользовались.
Капитан, улыбнувшись, нажал кнопку под своим стулом. Наверху распахнулись пищевые отсеки, и перед каждым участником обеда возникла тарелка с дымящейся едой. В круге, открывшемся в середине стола, появились большая бутылка и четыре стакана.
– Я получил её давным-давно, – сказал Бразил, наливая себе безалкогольное вино.
– Вы делали омоложение, капитан? – учтиво спросил Хаин. Бразил кивнул.
– Несколько раз. Капитаны грузовых кораблей любят такие штуки.
– Но ведь это очень дорого, если вы не обладаете влиянием в Совете, – заметил Хаин.
– Верно, – согласился Бразил, жуя синтетическое мясо. – Но нам хорошо платят, а в порту мы проводим лишь несколько дней. Капитаны еле успевают проматывать своё жалованье.
– Но взгляните на дату! – вмешалась Вардия. – Лицензия очень-очень старая! Гражданин Хаин сказал, что ей триста шестьдесят два стандартных года!
Бразил пожал плечами:
– В этом нет ничего необычного. Один мой коллега, работающий на этой же линии, получил свою лицензию пятьсот лет назад.
– Да, – сказал Хаин, – но на лицензии стоит штамп – «Третье обновление». Сколько же вам всё-таки?
Бразил снова пожал плечами.
– Честно говоря, не помню. Человеческий мозг обладает ограниченной ёмкостью, так что при каждом обновлении стирается некоторая часть прошлого. Время от времени ко мне возвращаются какие-то обрывочные воспоминания, но удержать я ничего не могу. Может быть, мне шестьсот лет, а может, и все шесть тысяч, хотя в последнем я сомневаюсь.
– И вы никогда не пробовали это выяснить? – удивлённо спросил Хаин.
– Нет, – промычал Бразил с набитым ртом. Минуту он энергично работал челюстями, затем сделал хороший глоток вина.
– Мерзкое пойло, – фыркнул он, ставя стакан на стол, и тут же вспомнил, что разговор оборван на полуслове. – Разумеется, всё это меня удивляло, но записи такого рода имеют дурацкую привычку теряться. Я пережил слишком многих бюрократов. К счастью, меня волнует только настоящее и будущее.
Хаин уже кончил есть и похлопал себя по объёмистому животу.
– Моё первое обновление должно произойти через год или два, – сказал он. – Мне почти девяносто, и боюсь, что последние несколько лет я слишком пренебрегал здоровьем.
В продолжение этого незамысловатого разговора Бразил смотрел на By Чжули, сидевшую рядом с Хаином. Она не обращала никакого внимания на беседу и едва прикоснулась к еде.
– Ну что ж, – сказал Бразил, сдерживая любопытство, которое возбудила в нём эта странная девушка, – факты из моей биографии украшают эти стены, про гражданку Вардию мне всё ясно, а что заставляет вас мотаться по солнечным системам, Хаин?
– Я торговец, капитан, – ответил толстяк. – А на всех планетах в числе товаров, которые там производятся, обязательно найдётся что-нибудь особенное, единственное в своём роде. Нужно только как следует поискать. Это первая причина. Кроме того, то, что для одной планеты – излишек, для другой – жизненная необходимость. Вот я и устраиваю такие сделки. И это вторая причина – А как насчёт вас, гражданка By Чжули? – сменил тему Бразил. – Вы его секретарь?
Девушка неожиданно смутилась. «В её глазах промелькнул настоящий страх», – сказал себе Бразил. Она повернулась к Хаину, словно умоляя о помощи.
– Моя… э… племянница, капитан, очень застенчива, – вкрадчиво сказал Хаин. – Она предпочитает быть незаметной. Ведь правда же, дорогая, ты всегда предпочитаешь оставаться в тени?
– Я всегда предпочитаю оставаться в тени, – эхом отозвалась By Чжули монотонно, как машина. Казалось, она не понимает смысл слов, которые произносит.
– Простите! – Бразил поднял руки в знак смирения.
«Забавная подобралась компания, – сказал он себе. – Продукт родильной фабрики разговорчив и даже любознателен, а настоящая девушка ведёт себя как робот». Он вспомнил о двух девицах, с которыми познакомился ещё в стародавние времена. Первую все считали сексуальной красоткой, и мужчины начинали томиться от вожделения после первого же взгляда на неё. Другая была мужеподобной уродиной с хриплым голосом и замашками водителя автокара. Однако секс-бомба предпочитала женщин, а мужеподобная была божественна в постели.
«Господи, как же всё-таки обманчива внешность», – сделал он мрачный вывод.
Тишину нарушила Вардия. В конце концов, её ведь готовили к дипломатической службе.
– Мне кажется, это прелестно, что вы так стары, капитан, – сказала она весело. – Вдруг вы вообще старше всех живущих. Моя раса, разумеется, не знает омоложения, в нём нет нужды.
«Конечно, нет, – с грустью подумал Бразил. – Питомцы родильных фабрик не стареют, они всю жизнь остаются шестнадцатилетними юнцами. Эти консервы копошатся в своём муравейнике положенные им восемьдесят лет, а затем спокойно являются на местную смертную фабрику, чтобы быть переработанными в удобрение. Муравейник? – Он сам удивился этой мысли. – Кто же тогда, чёрт возьми, муравьи?»
Вслух же он заметил:
– Ну, старый я или нет, сказать не могу, но радости от этого мало, если не иметь такой работы, как у меня. А живу я так долго, наверное, потому, что в моём организме выработался некий иммунитет против смерти.
Лицо Вардии просияло. Вот это она могла понять.
– Интересно, что это за мир, который нуждается в таком императиве выживания? – задумчиво произнесла она, показав остальным, что ровным счётом ничего не поняла.
– Навсегда ушедший, – сухо отрезал Бразил.
– Думаю, нам следует вернуться в свои каюты, капитан, – вмешался Хаин, вставая и потягиваясь. – По правде говоря, единственная вещь, которая утомляет больше работы, – это безделье.
By Чжули немедленно вскочила, и они вместе вышли из кают-компании.
– Я тоже, пожалуй, пойду, капитан, – сказала Вардия, – но мне бы хотелось как-нибудь поговорить с вами ещё и, если возможно, побывать в рубке.
– Милости прошу, – ответил Бразил сердечно. – Я всегда буду рад компании. Может быть, завтра пообедаем вместе, а потом я покажу вам, как управляется этот корабль.
– С удовольствием, – согласилась девушка, и ему почудилось, что её плоское лицо стало чуточку человечнее. Бразил попытался вычислить соотношение искренности и дипломатии в этом ответе, но махнул рукой. «Вряд ли мне когда-либо удастся узнать, что происходит в мозгу этих насекомых, – подумал он. – Ладно, в данном случае это ничего не меняет, я покажу ей схему управления кораблём, и она, наверное, будет в восторге».
Оставшись в кают-компании один, Бразил внимательно оглядел стол.
Так и есть – тарелка By Чжули осталась почти нетронутой. Девушка лишь притворялась, что ест.
«Неудивительно, что бедняжка так истощена физически, – подумал он. – Но почему и умственно? Конечно, она не племянница Хаина, что бы он там ни болтал. Секретарь – тоже вряд ли».
В чём же тогда дело?
Бразил нажал кнопку и вернул стулья в прежнее положение. Затем возвратился в рубку.
Капитаны олицетворяли в космосе закон. Поэтому на всех линиях все корабли были оборудованы охранными системами и разными хитроумными устройствами, известными только самим капитанам.
Бразил уселся в кресло и взглянул на экран, который передавал все ту же звёздную панораму. Она выглядела очень реалистично, но наделе изображение создавалось компьютером. Переход Балла – Друббика, сделавший возможным полёты со сверхзвуковой скоростью, был по природе своей внепространственным. За пределами энергетического колодца, в котором мчался корабль, не было ничего, что можно было бы передать в терминах, понятных человеку.
Капитан набрал на клавиатуре компьютера: «Подозреваю незаконную деятельность. Проверить каюту 6 на левом экране и каюту 7 на правом экране». На компьютере загорелся жёлтый огонёк в знак того, что личный код капитана удостоверен; затем на месте искусственной звёздной панорамы бок о бок появились изображения двух кают.
Тот факт, что во всех каютах имелись скрытые видеокамеры, был тщательно охраняемой тайной, и когда несколько любопытных случайно узнали о существовании следящих устройств, их память по приказу правительства Конфедерации была подвергнута чистке. Подобными методами удалось выследить многих безумцев и преступников. Бразил знал, что портовые власти планет, входящих в состав Конфедерации, просматривают записи и потребуют от него подробный отчёт. В общем, делать это было нелегко.
Хаина на месте не оказалось, но он быстро нашёлся в каюте, которую занимала By Чжули. У менее опытного и менее пресыщенного человека представшая перед глазами Бразила картина вызвала бы отвращение.
Хаин стоял возле запертой двери совершенно голый. By Чжули также была обнажена, её лицо выражало животный ужас.
Бразил усилил звук.
– Начинай, Чжули, – приказал Хаин, его голос выдавал крайнее возбуждение. Было абсолютно ясно, что он имеет в виду.
Девушка в страхе отшатнулась.
– Пожалуйста! Пожалуйста, хозяин! – Она была в состоянии истерики, которое искусно скрывала на людях.
– Когда ты это сделаешь, Чжули, – тихо, но настойчиво произнёс Хаин. – Только тогда.
Она выполнила то, что он требовал.
Менее опытные и менее пресыщенные люди отвернулись бы от этого зрелища.
Бразила оно возбудило.
Закончив, By Чжули продолжала молить толстяка, чтобы он дал ей это. Бразил терпеливо ждал, уже догадываясь, что она имеет в виду. Ему оставалось узнать, где у торговца тайник.
Хаин приказал девушке ждать и накинул на себя тогу. Отперев дверь, он осторожно выглянул в коридор и, убедившись, что никого нет, кинулся к своей двери. Невидимый наблюдатель перевёл взгляд на изображение каюты 6.
Войдя внутрь, Хаин вытащил из-под ванны плоский чемоданчик. Бразил заметил секретные замки – пять небольших квадратиков были запрограммированы на отпечатки пальцев. Комбинацию он не видел, но она бы ровным счётом ничего не дала: без прикосновения пальцев хозяина все содержимое чемоданчика растворилось бы в кислоте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49