Ведь этот мурни оказался представителем её расы! Больше всего она сейчас нуждалась в друге. Заговорив, она поняла, что он имел в виду, и быстро приспособилась.
– Я – Ву-чжу, – начала она. – Мо-и дру-зья На-тан Бра-зил и ку-зен У-шан.
– Натан Бразил! – встрепенулся пятнистый мурни. Остальных его слов она не разобрала.
«Боже мой! – подумала девушка. – Неужели на этой безумной планете нет никого, кто бы не знал Натана?»
Внезапно мурни помрачнел и задумчиво почесал то место, где должна была бы находиться голова.
– Значит, Натан Бразил остался человеком? – спросил он, взглянув на неё в упор своими жёлтыми глазами.
Вучжу кивнула, и гигантский рот чудища раскрылся от изумления.
– Удивительно, почему он не изменился в Мире Колодца?
– Где На-тан? – спросила она.
– В том-то и проблема, – ответил мурни. – Понимаете, он как бы одновременно находится в двух местах.

* * *

Много лет назад, как и Бразил, он был пилотом грузового корабля, рассказал ей мурни; летал он более двухсот лет, и четвёртое омоложение встретил, потеряв всех своих родных и друзей; его мир так изменился, что он был не в силах возвращаться домой. Чтобы покончить с одиночеством, у него оставался единственный выход – самоубийство. Однако, когда это решение окончательно вызрело в его голове, бортовой компьютер принял странный сигнал бедствия. Он Изменил курс, чтобы выяснить, в чём дело, но очутился в Зоне Колодца и превратился в мурни.
– Мурни – неплохие ребята, – сказал он. – Просто совсем другие. Они могут пользоваться лишь тем, что изготовляют своими руками. Никаких машин. Подобно людям, они бисексуальны, хотя чужестранец не сможет определить – кто есть кто. Крепкие семьи, общинный строй, большая часть населения – пастухи, выращивающие антилоп. При этом мурни крайне враждебно относятся к чужакам – прошлой ночью вас спокойно могли бы убить.
– Тогда почему я осталась жива? – спросила она.
– Вы остались в живых, – отвечал он, – потому что убили около двух дюжин воинов, учинили пожар и так далее.
Вучжу не поняла.
– Мурни воспринимают смерть как нечто естественное, – объяснил он. – Мы её не боимся и не думаем о ней. Выше всего уважаются и ценятся у нас честь и отвага. Прошлой ночью все вы их продемонстрировали! Нужно было обладать отчаянной храбростью, чтобы так скакать по равнине, и высочайшим понятием о чести, чтобы сражаться и пасть в бою, но не сдаться. Если бы вы сдались, то вас наверняка бы убили. Но они нашли вас обоих – вас и Бразила – в разных частях речного русла тяжело раненными и без сознания. Было бы трусостью и бесчестием убить вас. Вы завоевали уважение, поэтому мурни отнесли каждого из вас в ближайший лагерь, чтобы заняться вашими ранами. Наша медицина вполне современна – это суровый гекс.
– А Натан! – воскликнула она. – Что с ним?
– Ему досталось куда больше, чем вам, – мрачно ответил мурни. – Вы пришли в себя, как только кончилось действие травной анестезии, но у вас было всего четыре или пять глубоких царапин на спине и масса ушибов. Мы их обработали, но они будут болеть. – Он помолчал. – У Бразила все намного хуже. Не представляю себе, как он двигался. Это невозможно. Он должен был умереть, в лучшем случае быть полностью парализованным, и тем не менее он прошёл почти километр вниз по реке, прежде чем свалился. Какой же необыкновенной волей нужно обладать! Мурни будут слагать о нём песни и в течение многих веков рассказывать легенды о его величии! Мало того, что у него сотни мелких переломов, что он потерял невероятно много крови и что у него разорвана нога, он ещё сломал себе шею и спину. Он прошёл целый километр со сломанными спиной и шеей!

* * *

Вучжу думала о несчастном Натане, изуродованном, парализованном и находящемся в коматозном состоянии. Из её глаз текли слёзы, и девушка ничего не могла с этим поделать. Мурни, выглядевший таким свирепым, беспомощно стоял рядом.
Наконец она взяла себя в руки.
– Он ещё жив? – спросила она дрожащим голосом.
– Да, – мрачно ответил мурни, – Вроде этого.
– Он без соз-на-ния?
– Без сознания. Помните, я говорил, что это – суровый гекс, который выше всего ценит честь и отвагу? В известных пределах он обладает ещё знаниями и мудростью. Поскольку Мурител – абсолютно нетехнологический гекс, его обитатели обратились к могуществу разума. Некоторые из наших врачей – а это действительно врачи – обладают огромными возможностями психического воздействия. Я не понимаю, как они это делают. Такие люди полжизни оттачивают своё искусство. К тому времени» когда эти мудрецы – мы зовём их Святыми – начинают чувствовать себя достаточно подготовленными, чтобы приносить пользу, они уже слишком стары, иногда им остаётся всего лишь несколько лет на то, чтобы обучить следующее поколение.
Он замолчал и принялся нервно ходить взад и вперёд, стараясь собраться с мыслями.
– Когда Бразила, всего изломанного, принесли в лагерь, – продолжал мурни, тщательно подбирая слова, – он благодаря своему невероятному мужеству уже стал самой легендарной фигурой, которая когда-либо здесь существовала. Святой, обследовавший его, сделал всё возможное, но понял, что смерть неизбежна. Он собрал ещё пятерых – шесть здесь, разумеется, магическое число, – и они осуществили Перенос Чести. За всё время, что я здесь нахожусь, такое было проделано три или четыре раза: эта процедура укорачивает жизнь Святых по меньшей мере на год и производится только в исключительных случаях. – Он снова сделал паузу, а затем продолжал изменившимся тоном:
– Послушайте, я вижу, вы не очень-то понимаете. Такие вещи трудно объяснять, особенно когда и сам в них не очень-то разбираешься. Гм… Являетесь ли вы последовательницей какой-либо религии?
Сама мысль о религии немало позабавила Вучжу, но она мягко ответила:
– Нет.
– Мало кто религиозен в наши дни, я тоже считаю, что сегодня религия – глупость. Но здесь, среди этих холмов, на этих равнинах, ты понимаешь, что невежествен до глубины души. Назовите это, если хотите, механицизмом, результатом воздействия марковианского мозга, подобного нашим собственным перевоплощениям и самому этому миру, но поймите: всё, что касается нас, нашей памяти, нашей личности, может быть не только коренным образом изменено, но и перенесено. А теперь… Не смотрите на меня так! Я не сошёл с ума. Я это видел!
– Вы хотите сказать, что Натан превратился в мурни? – спросила девушка, боясь и верить, и не верить. Слишком многое уже случилось с ней в этом безумном мире.
– Нет, не в мурни, – спокойно ответил он. – Этот акт заключается в наложении «сущности» объекта – так её называют Святые – на кого-нибудь другого. Когда смерть угрожает тому, кто заслуживает Переноса Чести, его «сущность» накладывают на самого чистокровного самца или самку антилопы. Не смотрите на меня с таким ужасом: достоинства этих животных настолько велики, что их немедленно узнают. Никто не смеет не только охотиться на них; но даже беспокоить.
Если же тело обречённого на смерть удаётся оживить и снова сделать здоровым – такое, правда бывает редко, иначе Святые никогда бы не ставили Перенос на первое место, – он возвращается в него. Если же нет, то антилопу почитают, заботятся о ней, и она ведёт счастливую мирную жизнь в прериях.
– Натан превратился в антилопу? – задохнулась она.
– В прекрасного чистокровного самца, – подтвердил мурни. – Я его видел. Он всё ещё находится под воздействием лекарств. Мне не хотелось, чтобы он выходил из этого состояния до тех пор, пока я не переговорю с вами.
– Каковы шансы, что его тело будет жить? – спросила Вучжу.
– Будет ли тело жить? – повторил мурни. – Понятия не имею. Честно говоря, я в этом сомневаюсь, но должен сказать, что Перенос Чести – более правдоподобная вещь, чем километровая прогулка со сломанными спиной и шеей. Результат будет зависеть от того, какие повреждения он получил потом.
И тут он рассказал ей о поступке кузена Ушана.
– Он явно не признал нас за цивилизованную расу и счёл Бразила жертвой знахарства. Поэтому он похитил тело, чтобы отнести его в Чилл, где имеется современная больница. Если тело переживёт это путешествие, чиллианам сообщат о том, что произошло, и они смогут поддерживать его функции неопределённо долго. Их компьютеры будут знать о Переносе Чести. Если они сумеют вылечить тело, его можно будет вернуть сюда для обратного переноса, но я бы на это особенно не рассчитывал.
Я уже говорил, что за те восемьдесят лет, что я здесь провёл, мне довелось быть свидетелем трёх или четырёх Переносов, – продолжал мурни. – И во всех случаях тело не дожило до утра.

* * *

Натан Бразил проснулся, чувствуя себя чертовски странно.
Он находился в Мурителе – это точно, – и дело происходило днём.
«Значит, я опять выжил», – подумал он.
Все вокруг выглядело очень непривычным – словно он смотрел в объектив съёмочной телекамеры: его поле зрения несколько увеличилось, но изображение было круглым и сильно искажённым. Он не мог оценить точное расстояние между предметами и к тому, же обнаружил, что весь мир неожиданно стал коричневым – вернее, представлял собой бесчисленное множество оттенков коричневого и белого цветов.
Бразил огляделся. Искажение и цветовое однообразие сохранялись.
И он по-прежнему чувствовал себя чертовски странно.
Мысленно вернувшись назад, он вспомнил сумасшедшую скачку, пожар, падение с Вучжу, но после этого – мрак.
«Это безумие», – подумал капитан.
Его слух невероятно обострился. Он слышал все необычайно ясно – даже очень далёкие голоса и шаги. Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы мысленно соединить почти восемьдесят различных звуков, которые слышал, с тем, что он видел.
Рядом с ним переминались с ноги на ногу несколько мурни, и все они казались ему светло-коричневыми, хотя он прекрасно помнил, что они были зелёными. Внезапно он услышал шаги и, обернувшись, увидел, что к нему направляется огромный тёмно-коричневый мурни.
«Должно быть, меня накачали наркотиками, – подумал он. – Я всё ещё ощущаю их действие».
Огромный мурни подошёл к нему вплотную.
«Очевидно, я нахожусь на каком-то возвышении, – решил Бразил. – Я такого же роста, как он, а в нём, судя по всему, не менее двух метров».
В следующее мгновение две огромные руки обхватили его голову и немного наклонили её, так что жёлтые глаза чудища оказались перед самым носом Бразила.
Мурни хрюкнул и сказал на языке Конфедерации:
– Эй! Я вижу, ты проснулся. Постарайся пока не двигаться. Сначала я хочу помочь тебе сохранить самоуважение. Нет! Говорить не пытайся. Всё равно у тебя ничего не получится, так что не трудись.
Он отошёл на несколько шагов и устало опустился на траву.
– Я не сплю уже больше суток, – произнёс он со вздохом. – Как приятно отдохнуть!
Устраиваясь поудобнее, мурни обдумывал, с чего начать.
– Послушай, Нат, – начал он наконец, – вот что я хочу тебе сказать первым делом. Как ты понимаешь, я – Пришелец, и мне сообщили, что я не первый, кто знает о твоём появлении в Мире Колодца. Так вот, если ты мысленно вернёшься на девяносто лет назад, то вспомнишь Шела Ивомду. Ну как? Если вспомнил, жму тебе руку.
Бразил задумался. Такое необычное имя, он должен был бы запомнить, но в его жизни промелькнуло столько людей, столько имён… Он попытался пожать плечами, понял, что не может этого сделать, и покачал головой из стороны в сторону.
– Ладно, это не имеет значения. Теперь меня называют Старый Грондел. Старый – потому, что я прожил здесь около восьмидесяти лет и мой возраст вызывает уважение; Грондел – означает «Воспитанный едок», так как я продолжаю оставаться цивилизованным существом. В Мурителе всего два Пришельца, которые могут говорить на языке Конфедерации. Мы бы давно забыли его, если бы во имя нашего прошлого не бегали друг к другу и не практиковались. Ну, хватит об этом. Полагаю, что лучше будет рассказать тебе о том, что произошло. Таким, как прежде, ты больше не будешь, Нат.

* * *

Бразил быстро смирился со своим новым обличьем, так как понял, почему мурни это сделали и почему сочли это необходимым. Он даже почувствовал глубокую приязнь к кузену Ушану, несмотря на то что летучая мышь все напортила.
Тем временем действие лекарств прекратилось, и он ощутил, что может свободно двигаться.
Он впервые посмотрел вниз, так далеко, как только смог. «Так вот что увидела Вучжу, когда появилась в Диллии», – подумал он, с изумлением рассматривая свои длинные ноги, покрытые короткой коричневой шерстью и заканчивающиеся тёмными копытами.
Повернув голову, он увидел свою тень на стенке стоявшей поблизости палатки.
«Что за восхитительное животное! – подумал Бразил без капли юмора. – И рога! Вот почему мне казалось, что у меня какая-то странная голова».
Он попытался шагнуть, но почувствовал, как натянулась верёвка. Мурни рассмеялся и отвязал его от столба.
Впервые в жизни он зашагал на четырёх ногах, медленно, пока лишь по кругу.
«Значит, вот как себя чувствуют при перевоплощении! – подумал капитан. – Странно, но не сказать, чтобы неловко».
– Имеются некоторые сложности, Нат, – сказал Грондел. – Это не метаморфоза. Ты находишься в теле огромного животного, но оно не принадлежит к доминантному виду. У тебя нет ни рук, ни щупалец, никаких хватательных органов, и, кроме того, ты лишился голоса. Эти антилопы обречены на молчание, в их организме нет голосового аппарата. Твои единственные средства защиты – это скорость бега, которая, кстати сказать, немалая: средняя – не менее пятнадцати километров в час, максимальная – до шестидесяти, и чудовищной силы удары задних ног. И, конечно, рога; они не спадают и не растут, если только не сломаются.
Бразил задумался. Без рук и без всего остального он в крайнем случае обойдётся, но невозможность говорить его сильно встревожила.
Внезапно он остолбенел. Размышляя, он автоматически наклонялся и щипал траву!
Он взглянул на Грондела, который и сам смотрел на него с удивлением.
– Мне кажется, я догадался о том, что пришло тебе в голову, – сказал наконец мурни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49