Вики фыркнула;
— Полиция предпочитает иметь дело с теми вопросами, на которые имеется ответ. Уложите их в аккуратно перевязанный ленточкой пакет, и они с облегчением вообразят, что вы вручаете им закрытое дело.
Ночь выдалась душная, без малейшего дуновения хотя бы легкого ветерка, и амбар теперь полыхал ярким пламенем, однако Вики ощущала озноб. Они выиграли, она должна была чувствовать себя счастливой, довольной, что-нибудь в этом роде. Но все, что она ощущала, — это усталость и страшное опустошение.
— Эй. — Генри хотел увидеть ее глаза, но все, что он мог видеть — это пламя, отражавшееся в очках женщины. — С тобой все в порядке?
— Да. Я чувствую себя превосходно. А почему бы и нет?
Он поднял руку и поправил ее очки.
— Действительно, нет ни малейших причин для беспокойства.
Вики усмехнулась, слегка дрожа.
— Тебе бы лучше убраться отсюда. Не знаю, как долго придется ждать пожарников и полицейских провинции Онтарио.
— А потом ты вернешься на ферму?
— Как только полиция закончит задавать мне вопросы.
Генри бросил взгляд на Селуччи, но удержал при себе свои комментарии. Вики вздохнула.
— Иди, — сказала она ему. И вампир ушел.
Его место занял Селуччи. Женщина вздохнула еще глубже.
— Послушай, если ты собираешься обрушить на меня очередную лекцию по этике или морали, учти, я сейчас не в том настроении.
— На самом деле меня интересует, является ли поджог травы частью твоего плана? Может быть, в качестве отвлечения внимания? На поле за амбаром трава, знаешь ли, жутко сухая.
Огонь молниеносно перекинулся на крышу, и теперь все строение пылало, извергая красные и золотые языки пламени.
Нанесение серьезного ущерба менее всего входило в ее планы.
— В саду можно подключиться к воде. Возьмите длинный шланг, надо просто как следует увлажнить поле.
— Ну откуда, черт побери, мне это может быть известно?
— Ты мог бы и посмотреть! Боже, неужели я должна все делать сама?
— Нет уж, благодарю. Ты сделала более чем достаточно! — Майк хотел проглотить эти слова в тот самый момент, как произнес их, но, к его удивлению, Вики начала смеяться. Причем это не было похоже на истерику — просто обычный взрыв хохота — Что?
Прошло время, прежде чем она смогла заговорить, и даже тогда вспышка нового приступа смеха казалась неизбежной.
— Я просто думаю, что все трудности позади, можно и повеселиться.
— Да? Вот как?
— Вот так! — Она взмахнула рукой и снова покатилась со смеху. — Итак, теперь все действительно закончилось.
— Вы приедете к нам когда-нибудь? Когда вам будет необходимо сбежать из города?
— Обязательно приеду, — усмехнулась Вики. — Но именно сейчас мир и спокойствие большого города кажутся мне почему-то на редкость соблазнительными.
Надин фыркнула:
— Не знаю, как вы выдерживаете это. Отвратительные запахи и слишком много незнакомых на вашей территории…
Хотя плечи женщины все еще пригибала печать утраты ее близнеца, за последние двадцать четыре часа рана заметно затянулась. Было ли это вызвано смертью Марка Уильямса и Карла Бьена, или спасением жизни Питера, Вики не могла сказать с уверенностью. Но она и не хотела знать этого.
Роза также изменилась, в ней стало теперь меньше от ребенка и уже проявлялось что-то от женщины, и это отражалось у нее на лице. Надин держала ее поблизости от себя и ворчала, как только к ней приближался кто-либо из самцов.
Вики двинулась к двери, где стоял, ожидая ее, Генри; напряженность, возникшая между ним и Стюартом, приобрела почти видимые очертания.
— В амбаре, прежде чем ты появилась, — объяснил ей Генри, — я приказал ему, что у него нет иного выбора, кроме как повиноваться.
— Ты показал ему свою силу?
— Если тебе угодно. Мы оба делаем вид, что этого не было, но ему потребуется немало времени, чтобы забыть то, что произошло.
Тень, в черной шерсти которого скопилось немало пыли, выполз из-под дровяной плиты; челюсти его были сомкнуты вокруг огромной суповой кости. Он приблизился мелкой трусцой к двери и уронил ее у ног Вики.
— Это моя лучшая кость, — торжественно провозгласил Дэниел. — Я хочу, чтобы она была у тебя, чтобы ты меня не забывала.
— Спасибо, Дэниел. — Кость исчезла в бездонной сумке Вики. Она протянула руку и смахнула пыль с его макушки. — Думаю, что могу торжественно заверить, что никогда, никогда тебя не забуду.
Дэниел поежился, затем Тень бросился к ее коленям с восторженным лаем.
«Ох, что за черт», — подумала Вики, присела на корточки и сделала то, что всегда делала с Ураганом с самого начала, — глубоко погрузила пальцы в густой, мягкий мех его воротника и как следует его потрепала.
Трудно было сказать, кому из них это доставило большее удовольствие.
Селуччи облокотился на крыло машины и перекидывал ключи с руки на руку. Прошло полтора часа после заката, и ему уже давно хотелось уехать; после двух последних дней наивные простые преступления метрополии представлялись ему желанным облегчением.
Он все еще не был уверен, почему предложил Вики и Генри отвезти их обратно в Торонто. Нет, это было не совсем так. Он знал, почему предложил подвезти Вики. Он просто не был уверен, почему включил «в тот же пакет» вампира. Ясно было, что его «БМВ» проведет в мастерской еще не менее недели, и это в лучшем случае, но не в этом заключалась настоящая причина.
— Какого черта они застряли там так долго? — бормотал он.
Словно в ответ, задняя дверь распахнулась, и оттуда выскочил, радостно виляя хвостом, Тень. Вики и Генри следовали за ним в сопровождении всех остальных членов семьи, за исключением Питера, остававшегося у доктора Диксона.
Вики оказалась права в отношении полицейского расследования. Все дело казалось настолько необычным, а свидетели внушали такое доверие, что полиция провинции Онтарио довольно быстро согласилась с объяснением, предоставленным Вики, и постаралась замять все остальное. Полицейское досье на Марка Уильямса также никого не удивило, особенно когда из Ванкувера поступил отчет о его последних противозаконных спекуляциях.
Селуччи пришлось взять себя в руки, когда Тень вспрыгнул ему на грудь, дважды облизал лицо, а затем принялся описывать широкие круги вокруг группы, приближающейся по тропе. Оборотни. Он никогда уже не сможет снова смотреть на кого-нибудь совершенно так же, как ранее. Если существуют вервольфы, кто может заявить с уверенностью, что не появятся и другие мифические создания…
Казалось, Вики преодолела все эти барьеры без труда, но он всегда знал, что она — непостижимая женщина. Несносная, надменная, самонадеянная большую часть времени, но все же — совершенно замечательная. С другой стороны, думал он, Вики знала Генри еще с Пасхи, так что, может быть, не находила в нем для себя ничего нового. Кто знает, во что были вовлечены они оба?
Во время прощания и благодарностей к нему с протянутой рукой приблизился Стюарт.
— Благодарю вас за неоценимую помощь.
Тон не был особенно любезен, но Селуччи понимал цену гордости. Он улыбнулся, заботясь о том, чтобы не показать зубы, и пожал предложенную руку.
— Рад был оказаться полезным.
Рукопожатие поначалу было умеренно крепким, но вскоре так усилилось, что вены на предплечьях обоих выступили над мускулами, и Селуччи, несмотря на то что был почти на десяток дюймов выше, стал беспокоиться, как бы костяшки его пальцев окончательно не расплющились.
Надин, уловив запах соревнования, слегка подтолкнула Вики, и они обе повернулись, чтобы посмотреть на соперников.
— Уж не собираются ли они продолжать до тех пор, пока кто-нибудь не сломает другому руку? — сухо удивилась Вики, покосившись на сдвоенный силуэт напрягшихся борцов в свете передних фар машины.
— Трудно сказать, когда имеешь дело с самцами, — в тон ей отозвалась Надин. — Когда мозги отключаются, их тела способны часами продолжать в таком духе.
Вики кивнула:
— Я заметила это.
Внезапное освобождение произошло без каких бы то ни было видимых сигналов, которыми обменялись мужчины; по крайней мере, Вики этого не заметила. Какую-то секунду они еще смыкались в своеобразной позе армрестлинга, а в следующее мгновение уже хлопали друг друга по плечам, словно наилучшие друзья. Вики представила себе, что ими, наконец, было сброшено внутреннее напряжение и жизни дозволено было идти своим чередом, — но она не намеревалась спрашивать, так ли это, потому что на самом деле знать этого не хотела.
Пока Стюарт добивался, чтобы его подруга сказала, над чем она смеется, Селуччи неожиданно для себя обнаружил, что его занимает некая проблема чисто технического характера: кто будет сидеть возле него на переднем сиденье на пути домой. Казалось, это чистое ребячество — беспокоиться на подобную тему, хотя переднее пассажирское сиденье по всем правилам предназначалось Вики, которая была выше ростом и, следовательно, имела бы там большее пространство для размещения ног, — он не хотел, чтобы Генри Фицрой сидел позади него в темноте на протяжении трехчасовой поездки.
Вики приняла решение самостоятельно. Перебирая пальцами вдоль борта машины, она нашла заднюю дверную ручку, открыла ее, забросила свою сумку и забралась сама вслед за ней, осторожно избавившись от Тени, который пытался чуточку продлить свое удовольствие, продолжая облизывать ее, прежде чем закрыть за собой дверь. Она знала Майка Селуччи уже на протяжении восьми лет и весьма четко представляла, что происходит в его голове по этому поводу. Если он воображал, что она собирается вмешиваться в отношения между ним и Генри, ему следовало подумать об этом снова.
Вампир, сохраняя невозмутимое выражение, разместился на переднем сиденье и пристегнул ремень безопасности.
Тень бежал за машиной до конца подъездной дорожки, после чего уселся у почтового ящика и заливался лаем до тех пор, пока они не скрылись из виду.
К тому времени, когда они доехали до 401-й дороги, Селуччи уже не мог вынести молчания ни на миг дольше.
— Итак, — он прочистил горло, — все ваши случаи такие же интересные?
Вики усмехнулась. Она знала, что Майк расколется первым.
— Не все из них, — отозвалась она — Но зато клиентура у нас исключительная.
— Это уж точно, — проворчал Селуччи. — Что будет с Розой и Питером, что они говорят?
— Как только Питеру станет лучше, Стюарт отправит его жить к своей бывшей семье, в Вермонт. Роза жутко расстроена по этому поводу.
— По крайней мере, он жив, и его можно отослать отсюда.
— Достаточно справедливо сказано.
— Роза, по-видимому, проведет следующую неделю, завывая в своей комнате, в то время как трое взрослых самцов попытаются потихоньку улизнуть из дому.
— Трое взрослых самцов? Ты имеешь в виду, ее отец…
— Очевидно, это весьма сильный биологический императив.
— Да, но…
— Не пытайся притворяться ханжой, Селуччи, Надин позаботится о том, чтобы ничего подобного не случилось.
— Доминирующие самки обычно следят за тем, имеют ли члены их стаи право на совокупление, — подтвердил Генри прозаическим тоном.
— Вот как? Кто бы мог подумать. — Селуччи забарабанил пальцами по рулю и посмотрел сбоку на другого мужчину. — Я все еще не разобрался окончательно, какую роль во всем этом сыграли вы.
Генри приподнял рыжевато-золотистую бровь:
— Можно утверждать, что в этом особом случае я действовал как посредник. Хотя обычно я просто друг. — Не в силах удержаться от искушения, он добавил: — Иногда помогаю Вики с ночной работой.
— Вот как? — Мотор взревел, когда Селуччи дал полный газ, и машина понеслась, обгоняя попутный транспорт. — У вас, возможно, есть и другие дела с этим… с этой тварью, с которой мы столкнулись прошлой весной?
— Возможно.
Селуччи провел свободной рукой по волосам.
— Послушай, Вики, ты можешь сколько угодно иметь дело с любыми мерзостями и призраками и прочими тварями, нападающими на людей по ночам. — Он метнул еще один взгляд на Фицроя. — Но отныне и впредь держи меня от этого подальше.
— Никто и не приглашал вас вмешиваться, — спокойно произнес Генри, прежде чем Вики успела отозваться.
— Уж вы-то должны быть чертовски рады тому что я появился!
— Значит, вам кажется, я был должен?
— Вот именно!
— Возможно, вам придется еще раз подумать на этим, детектив-сержант.
— Возможно, я так и сделаю.
Вики вздохнула, откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. Предстоял долгий путь домой.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42