! — орёт Второй.Малик снова кричит, Магомед хрипло отвечает, потом переходит на русский:— Эй вы, коммерсанты! — это произносится с явным презрением. — Нет бога, кроме Аллаха…— Так я же не спорю, — бормочет Второй и тычет пальцем вперёд. Залёгший рядом стрелок правильно все понимает и короткой очередью перебивает ноги Магомеду. Тот падает на пол кабины лифта, орёт, хватается за автомат и расстреливает с полмагазина в никуда, выплёскивая боль и ненависть к врагам.— Коммерсанты, — это говорит уже Малик. — Я хотел купить у вас бомбу, чтобы потом использовать её против ваших же людей. Вам же всё равно было, кому продавать, так? Вы бы мне её продали, только бомба оказалась ворованная, и вы не захотели отдавать ворованное. Но я все равно забрал её, и сейчас я думаю — я уже немолодой человек, зачем надрываться и везти бомбу в какой-нибудь Пятигорск или Волгоград. Проще взорвать её прямо здесь.— Ладно-ладно, договорились! — поспешно кричит Второй. — Отдаю за сто тысяч, забирай эту хрень и вали отсюда!— Уже не договоримся, — отвечает Малик. — Ты убил моих ребят.— Ну это же непринципиально…— Вот я и говорю, что мы не столкуемся…— А что это за разговоры насчёт Пятигорска?Второй не понимает, кто задал этот вопрос. Он крутит головой и видит Морозову, рядом с ней каких-то вооружённых людей.— У нас тут придурки с ядерной бомбой! — кричит ей Второй. — Лучше прячься где-нибудь!— Придурки с ядерной бомбой, — улыбается Морозова. — Какое точное и самокритичное определение… Оперативной ценности не представляет, — говорит она кому-то, и голова Второго внезапно взрывается, будто ядерная бомба была у него в мозгу.По причине этого взрыва, внешне выглядевшего как пуля в голову, Второй пропустил такое замечательное событие, как активизация нейтронного генератора переносного ядерного устройства. Магомед всё-таки подтянулся на руках и наконец сделал то, к чему его готовили ещё несколько лет назад.И на лице его появилась блаженная улыбка. 6 Бондарев сбрасывает с себя мёртвого прыгуна и встаёт, потому что именно в этот момент он слышит звук открывающейся двери. Как во сне он делает несколько шагов, нагибается, подбирает пистолет и садится на диван, потому что сил у него в данный момент больше нет. Муса тихо стонет. Марат не подаёт признаков жизни. Дверь открывается, и Бондарев вскидывает пистолет — правой рукой, левая служит как упор. Трясущиеся пальцы в крови.Дверь открывается, но ничего не происходит. Бондарев держит пистолет.Потом женский голос произносит негромко:— Монгол?Бондарев держит пистолет, чтобы влепить пулю между глаз первому, кто сунется.— Монгол? — и следом шорох.— Какой, на хрен. Монгол?! — не выдерживает Бондарев. — Ошиблись, на хрен, адресом!— Погоди, — слышит он позади себя. Марат поднимается на ноги и стаскивает с горла едва не задушившую его проволоку. Он бледен и вынужденно опирается на спинку дивана.— Это я Монгол, — говорит он.— Какой ты, на хрен, Монгол?!— Раньше меня так звали. Когда я работал в службе безопасности корпорации «Интерспектр».— Ну и что с того?— Там… — Марат, который ещё и Монгол, показывает в сторону двери. — Я её знаю.— Ну и что с того?— Она… Короче, с ней можно иметь дело.Морозовой, которая стоит в тамбуре, надоедает весь этот трёп, и она входит в переговорную комнату. Бондарев орёт, чтобы она стояла на месте, бросала оружие и падала на пол. Морозова укоризненно смотрит на него и на пистолет в его руках. Потом осматривается и понимающе кивает головой. Есть с чего разнервничаться.— Монгол, — говорит она. — Скажи своему другу, что я не кусаюсь.— Она не кусается, — говорит Монгол. — Она откусывает голову целиком. Вместе с ушами.— Ой как смешно, — качает головой Морозова. — Обхохочешься. А у меня для тебя подарок, Монгол.У Бондарева дёргается лицевой нерв. Он всё ещё держит пистолет нацеленным на дверь.— Что за подарок? — насторожённо спрашивает Монгол.— Ваш парень, — Морозова выталкивает вперёд Алексея. Следует немая сцена, после которой Монгол неуверенно спрашивает:— С чего ты решила, что это наш парень?— Я уже большая девочка. Я столько всего знаю, что плохо сплю по ночам.— Понятно, — говорит Монгол, пропуская мимо ушей слова про «плохой сон». Он шагает вперёд и протягивает Алексею руку.— Марат.— Лёша.— Виделись, — говорит Бондарев Алексею и с облегчением опускает пистолет. 7 Когда Бондарев наконец встаёт с дивана, то его поджидает несколько откровений. Во-первых, это раздвижная задняя стена переговорной комнаты, откуда и выскочили убийцы. Во-вторых, лицо прыгуна имеет до удивления знакомые черты «бухгалтера», и Бондарев ёжится, вспоминая, как в течение нескольких часов ехал рядом с этим человеком в машине с завязанными глазами. И даже имел наглость не одобрить любимую музыку «бухгалтера». В-третьих, оказывается, что из пяти или шести пуль, выпущенных Мусой в «бухгалтера», цели достигла только одна. Другая царапнула ногу Бондарева, а вот остальные с леденящей душу точностью легли вокруг бондаревской головы словно нимб.— Повезло, — коротко подытоживает увиденное Марат.— Когда везёт постоянно, это называется профессионализм, — уточняет Бондарев.— Профессионализм, — назидательным тоном говорит Морозова. — Это когда ты делаешь все это, — она показывает на разгромленную комнату. — И тебе не надо потом менять костюм. Мальчики, посмотрите на себя в зеркало.Бондарев и без того знает, что уже не похож на того серьёзного и представительного джентльмена, каким был утром.— Лёша, — смотрит он на относительно чистого и бодрого Белова. — Ты забрал из туалета мой радиомаяк?— Забрал.— Ты прицепил его внутрь контейнера с «чемоданом»?— Прицепил.— Ты молодец. Только мне кажется, что все это теперь никому на хрен не надо. Там… — он смотрит в сторону коридора. — Кто это там? Чьи там ноги, я имею в виду?— Охрана, — пожимает плечами Морозова. — Я так разнервничалась, когда увидела в «глазок» дохлого Монгола. Мне показалось, что я была не права в отношениях с ним и всё такое прочее… Но оказалось, что Монгол снова меня обманул — он жив. А стало быть, я была с самого начала права и зря суетилась. Однако охрану уже не вернёшь.— А где этот высокий товарищ, который пригласил нас на переговоры?— Толстяк номер два?— Я не очень в курсе вашего внутреннего жаргона…— Я так понимаю, что он пытается убить остальных чеченцев.— Чёрного Малика? — уточняет Бондарев.— Я уж не знаю, чёрного или белого. Какой Малик найдётся, такого и убьёт. Второй не хочет отдавать бомбу задёшево.— Плевать на Второго, — Бондарев резко встаёт с дивана. — И на бомбу тоже плевать, но Малик… Мне нужно успеть с ним поговорить, пока он жив. Иначе Директор меня съест.Алексей думает про себя, что, может быть, он ещё недостаточно опытен в таких делах, но лично ему кажется, что плевать на ядерное оружие — это не совсем правильно. 8 Они спускаются по лестнице и слышат, как Второй с охраной и Малик с Магомедом пытаются убить друг друга. Бондарев усмехается на ходу:— Надо же, бегаешь за человеком по всей Европе, выискиваешь его в Турции, мочишь его двойников в Милане, а потом он к тебе чуть ли не в гости приходит… Как мило с его стороны.— Но как он сюда добрался? — спрашивает Монгол.— Я тоже об этом думаю… И мне кажется, что он не мог сюда добраться.— В каком смысле?— Малик был не за границей, он все эти годы сидел где-то в России. А сейчас, когда Крестинский его сильно попросил, он всё-таки вылез. Проехал сто километров на машине. Двойников ему делали, чтобы нас дезориентировать, чтобы мы по Европам бегали… А он сидел себе где-нибудь в Рязанской области и поправлял здоровье.— Если такие деньги на двойников, значит…— Значит, Крестинский готовил Малика для очень важного задания. А какое задание последний раз пытались сделать его люди? Они пытались провезти в Россию переносное ядерное устройство. Вот Малик и дожидался второй попытки…— И дождался. Только вот зря стал права качать, когда увидел знакомый ящик. Надо было выкладывать все миллионы Крестинского и спокойно везти «чемодан» куда нужно. А теперь он застрял вместе с «чемоданом» на этом чёртовом складе…— Зачем же я крепил маяк к ящику? — подаёт сзади голос Алексей.— Затем, что никто не знал, что на аукцион явится лично Чёрный Малик. Мы думали, что здесь будут обычные курьеры или просто посредники, которые потом переправят груз Малику, а мы его отследим и накроем…Они уже на последнем витке винтовой лестницы, когда из сумрака появляется невысокая тонкая фигура. Морозова отстраняет Бондарева и Монгола, садится на корточки и слушает, что ей говорит Иса.— Он разве умеет говорить? — тихо изумляется Алексей.— Умеет, — отвечает Морозова.— По-русски?— Ага.— Никогда не слышал.— Я бы на его месте тоже не стала разговаривать с человеком, который при первой встрече треснул меня в лоб и не извинился.— Он потом тоже меня сбил с ног, — вспоминает Алексей смотровую комнату. — И тоже не извинился.— Он ребёнок, ему простительно. А ты здоровый бугай, — начинает Морозова и с ужасом понимает, что произносимые ею слова — не что иное, как проявившийся не к месту и не ко времени материнский инстинкт, шокированная, она негромко произносит несколько совсем других слов, услышав которые Бондарев уважительно качает головой.В этом состоянии Морозова пинает дверь и выходит на нижний этаж, на склад, где Второй и Малик только что безуспешно пытались столковаться.— А что это за разговоры насчёт Пятигорска? — удивляется Бондарев, услышав обрывок фразы Малика.— У нас тут придурки с ядерной бомбой! — кричит Второй. — Лучше прячься где-нибудь!— Придурки с ядерной бомбой, — улыбается Морозова. — Какое точное и самокритичное определение. — Она поворачивается к Монголу и сухим тоном экскурсовода в зоопарке произносит, имея в виду Второго: — Оперативной ценности не представляет.Монгол немедленно стреляет Второму в голову, потом стреляет снова, в ближнего охранника. Бондарев убивает ещё двоих, остальные вяло отстреливаются и отползают за ящики.— Не упустите Третьего, — говорит Морозова, показывая в сторону «кельи». — У него там триста томов бумажной бухгалтерии по всем сделкам, да и сам он много чего зна…Её слова перекрывает торжествующий вопль: «Аллах акбар!» Бондарев инстинктивно приседает, а Монгол вслушивается в перекрикивание между чеченцами.— О чём базар? — спрашивает Бондарев.— Какой-то Магомед сообщает Малику, что он это сделал во имя Аллаха. Малик поздравляет его.— Сделал это? Сделал что? — Запустил генератор в «ядерном чемодане». 9 Малик немедленно подтверждает правильность перевода, заорав из укрытия:— Всё, хватит стрелять! Это уже ничего не изменит, потому что мой брат Магомед включил вашу ворованную бомбу, и у вас есть полчаса, чтобы понять наконец, какой грешной и неправильной была ваша жизнь! Полчаса, и Россия узнает, что такое удар в сердце! Справедливый удар в отмщение…— Просто митинг какой-то, — говорит Бондарев. — Включил и включил, зачем так разоряться-то… Кстати, где «чемодан»?— В лифте, — отвечает Монгол. — Они хотели поднять его наверх, но тележка застряла, а этот Магомед, кажется, ранен.— А он что, и вправду запустил генератор?— Мне отсюда не видно.— Подойди и посмотри. Малик же сказал, что стрелять теперь бессмысленно.— Надо проверить, — говорит Монгол. — Эй, там, мы больше не стреляем, но и ты не стреляй.— Я убью вас одним большим выстрелом! Но это будет через полчаса, а пока попробуй убежать…Мысль о том, что можно попробовать убежать, до этого как будто никому и не приходила в голову, но, как только Малик её произносит, пообещав, что стрелять не будет, с разных концов склада вдруг начинают выскакивать люди, вооружённые и безоружные, бегут к свободному лифту и лестницам. У лифта завязывается побоище.— На будущее, — говорит Бондарев Алексею (учитывая, что они никуда не бегут, а остаются метрах в двадцати от лифта с ядерной бомбой, это звучит забавно). — Старайся во всём видеть положительную сторону. Вот, например, сейчас — Магомед запустил генератор, но зато все лишние люди отсюда немедленно уберутся. Будет спокойная, почти семейная атмосфера — самое то для разговора по душам.— С кем?— Да с Маликом.Монгол в это время уже поднимается во весь рост и медленно выходит на середину склада, демонстрируя пустые руки.— Чего тебе надо? — кричит Малик.— Я хочу помочь вашему Магомеду.— Как ты ему поможешь?— Разверну вашу телегу, чтобы она вошла в лифт.Следует пауза, а затем Малик спрашивает:— Ты что, ненормальный?— Я всегда хотел взорвать что-нибудь большое.— Нет, — говорит Малик. — Ты лучше иди отсюда. Не надо нам чужих психов, нам своих психов хватает.— Да у меня же нет оружия, а у вашего Магомеда «калаш»…— Все равно пошёл вон!— Не хотите, как хотите. — Монгол возвращается и говорит Бондареву: — Похоже, парень действительно запустил этот агрегат. Панель активизирована. Правда, сам этот Магомед отрубился. Или сейчас отрубится.— Можно пробежать туда! — предлагает Алексей. — Вы меня прикроете…— Зачем туда бежать?— Отключить бомбу.— Она не отключается. Конструкция не предусматривает остановки генератора после его запуска.— Тогда… — Алексей растерянно смотрит на Бондарева и Монгола. — Может, нам тоже стоит… В смысле, куда-нибудь слинять…— Я ещё не переговорил с Маликом, — напоминает Бондарев. — И у нас осталось целых двадцать пять минут.Бондарев встаёт и выходит на открытое пространство.— Ещё один придурок! — кричит Малик. — Уберись отсюда!Вместо ответа Бондарев молча садится на пол, скрестив ноги. Малик ругает тупого русского бараном и грозит пристрелить, но Бондарев напоминает, что тот обещал не стрелять.— Ты же коммерсант, — узнает Бондарева Малик. — Ты чего не убежал со всеми?— Видишь ли, — рассудительно говорит Бондарев. — Мне сегодня несколько раз крупно повезло. И я надеюсь, что везение будет продолжаться до конца дня.— Ещё минут двадцать я тебе гарантирую, — смеётся Малик.— Двадцать пять, — поправляет его Бондарев.— Какая разница!— За пять минут многое может случиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54