— Нет у меня мыслей… Просто думаю я так. Кажется мне, что не погнал бы он против меня спецназ, захотел бы по-тихому все решить.— Интуиция. Понятно, — сказал мужчина в очках. — Ну а вообще — чего ты хочешь?— Это как?— Ты молодой умный парень, приходишь из армии и начинаешь как одержимый гоняться за каким-то подонком. Будто бы нет в мире дела важнее.— А что, не надо было? Надо было простить? Типа, врезали по одной щеке, подставь другую?— Я не об этом. Наверное, нужно было сквитаться с Олегом Фоменко. Но ты сделал это таким способом, что пустил под откос всю свою будущую жизнь. Ты уже не можешь вернуться домой, ты не можешь встретиться с матерью, тебя ищет милиция…— Я всё сделал правильно.— Наверное. Но разве обязательно было бить Олега Фоменко при людях? Люди в таких случаях перестают быть людьми и становятся свидетелями. Ты мог сделать все то же самое, но не засветиться.— Подкараулить его в подворотне? И шарахнуть кирпичом по башке сзади?— Ну хотя бы так. Это была бы месть, но тебе потом не пришлось бы бегать от милиции по всему городу.— Я прав, — сказал Алексей. — И какого чёрта я должен скрывать, что я прав?!— Все понятно, — сказал серьёзный мужчина в очках. Алексея перестало мутить, он мог концентрировать своё внимание, и теперь мужчина казался ему похожим на психоаналитика из американских фильмов — такой же вот рассудительный и всезнающий, единственный нормальный посреди окружающих его психов.— Допустим, все у тебя получилось, — сказал мужчина. — Мать с сестрой выпустили, Олега Фоменко ты в очередной раз уделал. Что дальше? Что ты вообще собираешься делать?Алексей не понял вопроса. Как это — дальше? Потом он вспомнил, что в заполнявшихся им раньше анкетах тоже попадались бессмысленные вопросы, и на них всё равно нужно было отвечать.— Что я буду делать? — В голову ничего не лезло, и он выдал лживую отговорку, навязшую у него в ушах от многочисленных материнских советов: — Ну, работу искать, наверное.«Только какая работа мне теперь светит?» — подумал он тут же. На круглом лице очкастого «психоаналитика» была написана примерно та же самая мысль. Алексей нахмурился — глупость ляпнул, не потрудился придумать что-нибудь поумнее. А что поумнее? А что вообще тут можно придумать, а?!— Если ты действительно хотел найти работу, — мягко заметил очкастый, — то почему после возвращения из армии ты сразу занялся не поисками, а местью?Дерьмо вопрос. Такой вопрос, что и отвечать-то на него глупо. Нечего отвечать, все и так понятно.— Потому что месть была для тебя важнее.Если сам все знаешь, чего спрашиваешь?! Да, так получилось. Да, значит, месть важнее. Важнее и проще. Потому что тут я знал, что мне надо делать. Знал и умел. Наверное, это всё, что я знаю и умею.Алексей так и не сообразил, были ли это его мысли, или же он все проговорил вслух. Во всяком случае очкастый понимающе кивнул, будто бы прочитал мысли Алексея и больше ни в каких ответах не нуждался. Очкастый поднялся со своего крутящегося кресла и приблизился к Алексею вплотную.Сейчас Алексею вдруг показалось, что «психиатр» очень похож на кого-то знакомого. Да, точно, если очки убрать…Если убрать очки и чуть подправить причёску, то «психиатр» как две капли воды был похож на того мужика с мобильником, который убил Алексея на Лесном шоссе.— Больше вопросов не имею, — сказал «психиатр», и Алексей вдруг со страшной скоростью полетел в темноту, будто бы его только что резким движением выключили из розетки. 2 — Черт с вами! — сказал полковник Фоменко. И назвал фамилию. А потом невыносимо долгие три секунды ждал, чем это для него аукнется. Если это всё-таки враги подсадили его на крючок, тогда скажут спасибо и, может быть, действительно не обманут, не тронут. А вот если это проверяли свои… Впрочем, в этом случае Фоменко тоже нашёл бы, как оправдаться.Но вышло не так и не этак.— Это неправильный ответ, — сказал голос в трубке. — Как-то несерьёзно вы к этому отнеслись, полковник.— То есть как — неправильный?! — взревел Фоменко. — Это что ещё…Трубку повесили. Фоменко замолчал. Самое интересное, что ответ действительно был неправильным. Это на случай, если проверяли свои, — потом можно ляпнуть: «Ну я же не сдал нашего человека. Я сдал не нашего человека. Считай, что никого не сдал».Но Фоменко раскусили, и он был этим неприятно удивлён. Чтобы вот так сразу определить ложь — это надо быть очень умным и очень информированным. Полковник совсем запутался, потому что в области и среди своих, и среди фээсбэшников таких людей быть не могло. А тогда кто? А тогда откуда все эти напасти?И как только он подумал про напасти, позвонила жена и стала навзрыд излагать свои мысли о тяжкой доле бедного мальчика Олежки, который вынужден прятаться от этого уголовника… Фоменко не стал её предупреждать о том, что в ближайшие минуты судьба Олежки может стать ещё более тяжёлой. Пусть узнает сама. Патрульные машины уже были отправлены на Лесное шоссе, но что-то подсказывало полковнику — все это напрасно. Уже слишком поздно. Тот тип из телефонной трубки все обстряпал по своему собственному сценарию, а полковника с этим сценарием не познакомили, поэтому он безнадёжно отстал от событий.И ему оставалось только ждать. Ждать и надеяться, что в конце концов он выпутается из этой странной истории не слишком дорогой ценой. К слову сказать, самого Олега под «дорогой» ценой полковник как раз не подразумевал.Без пятнадцати десять позвонили патрульные, которые наконец проникли на его дачу. Обнаружено было до хрена спящих охранников и никаких следов Олега Фоменко. Полковник ещё больше зауважал своего телефонного собеседника: сказал — сделал.В начале одиннадцатого позвонила жена, которая прорвала милицейский кордон на Лесном шоссе, с безумными воплями пронеслась по дому и теперь буквально выла в ухо полковнику насчёт его, Фоменко, полной беспомощности. Он особенно и не возражал, потому что его беспомощность была ему очевидна. Но только не бабье дело орать об этом! Сами разберёмся.Но жена не унималась. Полковник трижды вешал трубку, но жена трижды перезванивала, каждый раз с новой порцией воплей о несчастном сыне, несчастной собственной доле… Фоменко позвонил на Лесное шоссе старшему из оперативников и от души посоветовал убрать с места преступления психованную бабу.— А она говорит, будто она — ваша жена, — сообщил через минуту опер.— Мне плевать, что она говорит. У неё нервный срыв, мне отсюда слышно. Вызывайте «Скорую», грузите её и отправляйте куда следует.— Есть, — сказал опер. Оставалось надеяться, что жена будет сопротивляться врачам из «Скорой» и её придётся усмирить каким-нибудь сильнодействующим препаратом. Или просто дубинкой по голове — смотря что дольше будет действовать. В этот момент полковник предпочитал не вспоминать о том, что именно своему тестю он был обязан в своё время продвижением по службе и некоторыми очень полезными контактами. Прибудет из Питера тесть — появятся и оправдания. «Я сделал всё, что мог», — заранее сочинил первую фразу Фоменко.Он сидел и ждал. И дождался. Вскоре после полуночи телефон зазвонил.— Ну и вот ваш последний шанс, — услышал Фоменко знакомый голос. 3 Когда он очнулся, то понял: во-первых, у него зверски затекли ноги, во-вторых, он почему-то сидит за рулём какой-то машины. И в-третьих — он жив.Это третье обстоятельство взбесило Алексея до невозможности — нельзя же так издеваться над человеком!Но это ещё были цветочки, потому что затем Алексей решил вылезти из машины, а когда вылезал, то заметил, что в машине он не один. На заднем сиденье был ещё кто-то. Алексей вздрогнул. Все эти чудеса ему очень не нравились.Он вылез-таки из машины, не без труда нагнулся и подобрал с земли ветку потолще. Потом выпрямился, посмотрел на ветку, посмотрел по сторонам. Кругом был лес. Алексей поёжился.Он дёрнул заднюю дверцу и ткнул веткой человека, который кулём лежал на сиденье. Человек пискнул, дёрнулся, и Алексей сумел разглядеть его лицо. Это был Олег Фоменко, связанный по рукам и ногам, с заткнутым ртом. Судя по лицу, Олега то ли недавно слегка побили, то ли ещё не зажили старые синяки. И ещё одно очень хорошо было видно по его лицу — он очень боялся Алексея.А у самого Алексея появилась одна очень ясная и чёткая мысль: «Подстава».Он не помнил этой машины, он не помнил, как ехал сюда. Он не помнил, как вязал Олега и запихивал его на заднее сиденье. Короче говоря, он не знал, где он, почему и зачем. Он просто потерялся. Такого с ним ещё никогда не было. И Алексею было страшно.Он посмотрел на часы — половина шестого. У дачи полковника Фоменко Алексей появился примерно в десятом часу. Солнца за деревьями сейчас не было видно, и это с одинаковым успехом могла быть половина шестого утра или вечера, но в любом случае из жизни Алексея какой-то козёл утащил несколько часов.Он постоял, напряжённо прислушиваясь к звукам леса и ожидая какой-нибудь ещё коварной выходки. Но ничего не услышал.Тогда Алексей забрался в машину, вытащил у Олега изо рта скомканный платок и спросил:— Эй, ты… Ты как здесь оказался?От такого вопроса Фоменко-младший напугался ещё больше.— Говори давай! — Алексей нервничал и ткнул Фоменко веткой для разговорчивости.— Я был дома, — промямлил Олег, с опаской поглядывая на ветку. — Спал. Потом проснулся. Уже здесь.— Не свисти, — грозно сказал Алексей. — Не может быть, чтобы ты совсем ничего не помнил.Он сказал это и понял, что ошибается, — такое может быть. Его собственная память за последние часы была абсолютно чиста. Был дом на Лесном шоссе, был дурацкий глюк про очкастого «психоаналитика»… Потом не было ничего.— Ладно, — Алексей понял, что от Фоменко толку не больше. — Ну-ка заткни снова свою пасть… — И он засунул платок на прежнее место.Он снова вылез из машины. На воздухе думалось получше, хотя главной была всё та же жуткая мысль об украденных у него нескольких часах. Эта мысль затмевала и стопорила все остальные.Тем не менее Алексей напрягся и выстроил логическую цепь. Это не его машина. Это место ему незнакомо. Значит, попал он сюда не сам. Значит, привёз его сюда кто-то другой. Зачем?Алексей принципиально не верил в Деда Мороза, Бэтмена и прочих типов, которые вдруг решают безвозмездно помочь тебе в твоих проблемах. Так что и этот «кто-то другой» вряд ли помогал Алексею. Впрочем, нашёлся способ проверить.Алексей открыл переднюю дверцу и посмотрел на приборную панель. Так и есть — бензин на нуле.Значит, «кто-то другой» хотел оставить Алексея посреди леса в неподвижной машине со связанным Олегом Фоменко на заднем сиденье. Зачем?Связанный человек — это заложник. Человек, у которого в машине заложник, — это террорист. Террорист в лесу — это мишень. Здесь безлюдно, а стало быть, бороться с терроризмом можно без особых условностей. Здесь можно сразу лупить на поражение.Слух Алексея обострился, и до него донеслось нечто похожее на осторожный шаг тяжёлого ботинка по траве.Алексей понял, что сейчас его снова будут убивать. 4 Последний шанс. Ну-ну.— И больше не пытайтесь вешать нам лапшу на уши, — предупредил голос.— Хм, — полковник ухмыльнулся. — А вот если вы такие умные и отличаете, где лапша и где не лапша, на кой чёрт я вам сдался? Вы, наверное, и так все знаете, я вам и не нужен вовсе…— Лично вы — не нужны. Мы же сначала просто попросили — назовите фамилию и живите себе в своё удовольствие. Но вы же встали в позу, и вот к чему все это привело…— А к чему привело?— Сына потерять не боитесь?— Так я же ещё молодой, другого сделаю… Это я шучу так, шучу!— Я же говорю — вы очень несерьёзно к этому относитесь. Если вы вдруг действительно решите пожертвовать сыном, а ваш тесть любит внука, очень любит…«Откуда ж ты такой всезнающий вылез и как тебя опять туда загнать?!»— …тогда нам придётся искать другие ваши болевые точки.— Пока я не назову фамилию?— Вот именно.— Тогда лучше назвать.— Ну наконец-то до вас дошло.— Я называю фамилию, а вы?— Я называю место, где сейчас находится ваш сын и где сейчас находится Алексей Белов.— И я смогу…— Забрать сына и избавиться от Белова.— Избавиться… В каком смысле?— В каком хотите.— Так Белов — не ваш человек? Он разве не ваши приказы выполнял?Секундная пауза на том конце провода.— Делайте с Беловым всё, что хотите.— Золотые слова, — сказал Фоменко и решил больше не ломать голову над вопросом, кому именно он сейчас сдаёт человека в Москве. Какая разница?— Большое спасибо, — сказал голос в трубке, услышав фамилию. — Теперь слушайте вы…Пять минут спустя полковник Фоменко спустился на два этажа ниже. Прошёл в конец коридора и постучал условным стуком в железную дверь. Ему открыли. В комнате сидели пятеро спецназовцев в спортивных костюмах, те самые, что недавно изображали отчаянный штурм базы наркоторговцев в разрушенной птицеферме. Перед шестым высилась двухметровая стойка радиоаппаратуры плюс два компьютерных монитора.— Проследил звонок? — поинтересовался Фоменко.— Не-а.— Так я и думал. — Фоменко повернулся к остальным. — Как начнёт светать, поедем в одно место…— Оружие с собой брать?— Да. Что-нибудь такое… Поубойнее. 5 Алексей слышал, как они идут, — трое или четверо. Идут без спешки, выбирая место для каждого следующего шага, стараются подойти как можно ближе, чтобы бить наверняка. Кажется, теперь за него взялись всерьёз.Алексей посмотрел на Фоменко-младшего. Что, взвалить его на спину и использовать как живой щит? Далеко не убежишь — тяжеловата ноша, да и враги подступают грамотно, со всех направлений, кому-нибудь да подставишься.Сдаваться на милость полковника Фоменко и надеяться сделать ноги потом, при подходящей возможности — номер тоже дохлый, причём буквально. Его сейчас просто пристрелят. Пленных брать не будут.Тогда что? А ничего. Сиди и слушай умиротворяющие звуки леса в оставшиеся тебе минуту-полторы. Ты же знал, на что шёл, когда первый раз заносил руку для удара. Ты знал, что этого не простят. Но ты всё же ударил, и неоднократно. Ты отомстил, а месть — это дорогое удовольствие, не все могут его позволить. Ты позволил. Ну так сиди и жди, когда принесут счёт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54