Я была вроде сироты. И я не собиралась использовать своих друзей в корыстных целях. «Бедная малышка Беркенхолтер» — вот как это называется.Ас лежал, скрестив ноги, положив одну руку под голову, держа во второй пульт, и в упор смотрел на свою спутницу. Сама кротость! «Изнежена!..»— После пары лет абсолютно бесперспективной работы, — продолжала Фиона, — я, наконец, получила место помощника исполнительного директора в «Игрушкax Дэвидсона». Я думала, что буду придумывать игрушки, но от меня хотели, чтобы я приносила кофе и забирала белье из прачечной. Я превратилась почти в горничную и получала столько же. Я никогда не срывалась. Держала рот на замке, но смотрела в оба. И однажды услышала, как…Она перевела дыхание:— Я услышала, как Джеймс Гарретт сказал, что продаст душу дьяволу за куклу, способную составить конкуренцию Барби. Надеюсь, ты знаешь, что это за кукла?Ас кивнул. Его лицо абсолютно ничего не выражало.— Я не спала три дня и три ночи, — продолжала Фиона, пытаясь справиться с волнением и глядя на зашторенное окно. — Я не могла ни о чем думать, кроме создания… не только новой игрушки, а целой новой концепции в мире кукол. Я придумала куклу с историей, которая менялась дважды в год, потому что кукла училась и развивалась как личность.Она посмотрела на Аса:— Я наняла художника, чтобы он нарисовал мои задумки. А однажды утром в понедельник заставила себя прийти в кабинет к Гарретту и показать ему свои разработки.Ас долго ничего не отвечал. Он спокойно лежал и смотрел на нее.— Понятно. Ты здорово разбираешься в мире бизнеса! До тех пор, пока на горизонте чисто и у тебя есть все условия для нормальной работы, ты замечательно справляешься с жизнью.— Ты ничего не понимаешь! — она сжала руки в кулаки. — Ничего! Нью-Йорк — такие же джунгли, как здесь, и тоже с крокодилами.— Аллигаторами. Крокодилов здесь очень мало.— Неважно. Я считаю…Да? Что ты считаешь? Хочешь вернуться в Нью-Йорк и поиграть со своей куклой? Увы, это невозможно. В случившемся нет твоей вины, но это все равно произошло, и ты не сможешь теперь ничего изменить. Так что дальше?— Я не хочу в тюрьму, — Фиона села.— Я тоже. Но сейчас мы должны туда отправиться. Кто-то охотится за нами. Мы не знаем почему, но нам нужно предоставить разбираться в этом адвокатам, детективам и полиции. Они…— Они ничего не знают, — она указала на стопку газет и журналов на стуле. — Ты разве меня не слушал? Никто даже не пытается докопаться до правды. Им нужны мы! Мы — убийцы, скрывающиеся от правосудия, мы…— Убийцы плюшевого мишки.— Да! Нас будут судить и признают виновными в убийстве человека, — Фиона снова встала. — Но, знаешь, Рой Хадсон не казался мне плюшевым мишкой. Он был противным стариком, который не мог держать при себе руки.— Чудненько. Пусть детективы это выяснят, — Ас достал карандаш и блокнот.— Я — основная тема всех газетных статей. Не хочу быть посмешищем.— Да, — согласился Ас и убрал карандаш и блокнот обратно в ящик.— Есть еще кое-что, нуждающееся в проверке, — Фиона опять вытащила блокнот и положила рядом с Асом.— Например? — он приготовился писать.— Если нас связывает мой отец, то, может, нас с Роем связывает тоже он?— Вероятно. Хотя Рой мог выбрать тебя по одной причине, а меня — по другой.— Да, — согласилась Фиона. — Но мне кажется, что логичнее предположить, что мой отец — связующее звено между нами всеми. Когда он познакомился с Роем? Помогал ли ему?— Или Рой поссорился с твоим отцом и моим дядей и решил им отомстить? — тихо сказал Ас.— Ты уже думал об этом? — Фиона села около него.— И довольно много.— Если мы сдадимся, то никогда ничего не выясним, правда?— Похоже на то, — мягко ответил он.— Ты не хочешь сдаваться? — Фиона заглянула ему прямо в глаза.Ас нахмурился:— Ты стала безумной, когда выяснилось, что твой отец не тот, за кого себя выдавал. Ты практически лишилась рассудка, когда узнала, что тебя уволили.— Да, — Фиона отвернулась.— И ты ненавидишь лачуги. Люди, бегущие от полиции, не могут останавливаться в пятизвездочных отелях.— Да, я ненавижу лачуги.— А кроме того, кто-то пытается тебя убить.И успешно, не так ли? — она снова посмотрела на него. — Разве я теперь не покойник? Моя работа, моя жизнь — меня всего лишили. Однажды ночью я легла спать, а когда проснулась, на мне лежал труп. И с тех пор…— С тех пор тебе приходится выносить общество человека, которого ты ненавидишь всем сердцем, и жить без элементарных удобств.— Яне…— Не что? — спросил он. — Не возражаешь без душа? Без службы доставки? Без…— У меня нет ненависти к тебе. Ты… Ты стал… Я хочу сказать, что ты…Фиона взглянула на него и заметила слабый огонек в его глазах. И тут она все поняла:— Ты все спланировал заранее! Ты и не собирался сдаваться! Ты пытался заставить меня понять, что другого выхода, кроме игры в прятки с полицией, не существует! И добился своего: я стала убеждать тебя в этом!— Да, я хотел, чтобы ты сама приняла такое решение, — Ас старался удержаться от смеха.— Я ненавижу тебя! — закричала Фиона. — Я терпеть тебя не могу! Презираю! А еще я надеюсь, что тебя признают виновным и отправят на электрический стул!— Ну, как раз этого ты совсем не хочешь, — засмеялся Ас. — Кстати, пару секунд назад ты говорила, что забыла о ненависти ко мне.— Я лгала, — Фиона резко встала, чтобы уйти, но он поймал край ее халата.— Не думаю, что ты меня ненавидишь, — нежно сказал Ас.— Ненавижу! — она тянула халат, пытаясь вырваться. — Ты самый холодный из всех, кого я когда-либо встречала. И занудный. Все, что ты делаешь, — это смотришь телепередачи про птиц. Слушаешь птиц. Глядишь на птиц. Пишешь о птицах. Думаешь о птицах.Должно быть, она попала в цель: улыбка сползла с его лица.Мило улыбаясь, Фиона продолжала:— Ты думаешь, что все тебя хотят. Что ж, может, пожилые дамочки с голубыми волосами и мечтают, чтобы ты умолял их о деньгах, а мне от тебя ничего не нужно! Ты эгоист! Ты все держишь в тайне. Мне жалко женщину, которая будет настолько глупа, что согласится провести с тобой жизнь! Она замерзнет до смерти, если ляжет с тобой в одну кровать.— Неужели? — Ас так дернул обвинительницу за край халата, что она на него упала.Он тут же обнял ее и прижал к себе. Очевидно, из-за всего пережитого, из-за риска и волнений, их прикосновения оказались обжигающими. Казалось, руки Аса могут находиться всюду одновременно. Фиона обвила его ногами, почувствовав его язык у себя во рту.Это было больше, чем страсть. Неужели она думала о нем все эти дни? Ждала его? Или просто сказалось отсутствие всяких контактов и отношений с людьми?Ас целовал ее шею. Его халат распахнулся, и Фиона кожей чувствовала его грудь. Теперь их разделяла лишь тонкая ткань ее рубашки. Но, перевернувшись, они случайно нажали на пульт, и телевизор заговорил на всю комнату.— Ас, дорогой! — раздался громкий голос. — Если ты меня слышишь, то знай: я делаю все, чтобы тебе помочь!Ас поднял голову и посмотрел на экран: на него глядела Лиза Рене. Он замер.Фиона не сразу отреагировала на незнакомый голос, но поняла: Аса что-то отвлекло. Сильно отвлекло.— Что случилось? — пробурчала она. И тотчас оцепенела, услышав голос Джереми:— Фиона, дорогая, пожалуйста, сдайся полиции!Она медленно повернула голову к телевизору: лицо юриста занимало половину большого экрана. Изображение было таким четким, что казалось, будто Джереми стоит у кровати.— Фиона, пожалуйста, умоляю тебя, сдайся! — повторял Джереми. — Если ты меня слышишь, если я тебе небезразличен, позвони в полицию! Я знаю, ты не могла никого убить. Клянусь своей карьерой, верю в это! И работаю дни напролет, чтобы узнать правду, но ты мешаешь мне тем, что скрываешься…Итак, — сказал диктор, появившись на экране, — пассии обоих убийц плюшевого мишки приехали во Флориду, чтобы помочь найти беглецов. Они оказали неоценимую услугу полиции и прессе. Мисс Лиза Рене подверглась такому строгому допросу, что сейчас нуждается в помощи доктора. А Джереми Уинтроп, говорят, не спал несколько дней. Вот вам и настоящая любовь! Даже хладнокровные убийцы не могут от нее уберечься. По слухам, они покинули Флориду и сейчас находятся в Луизиане. Местная полиция…Ас взял пульт и выключил телевизор.— Не вздумай снова сходить с ума! — сказал он, увидев лицо Фионы.Она откатилась от него.— Ты ублюдок!. — произнесла она тихо, но с чувством.— Знаешь, у меня есть некие личные обязательства, — объяснил он, поглаживая кровать, на которой они чуть не занялись любовью. — Так что я не могу делать это. Я…Она с яростью уставилась на него:— Что ты этим хочешь сказать? Что у меня нет никаких обязательств?— Я хочу сказать, что я мужчина и меня впечатляет, когда девушка бреет свои длинные ноги передо мной. И…Фиона закипела:— Перед тобой? Это ты пришел ко мне в ванную! Снял рубашку и… и… Зачем все это? Ты пытался меня возбудить? Думаешь…— Ничего я не думаю, — Ас поднялся с кровати. — Да, я пришел к тебе в ванную. Поскольку боялся, что ты утонешь. У тебя было довольно суицидальное настроение.— И как же об этом догадался? Да и вообще, твое ли это дело?— Тебя бы не стало, а меня бы по-прежнему обвиняли в том, чего я не совершал. Я ведь тоже наследник Хадсона.— Ясно! — она села на стул у кровати. — Ясно.— Ну, я не то имел в виду, — начал Ас. — Я…— Все в порядке! — прервала его Фиона. — Главное знать, где остановиться. В конце концов, я разбила твоего аллигатора и…— Придумываешь историю, чтобы себя пожалеть? Вспомни, мы кое-что должны сделать, и сделать это надо вместе. Нам не обязательно нравиться друг другу, — он жестом попросил ее замолчать. — Но, к несчастью, мы нравимся друг другу, поэтому нам следует держаться в рамках.— Так, значит, я затащила тебя, невинного, в постель? Ты должен записать это в блокноте и отдать его своему адвокату. «Фиона пыталась меня соблазнить!»— Ты не пыталась меня соблазнить! — он подошел к ней и взял ее за плечи. — Тебе вообще ничего не надо для этого делать. Ты красивая женщина, интересная, умная, ты… ты… — он отпустил ее, и Фиона откинулась на спинку стула.Хорошо, может, я холодный, — Ас перевел дыхание. — Ты вправе называть меня, как пожелаешь. Но возникшее сейчас между нами чувство — не настоящее! Мы изолированы от всего света, видим только друг друга, поэтому нас и влечет друг к другу. Это физиология — и все! На самом деле мы не пара.Он так посмотрел на нее, словно хотел сказать, что она и сама могла бы все понять, без его слов.— Продолжай, — попросила Фиона. — Я хочу знать все твои мысли по этому поводу.— Мы с тобой из двух совершенно разных миров. Ты горожанка, а я сельский житель. Я… — он взглянул на нее, улыбаясь. — Я самый заядлый шовинист этого столетия.— Свинья, — закончила она за него. — БШС! Большая шовинистская свинья.— Именно! Это и не дает нам сблизиться. Знаешь, почему я женюсь на Лизе Рене?— Умоляю, скажи! Я умираю от любопытства, — в ее голосе явственно чувствовался сарказм.Ас сдвинул брови:— Потому что ей нравится то, как я живу. Она моя полная противоположность. Она любит куда-нибудь ходить, а я домосед. Она очень общительна, а я…— Замкнутый.— Да. Меня привлекает жизнь, которая может у нас с ней получиться. У нее нет никаких амбиций, единственное, что она хочет, — это быть женой и матерью. А я хочу иметь дом, где меня будут ждать жена и дети.Я так и думала! У женщины не должно быть никакой карьеры, да? Тебе не нужна жена, которая проводит весь день на работе, оставляя детей с няней?— Точно.— Похоже, у тебя будет ужасно скучная жизнь.— Зато у тебя с Джереми все сложится замечательно.— Мы не помолвлены, но…— Но ты скажешь «да», если он попросит твоей руки.— Конечно! Он считает, что женщина — это не только пара длинных ног.Ас присел на край кровати и вновь совершенно спокойно заговорил:— Мы выяснили, что кроме физического влечения, нас ничего не связывает. Нам не нравятся взгляды друг друга. Ты не любишь таких мужчин, как я, а я считаю, что место женщины на кухне. Верно?— Все это время я хотела разузнать о тебе побольше. Но едва я что-нибудь узнаю, сразу начинаю понимать, что любить тебя не за что.— Вот именно, — он вздохнул. — Значит, по данному поводу мы пришли к единому мнению. Предлагаю выполнить нашу работу как можно быстрей и разойтись. Ты вернешься к своей жизни, а я…— В свою пещеру. Или твое птичье гнездо возвышается над остальным миром?Каким бы оно ни было, меня оно устраивает. Думаю, мы договорились? Такое больше не должно повториться, — он подвинулся. — Когда все закончится, я хочу с чистой совестью смотреть в глаза Лизе.— Договорились, — ответила Фиона. — А как быть ночью? Тут лишь одна кровать.— Я устроюсь в другой комнате. А теперь нам надо поспать. Утром тебе придется решить, чего же ты хочешь. Давай считать наше соглашение деловым, без тени личного.— Замечательно! — сказала она. — Так мы будем спать или нет? Ты не хочешь уйти из моей спальни?— Уже ухожу, — ответил он, вышел из комнаты, закрыл за собой дверь, облокотился на нее и закрыл глаза.Она проглотила обман… Ас с трудом мог в это поверить, но она проглотила его ложь!.. Глава 12 Ас подошел к шкафчику и достал оттуда бурбон. Налив себе стакан, он подошел к окну.Она поверила… Теперь злость не позволит Фионе все бросить.Ас дал ей посмотреть газеты, но скрыл от нее доклад Майкла, который приезжал, пока она была в душе. Одно дело взглянуть на ситуацию со стороны репортеров, а другое — со стороны юристов.До сих пор неясно, почему Рой Хадсон оставил все свое состояние Асу и Фионе.Детективы ничего не обнаружили. Двоюродные братья Аса стараются изо всех сил. Проверили записи, опросили людей, но абсолютно ничего не нашли.Ас понимал, что если бы они с Фионой сдались, у них не было бы малейшего шанса когда-нибудь вновь оказаться на свободе. Из-за показаний Эрика, из-за того, что они три раза останавливались в одних и тех же отелях. Все были убеждены, что убийство Роя спланировано. И причина — наследование его миллионов.Единственная возможность для двух беглецов остаться на свободе — это выяснить, что еще помнит Фиона. Ас был уверен: за всем случившимся стоит что-то связанное с ее отцом.Но как ее попросить снова начать вспоминать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26