— О чем сожалеют наши наниматели?
— Я думаю, японцы первоначально планировали нанимать только мужчин, в этом случае вы летели бы обнаженным. Девяносто пять граммов, помноженные на десять тысяч наемников — очень большой лишний вес, и им жаль платить за его перевозку. — Она протянула мне чашку с супом, потом раскрыла две трубы, вытащила их койки, села на одну и знаком пригласила меня сесть на вторую.
Я почувствовал замешательство. Больничная рубашка слишком коротка для того, чтобы достать хотя бы до бедра, и слишком открыта на спине. Я подобрал одежду, оглядываясь в поисках места, где можно было бы переодеться.
— Все в порядке, — успокоила меня женщина. — Я и раньше видела «сладкую картошку». — И она движением подбородка указала на мои половые органы. Я решил, что она права, и надел белье. Она отвернулась, глядя в потолок.
Когда я поверх белья натянул кимоно, она снова заговорила:
— Вы не были на вступительной встрече вчера, поэтому я решила ввести вас в курс дела. Я Абрайра Сифуэнтес, командир боевой группы. Нас в группе пятеро. С моим старшим братом Перфекто вы уже встречались. С Завалой вы скоро встретитесь. В нашей группе также Мавро. — Похоже, вы удивлены?
— Я думал, вы медсестра, — протянул я. Мавро, Бордельная Крыса. Я вспомнил маленького человека с вытатуированными слезами. Живот у меня свело при мысли о том, что я оказался с ним в одном отряде, В своем бреду, навеянном наркотиком, я был уверен, что он послан убить меня, а такие впечатления забываются нескоро. Рослая химера, Перфекто, с другой стороны, казался хорошим человеком. Из вежливости я добавил:
— Буду счастлив служить под вашим начальством.
Абрайра рассмеялась.
— Некоторые приняли бы это как пощечину.
— Как это?
— В нашем модуле семьсот боевых групп, и наша единственная, где командиром женщина. Откровенно говоря, я меньше подготовлена для командования, чем Мавро или Перфекто. Для многих вы будете служить объектом насмешек. И, возможно, не перенесете такого удара по своему мужскому самолюбию. — Она махнула рукой, отказываясь обсуждать эту тему, — типичный жест чилийки.
— Но вы ведь не ожидаете неприятностей от кого-либо из нас?
Она пожала плечами.
— Зависит от обстоятельств. Вы ведь не станете устраивать неприятностей?
Я рассмеялся.
— Неужели вы серьезно? Кому какое дело до моего мужского самолюбия? Это так старомодно! Не могу представить себе, чтобы кто-нибудь из нас стал вас расстраивать. — Я не мог не смотреть ей в глаза, на эти серебряные паутинки, они меня словно гипнотизировали.
Абрайра задумалась.
— Вы приняли это за шутку, дон Анжело, как и полагается человеку вашего воспитания. Но для мужчин здесь, на корабле, это не шутка. Многие отобраны из тюрем Перу и Колумбии, где люди, лишившись всего, цепляются лишь за принадлежность к своему полу. Вы видели татуировку Мавро? Это символ того, что он убил двух парней в гетто Картахены. Вы никогда не были частью их мира, иначе знали бы, что мужское достоинство — не шутка. А Завала — он еще молод и стремится проявить себя. Еще я должна предупредить вас, что у химер тоже есть очень сильное чувство, родственное чувству собственного достоинства. — Она пыталась сформулировать свою мысль. — Назовем это… гордостью своим положением. Торрес создал нас в качестве солдат — и только мужчины учились сражаться, хотя с тех пор научились и мы, женщины. Но мужчины до сих пор ревниво охраняют свою роль воинов: нам они позволяют воевать, но командовать, получать звания — никогда. Никогда раньше женщина — химера не командовала мужчинами в сражении. И мы не знаем, как будет реагировать на это Перфекто. Он может уважать мои умения, но этого недостаточно, чтобы контролировать его. У нас есть еще кое-что общее, надеюсь, эта связь окажется прочнее: мы с ним оба крещеные католики. Поэтому он будет обращаться со мной достойно просто из страха перед Богом.
Верилось с трудом. Только бродячие священники могут решиться вопреки воле Ватикана крестить химеру.
Абрайра заметила это и пояснила:
— Такое случается. В этом случае, возможно, как католик, он будет верен мне. Конечно, я хотела бы, чтобы вы с ним поговорили по этому поводу.
Я пожал плечами.
— Если хотите. — Я не думал, что мои слова подействуют на него. Она слегка нахмурилась, расстроившись, что я не дал более твердого обещания. Я не знал, как будет обращаться с ней Перфекто, но хорошо представлял себе, как могли обращаться люди вообще. Мне встречались в Панаме мужчины, которые считали, что мужское начало — превыше всего, а я относился к этому, как к анахронизму. Такой человек действительно может причинить ей неприятности. — Мне кажется, больше всего вам следует ожидать неприятностей от Мавро. Я точно знаю, он хочет быть офицером, но генерал поставил его рядовым под командованием единственной женщины… Ему это не понравится.
Она рассмеялась — высоким неприятным смехом, который был призван обезоруживать.
— Вы мне нравитесь, — сказала она. — Судя по вашему тону, вы очень озабочены моими делами… Возможно, вы правы. Я ему не слишком доверяю. Видели бы вы, как он сидит на своей койке и смотрит на меня.
— Это дурной знак, — предупредил я.
Она кивнула.
— Правда. И еще, дон Анжело, Кое-кто говорил о вас. Несколько правительств на Земле требуют вашей выдачи. И Кое-кто боится, что ОМП захватит корабль, чтобы взять вас. Обсуждалась возможность вашей выдачи, но Мавро пригрозил, что убьет всякого, кто вновь заговорит об этом. Он назвал их волами , и теперь они его сторонятся. И вот, пожалуйста, Мавро теперь использует этот эпизод, чтобы заявить, каким сильным мужчиной он является. Рано или поздно он начнет драку. Может, убьет кого-нибудь. Всякий, кто оказывается рядом с ним на расстоянии вытянутой руки, — в опасности.
Я поразмыслил над ее словами. Она права.
— Так что же нам делать?
Абрайра посмотрела на потолок и пожала плечами.
— Я подумаю.
И в отличие от большинства людей, которые только говорят, что подумают, но никогда не делают этого, она замолчала, уставилась в пустое пространство перед собой и погрузилась в размышления: поэтому я взял чашку с супом и принялся есть. Зеленые водоросли имели вкус капусты — брокколи. Нога по-прежнему ныла, поэтому я встал, нашел холодильник, а в нем — тюбик кортизонового крема. Сел на стол в углу и смазал ногу кремом. На том же столе стоял терминал компьютера…
Подчиняясь неожиданному порыву, я включил его и запросил историю болезни Тамары де ла Гарса. Компьютер ответил: «Файл отсутствует». Я запросил данные о, Тамил Джафари. Снова ответ: «Файл отсутствует». Я потребовал список наемников, поступивших со станции Сол, и компьютер выдал девятнадцать имен.
В списке Тамары не было, разве что она числилась под псевдонимом. Я запросил медицинскую информацию о всех этих девятнадцати. Никто не лечился от повреждения мозга. Очевидно, генерал Гарсон не настолько глуп, чтобы поместить данные о Тамаре в компьютер — под любым именем.
Пока я занимался поисками, Абрайра смотрела на меня.
— Что вы делаете?
— Пытаюсь отыскать подругу, о которой я вам говорил. Терминал ведь можно использовать?
Она пожала плечами.
— Тут некому вас останавливать.
Я затребовал список больных, в данный момент находящихся в трубах для выздоровления. В списке оказалось пять человек; ни у одного нет тех повреждений, что должны быть у Тамары. Итак, через терминал мне ничего не узнать.
Но тут мне пришла в голову другая мысль: один из тех девятнадцати, что сели на станции Сол, убийца из ОМП. Я затребовал их биографии и данные о нынешнем размещении, потом отдал команду распечатать. Принтер выплюнул стопку тонких листочков с почти микроскопическими буквами. Я начал изучать файл особенно уродливой химеры по имени Мигель Мендоза.
— Да, чуть не забыла, — сказала Абрайра. — Подарок от генерала. — Она порылась в одежде и извлекла на свет небольшой продолговатый пакет, завернутый в золотую фольгу. — Он прислал также выпивку и сигары в том сундуке, что вы с собой принесли. Через несколько недель сможете продать все это за целое состояние.
Я спрятал листочки в кимоно, взял пакет и развернул его.
— Странно, не правда ли? Как с представителем мужского пола он обращается с вами унизительно — отдает под мое начало, а потом посылает такие экстравагантные подарки. — Она улыбнулась, и стали видны ее зубы, маленькие и необыкновенно ровные, как у Перфекто. Что-то в ее улыбке напомнило мне ящерицу или черепаху. Я присмотрелся внимательнее и увидел разницу: у нее нет клыков.
— Пожалуйста, не делайте этого.
— Чего не делать?
— Не смотрите на мои зубы. Или в глаза. Или на волосы. Или на грудь. Вы, люди, всегда так поступаете. А я из-за этого нервничаю.
— Простите, — пробормотал я, отводя взгляд. Развернул пакет. Под фольгой оказалась небольшая коробка. Я открыл ее, и оттуда выпали два ножа — те самые, которые я взял у Эйриша. Каждый в алюминиевых ножнах, их можно крепить к запястью, с арабскими надписями. Я извлек нож и удивился, увидев, что лезвие хрустальное — из искусственного графита, почти алмаза, прочнее и острее любого металла.
— Caramba! — воскликнула Абрайра. — Да одни эти ножи стоят целое состояние!
Лезвие чуть длиннее моей ладони, рукоять легкая и хорошо уравновешенная. Ножи одинаковые, оба предназначены для метания. Когда я вытащил лезвие, изнутри выпала записка. Прикрепил ножны к запястью под рукавами кимоно — так их совершенно не было видно со стороны. Занимаясь этим, я одновременно читал записку. Вот что в ней было:
«Сеньор Осик, я уверен, теперь вы знаете, что на корабле в жилых помещениях носить оружие не разрешается. Но сто лет назад, во время исламского джихада, говорят, правоверные использовали эти лезвия как зубочистки, поэтому они так и записаны в корабельном журнале. Вам могут понадобиться эти зубочистки. ОМП предложила мне огромную сумму, если я выдам вас. Пока я торгуюсь, играя роль жадного человека, но скоро они поймут, что я не выдам вас ни за какую цену. Когда это случится, берегите свою спину.
В вашем распоряжении Перфекто, он уже привязался к вам. Я предпочел бы, чтобы он был привязан ко мне, но у человека может быть только один хозяин. Мавро также попросился в вашу боевую группу — это очень способный и опасный человек. Вам потребуются такие друзья, как он».
Абрайра прочла записку через мое плечо.
— Что он имеет в виду, — спросил я, — вот здесь, где говорит, что Перфекто привязался ко мне?
Она смотрела на меня, словно взвешивая, стоит ли посвящать меня в тайну. Потом неуверенно начала:
— Вероятно, вам следует это знать. Я бы сама не заговорила, если бы Гарсон не упомянул об этом. Между прочим, я пришла поговорить с вами и из-за этого тоже. Помните, как выглядел наш отец генерал Торрес?
— Старик с седыми волосами, — ответил я, подумав, что, вроде, вижу определенное сходство между Торресом и генералом Гарсоном. — Острый нос и крепкий подбородок.
— Достаточно близко, — согласилась Абрайра. — В старости Торрес сделался параноиком и стал бояться убийц в собственных рядах. И поэтому, когда мы были созданы, некоторые химеры получили дополнительный ген с биочипом. И этот биочип делает их преданными старикам с седыми волосами и резкими чертами лица — людям, похожим на Торреса. А вы, с вашими поседевшими волосами, почти точно повторяете Торреса.
Я прикинул, какие тут могут быть последствия.
— Вы хотите сказать, что Перфекто не сердится на меня за то, что я ударил его?
— Вы сломали ему нос, он вам — ногу. Счет равный. — Она сидела на своей койке и смотрела на меня.
— Даже после того, как я назвал его puto? Ноги ее не доставали до пола, и Абрайра по-детски начала раскачивать ими.
— Перфекто не может на вас сердиться, это генетически невозможно. Понимаете? Вы совпадаете внешне с человеком, для защиты которого он выращен. И каждая клетка в нем знает это.
Удивительно… Я вспомнил, как Перфекто пытался подружиться со мной сразу же, как только увидел.
— Но разве он не понимает, что я не тот человек? Разве он не посчитает себя обманутым?
— Напротив, ему приятно, когда вы рядом. Это можно сравнить с питанием. Вы вынуждены есть или, скажем, дышать, но вы ведь не думаете негодовать из-за этого. Именно потому, что Перфекто привязан к вам, я должна была с вами поговорить. Видите ли, он будет поступать так, чтобы заслужить ваше одобрение. Если он хоть на мгновение поверит, что вы отвергаете мое старшинство, он сразу взбунтуется, может даже напасть на меня. И обязательно вступит в сговор с Мавро, чтобы подорвать мою власть. Понимаете? Поэтому я и прошу вас поговорить с ним, убедить его подчиняться мне. — Тон ее сделался резким. — Должна предупредить вас, сеньор Осик, что я не потерплю ни малейшего неповиновения с вашей стороны. — Она ненадолго умолкла, давая мне время обдумать, что же означает ее угроза. — С другой стороны, если вы будете относиться ко мне с неподдельным уважением, Перфекто тоже будет проявлять абсолютную верность.
— Ага, вот мы и добрались до сути дела. Итак, вам нужна уверенность во мне? Должен признаться: я всегда стараюсь быть добрым с людьми — так уж привык. И я очень редко сержусь.
— Это я уже успела заметить. Ваш ответ меня устраивает. Но я не понимаю, почему генерал Гарсон позволил вам сесть на корабль. Если Перфекто привязался к вам, то же может случиться и с другими. Ваше присутствие опасно для генерала.
— Гарсон передо мной в долгу, — ответил я. Мне вспомнилось, как возбужден был Гарсон, узнав, что Тамара в его распоряжении. Собственный маленький шпион и возможность допросов… может, он даже сейчас извлекает из нее информацию. Но чтобы сохранить в тайне присутствие Тамары на корабле, он вынужден был отказаться выдать меня. Он посол Пекаря, следовательно, имеет право предоставить гражданство Мавро и мне. У него есть и право отказать в выдаче. То, что он не сделал этого, означает, что Тамара жива и мозг ее не слишком пострадал. Иначе у Гарсона не было бы причины не отправлять меня на Землю. Напротив, у него были бы все основания как можно скорее выдать меня, потому что мое присутствие осложняет его взаимоотношения с ОМП;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68