Но все равно вампиры чувствуют холод не меньше вашего. В таких слу
чаях хорошо помогает горячая кровь жертвы. Но в ту ночь не холод меня волн
овал, а темнота, сгустившаяся из-за непроглядных туч. В темноте Френьер бы
л беззащитен перед Лестатом. Стоило ему на шаг отойти от друзей Ц и его бы
уже ничто не спасло.
Ц Но вы же говорили, что смотрели на мир отрешенно, со стороны…
Ц Да, верно. Ц Вампир задумался. Ц Но ненависть тогда оказалась сильне
е. Я ненавидел Лестата. Для него это была только прихоть, прихоть, которая
обрекла бы на гибель целую семью. Он презрительно попирал все то, что долж
ен был, как вампир, особенно глубоко чувствовать. Я изо всех сил старался у
держать его. Он плевал мне в лицо, выкрикивал оскорбления. Френьер принял
шпагу из рук секунданта и шагнул вперед, в сырую траву, навстречу врагу. Он
и быстро переговорили, и схватка началась. Через мгновение все было конч
ено. Первым же выпадом Френьер смертельно ранил испанца в грудь. Истекая
кровью, тот упал на траву и кричал что-то неразборчивое. Френьер стоял ряд
ом и смотрел на него. Победа не радовала его. Лицо его выражало только боль
. Секунданты с фонарями подошли к нему и уговаривали немедленно уйти Ц о
раненом позаботятся друзья. Испанец никому не позволял до себя дотронут
ься. Увидев, что Френьер повернулся спиной и, понурясь, пошел прочь, он вых
ватил из-за пояса пистолет. В кромешной темноте никто этого не заметил, кр
оме меня. Я закричал Ц хотел предупредить Френьера об опасности Ц и бро
сился к испанцу. Лестат только этого и ждал. Я растерялся, сам подставил се
бя под пули, отвлек внимание Френьера. И тогда Лестат, вооруженный долгим
опытом, как молния, бросился на юношу, схватил его за горло и утащил в заро
сли кипарисов. Никто даже не понял, что произошло. Прозвучал выстрел, ране
ный замертво упал на землю. Я понял, что совершил роковую ошибку. Провалив
аясь по колено в полузамерзшую болотную жижу, я бросился за Лестатом.
Я нашел их очень скоро. Френьер лежал на узловатых корнях кипариса, его но
ги по щиколотку ушли в темную воду болота. Лестат склонился над ним и держ
ал его за руку, все еще сжимающую эфес шпаги. Я попытался оттащить Лестата
, но он, не поворачиваясь, встретил меня неуловимым движением правой руки.
Я даже не почувствовал удара и очнулся в зловонной грязи. Конечно, Френье
р был уже мертв. Глаза его были закрыты, бескровные губы не шевелились. Он
как будто спал. «Будь ты проклят!» Ц крикнул я Лестату. Потом вздрогнул и
замолчал: тело юноши начало медленно погружаться в трясину. Через мгнове
ние воды сомкнулись над ним. Лестат ликовал. Он коротко напомнил мне, что м
еньше чем через час мы должны быть в Пон-дю-Лак, и пообещал, что отомстит мн
е за все. «Если бы мне не понравилась кровь этого юного плантатора, Ц ска
зал он, Ц я прикончил бы тебя сегодня же. И знаешь как? Я бы загнал твою лош
адь в болото. Тебе осталось бы только вырыть яму и подохнуть!» И он ускакал
прочь.
Даже теперь, спустя столько лет, кровь у меня закипает от ненависти. В ту с
трашную ночь я понял, что для Лестата значит быть вампиром.
Ц Он просто хладнокровный убийца. Ц В словах юноши прозвучал отголосо
к гнева его собеседника. Ц Для него нет ничего святого.
Ц Ничего святого. Только месть. Месть самой жизни. Убивая, он мстил. Неуди
вительно, что у него не было ничего святого. Настоящее видение вампира бы
ло ему недоступно, потому что он сосредоточился на маниакальной вендетт
е всему человечеству, покинутому им когда-то. Ничто, кроме убийства, не мо
гло доставить радость этой черной душе, полной зависти и злобы. Но и убийс
тво не давало ему ни настоящей радости, ни удовлетворения, потому что он х
отел только одного: разрушить чужую жизнь. Вот почему он убивал снова и сн
ова. Его сжигала неутолимая жажда мести Ц низкая, слепая и бесплодная.
Но я хотел рассказать про сестер Френьер. Я добрался до их плантации толь
ко в половине шестого. Но не беспокоился, ведь дом был совсем рядом. Проско
льзнув на верхнюю галерею, я заглянул в незанавешенное окно. Все пять сес
тер собрались в гостиной. Должно быть, они так и не ложились спать. Тускло
горели свечи. Они сидели, точно на похоронах, и ждали известий. Все были од
еты в черное. Их бледные лица, исполненные мужества и печали, призрачно св
етились в обрамлении черных платьев и волос цвета вороного крыла. Только
Бабетта казалась собранной и спокойной. Как будто в душе она уже решила в
зять на себя бремя забот о семье после гибели брата. Мне она напомнила сам
ого Френьера перед поединком. Задача, стоявшая перед ней, была почти невы
полнима. Ее жизнь и жизнь семьи могла разрушиться, и виноват в этом был Лес
тат. И я решился на огромный риск. Показался ей. На секунду вышел на свет. Вы
видите, лицо у меня белое и очень гладкое, оно отражает свет, как полирован
ный мрамор.
Ц Да, Ц взволнованно сказал юноша. Ц По-моему, это очень красиво… Интер
есно, а вы… Ц Он осекся. Ц Нет, продолжайте.
Ц Вы хотели спросить, был ли я хорош собой при жизни? Ц спросил вампир. Юн
оша кивнул. Ц Да, был. Я мало изменился внешне. Но тогда я сам не знал, как вы
гляжу. Меня окружала сплошная суета, я ничего не замечал, потому что ни на
что не смотрел. Даже на свое отражение в зеркале. Особенно на отражение. Но
вернемся к нашему разговору. Решившись показать себя Бабетте, я шагнул к
оконному стеклу, когда она случайно обратила туда взгляд.
Мгновенно сестры были оповещены, что она видела странное существо, похож
ее на привидение. Черные рабыни наотрез отказались пойти посмотреть, в ч
ем дело. Я нетерпеливо ждал и наконец добился своего. Презрев общий страх,
Бабетта взяла со стола канделябр, зажгла свечи и одна вышла ко мне на гале
рею. Ее сестры робко остановились в дверях, словно стая больших черных пт
иц. Одна из них плакала и говорила, что брат, наверное, погиб и теперь к ним я
вился его призрак. К счастью, Бабетта, будучи умной и смелой девушкой, не д
опускала и мысли, будто увиденное могло оказаться всего лишь игрой вообр
ажения или привидением. Я подождал, пока она пройдет до конца галереи, пре
жде чем заговорить, но и тогда позволил ей разглядеть лишь смутный конту
р моего тела на фоне белой колонны. «Прикажи сестрам вернуться в комнату,
Ц прошептал я. Ц Я пришел сюда рассказать тебе о судьбе брата, и ты должн
а слушаться меня». Она замерла на секунду, затем повернулась на голос, пыт
аясь рассмотреть меня в темноте. «У меня мало времени. Не бойся, я не сдела
ю тебе ничего плохого», Ц как можно более убедительно произнес я. Оправи
вшись от испуга, она повиновалась. Она сказала сестрам, что ей просто поме
рещилось, и велела им идти в гостиную и закрыть дверь. Они подчинились с ра
достью людей, нуждающихся в чьем-то руководстве. Тогда я вышел из тени и п
риблизился к Бабетте.
Глаза юноши округлились, и он спросил, прижав руку ко рту:
Ц Она видела вас… так же близко, как я сейчас?
Ц Вы спрашиваете об этом таким невинным голосом. Ц Улыбнулся вампир.
Ц Да, думаю, именно так оно и было. Впрочем, при свечах я выглядел не так све
рхъестественно. Но я даже и не пытался притворяться перед ней и изобража
ть обычного человека. «У меня в запасе несколько минут, Ц начал я, Ц но то
, что я собираюсь сказать, для тебя очень важно. Твой брат смело дрался на д
уэли и вышел победителем, но Ц увы! Ц это еще не все. Смерть все же настигл
а его, подкравшись сзади, как тать в ночи. Несмотря на все свое мужество и в
еликодушие, он оказался бессильным перед ней. Главное, что теперь судьба
плантации и дома целиком зависит от тебя. Ты должна занять место брата, не
обращая внимания на возмущение и недовольство общества и призывы к здра
вому смыслу, а за ними дело не станет. Ты можешь управлять делами и спасти
плантацию. Все, что от тебя требуется, Ц не дать убедить себя в обратном. Н
е слушай никого. Земля осталась точно такой же, какой была вчера, когда тво
й брат спал в комнате наверху. Ничто не изменилось, но теперь, когда его бо
льше нет на свете, тебе самой придется браться за дело. Если же ты поступиш
ь наоборот, ты потеряешь и землю, и семью. Тебе и твоим сестрам не останетс
я ничего, кроме жалкого существования на скудный пансион, и вашим уделом
окажутся крошки и объедки с роскошного стола жизни, предназначенной для
вас. Учись тому, что тебе может пригодиться, и не останавливайся ни перед к
акими трудностями. Вспоминай мои слова каждый раз, когда у тебя возникну
т сомнения в правильности избранного пути, и черпай в них силы, чтобы идти
дальше. Твой брат мертв, твоя судьба Ц в твоих собственных руках».
Я видел по ее лицу, что она вслушивалась в каждое мое слово. Предотвращая н
еизбежные вопросы, я объяснил ей еще раз, что у меня нет времени. Приложив
все свое умение, я постарался уйти так быстро и незаметно, чтобы ей показа
лось, будто я растаял в воздухе или провалился сквозь землю. Я спустился в
сад и взглянул наверх. Некоторое время она стояла освещенная пламенем св
ечей, затем прошла по темной галерее, наверное, искала меня между колонн, и
в конце концов вернулась в комнату, где ее ждали сестры. Ц Вампир улыбну
лся. Ц Судя по тому, что по округе не поползли слухи о привидении, явившем
ся Бабетте Френьер, она сохранила мой визит в тайне. На смену первому взры
ву горя, вызванному известием о смерти молодого плантатора, и сочувствен
ным пересудам насчет бедных женщин, оставшихся одинокими, без мужчины, с
пособного позаботиться о них, пришло возмущенное негодование, когда Баб
етта ясно дала понять, что намерена сама управлять плантацией и всеми де
лами. Несмотря на трудности и отсутствие опыта, ей быстро удалось собрат
ь приданое для младшей сестры. Сама она вышла замуж год спустя. Все это вре
мя мы с Лестатом почти не разговаривали друг с другом.
Ц Он по-прежнему жил в Пон-дю-Лак?
Ц Да. Я не был уверен, что он рассказал мне все, что необходимо знать вампи
ру для самостоятельной жизни. К тому же мне постоянно приходилось извора
чиваться, чтобы окружающие не догадались, кто я такой на самом деле. Я не п
рисутствовал при обручении сестры, поскольку у меня случился «приступ м
алярии». Что-то похожее помешало мне приехать на похороны матери. Между т
ем мы с Лестатом каждый вечер ужинали с его стариком, старательно звенел
и ножом и вилкой, слушали, как он уговаривает нас доесть все, что лежит на т
арелках и не пить слишком много вина. Десятки раз «жуткие головные боли»
вынуждали меня принимать сестру в спальне, закутавшись в одеяло до самог
о подбородка, и умолять их с мужем терпеть полутьму, объясняя это невынос
имыми резями в глазах от света. Я передавал им значительные суммы денег, ч
тобы они вкладывали их в соответствии с моими указаниями для нашей общей
пользы. К счастью, ее муж оказался совершенно безобидным идиотом, чего и с
ледовало ожидать от «продукта» четырех поколений браков между двоюрод
ными братьями и сестрами.
Все шло более или менее хорошо, пока рабы не заподозрили неладное. Лестат,
как я уже говорил, убивал направо и налево всех, кто ему нравился. По берег
у ходили разговоры о таинственной смерти, унесшей жизни сотен людей. Но н
е эти слухи явились главной причиной волнений, начавшихся среди моих раб
ов. Вопреки всем нашим мерам предосторожности, им удалось кое-что подсмо
треть и подслушать. В этом я убедился сам однажды вечером, когда играл в «т
ень» возле их хижин.
Но сначала я должен рассказать вам про этих людей подробней. Описываемые
мною события происходили в тысяча семьсот девяносто пятом году. Уже чет
ыре года мы с Лестатом жили в Пон-дю-Лак относительно тихо и спокойно. Он п
риносил деньги, я вкладывал их в недвижимость Ц покупал новые земельные
участки и дома в Новом Орлеане и сдавал их в аренду. А работы на плантации
служили для нас скорее прикрытием, чем источником доходов. Я говорю для «
нас», хотя это в корне неверно: я старательно избегал передавать что-либо
в собственность Лестату. В то время рабы еще не стали такими, каких вы знае
те по книгам и фильмам о южных штатах. Это были вовсе не подобострастные т
емнокожие в грязных серых лохмотьях, говорящие на искаженном английско
м. Это были настоящие африканцы или островитяне, некоторые приехали с Са
нто-Доминго. Их кожа была чернее ночи. Чужеземцы, они говорили на языках а
фриканских племен, на французских диалектах. За полевой работой они пели
свои странные песни, и все вокруг казалось тогда экзотическим, незнаком
ым. В прошлой, смертной жизни это пугало меня. Они были суеверны, чтили сво
и тайны и традиции. Рабство стало их проклятием, но оно еще не успело стере
ть национальные черты и отличия, не сделало их безликими, похожими один н
а другого. Они терпели баптизм и европейскую одежду, навязанные им франц
узскими католическими законами, но по вечерам шили из дешевых тканей ярк
ие и соблазнительные костюмы и мастерили украшения из костей животных и
ненужных кусочков металла, отполированных до «золотого» блеска. И посел
ок рабов в Пон-дю-Лак после наступления темноты превращался, по сути, в со
вершенно чужую для белого человека страну, маленький кусочек Африки, и д
аже самый хладнокровный надсмотрщик не стал бы прогуливаться там без ос
обой нужды. Впрочем, к вампирам это, естественно, не относилось.
Однажды теплым вечером, играя в «тень» у открытой двери дома раба, выполн
явшего обязанности надсмотрщика, я подслушал разговор и понял, что мне и
Лестату угрожает опасность: рабы уже точно знали, что мы Ц необычные люд
и. Девушки-служанки полушепотом рассказывали, как через дверную щель он
и видели нас за обеденным столом с пустыми тарелками и стаканами, с улыбк
ами на неестественно бледных лицах, рядом с беззащитным, слепым стариком
, который целиком в нашей власти. Через замочную скважину им удалось разг
лядеть гроб Лестата, и однажды он больно укусил одну из них за праздное ша
тание под окнами его комнаты.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8