Хотя меня самого могли убить в любой момент и кто угодно.
- Впервые встречаю знатного лорда, которого волновали бы подобные вещи.
- Да будь они все прокляты! Проклятье, почему мой дядя должен был погибнуть? Мне не нужно его наследство.
- Думаю, вашему дяде уже нет до этого никакого дела.
- Да, конечно! - Родри уныло уставился в кружку. - Но будь я проклят, дважды проклят, если позволю Райсу получить то, чего он так добивается!
- Не мое дело спрашивать вас об этом, но ваш брат - плохой человек?
- Я бы так не сказал, если речь идет о чем-нибудь другом - не обо мне. Он щедрый и храбрый, каким и должен быть знатный лорд. Только пока дело не касается меня. Прах и пепел, если бы я знал, за что он так ненавидит меня!
Каллин уловил так много гнева и боли в его голосе...
- Господин, - произнес Каллин, - мой старший брат обращался со мной точно так же. Он лупил меня всякий раз, когда я этого не заслуживал. Мама всегда заступалась за меня, а от этого он относился ко мне еще хуже.
- Вот оно что! - Родри посмотрел на него, смущенно ухмыльнувшись. - Ну конечно, у тебя был клан, верно? А я-то думал, что ты всегда скитался по королевству, как вольный ветер.
- Совсем нет, - Каллин отпил большой глоток меда. - Мой отец строил корабли в Керморе. Но он был еще и порядочным пьяницей. Мне доставалось от него даже больше, чем от брата. И когда он наконец довел себя до смерти, жрецы из храма Солнца нашли моей матери место на кухне в доме гвербрета. Мне было очень хорошо, когда я жил в крепости.
- И там ты научился драться?
- Да. Капитан отряда сочувствовал мальчишкам из кухни, которые играли палками, словно мечами, - разоткровенничался Каллин под воздействием выпитого меда. - Он был хорошим человеком, и я намеревался оправдать его надежды.
Родри слушал с необычайной серьезностью. Каллин поставил пустую кружку и встал.
- Уже поздно, командующий. Если дело дошло до того, что я так разболтался, пора идти укладываться спать.
Родри не успел даже окликнуть его - так быстро тот ушел.
Для дэверрийца лорд Новек был высоким человеком - около шести с половиной футов ростом, - крепко сбитый и плечистый. Он стоял, скрестив руки на груди, и сердито смотрел на то, как Корбин со своими единомышленниками разрабатывали план действий. Лослейн внимательно наблюдал за ним. Наконец Новек шагнул вперед и прорычал:
- Не нравится мне все это. Я не могу перенести такого позора. Хватит этих военных хитростей!
Все повернули в его сторону головы и посмотрели виновато.
- Вы сражаетесь как мужчины, - продолжал Новек, - или деретесь, как вонючая чернь?
- Довольно. - Вперед вышел лорд Кенис, толстяк с седыми пышными усами. - Что позорнее: использовать мозги, которыми наделили нас боги, или убивать знатных людей, к которым мы не испытываем никакой вражды?
- Это правда, - поддержал его Корбин, - все наши претензии только к Родри. Ни с кем больше мы не воюем.
- Бред! - фыркнул Новек. - Вы просто боитесь, что гвербрет вмешается, - вот и все. Я говорю вам, что мне это не нравится: мы ведь не свора бродячих собак с городской помойки.
Молодежь заволновалась, задетая словами Новека, а Корбин и Кенис с недоумением посмотрели на него. Лослейн решил, что пришло время взять ситуацию под свой контроль. Он направил поток энергии на ауру Новека. Лорд Новек пошатнулся, и его глаза остекленели.
- Мой господин, - произнес Лослейн успокаивающим тоном. - Если мы затянем войну, то можем по ошибке убить Слигина или Прайдира.
- Все верно, - медленно процедил Новек; от его злости не осталось и следа. - Я согласен с тобой, советник. Это хороший план.
- Нет возражений? - быстро спросил Корбин. - Ну и прекрасно, тогда идите отдавайте приказы своим капитанам.
Как только военный совет закончился, Лослейн скрылся. Он не мог даже думать о том, что ему придется сидеть и пить вместе с лордом Корбином. Когда люди встречали его в лагере, то отворачивались от него и скрещивали пальцы, отводя от себя колдовство. «Паршивые собаки, - думал он, пробираясь мимо постов, - они боятся меня. Что ж, может, это и к лучшему - пусть дрожат от страха перед Лослейном Могущественным - владыкой сил Воздуха!»
На окраине лагеря он остановился, раздумывая. Он хотел ненадолго покинуть лагерь, но боялся встретить Адерина. Наконец он решил вернуться в палатку. Он отослал слугу и, не раздеваясь, улегся на одеяла.
До него доносились голоса, люди бродили по лагерю, разговаривали между собой, смеялись; слышался лязг металла. Несмотря на то, что сознание Лослейна было натренировано, и он мог заставить себя не впасть в отчаяние, гнев начал душить его. Он лежал в оцепенении, стараясь подавить свои чувства и уснуть, но это ему никак не удавалось. Лослейн не хотел вызывать темноту. Он вдруг стал страшиться ее, он боялся ее голоса, который парализовал мозг, действуя помимо его воли.
Наконец это состояние все же пришло к нему. Он мысленно увидел сначала крошечную черную точку, затем она начала расти. Он пытался бороться, желая наполнить свой мозг светом, стараясь прогнать темноту ритуальным жестом или проклятием. Но точка безжалостно продолжала пухнуть, вздымаясь волной, и так продолжалось до тех пор, пока ему не стало казаться, что он стоит в сплошной темноте. И голос ее звучал мягко и участливо:
«Почему ты боишься меня? Ты - повелитель двеомера, Лослейн Могущественный. Все, что я хочу, - это помочь тебе, быть твоим другом и союзником. Я пришел посочувствовать тебе: такой великолепный план сорвался! Ты почти поймал Родри сегодня».
«Кто ты?»
«Друг и больше никто. У меня есть сообщение для тебя. Этот серебряный кинжал - ключевая фигура. Ты должен убить его, прежде чем убьешь Родри. Я подумал и сделал окончательный вывод, мой друг. Я увидел, что силы Судьбы поработали тут».
«Значит, так тому и быть. Но кто ты?»
Голос засмеялся. Темнота ушла. Лослейн лежал мгновение не дыша, а затем пришел в себя и очень обрадовался, когда услышал снаружи обычные человеческие голоса. Он встал и вышел из палатки, чтобы найти капитана армии Корбина. Он хотел отдать ему несколько указаний, касающихся этого подлого серебряного кинжала.
Каллин внезапно проснулся и увидел склонившегося над ним Слигина. Положение звезд на небе говорило о приближении рассвета.
- Старый Невин только что разбудил меня, - сообщил Слигин. - Армия Корбина готовится выступать. Этот подонок намерен напасть на нас утром.
- Вот как? Тогда, господин, мы сами придумаем встречный маневр.
Каллин поделился со Слигином своим планом, тот рассмеялся. Вскоре он уже разбудил половину лагеря. Продовольственный обоз выстраивался в круг в несколько сотен ярдов. Лошадей поместили в центре. В тылу столпились слуги. Впереди стояли копьеносцы, готовые заполнить брешь, если вдруг всадник покинет свое место. Как только начало светать и небо стало серым, как кротовая шкурка, Каллин занял позицию рядом со Слигином. Люди Родри шепотом передавали от одного к другому приказ: быть готовыми выступить. На дальнем краю широкого луга показалась армия Корбина. Она задержалась на мгновение, затем начала перестраиваться в длинную шеренгу для атаки.
Каллин подумал, что они разгадали его хитрость; если бы лагерь действительно еще спал, кто-то должен был проснуться от шума вдали. Армия Корбина выступила, сначала шагом, потом перешла на рысь, а затем вдруг помчалась галопом, начав атаку под звук горна и военных кличей. Они неслись, думая, что нападают на спящий лагерь. Дротики полетели в поддельные тела, уложенные на земле.
- Начинаем! - крикнул Родри.
На мгновение образовалась толчея и неразбериха в тесном пространстве внутри круга, когда отряд садился в седло. С боевым кличем Слигин повел за собой лордов, их люди покатились волной вслед за ними, шеренгами по четыре в ряд. Испуганные животные заржали, оказавшись в центре этой неожиданной атаки. Армия Родри перешла в галоп, и вперед полетел рой дротиков. Ряды армии Корбина смешались, образовав беспорядочную толпу.
- На Корбина! - прокричал Каллин. Он оглянулся назад, чтобы убедиться в том, что Родри надежно окружен преданными людьми.
Слигин ввел свой отряд в сражение только тогда, когда нанесла удар основная армия. Лошади увертывались и становились на дыбы, пока две встречные шеренги перемежались между собой, как пальцы одной руки перемежаются с пальцами другой. Всадники разворачивали коней и, поколебавшись, выходили из боя или случайных стычек. Каллин был рядом со Слигином, когда тот вел отряд вокруг поля. Неожиданно Слигин издал победный клич и пустил свою лошадь в галоп.
Каллин поскакал за ним следом. Слигин пошел в атаку на свою жертву - лорда армии Корбина. До Каллина донесся безумный неистовый смех Родри, настигший его, когда отряд атаковал вслед за Слигином.
Каллин несся галопом, когда всадник на черной лошади преградил ему дорогу, выбрав в качестве жертвы именно его. Пока Каллин разворачивал коня, он успел заметить опухшие глаза и черный небритый подбородок под шлемом неприятеля. Они размахивали мечами и наносили друг другу удар за ударом. Противник кричал и ругался, а Каллин хранил молчание, методично отбиваясь от вражеского меча. Каллин выждал, пока противник, потерявший надежду, в очередной раз замахнулся мечом, оставив свой правый бок незащищенным. Он нанес удар по его щиту, а затем ударил по правой руке. Удар был таким сильным, что был слышен треск костей. Кровь хлынула сквозь кольчугу. Крича от боли, всадник выронил меч и попытался развернуть коня. Каллин милостиво позволил ему ускакать. Ему нужен был Корбин.
Впереди двигался отряд Слигина, окружая армию Корбина. Его люди умело сражались. Увидев новый отряд с зелено-коричневыми щитами, Каллин погнал вперед своего коня.
- Господин Слигин! - прокричал Каллин. - Фланг!
Но отряд скакал прямо на него. Каллин развернул своего коня, чтобы встретить вражескую атаку. Они окружили его со всех сторон.
- Серебряный кинжал! Вот кто нам нужен!
У Каллина не было времени, чтобы рассуждать, почему они столпились вокруг него, как будто он был знатным лордом. Кто-то нанес ему удар сбоку по левому плечу, в то время как выскочивший перед носом всадник готовился ударить ножом. Каллин точно отразил атаку и увернулся от человека, нападавшего справа. Они норовили атаковать его вчетвером одновременно, и все, что он мог сделать, - увертываться, пригибаться, размахивая мечом во все стороны. Он отбил удар щитом. Дерево затрещало, и он почувствовал внезапную острую боль с левой стороны. Посреди привычного шума битвы он уловил неистовый хохот Родри, который звучал все ближе и ближе.
Корчась от боли, Каллин сразил человека, возникшего прямо перед ним, перерубив тому горло. Но на его месте был уже новый враг, который ждал, чтобы занять место убитого. Глубокая рана жгла огнем левую руку Каллина. Он поворачивался в седле и старался отбиваться, но меч тянул его раненую руку вниз. С проклятьем он повернулся назад, чтобы отразить удар справа. Смех Родри звучал громче, но был все же еще далеко.
Вдруг всадник слева от Каллина вскрикнул, его лошадь отшатнулась и упала замертво. Что-то мелькнуло в воздухе перед лицом Каллина. Стрела вонзилась в кольчугу врага. Брызнула кровь. Другой всадник попытался развернуть лошадь, но стрела попала ему в спину, и он с криком упал на землю. Толпа начала рассеиваться, пытаясь спастись бегством, но, развернувшись, бойцы встретились лицом к лицу с людьми Родри, несущимися в атаку. В последний момент Каллин увидел Дженантара, скачущего с охотничьим луком наизготовку. Каллин уронил меч, пытаясь удержаться в седле, латные рукавицы были скользкими от собственной крови. Он недоуменно посмотрел на них, а затем темнота окутала его сознание, и он упал, скользнув по шее своего коня.
И вот уже он плыл по поверхности глубокой голубой реки. Он видел свет впереди и слышал голос, похожий на голос Невина. И тут на него накатывала огромная волна и относила его назад, вниз, где он задыхался, утопая в синеве. Неожиданно он услышал над собой смеющийся голос - успокаивающий и тихий... он, казалось, вливался в его мозг как масло. Ему казалось, что этот голос исходит из колеблющегося синего пространства, окружающего его. Затем он увидел светящийся серебряный шнур, который связал его со странно нереальным телом. Он не знал, откуда этот шнур протянулся. Затем вторая волна окутала его, погрузив в синеву. Голос зазвучал снова, насмехаясь над ним и называя мертвецом.
Вдруг он увидел Невина, а может, его бледный голубой образ... трудно сказать, что это было. Старик заговорил с ним на каком-то странном языке. Голубая река медленно текла, удерживая его на поверхности, а затем Невин взял его за руку.
Каллин проснулся. Невин во плоти склонился над ним, озаренный солнечным светом. Несмотря на свою воинскую выдержку, Каллин громко стонал от боли. Когда он попытался пошевелиться, шина на его левой руке стукнулась о борт повозки.
- Легче, мой друг, - улыбнулся Невин, - лежи спокойно.
- Воды.
Кто-то приподнял его голову, поднес чашку с водой к губам. Он жадно глотнул.
- Хочешь еще? - спросил Родри.
- Да.
Родри помог ему напиться, затем вытер лицо мокрым полотенцем.
- Я очень старался вытащить тебя, - проговорил Родри. - Пожалуйста, поверь, я так старался спасти тебя.
- Я знаю. Что с Корбином?
- Он сбежал. Не волнуйся об этом сейчас. Солнечное небо закружилось над головой, а затем внезапно обрушилось темнотой. На этот раз Каллин крепко заснул.
Пока слуги уносили Каллина и укладывали другого раненого на подводу, Невин мыл окровавленные руки в ведре с водой. Только ему одному было известно, как тяжело было спасти Каллина. Он едва держался на ногах. Невин вытер влажные руки о чистый кусок материи. Маленькая зеленая фея села на землю и наблюдала за ним. Невин рискнул прошептать:
- Ты была права, предостерегая меня. Спасибо тебе и твоим друзьям.
Фея улыбнулась, обнажив голубые острые зубы, затем исчезла. Если бы дикий народец не предупредил его, Невин так никогда бы и не узнал, что кто-то старался отделить душу Каллина от тела и порвать серебряную нить, которая связывала его с жизнью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60