https://wodolei.ru/
Нимиц, как обычно развлекавшийся глупыми человеческими переживаниями, тихонько чирикнул с плеча.
«Но я же все-таки удержалась», – смущенно сказала она коту и ощутила его одобрение. Кот привстал в переноске, которую сейчас Хонор носила на спине, ткнулся носом ей в волосы, дотянулся до уха и заурчал. Его бесхитростная любовь потоком хлынула в душу человека.
– Ладно, ребята, – сказала она, обводя взглядом персонал командного пункта. – Минут через десять они сообщат нам идентификационные коды, но это очень медлительная добыча, и пройдет еще очень много времени, прежде чем мы сможем что-либо предпринять. Я хочу, чтобы вы все расселись по местам, глубоко подышали и успокоились. Мы уже проделывали этот фокус, только в меньших масштабах, значит, получится и на этот раз. Коммандер Филипс!
– Да, мэм?
– Постарайтесь, пожалуйста, обеспечить постоянную замену людей. Подключить тех, кто освобожден от вахты. У нас достаточно обученного персонала. Мы должны быть уверены в том, что при вбрасывании мяча те, кто его поведет, будут накормленными и отдохнувшими.
– Есть, мэм! Я за этим прослежу.
* * *
Руки гражданина генерал-майора Торнгрейва замерли на клавиатуре. На дисплее светились слова служебной записки об условиях размещения на Сибринге принудительно перемещаемой рабочей силы, но его мысли дрейфовали где-то очень далеко. Рассеянность была вовсе не в его характере… но, с другой стороны, ему крайне редко случалось испытывать столь впечатляющее переживание, чтобы оно могло отвлечь его от служебных забот.
Гиперпереход, особенно наблюдаемый сквозь обзорные увеличительные линзы кабины слежения, в полном соответствии с обещанием гражданки коммодора Янг, представлял собой потрясающее, ни с чем не сравнимое зрелище. Торнгрейв буквально с разинутым ртом наблюдал, как следом за «Фарнезе» корабли конвоя один за другим проходят сквозь гиперпространственный барьер системы Цербера и выныривают в нормальный космос. Линейные крейсеры, с их двухсотпятидесятикилометровыми дисками парусов Варшавской, истекающими голубым свечением, были прекрасны, хотя и терялись на фоне гигантских транспортных судов. Массой и размером каждый «Дальнобойщик» превосходил крейсер более чем в пять раз, и их паруса, несмотря на сравнительную слабость двигателей, раскидывались гораздо шире. На фоне безбрежной черноты пространства они вздувались чудовищными переливчатыми мыльными пузырями, рассыпая сполохи, похожие на коротко вспыхивающие и тут же гаснущие голубые солнца. Люди строили корабли и гораздо больших размеров, однако именно момент гиперперехода, когда эти размеры становились зримыми, позволял проникнуться осознанием подлинного величия мечтаний и свершений человечества. Торнгрейв отдавал себе отчет в том, что по ряду параметров «Дальнобойщики» являются просто здоровенными грузовыми баржами, но когда они вспыхивали и сияли в черной бездне бесконечной ночи, сухая проза забывалась.
«Раз уж мы способны создавать такие рукотворные чудеса, – с воодушевлением подумал гражданин генерал-майор, – то наверняка найдем способы довести до конца дело Революции». Но тут его вдохновенный пыл охладил некстати пробравшийся в голову вопрос: а не остановят ли нас на этом пути проклятые манти?»
Как же остро недоставало ему Корделии Рэнсом! В отличие от девяноста пяти процентов своих подчиненных Прествик Торнгрейв прекрасно знал, что на самом деле случилось с Рэнсом в этой системе. По его личному мнению, решение Комитета открытой информации объявить Корделию «героически погибшей в бою» вместе с «Цепешем» было верным. Конечно, не обошлось без шероховатостей и неточностей, связанных с координатами и датой гибели корабля, но на эти недоработки мало кто обращал внимание, а легенда о доблестной кончине обеспечила Рэнсом почетное место в рядах святых мучениц Революции. Жаль, конечно, что пришлось так долго тянуть с официальным объявлением о ее смерти, однако не мог же Комитет признать, что она была убита манти или их лакеями, как только отдала приказ о казни той аристократки, титулованной убийцы, Хонор Харрингтон. Это окрылило бы врагов и, мягко говоря, не способствовало бы укреплению боевого духа народа.
Мысль о невосполнимой утрате, которую пришлось пережить народу и Республике, вернула его к действительности. Генерал, бросив сердитый взгляд на дисплей, фыркнул и закрыл файл. С восхитительного момента, пережитого им в кабине слежения, прошло более пяти часов. Настало время вернуться на флагманский мостик.
* * *
– Они готовятся провести последнюю корректировку курса, – доложила коммандер Филипс, и Хонор кивнула.
Голос Филипс звучал куда более напряженно, чем когда она докладывала о появлении чужаков в системе, но это и неудивительно. По мере приближения конвоя к Аиду общее напряжение возрастало, и тот факт, что противник понятия не имел, что его ждет, и слепо устремлялся прямо в западню, неким парадоксальным образом усугублял нервность и неуверенность. Казалось, все присутствующие затаили дыхание: в любой момент все их планы могли пойти прахом. Каждая секунда, за которую ничего не происходило, только усиливала их страх.
«Вообще-то, – скептически подумала Хонор, – это не только „их“ планы, это мои планы». Во рту у нее пересохло. Нимиц прижался к ее спине и, положив подбородок ей на плечо, принялся успокаивающе напевать. Это была странная песня, она звучала, казалось, не столько в ушах, сколько в подсознании. А возможно, и только в подсознании, неслышимая для человеческого уха.
Набрав воздуху, Хонор заставила себя выпрямиться и только сейчас осознала, что большой палец ее здоровой руки заткнут за поясной ремень. Нередко в ответственные моменты она непроизвольно принимала такую позу, но раньше другую руку закладывала за спину. Невозможность сделать это сейчас и вызвала у нее подспудное ощущение неловкости.
При этой мысли Хонор прыснула. Филипс, услышав ее смешок, уставилась на нее с удивлением.
Адмиралу Харрингтон оставалось лишь покачать головой: не пускаться же в объяснения по столь нелепому поводу, да еще в такой момент. Сканеры, наконец, идентифицировали все семнадцать источников, и оказалось, что вместо ожидаемых двух линейных и трех тяжелых крейсеров их удостоили посещением шесть линейных крейсеров, четыре тяжелых и два легких крейсера прикрытия. Правда, в случае успешного осуществления ее замысла тот факт, что неприятель прислал большие силы, чем предполагалось, ничего не менял, но заставлял задуматься, какие еще сюрпризы могли преподнести им хевы.
«Ничего, мы им тоже приготовили сюрприз», – мрачно усмехнулась Хонор, бросив взгляд на дисплей, на две зеленые точки, отмечавшие укрывшихся за Нифльхаймом, крайней из трех лун Аида, «Крашнарк» и «Вакханку». Масса естественного спутника планеты делала их невидимыми для любого сенсора хевов, в то время как сами они в случае необходимости могли в любое мгновение устремиться в бой. Конечно, бортовые средства поражения обоих кораблей мало что добавляли к огневой мощи орбитальных батарей, но мобильность придавала им заметное тактическое значение. К тому же сам факт того, что мятежники сумели завладеть боевыми кораблями, должен был сказаться на боевом духе хевов далеко не лучшим образом.
Тем временем конвой из Шилоу проводил последнюю корректировку курса, разворачиваясь вдоль наружной границы самого ближнего к планете минного поля и готовясь разместиться на стационарной парковочной орбите. Активные сенсоры ближнего действия были включены: обычная предосторожность, вполне естественная вблизи от зоны столь мощной концентрации мин. Всегда существовала возможность того, что в автоматической системе выбора цели и распознавания «свой-чужой» произойдет сбой, – и ни одному находившемуся в здравом уме капитану, пусть он даже числился по ведомству Госбезопасности, не хотелось, чтобы подобная неприятность застигла его врасплох. Но, заняв отведенные им места на орбите, все прибывшие корабли, как и было предписано, послушно опустили клинья.
Филипс наклонилась к офицеру тактического сектора, и Хонор прислушалась.
– Есть какие-нибудь признаки того, что они держат оружие наготове?
– Никаких, мэм, – ответил лейтенант-коммандер. – Они даже дезактивировали узлы транспортов.
– Только транспортов? – нервно спросила Филипс.
– Минуточку… на транспортах и крейсерах. Но не линейных: на их узлах энергия сохраняется.
Буркнув что-то себе под нос, Филипс перевела взгляд на Хонор, которая с напускным спокойствием пожала плечами.
– Такая вероятность допускалась с самого начала. На их месте я поступила бы так не только с линейными крейсерами, но вообще со всеми кораблями. В конце концов, только это гарантирует спасение, если какая-то шальная мина все-таки среагирует на корабль. Но никак не поможет против той огневой мощи, которую мы им противопоставим.
– Согласна, миледи, – сказала Филипс со сдержанной усмешкой. – Но должна признаться, я все равно чувствовала бы себя спокойнее, если бы они поотключали все.
– Я тоже, коммандер, – призналась Хонор, после чего глубоко вздохнула и повернулась к сектору связи. Виртуальный «бригадир Трека», созданный Харкнессом и Тремэйном на основе видеозаписей покойного «черноногого» до сих пор оправдывал возлагавшиеся на него надежды, но пришло время пустить в ход и более материальные средства.
– Коммандер, – сказала она, – объявите «Крашнарку» и «Вакханке» готовность номер один.
– Есть, мэм.
* * *
– Странно, – пробормотала гражданка коммодор Янг.
Гражданин генерал-майор Торнгрейв прервал разговор с капитаном «Путешественника» и повернулся на ее голос. Командир транспорта еще отвечал на заданный вопрос, но гражданин генерал-майор его уже не слушал.
– В чем дело, гражданка коммодор? – спросил он, видя, как напряженно уставилась Янг на экран, – Что случилось?
– Возможно, что и ничего, сэр, – ответила она, не сводя глаз с дисплея, – но я не могу понять, чего ради база «Харон» продолжает держать нас под прицелом чертовой уймы сенсоров, радаров и лидаров.
– А и правда, какого черта им надо? – с легким раздражением сказал Торнгрейв, но волнения не ощутил. Лишь недоумение, усилившееся, когда Янг пожала плечами.
– Они вели нас под прицелом всю дорогу, сэр, но это, как я понимаю, обычная мера предосторожности. А вот зачем им поступать так, когда мы выполнили все требования и находимся на орбите, это выше моего понимания. Возможно, – она махнула рукой, – им взбрело в голову использовать нас как мобильные цели при проведении учений? Просто уж больно много средств слежения ими задействовано, не говоря уж о том, что лидары обычно используются для наведения огневых средств.
– Для наведения? – Торнгрейв даже привстал, но Янг, быстро обернувшись, покачала головой.
– Да, сэр, но из этого не следует, будто по нам собрались палить. Расчетам прицеливания тоже нужна тренировка, и из того, что средства наведения активированы, вовсе не следует, будто оружие непременно готово к бою. Более того, регламентом такого рода учений запрещается имитировать прицеливание, если установки пребывают в боеготовности: следует исключить возможность случайного выстрела. Нет, если меня что и смущает, так необычные масштабы этих учений. Как правило, такие…
Она осеклась, ибо офицер связи резко подскочила и остолбенело замерла над креслом. Янг дернулась было к ней, но, вспомнив о присутствии Торнгрейва, задержалась на середине движения. Инстинкт командира тянул ее в одну сторону, субординация и страх перед БГБ – в другую. Спустя секунду она вышла из ступора, но направила взгляд не на связиста или генерала, а в условную точку ровно посередине.
– Гражданин генерал, я… – потрясение пробормотала связист, потом встряхнулась, прокашлялась и заговорила более внятно: – Сэр, у нас вызов с планеты. Мне кажется, вам следует прослушать сообщение.
– Что еще за сообщение? – буркнул Торнгрейв. – Опять от коменданта Трека?
С бригадиром генерал вел долгий разговор по пути к орбите и отключился всего десять минут назад. Какого черта ему могло понадобиться так скоро?
– Нет, сэр… – Связистка сглотнула. – Это… Вот послушайте, сэр!
Торнгрейв аж заморгал от удивления. Протягивая наушники, офицер связи, совершенно перестав соображать, зашагала к нему через весь мостик. Генерал нетерпеливо фыркнул.
– Переведите изображение на мой дисплей! – раздраженно приказал он.
Она еще мгновение бессмысленно смотрела на него, продолжая тянуть к нему руку с наушниками, затем пожала плечами и вернулась к своей консоли.
– Есть, сэр. Воспроизвожу повтор записи.
Торнгрейв откинулся в кресле, гадая, что могло случиться с этим до сих пор вроде бы довольно разумным и компетентным офицером, но тут бровь его поползла вверх. На экране перед ним появилась другая женщина. Внешне она казалась смутно знакомой, но ее неизвестный генералу мундир сбивал с толку. Небесно-голубой китель, темно-синие брюки и погоны со звездами странной формы, не принятой ни в каких родах войск Народной Республики. Похоже, у нее нет левой руки. Из-под причудливой фуражки с козырьком выбивались короткие густые волосы, левая половина лица казалась парализованной Это о чем-то ему напомнило, но он не успел сообразить, о чем именно, поскольку над правым плечом женщины появилась усатая мордочка диковинного зверька. «Грейсон! – Генерал со свистом втянул воздух. – Это же грейсонский адмиральский мундир, а женщина перед ним…»
– Внимание кораблю Народного флота «Фарнезе», – холодно и сурово заговорила она. – Я адмирал Хонор Харрингтон, Грейсонский военно-космический флот. Планета Аид находится под моим контролем. Данное сообщение предназначено для генерала Торнгрейва и, во избежание прослушивания, передается по направленному лазерному лучу. Я хочу предоставить вам возможность ответить на мое предложение, прежде чем содержание моего обращения станет всеобщим достоянием и заставит кого-то из капитанов впасть в панику и совершить непоправимую глупость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
«Но я же все-таки удержалась», – смущенно сказала она коту и ощутила его одобрение. Кот привстал в переноске, которую сейчас Хонор носила на спине, ткнулся носом ей в волосы, дотянулся до уха и заурчал. Его бесхитростная любовь потоком хлынула в душу человека.
– Ладно, ребята, – сказала она, обводя взглядом персонал командного пункта. – Минут через десять они сообщат нам идентификационные коды, но это очень медлительная добыча, и пройдет еще очень много времени, прежде чем мы сможем что-либо предпринять. Я хочу, чтобы вы все расселись по местам, глубоко подышали и успокоились. Мы уже проделывали этот фокус, только в меньших масштабах, значит, получится и на этот раз. Коммандер Филипс!
– Да, мэм?
– Постарайтесь, пожалуйста, обеспечить постоянную замену людей. Подключить тех, кто освобожден от вахты. У нас достаточно обученного персонала. Мы должны быть уверены в том, что при вбрасывании мяча те, кто его поведет, будут накормленными и отдохнувшими.
– Есть, мэм! Я за этим прослежу.
* * *
Руки гражданина генерал-майора Торнгрейва замерли на клавиатуре. На дисплее светились слова служебной записки об условиях размещения на Сибринге принудительно перемещаемой рабочей силы, но его мысли дрейфовали где-то очень далеко. Рассеянность была вовсе не в его характере… но, с другой стороны, ему крайне редко случалось испытывать столь впечатляющее переживание, чтобы оно могло отвлечь его от служебных забот.
Гиперпереход, особенно наблюдаемый сквозь обзорные увеличительные линзы кабины слежения, в полном соответствии с обещанием гражданки коммодора Янг, представлял собой потрясающее, ни с чем не сравнимое зрелище. Торнгрейв буквально с разинутым ртом наблюдал, как следом за «Фарнезе» корабли конвоя один за другим проходят сквозь гиперпространственный барьер системы Цербера и выныривают в нормальный космос. Линейные крейсеры, с их двухсотпятидесятикилометровыми дисками парусов Варшавской, истекающими голубым свечением, были прекрасны, хотя и терялись на фоне гигантских транспортных судов. Массой и размером каждый «Дальнобойщик» превосходил крейсер более чем в пять раз, и их паруса, несмотря на сравнительную слабость двигателей, раскидывались гораздо шире. На фоне безбрежной черноты пространства они вздувались чудовищными переливчатыми мыльными пузырями, рассыпая сполохи, похожие на коротко вспыхивающие и тут же гаснущие голубые солнца. Люди строили корабли и гораздо больших размеров, однако именно момент гиперперехода, когда эти размеры становились зримыми, позволял проникнуться осознанием подлинного величия мечтаний и свершений человечества. Торнгрейв отдавал себе отчет в том, что по ряду параметров «Дальнобойщики» являются просто здоровенными грузовыми баржами, но когда они вспыхивали и сияли в черной бездне бесконечной ночи, сухая проза забывалась.
«Раз уж мы способны создавать такие рукотворные чудеса, – с воодушевлением подумал гражданин генерал-майор, – то наверняка найдем способы довести до конца дело Революции». Но тут его вдохновенный пыл охладил некстати пробравшийся в голову вопрос: а не остановят ли нас на этом пути проклятые манти?»
Как же остро недоставало ему Корделии Рэнсом! В отличие от девяноста пяти процентов своих подчиненных Прествик Торнгрейв прекрасно знал, что на самом деле случилось с Рэнсом в этой системе. По его личному мнению, решение Комитета открытой информации объявить Корделию «героически погибшей в бою» вместе с «Цепешем» было верным. Конечно, не обошлось без шероховатостей и неточностей, связанных с координатами и датой гибели корабля, но на эти недоработки мало кто обращал внимание, а легенда о доблестной кончине обеспечила Рэнсом почетное место в рядах святых мучениц Революции. Жаль, конечно, что пришлось так долго тянуть с официальным объявлением о ее смерти, однако не мог же Комитет признать, что она была убита манти или их лакеями, как только отдала приказ о казни той аристократки, титулованной убийцы, Хонор Харрингтон. Это окрылило бы врагов и, мягко говоря, не способствовало бы укреплению боевого духа народа.
Мысль о невосполнимой утрате, которую пришлось пережить народу и Республике, вернула его к действительности. Генерал, бросив сердитый взгляд на дисплей, фыркнул и закрыл файл. С восхитительного момента, пережитого им в кабине слежения, прошло более пяти часов. Настало время вернуться на флагманский мостик.
* * *
– Они готовятся провести последнюю корректировку курса, – доложила коммандер Филипс, и Хонор кивнула.
Голос Филипс звучал куда более напряженно, чем когда она докладывала о появлении чужаков в системе, но это и неудивительно. По мере приближения конвоя к Аиду общее напряжение возрастало, и тот факт, что противник понятия не имел, что его ждет, и слепо устремлялся прямо в западню, неким парадоксальным образом усугублял нервность и неуверенность. Казалось, все присутствующие затаили дыхание: в любой момент все их планы могли пойти прахом. Каждая секунда, за которую ничего не происходило, только усиливала их страх.
«Вообще-то, – скептически подумала Хонор, – это не только „их“ планы, это мои планы». Во рту у нее пересохло. Нимиц прижался к ее спине и, положив подбородок ей на плечо, принялся успокаивающе напевать. Это была странная песня, она звучала, казалось, не столько в ушах, сколько в подсознании. А возможно, и только в подсознании, неслышимая для человеческого уха.
Набрав воздуху, Хонор заставила себя выпрямиться и только сейчас осознала, что большой палец ее здоровой руки заткнут за поясной ремень. Нередко в ответственные моменты она непроизвольно принимала такую позу, но раньше другую руку закладывала за спину. Невозможность сделать это сейчас и вызвала у нее подспудное ощущение неловкости.
При этой мысли Хонор прыснула. Филипс, услышав ее смешок, уставилась на нее с удивлением.
Адмиралу Харрингтон оставалось лишь покачать головой: не пускаться же в объяснения по столь нелепому поводу, да еще в такой момент. Сканеры, наконец, идентифицировали все семнадцать источников, и оказалось, что вместо ожидаемых двух линейных и трех тяжелых крейсеров их удостоили посещением шесть линейных крейсеров, четыре тяжелых и два легких крейсера прикрытия. Правда, в случае успешного осуществления ее замысла тот факт, что неприятель прислал большие силы, чем предполагалось, ничего не менял, но заставлял задуматься, какие еще сюрпризы могли преподнести им хевы.
«Ничего, мы им тоже приготовили сюрприз», – мрачно усмехнулась Хонор, бросив взгляд на дисплей, на две зеленые точки, отмечавшие укрывшихся за Нифльхаймом, крайней из трех лун Аида, «Крашнарк» и «Вакханку». Масса естественного спутника планеты делала их невидимыми для любого сенсора хевов, в то время как сами они в случае необходимости могли в любое мгновение устремиться в бой. Конечно, бортовые средства поражения обоих кораблей мало что добавляли к огневой мощи орбитальных батарей, но мобильность придавала им заметное тактическое значение. К тому же сам факт того, что мятежники сумели завладеть боевыми кораблями, должен был сказаться на боевом духе хевов далеко не лучшим образом.
Тем временем конвой из Шилоу проводил последнюю корректировку курса, разворачиваясь вдоль наружной границы самого ближнего к планете минного поля и готовясь разместиться на стационарной парковочной орбите. Активные сенсоры ближнего действия были включены: обычная предосторожность, вполне естественная вблизи от зоны столь мощной концентрации мин. Всегда существовала возможность того, что в автоматической системе выбора цели и распознавания «свой-чужой» произойдет сбой, – и ни одному находившемуся в здравом уме капитану, пусть он даже числился по ведомству Госбезопасности, не хотелось, чтобы подобная неприятность застигла его врасплох. Но, заняв отведенные им места на орбите, все прибывшие корабли, как и было предписано, послушно опустили клинья.
Филипс наклонилась к офицеру тактического сектора, и Хонор прислушалась.
– Есть какие-нибудь признаки того, что они держат оружие наготове?
– Никаких, мэм, – ответил лейтенант-коммандер. – Они даже дезактивировали узлы транспортов.
– Только транспортов? – нервно спросила Филипс.
– Минуточку… на транспортах и крейсерах. Но не линейных: на их узлах энергия сохраняется.
Буркнув что-то себе под нос, Филипс перевела взгляд на Хонор, которая с напускным спокойствием пожала плечами.
– Такая вероятность допускалась с самого начала. На их месте я поступила бы так не только с линейными крейсерами, но вообще со всеми кораблями. В конце концов, только это гарантирует спасение, если какая-то шальная мина все-таки среагирует на корабль. Но никак не поможет против той огневой мощи, которую мы им противопоставим.
– Согласна, миледи, – сказала Филипс со сдержанной усмешкой. – Но должна признаться, я все равно чувствовала бы себя спокойнее, если бы они поотключали все.
– Я тоже, коммандер, – призналась Хонор, после чего глубоко вздохнула и повернулась к сектору связи. Виртуальный «бригадир Трека», созданный Харкнессом и Тремэйном на основе видеозаписей покойного «черноногого» до сих пор оправдывал возлагавшиеся на него надежды, но пришло время пустить в ход и более материальные средства.
– Коммандер, – сказала она, – объявите «Крашнарку» и «Вакханке» готовность номер один.
– Есть, мэм.
* * *
– Странно, – пробормотала гражданка коммодор Янг.
Гражданин генерал-майор Торнгрейв прервал разговор с капитаном «Путешественника» и повернулся на ее голос. Командир транспорта еще отвечал на заданный вопрос, но гражданин генерал-майор его уже не слушал.
– В чем дело, гражданка коммодор? – спросил он, видя, как напряженно уставилась Янг на экран, – Что случилось?
– Возможно, что и ничего, сэр, – ответила она, не сводя глаз с дисплея, – но я не могу понять, чего ради база «Харон» продолжает держать нас под прицелом чертовой уймы сенсоров, радаров и лидаров.
– А и правда, какого черта им надо? – с легким раздражением сказал Торнгрейв, но волнения не ощутил. Лишь недоумение, усилившееся, когда Янг пожала плечами.
– Они вели нас под прицелом всю дорогу, сэр, но это, как я понимаю, обычная мера предосторожности. А вот зачем им поступать так, когда мы выполнили все требования и находимся на орбите, это выше моего понимания. Возможно, – она махнула рукой, – им взбрело в голову использовать нас как мобильные цели при проведении учений? Просто уж больно много средств слежения ими задействовано, не говоря уж о том, что лидары обычно используются для наведения огневых средств.
– Для наведения? – Торнгрейв даже привстал, но Янг, быстро обернувшись, покачала головой.
– Да, сэр, но из этого не следует, будто по нам собрались палить. Расчетам прицеливания тоже нужна тренировка, и из того, что средства наведения активированы, вовсе не следует, будто оружие непременно готово к бою. Более того, регламентом такого рода учений запрещается имитировать прицеливание, если установки пребывают в боеготовности: следует исключить возможность случайного выстрела. Нет, если меня что и смущает, так необычные масштабы этих учений. Как правило, такие…
Она осеклась, ибо офицер связи резко подскочила и остолбенело замерла над креслом. Янг дернулась было к ней, но, вспомнив о присутствии Торнгрейва, задержалась на середине движения. Инстинкт командира тянул ее в одну сторону, субординация и страх перед БГБ – в другую. Спустя секунду она вышла из ступора, но направила взгляд не на связиста или генерала, а в условную точку ровно посередине.
– Гражданин генерал, я… – потрясение пробормотала связист, потом встряхнулась, прокашлялась и заговорила более внятно: – Сэр, у нас вызов с планеты. Мне кажется, вам следует прослушать сообщение.
– Что еще за сообщение? – буркнул Торнгрейв. – Опять от коменданта Трека?
С бригадиром генерал вел долгий разговор по пути к орбите и отключился всего десять минут назад. Какого черта ему могло понадобиться так скоро?
– Нет, сэр… – Связистка сглотнула. – Это… Вот послушайте, сэр!
Торнгрейв аж заморгал от удивления. Протягивая наушники, офицер связи, совершенно перестав соображать, зашагала к нему через весь мостик. Генерал нетерпеливо фыркнул.
– Переведите изображение на мой дисплей! – раздраженно приказал он.
Она еще мгновение бессмысленно смотрела на него, продолжая тянуть к нему руку с наушниками, затем пожала плечами и вернулась к своей консоли.
– Есть, сэр. Воспроизвожу повтор записи.
Торнгрейв откинулся в кресле, гадая, что могло случиться с этим до сих пор вроде бы довольно разумным и компетентным офицером, но тут бровь его поползла вверх. На экране перед ним появилась другая женщина. Внешне она казалась смутно знакомой, но ее неизвестный генералу мундир сбивал с толку. Небесно-голубой китель, темно-синие брюки и погоны со звездами странной формы, не принятой ни в каких родах войск Народной Республики. Похоже, у нее нет левой руки. Из-под причудливой фуражки с козырьком выбивались короткие густые волосы, левая половина лица казалась парализованной Это о чем-то ему напомнило, но он не успел сообразить, о чем именно, поскольку над правым плечом женщины появилась усатая мордочка диковинного зверька. «Грейсон! – Генерал со свистом втянул воздух. – Это же грейсонский адмиральский мундир, а женщина перед ним…»
– Внимание кораблю Народного флота «Фарнезе», – холодно и сурово заговорила она. – Я адмирал Хонор Харрингтон, Грейсонский военно-космический флот. Планета Аид находится под моим контролем. Данное сообщение предназначено для генерала Торнгрейва и, во избежание прослушивания, передается по направленному лазерному лучу. Я хочу предоставить вам возможность ответить на мое предложение, прежде чем содержание моего обращения станет всеобщим достоянием и заставит кого-то из капитанов впасть в панику и совершить непоправимую глупость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101