Ветер выл в снастях, и Гарион почти задыхался от его напора.
Корабль постепенно уменьшил ход, но сила инерции, набранная в Мейлстроме, была так велика, что его вынесло в спокойные воды защищенной с трех сторон бухточки.
Бэйрек торжествующе смеялся, стряхивая соленые брызги с бороды.
– Ну, парень, что ты думаешь о проливе?
Гарион, не в силах вымолвить хоть слово, пытался разжать намертво вцепившиеся в кольцо пальцы.
– Гарион! – донесся с кормы знакомый голос.
– Ну вот, теперь ты навлек на мою голову кучу бед, – неприязненно прошипел мальчик, совершенно забыв, что Бэйрек вовсе не приглашал его следовать за ним.
Тетя Пол уничтожающе взглянула на Бэйрека и, коротко объяснив все, что думает о столь безответственном поведении, принялась за Гариона.
– Ну? – спросила она. – Я жду объяснений.
– Бэйрек не виноват, – пробормотал мальчик. – Я сам туда пошел.
Какой смысл страдать двоим, пусть лучше накажут его!
– Понятно, – протянула тетя Пол, – а зачем ты это сделал?
Замешательство и назойливые сомнения, переживаемые мальчиком, придали ему отваги.
– Просто захотел! – вызывающе воскликнул он, впервые в жизни чувствуя, что находится на грани открытого восстания.
– Ты что?
– Захотел! – повторил он. – Какая разница, почему я это сделал? Все равно ведь накажешь!
Тетя Пол застыла от негодования, глаза метали молнии. Господин Волк, сидевший неподалеку, хмыкнул.
– Что тут смешного? – отрезала она.
– Почему бы мне не уладить это, Пол? – предложил старик.
– Я и сама могу справиться.
– Но не так хорошо, Пол, совсем не так хорошо. У тебя слишком горячий нрав и острый язык. Он ведь уже не ребенок. Еще не мужчина, конечно, но и не мальчик. Здесь нужно быть очень осторожным.
Он встал:
– Извини, Пол, но я настаиваю.
– Ты что?!
– Я настаиваю, – жестко повторил старик.
– Прекрасно, – ледяным тоном ответила она, повернулась и отошла.
– Садись, Гарион, – велел старик.
– Почему она такая злющая? – выпалил тот.
– Вовсе нет. Просто рассердилась, потому что ты напугал ее. Никому такое не понравится.
– Мне очень жаль, – пристыженно промямлил Гарион.
– Извиняйся не передо мной. Я не испугался.
Старик пронизывающим взором окинул Гариона:
– В чем дело?
– Тебя называли Белгаратом, – ответил Гарион, будто это имя все объясняло, – а ее Полгарой.
– И что же?
– Но это просто немыслимо.
– Разве мы уже не говорили об этом давным-давно?
– Ты – Белгарат? – требовательно спросил Гарион.
– Некоторые люди так меня зовут. Но какая здесь разница?
– Прости, но я в это не верю.
– Хорошо, – пожал плечами Волк. – Не хочешь, и не надо. Но какое это имеет отношение к твоему поведению? При чем здесь тетя Пол?
– Просто... – выпалил Гарион и запнулся. – Ну...
Ему отчаянно захотелось задать господину Волку этот последний роковой вопрос, но, несмотря на уверенность, что между ним и тетей Пол не существовало родственных связей, сама мысль о возможности услышать подтверждение из уст постороннего человека была непереносимой.
– Ты окончательно запутался, – заключил Волк. – Так ведь? Все кажется не таким, как должно быть, и ты сердишься на свою тетю, поскольку считаешь, что это ее вина.
– По-твоему, я выгляжу капризным ребенком, – прошептал Гарион, слегка покраснев.
– Я не прав?
Щеки Гариона вспыхнули еще ярче.
– Это твои трудности, Гарион, – вздохнул старик, – и неужели порядочно делать других несчастными из-за того, что расстроен сам?
– Нет, – еле слышно признал тот.
– Твоя тетя и я именно те, кто мы есть, – спокойно продолжал Волк. – Люди болтают о нас много чепухи, но не придавай этому особенного значения. Существуют дела, которые необходимо выполнить, и в этом смысл нашего существования. Не затрудняй жизнь своей тете только потому, что этот мир создан не по твоему вкусу. Подобное поведение пристало только детям, да еще и плохо воспитанным, но ты ведь мальчик приличный. А теперь, я думаю, нужно подойти и извиниться, верно?
– Ты прав, – вздохнул Гарион.
– Рад, что мы смогли потолковать, – продолжал старик, – но я бы на твоем месте помирился с ней как можно скорее. Ты даже не поверишь, как долго она может сердиться!
И внезапно широко улыбнулся:
– Она злится на меня уже столько лет, что даже страшно подумать!
– Сейчас же пойду к ней, – решил Гарион.
– Вот и хорошо, – одобрительно кивнул Волк.
Гарион встал и решительно направился к борту, где стояла тетя Пол, напряженно вглядываясь в мутную воду Чирекского пролива.
– Тетя Пол!
– Что, дорогой?
– Прости, я был не прав.
Тетя, повернувшись, серьезно взглянула на него.
– Да, – ответила она, – это так.
– Я больше не буду.
Тетя засмеялась, тихо, весело, и потрепала его по спутанным волосам.
– Не давай обещаний, которых не сможешь сдержать, дорогой, – сказала она, обнимая его, и мир снова стал уютным и теплым.
После того как бурный поток течения в проливе иссяк, они направились на север вдоль заснеженного восточного побережья полуострова Чирек, к древнему городу, исторической родине всех олорнов, драснийцев, олгаров, а также чиреков и райвенов.
Дул ледяной ветер, и небо было почти черным, но остальные дни путешествия прошли довольно спокойно. Еще через трое суток судно вошло в гавань Вэл Олорна и пришвартовалось к обледеневшей пристани.
Вэл Олорн не походил ни на один сендарийский город. Стены и здания были так невероятно стары, что казалось, сами выросли, словно скалы из земли, а не возведены человеческими руками. Узкие извилистые улочки занесло снегом; за городом на фоне темного неба белели высокие величественные горы.
У пристани уже ожидали несколько саней, запряженных лошадьми. Кучера выглядели настоящими дикарями; мохнатые лошадки нетерпеливо перебирали ногами на утоптанном снегу. В санях лежали меховые плащи, и Гарион тут же завернулся в один, ожидая, пока Бэйрек попрощается с Грелдиком и матросами.
– Поехали! – сказал наконец Бэйрек, усаживаясь. – Надеюсь, ты догонишь остальных.
– Не проболтали бы целый час, не пришлось бы гнать лошадей, лорд Бэйрек, – кисло пробормотал кучер.
– Наверное, ты прав, – согласился тот.
Кучер что-то проворчал, хлестнул коней кнутом, и сани помчались в том направлении, куда уже отправились другие путешественники.
То и дело на улицах встречались чирекские воины, одетые в меха, многие узнавали Бэйрека и выкрикивали приветствия. Доехав до угла, кучер был вынужден остановиться: двое здоровенных мужчин, обнаженных до пояса, несмотря на пронизывающий холод, схватились в снегу, прямо посреди улицы, подбадриваемые криками собравшихся вокруг зрителей.
– Обычная картина, – пожал плечами Бэйрек. – Зимой в Вэл Олорне делать особенно нечего.
– Там впереди дворец? – спросил Гарион.
– Храм Белара, – покачал головой Бэйрек. – Некоторые считают, что там пребывает дух Бога-Медведя. Я-то сам никогда его не видел и не могу сказать наверняка.
В этот момент борцы откатились в сторону, и кучер погнал лошадей дальше.
На ступеньках храма стояла старая женщина в рваной шерстяной мантии, с длинной палкой, зажатой в костлявой руке, длинные пряди нечесаных волос почти закрывали лицо.
– Приветствую тебя, лорд Бэйрек, – хрипло окликнула она. – Проклятье твое ожидает тебя!
– Останови! – зарычал Бэйрек и, сбросив меховой плащ, спрыгнул на землю.
– Мартжи! – обрушился он на старуху. – Тебе запретили торчать здесь. Если я скажу Энхегу, что ты ослушалась его, он велит жрецам храма спалить тебя как ведьму!
Старуха злобно закудахтала, и Гарион со страхом увидел, что глаза ее затянуты белой пеленой.
– Огонь не коснется старой Мартжи! – пронзительно захохотала она. – Не ее ждут гибель и проклятье!
– Довольно о проклятьях! – разозлился Бэйрек. – Убирайся от храма!
– Мартжи видит то, что видит, – пробормотала она. – Метка Ока все еще на тебе, о великий лорд Бэйрек! И когда Рок обрушится на тебя, вспомни слова старой Мартжи!
И взгляд ее, казалось, уперся прямо в Гариона, хотя старуха явно была слепа. Выражение лица неожиданно изменилось, злобная радость уступила место почтительному восхищению.
– Слава тебе, о Величайший из великих, – пропела она, низко кланяясь. – Когда вступишь в права наследства, не забудь, что первой приветствовала тебя старая Мартжи...
Бэйрек, заревев что-то, устремился к ней, но старуха ускользнула прочь, звонко стуча палкой по каменным ступенькам.
– Что она имела в виду? – спросил Гарион, когда вернулся Бэйрек.
– Сумасшедшая ведьма, – ответил Бэйрек, бледный от ярости. – Всегда торчит у храма, просит милостыню и пугает доверчивых женщин своими небылицами. Имей Энхег хоть каплю мозгов, давно бы выгнал ее из города или сжег заживо.
Он уселся на место и велел кучеру трогать. Гарион оглянулся, но старухи уже не увидел.
Глава 13
Дворец короля Энхега в Чиреке, огромное, нависающее над городом здание, стоял почти в центре Вэл Олорна. Длинные пристройки, многие из которых были полуразрушены, отходили от главного здания во всех направлениях, окна с выломанными рамами слепо глядели на улицу; сквозь дыры в крышах просвечивало небо. Насколько смог увидеть Гарион, дворец строился без всякого плана и, похоже, просто вырос сам собой из земли свыше трех тысяч лет тому назад, когда короли Чирека стали править страной.
– Почему здесь столько развалин? – спросил он Бэйрека, когда сани остановились в заваленном сугробами дворе.
– Одни короли строили, другие позволили прийти в упадок, – коротко ответил Бэйрек. – Таковы их обычаи.
Настроение великана резко ухудшилось после встречи со слепой старухой у храма.
Остальные давно уже спешились и ждали.
– Видно, слишком давно ты не был дома, раз смог заблудиться в пути, – ехидно заметил Силк.
– Нас задержали, – проворчал Бэйрек.
Массивная, окованная железом дверь, к которой вели широкие ступеньки, распахнулась, будто кто-то специально ожидал их прибытия. Женщина с длинными белокурыми косами в темно-алом плаще, опушенном дорогим мехом, вышла на галерею и остановилась, глядя на гостей сверху вниз.
– Приветствую тебя, лорд Бэйрек, граф Трелхеймский, муж мой! – сухо воскликнула она.
Лицо Бэйрека еще больше помрачнело.
– Мирел! – ответил он коротко, наклонив голову.
– Король Энхег дал мне позволение встретить тебя, господин мой, как велят мне мои обязанности и в соответствии с моими правами.
– Ты всегда ревностно исполняла свои обязанности, Мирел. Где мои дочери?
– В Трелхейме, господин мой. Подумала, что им тяжело будет путешествовать в такой холод, – снова поклонилась женщина.
В голосе звучали еле заметные злые нотки.
– Понимаю, – вздохнул Бэйрек.
– Я поступила плохо, господин мой? – спросила Мирел.
– Не будем говорить об этом, – пробормотал Бэйрек.
– Если ты и твои друзья готовы, мой господин, я провожу вас в тронный зал.
Бэйрек поднялся по ступенькам, коротко и безразлично обнял жену, и оба переступили широкий порог.
– Печально, – пробормотал граф Селин, покачивая головой, пока остальные направились вслед за Бэйреком.
– Не думаю, – ответил Силк, – ведь Бэйрек получил все, что желал, не так ли?
– Вы жестокий человек, принц Келдар, – вздохнул старик.
– Вовсе нет, просто реалист, только и всего. Многие годы Бэйрек провел вздыхая по Мирел и вот теперь наконец заполучил ее. Счастлив видеть, что такая верность вознаграждена. Удивляюсь, что вы так не считаете.
Граф Селин снова тяжело вздохнул.
Отряд воинов в кольчугах присоединился к путешественникам и проводил их через путаницу коридоров вверх по широкой лестнице, потом вниз по узким ступенькам, углубляясь все дальше к центру огромного здания.
– Всегда восхищался чирекской архитектурой, – криво усмехнулся Силк. – Такая непредсказуемая!
– Нерешительные в других делах короли находят себе занятие в перестройке дворца, – заметил король Фулрах, – хотя в общем-то это неплохая идея. Короли Сендарии обычно любят прокладывать улицы и мостить тротуары, но в Вэл Олорне все это сделано уже тысячи лет назад.
– Да, задача не из легких, ваше величество, – рассмеялся Силк. – Как вы удерживаете плохих королей от интриг?
– Принц Келдар! – объявил король Фулрах. – Поверьте, я совсем не желаю бед и несчастий вашему дяде, но думаю, было бы небезынтересно посмотреть, что произойдет, если корона Драснии окажется на вашей голове.
– О ваше величество! – деланно потрясенно воскликнул Силк. – Как вы можете предполагать такое!
– Не говоря уже о жене, – ехидно добавил граф Селин, – принцу определенно необходима жена.
– Это еще хуже! – вздрогнув, заверил Силк.
Тронный зал короля Энхега оказался огромной комнатой со сводчатыми потолками, в центре которой, в выдолбленном прямо в полу очаге, ярко горел огонь. В отличие от увешанных гобеленами стен дворца короля Фулраха, здесь не было ни одного украшения, только голые камни да коптящие факелы в железных кольцах, ввинченных в колонны. Люди, толпящиеся около огня, совсем не напоминали элегантных придворных Фулраха: бородатые, обряженные в блестящие кольчуги чирекские воины. В одном конце комнаты стояли пять тронов, над каждым висело знамя. Четыре трона были заняты; поблизости стояли три царственного вида женщины.
– Фулрах, король Сендарии! – провозгласил один из солдат, сопровождавших путешественников, ударяя концом копья в замусоренный каменный пол.
– Привет, Фулрах! – воскликнул, поднимаясь с трона, высокий широкоплечий чернобородый мужчина. Длинная голубая мантия помялась и засалилась, волосы, лохматые и нечесаные, свисали на лоб. В золотой короне на голове кое-где зияли дыры, а один из зубцов отломился.
– Привет, Энхег, – ответил король сендаров, слегка кланяясь.
– Трон ожидает тебя, дорогой Фулрах, – продолжал лохматый человек, указывая на знамя Сендарии над незанятым троном. – Короли Олории рады выслушать мудрые речи короля Сендарии на этом совете.
Торжественная архаичная форма обращения почему-то произвела сильное впечатление на Гариона.
– Объясни, дружище Силк, как зовут каждого короля, – прошептал Дерник, когда они подошли к трону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35