— Большинство из того, что ты делаешь, остается надолго, — заверил её Джин.
— Да? Это хорошо. Но даже если у меня получится, я никогда не смогу быть уверена до конца, что настоящая не сидит в одном из миров — потерянная и одинокая. — Линда уселась на деревянный ящик. — К чертям!
— У кого-то неприятности? — спросил Ластер.
Джин рассказал, в чем дело.
— У-у, это ну, грустно. Слышал, Долберт?
Сочувственное чириканье.
— Да, я знаю. Долберт говорит, что ему и впрямь жаль, но он ума не приложит, чего может ещё поделать.
— Ничего, Ластер, — сказала Линда. — Я и так знаю, что вы стараетесь.
Долберт выбрался из-под «Странника». Он мало походил на брата: был гораздо ниже ростом, с более темными глазами. Рубашки под полукомбинезоном у него тоже не наблюдалось, а бейсболка была ещё более жеваной, чем у брата, если только это возможно.
Он гоготнул и показал на ящик, на котором сидела Линда.
— О чем он? — повернулась Джин к Ластеру.
— Он говорит, может быть, новый партикулятор, который мы заказали, поможет.
— Партикулятор? — Линда вскочила.
— Ага. Мы его, вишь, заказали в одном из ваших этих… миров. Лорд Кармин сказал нам, что, может, у них он есть. И точно, есть.
— И что он делает? — спросил Джин.
— Прах меня побери, ежели я знаю. Знаю только, что в «Страннике» он накрылся.
— И ты думаешь, это поможет?
— Может, и так. Мы уже пару деталек поменяли. Долберт даже смастрячил сам одну-другую. Они не пашут. Но может, эта будет. — Ластер снял кепку, явив на обозрение заросли желтых волос, и почесал голову, — А может, и нет.
— И когда удастся его поставить? — спросил Джин.
— Долберт?
Тот рассмеялся и пожал узкими плечами.
— Долберт говорит, хоть прямо сейчас.
Джин подтянул ещё один деревянный ящик, на сей раз пустой, и сел.
— Ничего, дяденьки доктора, если мы посмотрим, как вы делаете операцию?
Долберт хихикнул.
Побережье
Замок Пиили, возвышающийся на верхушке скалы тыльной стороной к морю, походил на сооружение из волшебной сказки — изящные тонкие башни, зубчатые стены. Позади него садилось солнце, и на воде лежала красноватая дорожка. Чайки, белые на фоне темнеющей синевы, водили в небе хоровод. Далеко в море, у горизонта, висел грозовой фронт.
Такстон и Далтон сидели на невысоком холме, созерцая море.
— Похоже, погода испортится, — заметил Такстон.
— Угу. Господи, ну разве не красиво?
— Да.
— Это было давно, очень, очень давно, в королевстве у края земли, — процитировал Далтон. — Где любимая мною дева жила, назову её Эннабел Ли.
— Ките?
— По.
— Ах да. Американец.
— А вот и принцесса.
Они оба встали, когда к ним подошла Доркас — босиком, с сандалиями в руках.
— Добрый вечер, господа. Чудная была прогулка, правда? Кажется, мы первые.
— Лучшего места для ночевки не найти, — согласился Далтон.
— Я не раз ночевала в Пиили, — сказала принцесса. — Когда я была молодой, мы часто сюда приезжали. Бывало, я здесь все лето проводила.
— Местные жители здесь есть? — поинтересовался Такстон.
— Нет. Эти земли не заселены. Люди исчезли давным-давно. Говорят, из-за чумы, хотя это было так давно, что никто уже не помнит.
— Жаль. Красивое местечко. Немного напоминает Англию.
— Этот мир — вариант Земли, и этот край действительно очень похож на Англию.
Доркас посмотрела на равнину.
— А вот и остальные. Приближалась группа всадников; слуги и кое-кто из Гостей в отдалении шли пешком.
— Ваше высочество, — начал Такстон, — могу я вас спросить, что означает украшение у вас на лбу?
— Да, конечно. Это внутренний глаз, глаз пророка Яхуры. Это из религии страны моего мужа.
— Как интересно. Я бы хотел узнать об этом поподробнее.
— Конечно, только попозже.
— Могу я спросить вас, мэм, вы хорошо знали виконта?
— Я знала его и его жену. Я много лет встречалась с ними по разным поводам. Не могу сказать, что мы дружили. Ужасно, что так случилось.
— У виконта было много врагов?
Далтон, кажется, чувствовал себя неловко.
— Я думаю, её высочество не…
— Мне понятен ваш интерес, — сказала принцесса. — Это же вы нашли тело. Должно быть, пережили сильный шок.
— Ещё бы. Надеюсь, вы не сочтете мои вопросы дерзкими, мэм, но, как вы сказали, нам нужно это знать.
— Да и всем остальным. Убийцу надо призвать к суду. Он не должен уйти, — величественно произнесла принцесса, глаза её блеснули. Потом она взглянула на Такстона и сменила тон. — Да. Отвечая на ваш вопрос, могу сказать, что многие не любили виконта. Не знаю, были ли у него враги.
— Благодарю вас, мэм. Она посмотрела на море.
— Пожалуй, я посижу на берегу, полюбуюсь закатом, прежде чем идти в замок. Мне надо подумать.
Они молча смотрели, как она спускается с холма и идет к краю утеса.
— Странно, — наконец произнес Такстон.
— Что? — спросил Далтон.
— Когда она сказала: «Он не должен уйти», у меня появилось ощущение, что она подумала о ком-то.
— Да, теперь и мне так кажется.
Их комнатка была очень маленькой, но за свинцовым переплетом небольшого окошка открывался потрясающий вид на океан. Пожилой слуга с блестящей лысиной распахнул створки, и в комнату ворвался соленый морской воздух.
— Комната для слуг, наверное, — сказал Такстон, оглядываясь.
— Подойдет, — откликнулся Далтон. — Трудно, конечно, привыкнуть к обыкновенному замку, где не так-то много места.
— И кровать одна, — заметил Такстон, с сомнением глядя на кровать, не вполне двуспальную.
— Я могу принести ещё одну, сэр, — предложил слуга.
— Не беспокойтесь обо мне, — сказал Такстон. — Вот обратная сторона нынешних свободных нравов — теперь всем несколько неловко, когда двое мужчин оказываются в одной постели. Когда-то никто не обращал на это внимания.
— Да, помню, — кивнул Далтон и добавил: — Но я люблю спать раскинувшись, а кроме того, ночью иногда вскакиваю — так, по крайней мере, утверждала моя покойная жена.
— Я велю принести кровать, сэр.
— Спасибо… э…
— Руфорд, сэр.
— Спасибо, Руфорд.
— Вы были на празднике, не так ли? — спросил Такстон.
— Да, сэр.
— И, как я понимаю, ничего подозрительного не видели?
— М-м, нет, сэр. Не видел.
— Вы не видели, как виконт встал и ушел?
— Нет, сэр.
— И ничего не случилось как раз перед этим?
— Э-э, что именно, сэр?
— Ну, все что угодно — например, что-то могло произойти между виконтом и его супругой.
Руфорд посмотрел в сторону.
— Да, сэр, я прислуживал виконту и леди Рильме…
— Они разговаривали?
Слуге явно не хотелось отвечать. Такстон кивнул:
— Я понимаю, что заставляю вас говорить о вашем хозяине….
— Сэр, я не служу виконту. Я глава прислуги здесь, в Пиили.
— Я понимаю ваше нежелание откровенничать. Но это очень важно. Тайрин вас ещё не расспрашивал?
— Нет, сэр.
— Такстон, может, нам лучше подождать, — вмешался Далтон. — В конце концов, это не наше…
— Погоди-ка, старик. Руфорд, мы с мистером Далтоном принимаем участие в расследовании на правах помощников. Все, что вы нам скажете, мы сохраним в строжайшем секрете.
Далтон как-то странно посмотрел на своего партнера по гольфу.
— Хорошо, сэр, — вздохнул Руфорд. — Да, я слышал, как они разговаривали.
— И?
— Они ссорились.
— Из-за чего?
— Я не слышал весь разговор, сэр, но леди сказала что-то насчет того, что ему не следовало заниматься этим на глазах у неё.
— Чем заниматься?
— О господи! — Руфорд покраснел.
— Он делал непристойные предложения?
— Да, сэр. — Руфорд насупил тонкие брови.
— Попал наугад, — тихонько сказал Такстон Далтону. А Руфорда спросил: — Кому? Леди Ровене?
— Да.
— Жене лорда Белгарда?
— Да, сэр.
— Пока они играли в мяч?
— Да, сэр. Я сам это видел.
— И лорд Белгард, я думаю, тоже.
— Да, сэр, я полагаю, лорд тоже видел. Он был там.
— Очень интересно. Прямо под носом у мужа. И виконт поссорился из-за этого с леди Рильмой. Она бранила его?
— Да, сэр.
— И что он отвечал?
— Он просил её говорить потише. Потом… потом он чем-то в неё кинул.
— Да?
— Да. Крылышком цыпленка.
— И попал?
— Да, сэр. В лицо.
— Она сказала что-нибудь или сделала?
— Ничего, сэр. Она просто сильно побледнела.
— Побледнела? Как вы думаете, она испугалась?
— Нет, сэр. Это был гнев. Такой, когда кровь отливает от лица и губы становятся восковыми. Такой холодный гнев, сэр. У неё был такой вид, как будто…
— Как будто что?
— Как будто она хочет ответить ему, и гораздо сильнее.
— Она попыталась?
— Нет, сэр. Она осталась сидеть, где сидела.
— Вы видели или слышали что-нибудь ещё?
— Боюсь, что нет, сэр. Больше мне нечего сказать.
— Вы не видели Трента…
— Прошу вас, сэр. Больше я ничего не видел. — Руфорд опустил взгляд. — Мне не подобает говорить о брате короля.
— В суде вам придется, — напомнил Такстон.
— Да, сэр, придется. Но до тех пор, пока его честь судья не задаст мне вопрос и пока закон и моя совесть не заставят меня.
— Понятно. Что ж, спасибо, Руфорд. Тогда это все.
— Рад служить, сэр. Я велю, чтобы принесли кровать.
Когда закрылась дверь, Далтон заметил:
— Ему было нелегко.
— Ты же понимаешь, он слуга.
— Я понимаю, что здесь не одна загадка.
— Да? Ты о чем?
— О тебе.
— Обо мне? Что ты хочешь сказать?
Далтон сел на деревянный стул с прямой спинкой.
— Я никогда тебя таким не видел. И не могу понять, что с тобой произошло.
— А что такое со мной произошло?
— Впервые я вижу, что ты чем-то заинтересовался. Ты оживлен, ты азартен. И всё говорит о том, что из тебя получится чертовски пронырливый сыщик-любитель. Откуда тебе знать о всякой судебной медицине?
— Притворяюсь, — хмыкнул Такстон. — Я почти ничего не знаю обо всякой судебной медицине, да и об остальном тоже. Это все из детективных романов.
— Шутишь.
— Да нет. Когда я был женат, бывало, за неделю прочитывал по три штуки. Заняться больше нечем было. Читал Кристи, Сейерс, Честертона, Бентли, все такое. А вырос я на Конан Дойле. Всякие там описания меня не трогают, но хорошую интригу я люблю — от неё кровь бежит по жилам быстрее.
— Потрясающе.
— Разве это похоже на работу детектива? Вряд ли. Я всего-навсего не стесняюсь задавать людям неловкие вопросы.
— А дедукция? А наблюдательность?
— Ты меня переоцениваешь. Я не могу угадать по пятнышку глины на ботинках человека, что он только что вернулся откуда-то, или что у его собаки авитаминоз, или прочую чушь в духе Холмса. Но много ума не надо, чтобы понять — кто-то убил виконта, и, скорее всего, это произошло на обеде, и человек либо метнул нож, либо воткнул его в спину виконта, а потом выбросил.
— А теперь мы знаем, что это могла быть леди Рильма, — кивнул Далтон.
— Да, сейчас она возглавляет список. И это больше похоже на правду, чем версия с метанием стилета. Если его метнули и он воткнулся в спину, кто его потом вытащил?
Далтон попытался достать свою спину между лопаток.
— Может, он и сам мог, хотя я не представляю — ведь это очень неудобно и больно пытаться вытащить кинжал из собственной спины. А потом, я, конечно, знаю только то, что вычитал из книг, — но разве люди не умирают, когда их ударили в спину кинжалом? Я хочу сказать, сразу же? Мне всегда казалось, что это происходит довольно быстро. И все это наводит на мысль, что его могли ударить кинжалом в замке.
— Что касается убийств, я тоже, в общем-то, только в книгах о них читал да видел такое в кино, — сказал Такстон. — Но одно я знаю — кто-то ударил виконта стилетом, когда он сидел за столом, а потом, случайно или намеренно, бросил нож.
— Хорошо, но зачем бросать нож прямо там? Почему не закинуть его в кусты или в пруд? Почему убийца не попытался избавиться от предмета, который может стать уликой?
— Может быть, это вовсе не улика.
— А отпечатки пальцев?
Такстон посмотрел в окно.
— Что-то подсказывает мне, что никаких отпечатков на этой штуковине не будет.
— Почему, если, как ты предполагаешь, виконта заколола леди Рильма?
— Прежде чем бросить нож, она могла бы его вытереть.
— Ударив им мужа в припадке ярости? Может быть, но звучит как-то неубедительно. — Далтон поднялся. — Ничего не понять в этом чертовом деле, а меньше всего — как это никто ничего не видел. Жестокое убийство, на открытом месте, средь бела дня — и никто ничегошеньки не видел.
Такстон молчал. Далтон тяжело вздохнул:
— Хочу есть. Говорили, что ужин будет через час. А я ведь не обедал. Надо было взять что-нибудь со стола. Но…
— Магия, — сказал Такстон.
— А?
— Здесь не обошлось без магии, — повернулся к нему Такстон. — Я только не знаю, каким образом.
— Это интересно. Пока ты где-то ходил, я разговаривал с Тайрином как раз о том, почему в этом мире так мало магии. Или так трудно колдовать.
— Все равно, я думаю, тут замешана магия.
— Ещё какие-нибудь не менее блестящие соображения есть? Только не говори, что это элементарно.
— Я и не собирался. Однако, старичок, давай прогуляемся. Осмотрим место.
— Хорошо.
— Едой займемся попозже.
— Жаль.
Замок Пиили радовал глаз своим старинным и изящным убранством. Комнаты были отделаны в разных стилях и обставлены мебелью разных эпох — и просто старинной, и совсем уж антикварной, как в музее. На стенах висели гобелены с единорогами, в углах красовались доспехи. Этот замок во многих смыслах казался более домашним и уютным, чем Опасный. Пропорции помещений были рассчитаны на людей. Комнаты — не столь ошеломляюще огромные; кругом в изобилии встречались удобные кресла, диванчики, пуфики, мягкие ковры, лампы и трехногие столики, и каждый мог почувствовать себя комфортно.
Дамам и господам подавали в гостиной напитки. При виде такого количества раздраженных и обиженных аристократов Такстон и Далтон засмущались и пошли искать укрытия в библиотеке.
Далтон осматривал полки, а Такстон, устроившись в кресле, попивал шерри.
— Если бы я мог сам допросить их, — вслух размышлял Такстон, но тут же усмехнулся своим словам и покачал головой. — Ничего не выйдет.
— Интересные книги, — сказал Далтон. — Они, кажется, более читабельны, чем то, что там стоит у Осмирика, хотя здесь много иностранных… погоди-ка, есть и английские. Боже!
Такстон очнулся от своих раздумий.
— Что такое?
— Тут очень странная книга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27