Эльфы
их раздражают, потому что любят дразнить гномов и подшучивать над их
бородами.
- Вот так потеха! - сказал какой-то голос. - Вы только поглядите!
Хоббит Бильбо верхом на пони! Какая прелесть!
- Чудеса да и только!
Тут они принялись петь новую песню, такую же несуразную, как и та,
что я записал дословно. Наконец высокий молодой эльф вышел из-за деревьев
и поклонился Гэндальфу и Торину.
- Добро пожаловать в долину! - произнес он.
- Благодарим вас! - чуть-чуть сердито ответил Торин. Но Гэндальф уже
сошел с лошади и весело болтал с эльфами.
- Вы немного сбились с дороги, - сказал первый эльф, если, конечно,
вы ищете дорогу, которая ведет через реку к дому на той стороне. Мы вам ее
покажем. Но к мосту и через мост лучше идти пешком. Не хотите ли немножко
побыть с нами и попеть? Или поедете дальше сразу? Там готовят ужин, -
добавил он, - от костров тянет дымом.
Как ни устал Бильбо, он с удовольствием задержался бы в лесу. Пение
эльфов июньской ночью под звездным небом стоит послушать, если вам
нравятся такие вещи. Бильбо хотелось перекинуться несколькими словами с
этими существами, которые знали, как его зовут и кто он такой, хотя он их
никогда раньше не видел. Эльфам известно многое, они, как никто,
подхватывают новости на лету и быстрее, чем падает водопад, узнают обо
всем, что творится на земле.
Но гномы единодушно стояли за ужин, притом не откладывая, и потому не
пожелали задерживаться. Они двинулись дальше, ведя пони под уздцы. Эльфы
вывели их на хорошую тропу на самый берег реки. Она бежала быстро, с
шумом, как все горные потоки в летние вечера после того, как солнце весь
день растапливает снег на вершинах. На тот берег шел каменный мостик без
перил, такой узкий, что пони с трудом могли по нему пройти. Пришлось
продвигаться осторожно, по одному, ведя за собой пони. Эльфы светили им
яркими фонариками и пели веселую песенку, пока вся компания переправлялась
через реку.
- Не обмакни бороду в воду, папаша! - кричали эльфы Торину, который
шел через мост, согнувшись в три погибели. - Ее смачивать не надо - она и
так выросла длинная!
- Следите, чтобы Бильбо не съел все кексы! - кричали другие. - Такой
толстяк не пролезет в замочную скважину!
- Тише, тише, Добрый Народ! Спокойной ночи! - остановил их Гэндальф,
который замыкал шествие. - И долины имеют уши, а некоторые эльфы -
чересчур длинные языки. Спокойной ночи!
Наконец они подошли к Последнему Домашнему Приюту, двери которого
были гостеприимно распахнуты.
Странное дело: о том, что хорошо, о днях, которые провел приятно,
рассказывается скоро, и слушать про них не так уж интересно. А вот про то,
что неприятно, что вызывает страх или отвращение, рассказы получаются
долгими и захватывающими.
Путешественники провели в гостеприимном доме немало дней, по меньшей
мере четырнадцать, и покидать его им не хотелось. Бильбо с радостью
оставался бы там еще и еще, даже если бы мог без всяких хлопот по одному
только желанию перенестись домой, в хоббичью норку. И все же рассказать об
их пребывании там почти нечего.
Хозяин дома Элронд был друг эльфов и предводитель тех людей, у
которых в предках числились эльфы и открыватели Севера.
Он был благороден и прекрасен лицом, как повелитель эльфов, могуч,
как воин, мудр, как колдун, величествен, как король гномов, и добр, как
нежаркое лето. Дом Элронда был само совершенство; там было хорошо всем - и
тем, кто любит поесть и поспать, и тем, кто любит трудиться, и кто любит
слушать или рассказывать истории, петь или просто сидеть и думать, и тем,
кому нравится все понемножку.
Злу не было места в долине.
Наши путешественники и их пони за несколько дней отдохнули и
набрались сил. Настроение у них исправилось, одежду им починили, синяки и
царапины залечили, наполнили мешки едой, легкой по весу, но очень
питательной, и надавали много полезных советов. Так они дожили до кануна
иванова дня и с восходом солнца в иванов день должны были отправиться
дальше.
Элронд в совершенстве знал руны. За день до отъезда он осмотрел мечи,
найденные в логовище троллей, и сказал:
- Их ковали не тролли. Мечи старинные, работы древних великих эльфов,
с которыми я в родстве. Мечи делали в Гондолине для войны с гоблинами.
Должно быть, они застряли в сокровищнице какого-нибудь дракона или стали
добычей гоблинов - ведь драконы и гоблины разрушили город Гондолин много
веков назад. Этот меч - знаменитое оружие, Торин, на языке рун он
именуется Оркрист, что в переводе на гондолинский означает Сокрушитель
Гоблинов. А этот меч, Гэндальф, зовется Глемдринг - Молотящий Врагов -
некогда его носил король Гондолина. Берегите их!
- Интересно, как они попали к троллям? - проговорил Торин, с
любопытством разглядывая свой меч.
- Наверное сказать нельзя, - ответил Элронд, - но можно догадаться,
что ваши тролли ограбили других грабителей или раскопали остатки чужих
трофеев, припрятанных где-то в горах.
Торин задумался над его словами.
- Я буду беречь его как зеницу ока, - сказал он. - Да сокрушит он
гоблинов, как встарь!
- Вашему пожеланию, возможно, суждено сбыться, едва вы очутитесь в
горах, - заметил Элронд. - Теперь покажите карту!
Он развернул ее и долго разглядывал, качая головой. Элронд не очень
одобрительно относился к гномам - вернее, не очень одобрял их любовь к
золоту, - но он ненавидел драконов, их жестокость и коварство. С
сожалением он вспоминал веселые колокола города Дейла, так как видел потом
его развалины и опаленные берега реки Быстротечной. На карту падал свет
широкого серебряного месяца. Элронд поднял карту кверху и посмотрел на
просвет.
- Что это? - воскликнул он. - За простыми рунами, говорящими: "Пять
футов двери вышиною, пройти там трое могут в ряд", - проступают лунные
буквы!
- Что за лунные буквы? - Хоббит не мог долее сдерживаться. Я уже
говорил, как ему нравились карты. Еще ему нравились руны и вообще всякие
необычные буквы и затейливые почерки. У самого у него почерк был не ахти
какой.
- Лунные буквы - те же руны, но обычно они не видны, - ответил
Элронд. - Их разглядишь только в лунные ночи, когда луна светит на них
сзади, а есть такие хитрые лунные буквы, что видны только при той фазе
луны, в какой она была, когда их начертали. Их изобрели гномы и писали
серебряными перьями. Эти надписи, очевидно, сделаны в такую, как сегодня,
ночь - в канун Иванова дня.
- Что они означают? - спросили Гэндальф и Торин одновременно, немного
раздосадованные тем, что Элронд обнаружил такую вещь первым, хотя и то
сказать: до сих пор такого случая не представлялось.
- "Стань в Дьюрин день у серого камня, когда прострекочет дрозд, -
прочел Элронд, - и заходящее солнце бросит последний луч на дверную
скважину".
- Дьюрин, ну как же! - промолвил Торин. - Он был старейшим из
старейшин древнего рода гномов Длиннобородых и моим самым первым предком.
Я - потомок Дьюрина.
- Что же такое Дьюрин день? - поинтересовался Элронд.
- Как всем должно быть известно, мы называем Дьюриным тот день, когда
последняя осенняя луна и солнце стоят в небе одновременно. Боюсь, что нам
это знание не очень-то поможет, так как в наше время утрачено умение
вычислять, когда же наступит такой день.
- Это мы посмотрим, - вмешался Гэндальф. - Что-нибудь еще написано?
- При сегодняшней луне больше ничего не разобрать, - ответил Элронд и
отдал карту Торину. После чего все спустились к воде посмотреть, как
пляшут и поют эльфы.
Утро Иванова дня было такое прекрасное, о каком можно только мечтать:
на голубом небе ни облачка, лучи солнца танцевали на воде. Путешественники
выехали в путь, сопровождаемые прощальными песнями и добрыми напутствиями.
Они были готовы к дальнейшим приключениям и твердо знали дорогу, которая
их выведет через Туманные Горы в лежащую за ними страну.

4. ЧЕРЕЗ ГОРУ И ПОД ГОРОЙ
Десятки тропинок вели в горы, изрезанные множеством расселин. Но
тропинки по большей части оказывались ложными или заводили в тупик. В
расселинах же гнездилась всякая нечисть и подстерегали страшные опасности.
Много дней и много миль пролегло между нашими путешественниками и
Последним Домашним Приютом. Они поднимались все выше и выше, тропа была
трудная, опасная, путь окольный, пустынный, бесконечный. Если глянуть
назад - внизу расстилалась местность, которую они не так давно покинули.
Далеко-далеко на Западе, в сиреневой дымке лежала родная страна Бильбо,
мир безопасный и уютный, и в нем - его собственная хоббичья норка.
Становилось все холоднее, между скал свистел пронзительный ветер.
Порой со склонов скатывались камни, вырвавшиеся из растопленного
дневным солнцем снега, и проскакивали между путешественниками или
пролетали над головой.
Ночи были промозглые, неуютные, путешественники не смели петь и
громко разговаривать, так как эхо раскатывалось самым жутким образом, и
тишина явно хотела, чтобы ее не нарушало ничто, кроме шума воды, воя ветра
и стука камней. "Там внизу разгар лета, - думал Бильбо, - косят траву,
устраивают пикники... Мы еще с гор не начнем спускаться, а там уже пойдет
жатва и сбор ягод".
Остальным приходили в голову не менее унылые мысли. А между тем с
Элрондом они прощались в самом радужном настроении и предвкушали, как
перевалят через горы и быстро поскачут дальше. Они даже рассчитывали
добраться до потайной двери в Одинокой Горе той же осенью в новолуние.
"Может быть, как раз поспеем в Дьюрин день", - говорили они.
Только Гэндальф качал головой и помалкивал. Гномы уже много лет не
ходили этой дорогой, но Гэндальф бывал тут и знал, что с тех пор, как
драконы выжили отсюда людей и гоблины расселились здесь после проигранной
гномами битвы при рудниках Морайи, зло безнаказанно царит в Диком Краю и
путников всюду подстерегают опасности. Даже продуманные планы мудрых
чародеев вроде Гэндальфа и добрых людей вроде Элронда могут провалиться,
когда совершаешь опасное путешествие по Дикому Краю. Гэндальф был
достаточно мудр, чтобы понимать это. Он знал, что в любую минуту может
случиться непредвиденное, и не надеялся, что удастся обойтись без страшных
происшествий во время перехода через высокие горы с их недоступными пиками
и зловещими долинами, где властвует беззаконие. Обойтись и не удалось!
Все шло хорошо, пока однажды они не попали в грозу, да какую!
Казалось, гремит гром не грозовой, а пушечный. Всякий знает, как страшно
бушуют гром и молнии в горах, ночью, когда две грозы идут войной друг на
друга. Молнии раскалываются, ударяясь об вершины, скалы содрогаются,
ужасные раскаты грома сотрясают воздух, эхо разносится по всем пещерам и
углублениям, и тьма наполняется оглушающим грохотом и сверканием.
Бильбо никогда ничего подобного не видел и даже вообразить не мог.
Они находились высоко в горах на узкой площадке, на краю
головокружительного обрыва, отвесно уходящего вниз. Они устроились на
ночлег под нависшей скалой; Бильбо лежал, закутавшись в одеяло, и дрожал
всем телом. Выглядывая одним глазком из-под одеяла, он видел при вспышках
молнии по другую сторону долины каменных великанов, которые
перебрасывались обломками скал, ловили их и снова швыряли во мрак; обломки
сыпались вниз, в гущу деревьев, или с грохотом разлетались вдребезги.
Потом поднялся ветер и полил дождь; ветер хлестал дождем и градом со всех
сторон, так что навес перестал быть защитой. Скоро путешественники
промокли, пони их стояли, понурив головы, поджав хвосты, некоторые
тихонько ржали от страха. Слышно было, как великаны гогочут и
перекликаются по всем склонам.
- Так не годится! - сказал Торин. - Если даже нас не сдует ветром,
или не смоет дождем, или не поразит молнией, то любого может схватить
великан и поддать ногой, как футбольный мяч.
- Коли знаете местечко получше, так возьмите и отведите нас туда! -
сварливым тоном отозвался Гэндальф, которого тоже не радовало соседство
великанов.
После некоторых препирательств решили послать Фили и Кили поискать
убежище поудобнее. Зрение у них было острое, а поскольку они были моложе
других гномов лет этак на пятьдесят, то им всегда давали такие поручения
(когда становилось ясно, что бессмысленно посылать Бильбо). "Когда ищешь,
то обязательно находишь" - так сказал младшим гномам Торин. Спору нет,
если ищешь, то всегда что-нибудь найдешь, но совсем не обязательно то, что
искал. Так получилось и на этот раз.
Вскоре Фили и Кили ползком явились назад, держась за скалы, чтобы не
снесло ветром.
- Мы нашли сухую пещеру, - заявили они, - тут за углом. Там всем
хватит места, для пони тоже.
- А вы как следует ее осмотрели? - спросил волшебник. Он-то знал, что
горные пещеры редко пустуют.
- Еще бы! - ответили они, хотя всем было ясно, что осмотреть
внимательно у них не хватило времени - так быстро они вернулись.
В том и состоит коварство пещер, что никогда не знаешь, далеко ли
пещера простирается, куда она выведет и что подстерегает вас внутри.
Сведения, принесенные Фили и Кили, показались вполне удовлетворительными.
Ветер по-прежнему завывал, и гром гремел, и им стоило больших трудов
добраться вместе с пони до пещеры. Хорошо, что до нее было действительно
недалеко: они скоро уперлись в скалу, выступавшую на тропинку, и, обогнув
ее, обнаружили в стене низкий ход. Сквозь отверстие как раз протиснулись
расседланные, без поклажи пони. Так приятно было слушать, как снаружи
беснуются ветер и дождь, и чувствовать себя в безопасности от великанов и
их каменных мячей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34