Но сейчас-то уж, пожалуйста, продолжайте.
Беорн старался не показать виду, как его заинтересовала эта история.
Встарь он знавал именно ту часть гор, о которой шла речь. Он кивал головой
и одобрительно ворчал, слушая про то, как нашелся хоббит, как они катились
по каменной круче, и про волчью стаю в лесу.
Когда Гэндальф дошел до того места, как они залезли на деревья, а
волки расселись под ними, Беорн встал и зашагал взад и вперед, бормоча:
- Меня бы туда! Они бы у меня не отделались фейерверком!
- Ну, что ж, - сказал Гэндальф, очень довольный тем, что рассказ
производит впечатление, - я сделал все, что мог. И вот мы сидим на
деревьях, волки беснуются внизу - и тут с гор являются гоблины и видят
нас. Они завопили от восторга и запели издевательские песни: "Пятнадцать
птиц..."
- Боже милостивый! - простонал Беорн. - Не уверяйте меня, будто
гоблины не умеют считать. Умеют. Двенадцать не пятнадцать, и они это
отлично знают.
- Я тоже. Там еще были Бифур и Бофур. Просто я не осмелился
представить их раньше. Вот они.
При этих словах появился Бифур и Бофур.
- И я! - выпалил Бомбур, с пыхтеньем догоняя предыдущую пару. Он был
очень толстый и к тому же рассердился, что его оставили на конец, поэтому
очень запыхался. Он отказался выжидать пять минут и прибежал сразу.
- Ну, вот, теперь вас действительно пятнадцать, а раз гоблины умеют
считать, то, значит, столько и сидело на деревьях. Можете наконец
закончить ваш рассказ без помех.
Только тут мистер Бэггинс понял, как умно поступил Гэндальф. Перерывы
подогревали любопытство Беорна, а постепенный рассказ Гэндальфа помешал
Беорну прогнать гномов сразу, как подозрительных попрошаек. Беорн избегал
приглашать к себе в дом гостей. Друзей у него было мало, жили они довольно
далеко от него, и он никогда не принимал больше двух друзей за один раз. А
тут на его веранде собралось целых пятнадцать незнакомцев!
К тому времени, когда волшебник закончил рассказ о том, как их спасли
орлы и перенесли на скалу Каррок, солнце село за Туманные Горы и в саду
пролегли длинные тени.
- Отличный рассказ! - сказал Беорн. - Давненько такого не слыхал.
Может, вы все и сочиняете, но рассказ заслуживает ужина. Хотите есть?
- Да, очень! - ответили гости хором. - Большое спасибо!
В холле теперь совсем стемнело. Беорн хлопнул в ладоши, и вбежали
четыре красивейших белых пони и несколько рослых серых собак. Беорн что-то
сказал на непонятном языке, состоявшем из звуков, которые издают звери.
Послушные животные вышли и снова вернулись, неся в пасти по факелу. Они
зажгли факелы от пламени очага и воткнули их в подсвечники, прикрепленные
на столбах, окружавших очаг. Собаки, когда хотели, стояли на задних лапах
и держали в передних все, что нужно. Они ловко достали доски и козлы,
прислоненные к стене, и расставили перед очагом.
Потом послышалось "бя-бя-а-а" - и вбежало несколько белоснежных овец
под предводительством большого угольно-черного барана. Одна овца держала
во рту белую скатерть с вышитыми по углам фигурами животных, другие несли
на своих широких спинах подносы с чашами и деревянными тарелками, ножами и
деревянными ложками. Собаки быстро разложили все это на столах. Столы были
такие низкие, что даже Бильбо удобно было сидеть. Пони придвинул к торцу
стола две скамеечки с широкими плетеными сиденьями на коротких толстых
ножках - для Гэндальфа и Торина, а на дальнем конце поставил большой
черный, тоже невысокий и тоже с плетеным сиденьем стул для Беорна. Беорн
сел и вытянул свои толстые ноги далеко под стол. Вероятно, сиденья, как и
столы, нарочно сделали низкими, чтобы чудесным животным, служившим Беорну,
ловко было сидеть. Ну, а на что же уселись остальные? О них тоже
позаботились. Пони прикатили круглые, как барабаны, колоды, гладко
отесанные и отполированные и удобные даже для Бильбо. Скоро все
разместились за столом во главе с Беорном. В холле, наверное, давно не
бывало такого многочисленного сборища.
И тут начался ужин или обед (назовите, как хотите), какого они не
видали с тех пор, как покинули Последний Домашний Приют. Вокруг трепетало
пламя факелов и очага, а на столе горели две высокие красные восковые
свечи. Пока гости насыщались, Беорн развлекал их, рассказывая своим густым
раскатистым голосом истории про дикие земли и особенно про темный, полный
опасностей лес, который простирался далеко на Север и на Юг и преграждал
путь на Восток, - про ужасный Черный Лес.
Гномы слушали и качали головами, так как знали, что скоро им
предстоит проникнуть в глубину Черного Леса и что после Туманных Гор лес
этот - самое опасное из препятствий, подстерегающих их на пути к цитадели
дракона. Поев, они тоже принялись рассказывать истории, но Беорн был
сонный и слушал невнимательно. Гномы тараторили про золото, серебро и
драгоценности, про кузнечное ремесло, а Беорна такие вещи мало
интересовали: в холле не было ни одного золотого или серебряного предмета
и, кроме ножей, ничего металлического.
Гномы долго еще сидели за столом и пили мед из деревянных чаш.
Снаружи совсем стемнело. В огонь подбросили поленьев, факелы загасили,
языки пламени плясали перед ними, а вокруг возвышались столбы, и верхушки
их уходили вверх в темноту, как у деревьев в лесу. Может быть, тут было
замешано волшебство, только Бильбо слышался шорох листвы в стропилах и
уханье совы. Потом он начал клевать носом, голоса стали затихать,
удаляться... и вдруг он вздрогнул и проснулся.
Проснулся оттого, что входная дверь заскрипела и хлопнула. Беорн
исчез. Гномы сидели на полу перед очагом, скрестив ноги, и пели песню. Вот
некоторые куплеты, но не все, их было гораздо больше, и пели гномы
долго-долго:
Дул ветер, мрачный и сырой,
И вереск гнулся под горой.
Смешала тень и ночь и день
Угрюмой сумрачной порой.
Дул ветер с темных стылых гор,
Под ним стонал окрестный бор.
Скрипел, стонал, во тьме шуршал
Листвы тревожный разговор -
Дул ветер прямо на восток,
И лес промок, и лес продрог.
Кустарник стыл, и в небе плыл
Лохматых туч густой поток.
Дул ветер прямо к той горе,
Где прячется дракон в норе,
Где сизый дым плывет над ним
И тает в лунном серебре.
Бильбо опять задремал. Внезапно поднялся Гэндальф.
- Пора спать, - сказал он, - пора нам, но не Беорну. Здесь в холле мы
можем спать спокойно, ничего не боясь, но, предупреждаю, помните о том,
что посоветовал нам Беорн на прощанье: ни в коем случае не выходите из
дому до восхода солнца, а то вам придется плохо.
Бильбо увидел, что у боковой стены, между ней и столбами, им уже
постелили на низком помосте. Для Бильбо приготовили соломенный тюфячок и
шерстяные одеяльца. Он свернулся калачиком и с удовольствием закутался в
одеяла, несмотря на летнюю пору. Огонь затухал. Бильбо заснул. Среди ночи
он проснулся: в очаге тлели угли, гномы и Гэндальф дышали ровно и, видимо,
крепко спали. Луна теперь стояла высоко и заглядывала в дыру в потолке, на
полу лежало пятно лунного света. Снаружи слышалось ворчание и какой-то
шум, будто за дверями ворочался большой зверь. Бильбо подумал: не Беорн ли
там в медвежьем обличье и не съест ли он их? Потом он закутался в одеяло с
головой и, несмотря на свои страхи, снова уснул.
Когда он проснулся окончательно, было уже позднее утро. Кто-то из
гномов споткнулся о Бильбо и брякнулся на пол. То был Бофур. Когда Бильбо
открыл глаза, он ворчал и сердился.
- Вставай, лежебока, а то завтрака не достанется.
Бильбо вскочил как встрепанный.
- Завтрак? - закричал он. - Где?
- Большая часть у нас в желудках, - отозвались гномы, бродившие по
холлу, - а то, что осталось, - на веранде. Мы с восхода ищем Беорна и не
можем найти. Зато нашли на веранде накрытый к завтраку стол.
- А где Гэндальф? - спросил Бильбо, выскакивая на веранду.
- Где-то шатается, - ответили ему.
Волшебник не возвращался до вечера. Только на закате он вошел в
комнату, где ужинали хоббит и гномы. Опять им подавали чудесные звери.
Беорна не было ни слышно, ни видно с прошлого вечера, и гномы недоумевали.
- Где же наш хозяин? И где вы пропадали целый день? - закричали все
при виде Гэндальфа.
- Отвечаю на вопросы по порядку, и то после ужина! У меня с утра ни
кусочка во рту не было.
Наконец Гэндальф отодвинул тарелку и кувшин (он съел целых два хлеба,
намазанных маслом, медом и сметаной, и выпил по крайней мере литр медового
напитка) и достал трубку.
- Сперва отвечу на второй вопрос, - проговорил он. - Бог ты мой! Это
помещение прямо создано для того, чтобы пускать кольца дыма!
Они еще долго не могли ничего из него вытянуть, так как он увлекся
пусканием колец: колечки у него облетали вокруг столбов, меняли форму и
окраску, наконец погнались друг за другом и вылетели в потолочную дыру.
- Я разбирался в медвежьих следах, - ответил наконец Гэндальф. -
Сегодня ночью тут, видимо, гостила уйма медведей. Я сразу понял, что Беорн
один не мог натоптать столько следов, и притом следов самой различной
величины. Я бы сказал, что всю ночь до рассвета здесь плясали медведи
мелкие и крупные, средние и великаны. Они сошлись со всех сторон, кроме
одной: никто не пришел с запада, с гор. И туда ведут следы только одного
медведя. Я дошел по ним до скалы Каррок, там они спустились в реку, а на
тот берег я уже не стал перебираться - река там чересчур глубокая и
течение сильное. Следы на той стороне уходили прямо в сосновые леса на
восточном склоне Туманных Гор, где у нас произошла такая миленькая встреча
с варгами. Таким образом, я, кажется, ответил и на первый вопрос, -
закончил Гэндальф.
Бильбо показалось, будто он понимает, к чему клонит волшебник.
- Как же быть, если он приведет сюда варгов и гоблинов? - воскликнул
он. - Нас всех перебьют! Вы же раньше говорили, что он с ними не дружит!
- Ну так что? И сейчас говорю. Не болтай глупостей. Иди-ка лучше
спать, а то голова у тебя уже плохо варит.
Хоббит и впрямь чувствовал себя разбитым, и ему оставалось только
лечь спать. Он уснул под пение гномов. Засыпая, он по-прежнему думал о
Беорне; ему приснилось, что сотни черных медведей медленно и тяжело
кружатся в пляске при лунном свете. Он проснулся среди ночи, когда все
спали, и услышал то же шарканье, сопенье и ворчанье за дверью, что и
предыдущей ночью. Наутро их разбудил сам Беорн.
- А, так вы еще тут? - сказал он. Он приподнял хоббита за шиворот и
засмеялся: - Я вижу, ты еще не съеден варгами, гоблинами и злыми
медведями! - И самым неуважительным образом ткнул мистера Бэггинса в
живот: - Наш пончик опять отъелся на сдобе и меде. Пойдем, добавим еще!
И все пошли с ним завтракать. На этот раз Беорн был в прекрасном
расположении духа и очень смешил их разными забавными историями. Им не
пришлось долго гадать, где он пропадал и почему так любезен, - он скоро
сам им рассказал. Он совершил поход за реку в горы и, надо заметить,
обернулся замечательно быстро. Побывав на обгорелой волчьей поляне, он
убедился, что по крайней мере часть рассказанного гномами - правда. Он
поймал в лесу варга и гоблина и узнал от них, что патрули гоблинов вместе
с варгами еще разыскивают гномов. Их очень озлобила смерть Верховного
Гоблина и обожженный нос вожака волков, а также гибель многих главных
варгов от пожара, устроенного волшебником. Они затевали набег на земли,
лежащие вблизи Туманных Гор, чтобы поймать гномов и отомстить людям и всем
существам в округе, укрывающим, как они подозревали, гномов.
- Рассказ ваш был отменный, - заключил Беорн, - но теперь, когда я
убедился в его правдивости, он мне еще больше по душе. Я предлагаю вам
любую помощь, какая в моих силах. Жили бы вы, как я, на краю Черного Леса,
вы бы тоже никому не верили на слово. После такого случая я буду лучше
относиться ко всем гномам. Надо же, убили Верховного Гоблина, самого
Верховного Гоблина! - И он рассмеялся свирепым смехом.
- А что вы сделали с гоблином и варгом? - полюбопытствовал Бильбо.
- Идите посмотрите! - ответил Беорн, и они последовали за ним. На
воротах торчала голова гоблина, а тут же за воротами на дереве была
прибита шкура волка. Беорна страшно было иметь врагом. Но им-то он был
теперь друг, и Гэндальф почел за лучшее откровенно рассказать ему всю
историю и цель их путешествия.
Вот какую помощь пообещал Беорн. Он предоставит каждому гному пони, а
Гэндальфу лошадь, чтобы им добраться до леса. Он даст в дорогу провизии,
которой при умелой экономии хватит на несколько недель. Провизия будет
легкой и удобной для перевозки - орехи, мука, запечатанные кувшины с
сушеными фруктами, глиняные горшочки с медом и особого приготовления
кексы, которые очень долго сохраняют свои питательные свойства. Достаточно
съесть кусочек такого кекса, и у тебя хватит сил надолго. Только Беорн
знал секрет их приготовления: в них входил мед, как почти во всю его пищу.
Были эти кексы вкусны, хотя и вызывали жажду. Он предупредил, что воду
везти с собой не надо, так как всю дорогу до леса будут попадаться ручьи и
источники.
- Но путь через Черный Лес будет трудным, опасным и неизведанным, -
сказал Беорн. - Ни воды, ни пищи там не добудешь. Орехи еще не созрели, а
кроме орехов, там не растет ничего съедобного. Все живые существа в лесу -
злобные, скверные и диковинные. Я дам вам мехи для воды, луки и стрелы. Но
не думаю, чтобы в Черном Лесу нашлась какая-нибудь подходящая дичь и
питье. Тропу пересекает Черный Ручей с сильным течением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34