Точно такой же металлический наконечник пронзил ему шею год назад, на рыцарском турнире в Смитфилде.
У него сжалось сердце. Он с силой стиснул в руке острый наконечник, но не почувствовал боли.
– Гилрой! – хрипло закричал он и зашатался. Чтобы не упасть, он оперся на коня. Только бы не потерять сознания! Нельзя медлить ни минуты. Он не успокоится, пока не вонзит наконечник прямо в сердце врага!
Они не могли уйти далеко – три всадника, которые медленно двигались через лес. Выследить их не представляло большого труда. Злость и ненависть к врагу придавали ему сил, и он невольно ускорял шаг, не ощущая ни боли, ни усталости. И лишь когда пульсирующая боль в голове становилась нестерпимой и темнело в глазах, Роберт хватался за гриву Барстоу, чтобы не упасть. Он доверил свою жизнь коню, полагаясь на его умение находить дорогу, пока к нему не возвратилась способность четко видеть.
Прячась в кустах с обнаженным мечом в руке, он увидел Элдсуайт, привязанную: к дереву, и капитана, сидевшего у костра с бурдюком вина.
Лагерь охранял один-единственный часовой, Зашуршали листья. Роберт был начеку. Подняв глаза, он увидел в темноте одинокую темную фигуру в капюшоне. Жак Литтен сидел на дереве, прямо над тем местом, где находился стражник. Цыган дал знак Роберту, призывая его оставаться на месте. В мгновение ока он спрыгнул с дерева прямо на спину стражника, сдернул с головы капюшон и приставил кинжал к горлу солдата.
– Тому, кто поступает нечестно с цыганом, – зловеще прошептал он, – не уйти от возмездия. – Его рука не дрогнула, когда одним движением он перерезал солдату горло, и тот замертво упал.
Жак Литтен снова надел капюшон и посмотрел на Роберта.
Роберт выскочил из кустов и приставил кончик меча к шее цыгана.
– Это ты выдал нас и направил людей Гилроя по нашему следу. Не вижу причин, почему я не должен тебя прикончить.
Жак Литтен испуганно попятился и бросил взгляд в сторону лагеря.
– Тсс, милорд. – Он приставил палец к губам. – Я пришел, чтобы помочь вам освободить леди Элдсуайт.
Роберт прищурился. Он по-прежнему не доверял Литтену.
– Ты выдал леди Элдсуайт людям Гилроя, а теперь заявляешь, что хочешь ей помочь? Почему я должен тебе верить?
– Я не скрываю, что хотел немного подзаработать, продав людям Гилроя кое-какие сведения. Однако этот негодяй не выполнил наш уговор. А это значит – они не вправе распоряжаться тем, за что не заплатили. Я цыган и должен поступить по закону цыганской чести и восстановить справедливость. – Он приложил руку к сердцу.
Роберт хмыкнул:
– Разве у цыган есть свой кодекс чести?
– Нужно было преподать этим людям урок: никто не вправе обманывать цыгана. А кто обманул, должен заплатить за это своей жизнью. – Жак Литтен широко улыбнулся. – Если мы с вами будем действовать заодно, перевес сил окажется на нашей стороне. И каждый из нас получит то, чего хочет.
– Я не стану сидеть в засаде и нападать с дерева, чтобы перерезать горло своему противнику. Я привык сражаться с врагом в открытом бою, лицом к лицу.
Жак Литтен снова вскарабкался на дерево.
– В таком случае вы рискуете быть убитым, потому что сюда идет еще один солдат.
Солдат Гилроя обнажил меч.
– Уэлсли, почему ты так долго? – Он стал осторожно пробираться через кусты. – Эй, отвечай!
Роберт бросился вперед и, остановившись перед солдатом, нанес ему удар мечом но голове.
Тот зашатался и бросился с оружием на сэра Роберта.
Послышался лязг скрещенных мечей, и последовали несколько минут ожесточенной схватки. Уклоняясь от удара, Роберт укрылся за стволом дерева. Лезвие меча просвистело прямо перед его носом.
Меч солдата врезался в дерево. Он попытался вытащить оружие, упираясь в ствол ногой, и потянул за рукоятку. Когда его меч резко вышел, солдат споткнулся, ахнув, схватился за грудь и упал, сраженный кинжалом Роберта.
Жак Литтен спрыгнул с дерева и оказался рядом с Робертом.
– Когда он пытался вытащить свой меч, дерево зашаталось, и я чуть не упал, сэр. Благодарю вас. – Он повернулся и направился к лагерю. – Остался последний.
Роберт бросился следом за Литтеном.
К его удивлению, он застал капитана спящим в нескольких дюймах от Элдсуайт.
Увидев Роберта, Элдсуайт изумленно округлила глаза и с опаской покосилась на капитана.
Жак Литтен перевернул безвольное тело капитана и срезал у него с пояса кошелек с деньгами.
– Полагаю, ему пришлось по вкусу цыганское волшебное зелье, которое я подсыпал ему в вино.
Роберт бросился к Элдсуайт и перерезал веревки. Он поцеловал ее руки в ссадинах от веревок, которыми она была связана, и обнял ее.
– Все будет хорошо, – сказал он. – А Гилрой за это заплатит.
Элдсуайт положила голову Роберту на плечо, сдерживая слезы радости.
Жак постучал Роберта по плечу.
– Вы еще не уезжаете, сэр? Мне нужна ваша помощь.
– Какая, к черту, помощь? – спросил Роберт и пристально посмотрел на капитана. – Вы усыпили его, подмешав ему снотворное в вино, Литтен? – Он пнул ногой бурдюк с вином.
– Я поступил бы точно так же с остальными, но не имел такой возможности. Когда капитан связывал леди Элдсуайт, он поставил бурдюк рядом с кустами, чем я не преминул воспользоваться. А остальные носили свои фляги с собой.
– Вы убили его людей и забрали у него кошелек. Чего еще вам надо?
Жак широко улыбнулся:
– Вам не кажутся знакомыми эти кольчуга и седло?
Роберт стал внимательно разглядывать седло на лошади капитана.
Жак подошел к спящему капитану.
– Помогите мне его раздеть. Вы можете забрать у него свои вещи: кольчугу и седло.
– Литтен, в чем конкретно заключается ваш план? – Роберт снял со спящего мертвецким сном капитана свою кольчугу и отстегнул свое седло с его коня.
– Я уведу его коней. В Биллингтоне живет один торговец лошадьми, который не задает лишних вопросов. Я выручу за них фунт или два. – Он широко улыбнулся. – Я заберу у капитана одежду и обувь и верну это в деревню, где они их украли. – Жак подбоченился и сказал: – Если оставить посреди леса человека нагим и без лошади, ему в голову не придет кого-то выслеживать. У него будут другие заботы. А чтобы у капитана не оставалось никаких сомнений на мой счет, оставлю ему на память небольшой сувенир, пусть напоминает ему о цыгане, которого он обманул и пытался убить. – Жак вынул из уха серьгу в форме кольца и прицепил к уху капитана. Затем отошел на несколько шагов назад. – Ах, какой красавчик! – рассмеялся он.
Жак Литтен поднес к губам руку Элдсуайт.
– Леди Элдсуайт, я виноват перед вами, но постарался загладить свою вину. Простите меня. Надеюсь, с вами все в порядке? – Показав на гладкий зеленый камешек, который висел у нее на шее, Жак сказал: – Вот видите: чуточку цыганской магии – и сэр Роберт снова оказался рядом с вами. Конечно, наше колдовство уступает по силе чародейству колдуньи, заговаривающей лошадей, но все-таки оно действует. – Он подмигнул Роберту.
Капитан пошевелился, пробормотал что-то себе под нос и почесал живот.
Жак вскочил на лошадь капитана и подтянул к себе двух других лошадей.
– Увидимся будущей весной, милорд, на ярмарке в Хиллсборо. – Помахав на прощание рукой, Жак скрылся среди деревьев.
Роберт надел седло на спину Барстоу и застегнул подпругу.
– Элдсуайт, завтра вечером мы уже будем в Хиллсборо. Там Гилрой не сможет до вас добраться.
Элдсуайт отвела глаза. Глубокая печаль теснила ей грудь. У нее в ушах стояли слова капитана о старых счетах между Робертом и Гилроем из-за Маргариты Саттон. Но все существо Элдсуайт сопротивлялось предупреждению капитана: спасая ее, Роберт рисковал жизнью. Не может быть, что он использует ее, чтобы досадить Гилрою, как это утверждал капитан.
Роберт подошел к Элдсуайт, обнял ее за шею и привлек к себе, прижавшись лбом к ее лбу.
– Элдсуайт, что бы ни ждало нас в Хиллсборо, никогда не сомневайтесь, что я… – Он осекся, а затем наклонился и поцеловал Элдсуайт в губы – властно и пылко.
Капитан застонал и открыл глаза.
– Какого черта…
Роберт не сразу смог оторваться от губ Элдсуайт, а потом бросил сломанный наконечник копья к ногам капитана:
– Верните это своему хозяину, любезный сэр. Передайте ему, что когда мы с ним в следующий раз встретимся в бою, я ударю его мечом прямо в сердце.
Не говоря больше ни слова, Роберт усадил Элдсуайт на Барстоу, а сам сел позади нее. Они покинули этот лагерь, где в кустах лежали убитые солдаты Гилроя, а их еще до конца не очнувшийся от сна командир лежал нагой на земле.
Элдсуайт прильнула к груди Роберта. Полная луна ярко освещала дорогу, по обе стороны от которой рос темный безмолвный лес. Стояла тихая безветренная ночь, и только громкий уверенный топот копыт Барстоу нарушал тишину ночи. Умело сделанная накладка на копыте Барстоу сняла раздражение, и конь бежал легко и свободно и больше не хромал. Элдсуайт радовалась, что с лошадью все в порядке, а дорога, по которой они едут, ровная и безлюдная.
Впереди, среди деревьев, показалась плоская крыша небольшой придорожной гостиницы. Из закрытых ставнями окон проникал яркий свет и доносились звуки лютни, громкие голоса, пение и смех. Вероятно, постояльцы гостиницы перед сном весело проводили время.
– Остановимся здесь, – сказал Роберт. – «Медведь и лисица» – скромная гостиница, но тут вкусно готовят.
Предложение Роберта заночевать в гостинице удивило Элдсуайт. Она поняла, что Роберт устал точно так же, как и она, и решил рискнуть. Всю дорогу, пока они ехали, он молчал, крепко обнимая ее за талию. Он то и дело оборачивался назад, разглядывая лес у них за спиной, в любой момент готовый к внезапному нападению. Роберт остановил Барстоу, спрыгнул с коня и помог спешиться Элдсуайт.
– А если у них не найдется комнаты для нас? – спросила девушка. – Судя по всему, у них полным-полно постояльцев.
– Комнату они найдут, – уверенно заявил Роберт. – Мой брат здесь завсегдатай. Он часто приводит сюда на ужин своих друзей, когда они ездят на охоту.
Роберт повел коня под навес, где были привязаны лошади и ослы. Барстоу с радостью бросился к кормушке, полной свежего сена.
Роберт взял за руку Элдсуайт, Он молчал, и только когда они подошли к двери «Медведя и лисицы», у самого входа остановился и, повернувшись к Элдсуайт, сказал:
– Элдсуайт, ни с кем не разговаривайте. Старайтесь быть неприметной и не привлекайте к себе внимания. Я сам буду говорить с хозяином.
Роберт, держа Элдсуайт за руку, вошел в гостиницу. Голоса в комнате мгновенно стихли. В помещении пахло дымом, потом и прокисшим элем.
Усталые путешественники – мужчины и несколько женщин – небольшими группами сидели за столами, держа в руках высокие кружки с мутным пивом. Мужчина в красно-желтом полосатом плаще сидел в углу и бренчал на лютне. В камине весело потрескивал огонь.
Роберт выпустил руку Элдсуайт и прошел вперед.
– Где Рейнольдс? – спросил он грудастую женщину, которая целовалась с пьяным рыцарем, сидя у него на коленях, и не заметила появления гостя. Роберт держал руку на рукоятке меча, но его лицо оставалось спокойным и бесстрастным.
Маленький, круглый, похожий на тролля человечек не спеша спускался со второго этажа.
– Здесь я… Что за черт? Глазам своим не верю. Неужели это Черный Всадник зашел к нам отметить свое возвращение к жизни? Сэр Роберт Бретон, это вы, или я вижу перед собой привидение? – Сняв с головы колпак, он поклонился. – Как хорошо, что вы снова здесь, милорд. Нам вас не хватало. А это та самая леди Map… Ой, нет. Вижу, что это не она. – Он вопросительно посмотрел на Роберта.
Роберт покачал головой:
– Этой леди нужна комната. У вас найдется свободный номер? – спросил он, не утруждая себя объяснениями.
Роберт поднял глаза на лестницу, которая вела на второй этаж, где находились гостиничные номера.
– Для вас, милорд, разумеется, найдется. Я распоряжусь, чтобы вас… то есть я хотел сказать… чтобы леди никто не беспокоил.
Он поклонился и стал торопливо подниматься по лестнице. Через минуту он громко забарабанил в дверь одного из номеров.
– Вон отсюда, баламуты! Ваше время истекло. А у меня внизу ждут господа.
Из номера, пошатываясь, вышла подвыпившая парочка: вульгарного вида толстая женщина не первой молодости и мужчина с довольной улыбкой на лице. В вырезе платья у красотки торчала свернутая банкнота.
Рейнольдс широким жестом пригласил Роберта и Элдсуайт войти в комнату.
– Номер в вашем распоряжении, милорд. Я принесу вашей даме чистое постельное белье и еще одеял.
Роберт привел Элдсуайт в крошечную каморку. Он обнажил меч и внимательно осмотрел помещение, не забыв заглянуть под кровать. Затем раздвинул ставни и выглянул в окно, выходившее во двор. Мягкий свет полной луны освещал убранство гостиничного номера, придавая всему таинственный и романтический ореол. Из окна пахнуло приятной ночной свежестью.
Вскоре в дверях снова показался Рейнольдс. В руках у него была стопка постельного белья и одеяла.
Роберт жестом позволил ему войти.
– А еще нам нужны еда и питье. Неси сюда все самое лучшее, что у тебя есть.
Круглый человечек вошел и перестелил кровать, после чего поспешно удалился.
Элдсуайт осторожно присела в ногах кровати, прислушиваясь к пьяным голосам, доносившимся из таверны внизу. Роберт ссутулился. Пресвятая Дева Мария, он так же валится с ног от усталости, как и она сама.
Элдсуайт очень хотелось рассказать Роберту о том, какое отчаяние ее охватило, когда она увидела, что он неподвижно лежит на земле. О том, что в тот момент ей самой не хотелось больше жить. Она с трудом сдерживалась, чтобы не обнять и не осыпать поцелуями Роберта. Но хочет ли он этого? Даже после того, как Роберт спас ее от солдат Гилроя, он по-прежнему держится с ней холодно и отчужденно. Сохраняет дистанцию. Может быть, Роберт испытывает досаду из-за того, что Элдсуайт причиняет ему столько беспокойства? Мог бы сказать ей хоть пару слов, сообщить, что он устал или что ему хочется отдохнуть. В коридоре послышались шаги, в комнату постучал Рейнольдс. Элдсуайт встала и открыла ему дверь.
– Это понравится вам обоим – и барышне, и вам, милорд, – сказал круглый человечек и вручил Элдсуайт поднос с двумя мисками дымящегося супа, ножкой жареного барашка и красным вином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37