унитаз моноблок laguraty
Меня не так легко купить на лесть, как твоих помощников.
— Да, конечно. Тем не менее, если они новички в нашем предприятии, они хотят произвести благоприятное впечатление своим подарком. Поэтому они не раскрывали его, пока мы не прибыли.
— Я был неподалеку в течение десяти тысяч лет, и чтобы произвести на меня впечатление, потребуется нечто грандиозное.
— И как вы решите, лорд Уркратос? Вы дадите им шанс?
Уркратос пристально взглянул на колдуна. Пути Тзинча, Меняющего Пути, по определению постичь невозможно. Один варп знает, что происходит в голове этого существа. Уркратосу было все равно. Пока он может служить Абаддону и высшему правителю Хаоса, он будет принимать все, что боги бросают на его дорогу.
Возможно, ему все же стоит убить этого колдуна. Никто не может безнаказанно насмехаться над избранником Абаддона. Но всему свое время.
— По этому поводу я соберу совет, колдун, — сказал Уркратос.
— Значит, так и будет?
Уркратос сердито нахмурился. Даже без мощных доспехов терминатора он мог бы разорвать колдуна пополам, как любопытный ребенок разрывает бабочку. Но он также знал, что Феогрим — такое существо, которое не умрет, если его просто убить. Когда колдун изживет свою способность приносить пользу, придется найти другой способ его уничтожить.
Уркратос развернулся и вышел из ритуального зала, оставив Феогрима с его откровениями. Возможно, придется вытащить душу из тела колдуна и бросить ее в море мучеников, плескавшееся внизу. Тогда он сможет подпитывать заклинания любого другого чародея, которого Абаддон пришлет на замену. Богам бы это понравилось.
А пока Уркратос получил то, за чем пришел. Флотилия Черного Легиона в Оке Ужаса перехватила сигнал, и Уркратос убедился в его подлинности. Теперь осталось только добраться до планеты и забрать то, что предназначалось для Воителя. А может, прихватить и автора послания, чтобы поработал на благо войны. Империум сопротивлялся с упорством потревоженного улья, и Черному Крестовому Походу пригодится любое тело, которое можно бросить в топку. Если Уркратосу удастся привлечь на сторону Темных Богов новых союзников, его ждет великая награда.
Уркратос достиг дальнего конца мостика, где его ждал палубный лифт — крашеная стальная клетка, которая ходила вверх и вниз по узкой, как глотка, шахте, давая возможность быстро перемещаться с одной палубы корабля на другую. Сейчас капитан был намерен отправиться на командную палубу, чтобы отдать приказы для последней стадии путешествия к Каэронии.
ГЛАВА 8
Будьте всегда настороже, чтобы путь к цели не оказался дорогой в преисподнюю.
Примарх Робаут Жиллиман. Кодекс Астартес
Аларик возглавлял группу, рядом с ним шел брат Арчис. На дуле огнемета Серого Рыцаря постоянно горел сигнальный огонек, угрожая окатить пламенем все, что встретится на пути.
Во главе отряда они взбирались по узкой опасной тропе, образованной гигантским спиральным скелетом. Скелет обвивался вокруг тонкой, бесконечно высокой башни из гладкого стекла, и его ребра превратились в шаткие ступени винтовой лестницы.
Аларик посмотрел вниз. Он уже не мог видеть дна нижнего уровня города. Под ногами колыхались облака загрязненного воздуха, запертые между холодной атмосферой внизу и теплотой, излучаемой какой-то биологической массой из стоящей напротив башни. Тело змеи по мере приближения к черепу становилось все уже, и воинам Аларика пришлось привязать к себе Хокеспур и Талассу. Несмотря на то, что Серые Рыцари были намного выше и тяжелее обычных людей, усиленные мышцы и годы тренировок делали их, как ни парадоксально, и гораздо более ловкими.
— Вход немного выше, — сказал Арчис. — Видишь?
Дуло огнемета показало на проем — просто большое отверстие, пробитое в черном стекле. Неровные края даже издали казались очень острыми.
— Мы войдем внутрь, — откликнулся Аларик. —Холварн, прикроешь нас. Всем остальным следовать за мной.
Они уже довольно долго пробирались по нижнему уровню, неизменно выбирая самые надежные укрытия. Время от времени Аларику казалось, что он видел охотившиеся за ними гравиплатформы, но каждый раз патруль механикумов терял отряд из виду в темноте и грудах промышленного мусора. Здесь, внизу, они не встретили ни одного живого существа, кроме беглых работников и потерявшихся сервиторов. Не было ни животных, ни даже червей — только кости и падающий сверху дождь из промышленных стоков.
Но здесь нельзя было оставаться надолго, поскольку информкрепость — если она еще существовала — была расположена несколькими уровнями выше. Надо было взбираться наверх, и оставалось только надеяться, что между башнями проложена достаточно густая сеть переходов, ведущая к цели. Черная стеклянная башня оказалась первым встреченным сооружением, предлагавшим приемлемый путь наверх.
Внутри башня оказалась пустынной и холодной, пронизанной бесконечным множеством туннелей, похожих на трещины в толще стекла. Техностражи и Серые Рыцари проникли внутрь, причем стражам пришлось соблюдать величайшую осторожность, чтобы не пораниться об острые края осколков. Сафентис, помогая себе дополнительными бионическими конечностями, без видимых усилий скользнул в проем. Свободной рукой архимагос держал Талассу.
— Техножрец, с вами все в порядке? — спросил Аларик.
— Я полностью дееспособен, — ответил Сафентис.
— Я имел в виду вас, — уточнил Аларик, глядя на Талассу.
— Все будет хорошо, — ответила она, хотя ее бледное лицо и дрожащий голос говорили об обратном. — Я просто не люблю высоты.
— Падение с высоты в шесть метров уже грозит смертью,— произнес Сафентис. — Испытывать больший страх по мере увеличения высоты нерационально.
— Вам известно, где мы находимся? — спросил Аларик, игнорируя архимагоса.
Таласса заглянула в свой планшет:
— Мы равномерно продвигались в течение всего дня. По горизонтали мы прошли половину пути, но должны подняться еще выше.
Брат Холварн последним вошел внутрь. Он присоединился к отделению Аларика задолго до поимки инквизитора-отступника Валинова, ставшей причиной столкновения Серых Рыцарей с Гаргатулотом. Юстициарий считал Холварна самым благоразумным человеком из своих подчиненных. Именно такому воину можно было доверить спину.
— Все чисто, — доложил Холварн, в последний раз проведя дулом штурмболтера по окрестностям.
— Хорошо. Арчис, пойдешь впереди. Неизвестно, что нас там может ожидать.
Сафентис бионической рукой коснулся граненой поверхности черной стены:
— Это похоже на носитель информации.
— Вы хотите сказать, что здесь могут храниться данные? — уточнил Аларик.
Адептус Механикус часто использовали для хранения больших объемов информации кристаллические вещества, но никогда не объясняли, как работает эта технология.
— Возможно, — ответил Сафентис. — Но наверняка искаженные и неполные. Таласса?
Таласса приложила руку к ровной поверхности. Из ладони высунулись небольшие пробники-сверла и неглубоко погрузились в кристаллическую структуру. По внедренным в кожу схемам пробежали пульсирующие огоньки, осветив своим сиянием лицо и руки техножреца.
— У нас совсем нет на это времени, — негромко заметила Хокеспур.
Она сняла с головы шлем скафандра, и Аларик заметил следы грязи вокруг носа и рта.
— Я знаю, — сказал он. — Но вся наша миссия преследует одну цель — получить информацию. Чем больше мы узнаем, тем выше будут шансы победить,
Таласса от напряжения приоткрыла рот. Затем резко отдернула руку и некоторое время не могла отдышаться.
— Здесь едва ли что осталось, — наконец сказала она. — Слишком значительные разрушения. Я обнаружила всего несколько основных баз, а потом местная временная сеть свернулась.
— Ничего, что могло бы нам помочь? — спросила Хокеспур.
— Ну… есть одна дата.
— И?
— Это совершенно бессмысленно, — заключила техножрец. — Вероятно, ересь проникла глубже, чем мы предполагали. Разрушены даже данные о временной связи. Судя по состоянию планеты, мы находимся приблизительно в конце сорок второго тысячелетия. То есть ошибка составляет девять веков.
— Будем надеяться, что информкрепость сохранилась лучше, — произнес Сафентис.
— И надо продолжать путь, — добавила Хокеспур.
Отряд продолжил восхождение по узким переходам, спиралями поднимавшимся в черном стекле. То здесь, то там попадались большие серебряные пробники, глубоко погруженные в стекло, — они точь-в-точь походили на пробники Талассы, но сильно увеличенные в размерах. В других местах на стенах были высечены грубые изображения лиц с одним глазом, парой ртов или звериными чертами. Страшные маски почти сливались с потрескавшимися стеклянными стенами.
Больше часа отряд непрерывно карабкался вверх, и все это время Таласса плелась сзади, едва успевая за остальными. Наконец извилистая трещина вывела их в огромный стеклянный зал. Строители создали в нем стены с плавными изгибами — точно помещение со всех сторон омывали набегающие волны.
Аларик и Арчис первыми вышли на открытое пространство. Зал оказался не меньше авиационного ангара; от стен исходило голубоватое свечение и, отражаясь от волнообразных изгибов, создавало причудливые и зыбкие контуры.
На полу бесконечными рядами стояло множество длинных машин. Механизмы казались древними и давно заброшенными, их движущиеся части и узлы плотно покрывала патина коррозии.
— Серые Рыцари, всем внутрь и рассредоточиться. Здесь не замечено никакого движения, но слишком много мест, где можно спрятаться.
Сафентис вошел вслед за Серыми Рыцарями. Он окинул помещение взглядом своих фасетчатых глаз и на несколько мгновений замер, впитывая информацию. Механизмы были изящными и тонкими, разительно непохожими на массивные станки, более привычные для Адептус Механикус. У ближайшей машины архимагос опустился на колени и принялся детально рассматривать устройство.
Вдруг его глаза насекомого изменили цвет, а по поверхности машины забегали тонкие красные линии.
— Удивительно, — произнес архимагос, обращаясь к самому себе.
— В самом деле? — спросил Аларик, закончив распределять Серых Рыцарей на случай нападения. — Просветите нас.
— Похоже, что это автохирург, — произнес Сафентис. — И весьма искусный. Но я никогда не встречал машин, способных выполнять такие функции. Можно предположить, что механизм предназначен только для того, чтобы резать. Но не зашивать разрезы.
— Великий Трон Земли,— прошептал Аларик.— Чем же они здесь занимались?
Сафентис перешел к следующей машине, содержавшей цилиндрическую емкость из дымчатого стекла и несколько приспособлений, для того чтобы в нее что-то положить или вытащить.
— Сюда… сюда складывались отдельные части,— сказал он. Один из пальцев бионической руки архимагоса выпустил зонд и несколько раз вспыхнул ярким светом. — Да, да, есть следы биологической материи. Сюда все складывалось и размалывалось.
Из следующей в ряду машины примерно на треть всего зала тянулась конвейерная лента. Она проходила через десятки колец с сотнями крошечных искусственных рук
— А затем подготовленная масса выкладывалась сюда… Ее сплетали в длинные полосы… мускулов. Да, так и есть, получались полоски мускульной ткани.
Сафентис выпрямился и взглянул на Аларика:
— Вы понимаете? Они брали неугодных работников, помещали сюда и измельчали. А затем их протеин вновь соединялся в крепкие мускулы. Потом живые ткани соединялись с механизмами, и так получались новые существа.
— Еще одно доказательство техноереси, — горько заметил Аларик. — Не понимаю, что тут может заинтересовать.
— Юстициарий, я забыл, что вы не принадлежите к нашей касте. Для любого техножреца это уже само по себе откровение. Разве вы не понимаете? Этот мир стал самодостаточным! Теперь мне совершенно ясно! — воскликнул Сафентис. — И это только один из признаков. Как мог мир выжить в изоляции целое столетие и еще так много построить? Как они могли построить все, что здесь появилось, не имея сырья с других планет? На Каэронии оставались огромные запасы ископаемых минералов, но во всем Империуме не найдется ни одного мира-кузницы, который мог бы существовать в изоляции — без сырья, рабочей силы, продовольствия. Все это необходимо доставлять космическими кораблями. Но только не здесь. Они воспользовались единственным имеющимся ресурсом и построили на нем город. Их работники, юстициарий! Люди! Какая совершенная схема. Люди размножались, росли, и все шло согласно их желаниям. Они разводили работников с запасом, потом отбраковывали. Тех, кто не мог принести пользу, помещали сюда, чтобы создать живые существа, соединенные с механизмами. В нашем обществе есть магосы, которые на протяжении многих поколений ищут способ сделать миры самодостаточными. А здесь эта задача решена за одно столетие! Поразительно!
Аларик навис над архимагосом:
— Сафентис, мне кажется, ваше восхищение этим миром перевешивает вашу ненависть. И я думаю, это очень, очень опасно.
Сафентис развел руки, по-видимому извиняясь:
— Это настоящая ересь, юстициарий. Конечно, я все понимаю, и не стоит мне об этом напоминать. Но факт остается фактом: они предложили решение проблемы, над которой механикумы тщетно бьются не одно тысячелетие. Омниссия не одобряет людей, которые отказываются воспользоваться предложенными знаниями.
— Ну а бог, которому поклоняюсь я, осуждает тех, кто преклоняется перед достижениями Врага! — отрезал Аларик. — В любой другой ситуации я арестовал бы вас как еретика, и тогда вам пришлось бы объяснять свое восхищение этим миром перед Инквизицией. И когда мы выберемся с планеты, я так и поступлю. А если вы дадите еще один повод думать, что считаете Каэронию достойной хоть какого-то уважения, я предложу Хокеспур санкционировать ваше уничтожение здесь и сейчас.
Над сегментами глаз Сафентиса мелькнули странные огоньки, но слишком быстро, чтобы Аларик смог их заметить.
— Конечно, юстициарий, — после некоторой паузы сказал архимагос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
— Да, конечно. Тем не менее, если они новички в нашем предприятии, они хотят произвести благоприятное впечатление своим подарком. Поэтому они не раскрывали его, пока мы не прибыли.
— Я был неподалеку в течение десяти тысяч лет, и чтобы произвести на меня впечатление, потребуется нечто грандиозное.
— И как вы решите, лорд Уркратос? Вы дадите им шанс?
Уркратос пристально взглянул на колдуна. Пути Тзинча, Меняющего Пути, по определению постичь невозможно. Один варп знает, что происходит в голове этого существа. Уркратосу было все равно. Пока он может служить Абаддону и высшему правителю Хаоса, он будет принимать все, что боги бросают на его дорогу.
Возможно, ему все же стоит убить этого колдуна. Никто не может безнаказанно насмехаться над избранником Абаддона. Но всему свое время.
— По этому поводу я соберу совет, колдун, — сказал Уркратос.
— Значит, так и будет?
Уркратос сердито нахмурился. Даже без мощных доспехов терминатора он мог бы разорвать колдуна пополам, как любопытный ребенок разрывает бабочку. Но он также знал, что Феогрим — такое существо, которое не умрет, если его просто убить. Когда колдун изживет свою способность приносить пользу, придется найти другой способ его уничтожить.
Уркратос развернулся и вышел из ритуального зала, оставив Феогрима с его откровениями. Возможно, придется вытащить душу из тела колдуна и бросить ее в море мучеников, плескавшееся внизу. Тогда он сможет подпитывать заклинания любого другого чародея, которого Абаддон пришлет на замену. Богам бы это понравилось.
А пока Уркратос получил то, за чем пришел. Флотилия Черного Легиона в Оке Ужаса перехватила сигнал, и Уркратос убедился в его подлинности. Теперь осталось только добраться до планеты и забрать то, что предназначалось для Воителя. А может, прихватить и автора послания, чтобы поработал на благо войны. Империум сопротивлялся с упорством потревоженного улья, и Черному Крестовому Походу пригодится любое тело, которое можно бросить в топку. Если Уркратосу удастся привлечь на сторону Темных Богов новых союзников, его ждет великая награда.
Уркратос достиг дальнего конца мостика, где его ждал палубный лифт — крашеная стальная клетка, которая ходила вверх и вниз по узкой, как глотка, шахте, давая возможность быстро перемещаться с одной палубы корабля на другую. Сейчас капитан был намерен отправиться на командную палубу, чтобы отдать приказы для последней стадии путешествия к Каэронии.
ГЛАВА 8
Будьте всегда настороже, чтобы путь к цели не оказался дорогой в преисподнюю.
Примарх Робаут Жиллиман. Кодекс Астартес
Аларик возглавлял группу, рядом с ним шел брат Арчис. На дуле огнемета Серого Рыцаря постоянно горел сигнальный огонек, угрожая окатить пламенем все, что встретится на пути.
Во главе отряда они взбирались по узкой опасной тропе, образованной гигантским спиральным скелетом. Скелет обвивался вокруг тонкой, бесконечно высокой башни из гладкого стекла, и его ребра превратились в шаткие ступени винтовой лестницы.
Аларик посмотрел вниз. Он уже не мог видеть дна нижнего уровня города. Под ногами колыхались облака загрязненного воздуха, запертые между холодной атмосферой внизу и теплотой, излучаемой какой-то биологической массой из стоящей напротив башни. Тело змеи по мере приближения к черепу становилось все уже, и воинам Аларика пришлось привязать к себе Хокеспур и Талассу. Несмотря на то, что Серые Рыцари были намного выше и тяжелее обычных людей, усиленные мышцы и годы тренировок делали их, как ни парадоксально, и гораздо более ловкими.
— Вход немного выше, — сказал Арчис. — Видишь?
Дуло огнемета показало на проем — просто большое отверстие, пробитое в черном стекле. Неровные края даже издали казались очень острыми.
— Мы войдем внутрь, — откликнулся Аларик. —Холварн, прикроешь нас. Всем остальным следовать за мной.
Они уже довольно долго пробирались по нижнему уровню, неизменно выбирая самые надежные укрытия. Время от времени Аларику казалось, что он видел охотившиеся за ними гравиплатформы, но каждый раз патруль механикумов терял отряд из виду в темноте и грудах промышленного мусора. Здесь, внизу, они не встретили ни одного живого существа, кроме беглых работников и потерявшихся сервиторов. Не было ни животных, ни даже червей — только кости и падающий сверху дождь из промышленных стоков.
Но здесь нельзя было оставаться надолго, поскольку информкрепость — если она еще существовала — была расположена несколькими уровнями выше. Надо было взбираться наверх, и оставалось только надеяться, что между башнями проложена достаточно густая сеть переходов, ведущая к цели. Черная стеклянная башня оказалась первым встреченным сооружением, предлагавшим приемлемый путь наверх.
Внутри башня оказалась пустынной и холодной, пронизанной бесконечным множеством туннелей, похожих на трещины в толще стекла. Техностражи и Серые Рыцари проникли внутрь, причем стражам пришлось соблюдать величайшую осторожность, чтобы не пораниться об острые края осколков. Сафентис, помогая себе дополнительными бионическими конечностями, без видимых усилий скользнул в проем. Свободной рукой архимагос держал Талассу.
— Техножрец, с вами все в порядке? — спросил Аларик.
— Я полностью дееспособен, — ответил Сафентис.
— Я имел в виду вас, — уточнил Аларик, глядя на Талассу.
— Все будет хорошо, — ответила она, хотя ее бледное лицо и дрожащий голос говорили об обратном. — Я просто не люблю высоты.
— Падение с высоты в шесть метров уже грозит смертью,— произнес Сафентис. — Испытывать больший страх по мере увеличения высоты нерационально.
— Вам известно, где мы находимся? — спросил Аларик, игнорируя архимагоса.
Таласса заглянула в свой планшет:
— Мы равномерно продвигались в течение всего дня. По горизонтали мы прошли половину пути, но должны подняться еще выше.
Брат Холварн последним вошел внутрь. Он присоединился к отделению Аларика задолго до поимки инквизитора-отступника Валинова, ставшей причиной столкновения Серых Рыцарей с Гаргатулотом. Юстициарий считал Холварна самым благоразумным человеком из своих подчиненных. Именно такому воину можно было доверить спину.
— Все чисто, — доложил Холварн, в последний раз проведя дулом штурмболтера по окрестностям.
— Хорошо. Арчис, пойдешь впереди. Неизвестно, что нас там может ожидать.
Сафентис бионической рукой коснулся граненой поверхности черной стены:
— Это похоже на носитель информации.
— Вы хотите сказать, что здесь могут храниться данные? — уточнил Аларик.
Адептус Механикус часто использовали для хранения больших объемов информации кристаллические вещества, но никогда не объясняли, как работает эта технология.
— Возможно, — ответил Сафентис. — Но наверняка искаженные и неполные. Таласса?
Таласса приложила руку к ровной поверхности. Из ладони высунулись небольшие пробники-сверла и неглубоко погрузились в кристаллическую структуру. По внедренным в кожу схемам пробежали пульсирующие огоньки, осветив своим сиянием лицо и руки техножреца.
— У нас совсем нет на это времени, — негромко заметила Хокеспур.
Она сняла с головы шлем скафандра, и Аларик заметил следы грязи вокруг носа и рта.
— Я знаю, — сказал он. — Но вся наша миссия преследует одну цель — получить информацию. Чем больше мы узнаем, тем выше будут шансы победить,
Таласса от напряжения приоткрыла рот. Затем резко отдернула руку и некоторое время не могла отдышаться.
— Здесь едва ли что осталось, — наконец сказала она. — Слишком значительные разрушения. Я обнаружила всего несколько основных баз, а потом местная временная сеть свернулась.
— Ничего, что могло бы нам помочь? — спросила Хокеспур.
— Ну… есть одна дата.
— И?
— Это совершенно бессмысленно, — заключила техножрец. — Вероятно, ересь проникла глубже, чем мы предполагали. Разрушены даже данные о временной связи. Судя по состоянию планеты, мы находимся приблизительно в конце сорок второго тысячелетия. То есть ошибка составляет девять веков.
— Будем надеяться, что информкрепость сохранилась лучше, — произнес Сафентис.
— И надо продолжать путь, — добавила Хокеспур.
Отряд продолжил восхождение по узким переходам, спиралями поднимавшимся в черном стекле. То здесь, то там попадались большие серебряные пробники, глубоко погруженные в стекло, — они точь-в-точь походили на пробники Талассы, но сильно увеличенные в размерах. В других местах на стенах были высечены грубые изображения лиц с одним глазом, парой ртов или звериными чертами. Страшные маски почти сливались с потрескавшимися стеклянными стенами.
Больше часа отряд непрерывно карабкался вверх, и все это время Таласса плелась сзади, едва успевая за остальными. Наконец извилистая трещина вывела их в огромный стеклянный зал. Строители создали в нем стены с плавными изгибами — точно помещение со всех сторон омывали набегающие волны.
Аларик и Арчис первыми вышли на открытое пространство. Зал оказался не меньше авиационного ангара; от стен исходило голубоватое свечение и, отражаясь от волнообразных изгибов, создавало причудливые и зыбкие контуры.
На полу бесконечными рядами стояло множество длинных машин. Механизмы казались древними и давно заброшенными, их движущиеся части и узлы плотно покрывала патина коррозии.
— Серые Рыцари, всем внутрь и рассредоточиться. Здесь не замечено никакого движения, но слишком много мест, где можно спрятаться.
Сафентис вошел вслед за Серыми Рыцарями. Он окинул помещение взглядом своих фасетчатых глаз и на несколько мгновений замер, впитывая информацию. Механизмы были изящными и тонкими, разительно непохожими на массивные станки, более привычные для Адептус Механикус. У ближайшей машины архимагос опустился на колени и принялся детально рассматривать устройство.
Вдруг его глаза насекомого изменили цвет, а по поверхности машины забегали тонкие красные линии.
— Удивительно, — произнес архимагос, обращаясь к самому себе.
— В самом деле? — спросил Аларик, закончив распределять Серых Рыцарей на случай нападения. — Просветите нас.
— Похоже, что это автохирург, — произнес Сафентис. — И весьма искусный. Но я никогда не встречал машин, способных выполнять такие функции. Можно предположить, что механизм предназначен только для того, чтобы резать. Но не зашивать разрезы.
— Великий Трон Земли,— прошептал Аларик.— Чем же они здесь занимались?
Сафентис перешел к следующей машине, содержавшей цилиндрическую емкость из дымчатого стекла и несколько приспособлений, для того чтобы в нее что-то положить или вытащить.
— Сюда… сюда складывались отдельные части,— сказал он. Один из пальцев бионической руки архимагоса выпустил зонд и несколько раз вспыхнул ярким светом. — Да, да, есть следы биологической материи. Сюда все складывалось и размалывалось.
Из следующей в ряду машины примерно на треть всего зала тянулась конвейерная лента. Она проходила через десятки колец с сотнями крошечных искусственных рук
— А затем подготовленная масса выкладывалась сюда… Ее сплетали в длинные полосы… мускулов. Да, так и есть, получались полоски мускульной ткани.
Сафентис выпрямился и взглянул на Аларика:
— Вы понимаете? Они брали неугодных работников, помещали сюда и измельчали. А затем их протеин вновь соединялся в крепкие мускулы. Потом живые ткани соединялись с механизмами, и так получались новые существа.
— Еще одно доказательство техноереси, — горько заметил Аларик. — Не понимаю, что тут может заинтересовать.
— Юстициарий, я забыл, что вы не принадлежите к нашей касте. Для любого техножреца это уже само по себе откровение. Разве вы не понимаете? Этот мир стал самодостаточным! Теперь мне совершенно ясно! — воскликнул Сафентис. — И это только один из признаков. Как мог мир выжить в изоляции целое столетие и еще так много построить? Как они могли построить все, что здесь появилось, не имея сырья с других планет? На Каэронии оставались огромные запасы ископаемых минералов, но во всем Империуме не найдется ни одного мира-кузницы, который мог бы существовать в изоляции — без сырья, рабочей силы, продовольствия. Все это необходимо доставлять космическими кораблями. Но только не здесь. Они воспользовались единственным имеющимся ресурсом и построили на нем город. Их работники, юстициарий! Люди! Какая совершенная схема. Люди размножались, росли, и все шло согласно их желаниям. Они разводили работников с запасом, потом отбраковывали. Тех, кто не мог принести пользу, помещали сюда, чтобы создать живые существа, соединенные с механизмами. В нашем обществе есть магосы, которые на протяжении многих поколений ищут способ сделать миры самодостаточными. А здесь эта задача решена за одно столетие! Поразительно!
Аларик навис над архимагосом:
— Сафентис, мне кажется, ваше восхищение этим миром перевешивает вашу ненависть. И я думаю, это очень, очень опасно.
Сафентис развел руки, по-видимому извиняясь:
— Это настоящая ересь, юстициарий. Конечно, я все понимаю, и не стоит мне об этом напоминать. Но факт остается фактом: они предложили решение проблемы, над которой механикумы тщетно бьются не одно тысячелетие. Омниссия не одобряет людей, которые отказываются воспользоваться предложенными знаниями.
— Ну а бог, которому поклоняюсь я, осуждает тех, кто преклоняется перед достижениями Врага! — отрезал Аларик. — В любой другой ситуации я арестовал бы вас как еретика, и тогда вам пришлось бы объяснять свое восхищение этим миром перед Инквизицией. И когда мы выберемся с планеты, я так и поступлю. А если вы дадите еще один повод думать, что считаете Каэронию достойной хоть какого-то уважения, я предложу Хокеспур санкционировать ваше уничтожение здесь и сейчас.
Над сегментами глаз Сафентиса мелькнули странные огоньки, но слишком быстро, чтобы Аларик смог их заметить.
— Конечно, юстициарий, — после некоторой паузы сказал архимагос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43