Несмотря на хорошую акустику, ни Джаван, ни Тавис не могли разобрать слов Хуберта, но Джаван видел, как он тряс головой, лицо Таммарона багровело, а Мердок почти зарычал:— Они что?Последовало бессвязное бормотание, потом Таммарон вернулся к Элрою и зашептал на ухо. От слов Таммарона у Элроя открылся рот, но затем он кивнул и снова сжал свой скипетр, обращаясь к просителям, все это время ожидавшим очереди и заинтересовавшимся происходящим.— Господа, мы просим извинить нас, только что возникло обстоятельство, требующее нашего немедленного совещания с регентами. Если вы, уходя, оставите свои имена герольду, мы постараемся рассмотреть ваши петиции на следующий день после Рождества в должном порядке.С этими словами король встал, а герольды стали подталкивать людей к выходу. Джаван быстро спрятал голову обратно в альков и широко раскрытыми глазами посмотрел на Тависа. Мимо их тайника уходили просители.— Ты знаешь, что…— Tсc, — Тавис прижал палец к губам и на мгновение закрыл глаза. — Да, по-моему, именно это я и слышал, но я хотел убедиться. — Он открыл глаза и посмотрел на Джавана. — Остальные епископы избрали Алистера Каллена архиепископом Валоретским.Джаван сложил губы так, словно собирался присвистнуть. Теперь посторонние ушли, и они услышали, как Мердок и Эван вылезли из-за стола, и ноющий голос Мердока заговорил что-то насчет того, чего он не потерпит.— Так давайте что-нибудь сделаем, — отвечал Хуберт. — Давайте вызовем Ориэля и пошлем его за Руном…— Не будем говорить об этом здесь, — раздался отрезвляющий голос Таммарона в гулкой тишине, пустого зала. — Охранник, сходи за лордом Ориэлем. Ваше Величество, думаю, вам лучше вернуться в свои апартаменты. Это дело для взрослых.Они услышали, что Элрой соглашается (неохотно, судя по интонации), а потом звук легких шагов. После этого затихли и голоса регентов, также покинувших зал. Когда Джаван снова решился выглянуть из-за угла своей ниши, в комнате были только писцы и два герольда.Заинтригованный, принц повернулся к Тавису и произнес, испугавшись звука собственного голоса:— Как по-твоему, что они собираются делать?— Не знаю, — прошептал Тавис, — но я почти уверен, что мне это не понравится. — Он подумал секунду. — Хочешь, чтобы я попытался выяснить это?— Ты можешь?— Наверное. Если они собираются поручить Ориэлю связаться с Руном, я смогу выведать у него побольше об их планах, но сам Ориэль не узнает об этом. Это будет хорошей тренировкой для общения с Рисом.. Ты знаешь, он в Валорете, приехал сегодня рано утром.— Правда? А почему ты ничего не сказал мне?— Вылетело из головы. Раньше я не видел связи. Теперь начинаю подозревать, что прошлой ночью Алистер знал, что его выберут, и послал за Рисом.— Понятно, — задумчиво произнес Джаван. — Но давай пока оставим Риса. Что с Ориэлем? Ты действительно считаешь, что можешь читать в его памяти без его ведома?— Не совсем «читать», а… ладно, не забивай себе голову. Когда-нибудь я попытаюсь объяснить тебе. — Он встал, заглянул за угол, поправил тунику, завернулся в мантию и посмотрел на Джавана. — Иди в свою комнату и оставайся там. Сошлись на нездоровье. Я присоединюсь к тебе, как только получится. Если не вернусь до наступления темноты, постарайся осторожно выяснить, почему. Это может означать, что меня раскрыли, и тогда только ты сможешь спасти меня.— Я понял, -прошептал Джаван. — Будь осторожен.— Хороший совет, — Тавис улыбнулся. — Я постараюсь следовать ему.С этими словами он поклонился и не спеша зашагал через зал, раскланиваясь с писцами. Джаван взял плащ и недоуздок, медленно захромал в другую сторону и через парадные двери попал в крытый переход, ведущий в его комнаты.Войдя с общую комнату, он застал там своего младшего брата и двух слуг, игравших в солдатики. Джаван остановился, поговорил с ними несколько минут, притворно не умея разобраться в смысле их игры, и показал самодельный недоуздок с серебряными дисками. Потом выдал свое нервное состояние за головную боль и отправился в свою комнату якобы вздремнуть.Он стоял, привалившись спиной к резной дубовой двери, отделявшей его от брата и слуг, и дрожал, пока вдруг не понял, что его дрожь скорее от холода, чем нервной природы. Джаван отбросил страхи, затопил камин, устроился рядом, завернувшись в меха, и в самом деле задремал. Уже в темноте быстрый стук в дверь возвестил о возвращении Тависа. Когда Целитель вошел и закрыл за собой дверь, Джаван приподнялся и сел на колени. Лицо Тависа было многозначительно и несло следы напряженных трудов и усталости. Его бледно-голубые глаза горели, как аквамарины.— Что ты выяснил? — спросил Джаван.— Что регентов не очень волнуют архиепископы-дерини.Джаван озадаченно посмотрел на него, а Тавис опустился рядом с мальчиком и сел по-турецки.— Спрятавшись, я ждал прихода Ориэля, — начал он устало. — Явился он мертвенно-бледным, казался лишившимся надежд и покоя. Они заставили его прямо там связаться с дерини из отряда Руна. Ему часто приходится работать через связного, чтобы сохранить силы.— Откуда ты знаешь? Он тебе сказал?— Не в столь многих словах. Но я видел лицо Ориэля, когда он покидал комнату. А уловив его в коридоре, я узнал еще больше. В общем-то, в этом не было ничего сложного. Разумеется, его защиты сразу же стали прочнее, но ему не удалось скрыть от меня всего, проблем у него хватало. — Он отвел глаза. — Хотел бы я вообще не читать по Ориэлю.— Почему? Что ты узнал? — прошептал Джаван, а когда Тавис не ответил, в нем шевельнулось подозрение. — Тавис, что они заставили его передать Руну?— Они передали ему смертный приговор, — ответил Тавис..— Смертный приговор? Епископу Алистеру?— Не совсем, хотя они говорили о такой возможности. Скажи, к какому Ордену принадлежит епископ Алистер?— Ордену святого Михаила, — с готовностью ответил Джаван. — Но ты знаешь это!— Да, — Тавис устало кивнул. — А к какому Ордену принадлежал покойный Джеффрэй?— Ордену святого Гавриила, — снова отозвался Джаван. — Тавис, что ты стараешься мне сказать?— Еще один вопрос, — произнес Тавис, потирая лоб рукой, словно желая зачеркнуть воспоминания. — Подумай о главных крепостях этих Орденов, их расположении, а потом скажи, где теперь Рун и его войска.— На Лендурском наго…-Голос Джавана сорвался, и ужасная догадка осенила мальчика. — Тавис, они ведь не станут разрушать монастырь святого Неота и Гаут Эйриал!Тавис зажмурился и кивнул.— По-моему, именно так они собираются поступить. У меня есть основания полагать, что Рун и его люди находятся в нескольких часах езды от каждой крепости, и все было спланировано заранее. Именно поэтому Рун так задержался на учениях-регенты предвидели результаты выборов и, возможно, ожидали этого предлога, чтобы разрушить ненавистные деринийские крепости. Джеффрэй был гавриллитом. Кроме того, гавриллиты учат других дерини. Что же касается михайлинцев, то им и до этого приходилось туго, особенно после того, как Алистера лишили поста канцлера.— Но мы не можем позволить им совершить это! — прошептал Джаван. — Это вопиющая несправедливость. Не дерини выбирали Алистера. Нужно было десять голосов, так что семеро из них не могли быть дерини. А винить во всем деринийские Ордена-это… это… это просто возмутительно!— Я согласен. Однако они-хорошая мишень, если ты умеешь ненавидеть так же люто, как регенты. Подумай. Джеффрэй мертв, значит, они ничего ему сделать не могут, но они могут сделать кое-что с его Орденом. Это месть определенного рода. А Алистер…— Забудь об Алистере! Регенты собираются уничтожить оба Ордена, — прошептал Джаван, — Мы не можем просто так смотреть, как убивают ни в чем не повинных святых людей. Мы должны предупредить их!Тавис задумался на минуту, потирая губы глянцевой кожей покалеченной руки, потом посмотрел на Джавана.— Хорошо. У меня есть идея, которая может сработать, в то же время она разрешит еще одну проблему. Как ты себя чувствуешь?— Что? Прекрасно, я понял.— Нет, — ответил Тавис, взяв перо и пергамент, — ты чувствуешь себя ужасно. — Он коснулся лба мальчика, воскликнул громко и покачал головой. — Да тебя трясет в лихорадке или будет трясти к тому времени, когда это попадет по назначению, — добавил он, слегка улыбнувшись. Он обмакнул перо в чернильницу и начал писать.— В самом деле я очень обеспокоен твоим здоровьем, Джаван, хотя ни за что не сообщил бы этого нашим драгоценным регентам. Боюсь, они во всем обвинили бы меня. Но если я пошлю Рису информацию, которую мне удалось собрать сегодня, прежде чем я вернулся и нашел тебя тяжело больным, ты думаешь, он откажется прийти на помощь?Джавана осенило, и он неспешно кивнул. * * * Когда часом позже королевский слуга принес послание Тависа, Рис сидел, запершись с новым архиепископом и его секретарем. Там же были Джебедия и епископы Найэллан и Кай. Вечерняя месса только что закончилась, и шестеро дерини, легко поужинав, принялись за обсуждение нового сана Камбера и необходимых мер предосторожности.К этому моменту возмущение регентов результатами выборов стало очевидным. К вечеру доверенное лицо епископа Эллина сообщило о событиях в большом зале. А все дальнейшее они легко могли представить. Следующие двадцать четыре часа станут решающими. Если им удастся обеспечить безопасность Алистера при вступлении на престол примаса и водворении в Регентский совет в соответствии с законом, весь деринийский народ получит дополнительный шанс спастись или по крайней мере оттянуть развязку.Они были увлечены своей дискуссией, защищенные от вторжения человека или дерини преградами Камбера, и не заметили приближения гонца, только осторожный стук в дверь прервал обсуждение.— Кто бы это мог быть? — Камбер говорил со страхом и раздражением. Одновременно он поднял свои защиты, проверил, что его собеседники сделали то же самое, и мысленным приказом убрал преграды.Когда Йорам пошел открывать, Камбер не встал и даже не повернулся, но использовал свои способности, чтобы установить, кто пришел. За дверью чувствовался мозг человека знакомого, но не связанного с какой-то конкретной личностью. Йорам открыл дверь и отступил в сторону.— Рис, он хочет говорить с тобой.Рис направился к двери, где ждал королевский слуга.— Бертранд, не так ли? — спросил Рис. Бертранд нервно кивнул.— Да, милорд. Священник внизу сказал, что я могу найти вас здесь. Надеюсь, я не помешал. Прошу меня извинить, ваши милости, — добавил он, обращаясь к трем епископам, повернувшимся взглянуть на него.Рис подбодрил юношу улыбкой.— Все в порядке, Бертранд. — Он заметил, что юноша держит свернутый и запечатанный пергамент. — Это послание для меня?— Да, милорд. Меня прислал лорд Тавис от имени своего хозяина принца Джавана. — Он посмотрел на остальных и смущенно опустил глаза. — Его Высочество очень болен, сэр, — продолжал он тише. — У него лихорадка. Лорд Тавис услышал, что сегодня утром вы прибыли в Валорет, и надеется, что вы придете к Его Высочеству. Он поручил мне отдать вам вот это. — Он протянул пергамент. — Он очень просит вас прийти.— Он очень просит меня? — спросил Рис, беря юношу за плечи и проверяя его мозг.В то же мгновение Камбер присоединился к зятю и увидел лицо Тависа, принца, бьющегося в лихорадке и в бреду раскидывающего одеяла, Тависа и юношу, вытирающих горящее тело Джавана водой из растопленного снега, Джавана, мечущегося и стонущего под руками Тависа.О, Боже, что случилось с Джаваном?Мгновение спустя Рис взял пергамент, все еще торчавший из неуверенной руки слуги, пробежал пальцами по печати, убеждаясь, что послание было действительно от Тависа.Камбер посмотрел на остальных и установил с ними контакт, чтобы все могли узнать содержание письма, — сначала на Йорама, потом-на Джебедия и после секундного колебания-на Найэллана и Кая. Глазами Риса они видели, как разворачивается пергамент, и с растущим беспокойством взглянули на неровные строки послания.«Из достоверных источников мне стало известно, что регенты планируют двинуться против гавриллитского и михайлинского религиозных домов на Лендорском нагорье. Сейчас там находятся барон Рун и его войска, которым отдан приказ начать действия после избрания Алистера Каллена, детали мне не известны. Его Высочество так ужаснула мысль о возможном убийстве святых людей, что у него началась лихорадка, с которой я не могу справиться. Пожалуйста, предупредите архиепископа Каллена, пусть позаботится о своем Ордене, и приходите помочь мне. Жизнь принца Джавана зависит от вас».Под посланием стояла печать и подпись: Тавис О'Нейлл. ГЛАВА 24 Они грабили храм Божий, словно и не было мстителя. Псалмы Соломона 8:10 — Боже мой! — пробормотал Рис, опуская пергамент и ошеломленно глядя на Камбера.В его мозгу еще звучали слова послания, а рука уже лежала на плече Бертранда, направляя его к выходу.— Подожди за дверью, пожалуйста, — сказал он. — Я присоединюсь к тебе через минуту. — Он закрыл дверь, на мгновение прижался лбом к ее гладкому дереву, потом повернулся и подошел к камину.— Алистер, по-моему, нам лучше снова установить преграды, — прошептал он, опускаясь на колени возле камина и во второй раз заглядывая в пергамент. — Если регенты дознаются, как нам стало известно об этом, Тавис О'Нейлл погиб.— Если только не они отправили письмо, — заметил Йорам. Камбер покачал головой.— Нет, не думаю. Это противоречит словам Джеффрэя о поведении Тависа при дворе после смерти Дэвина. Прочти послание еще раз и посмотри, может быть, найдешь аргументы против.С этими словами он закрыл глаза и мысленным приказом установил преграды. Когда он огляделся, снова ощущая защиту, Йорам и Джебедия устроились по обе стороны от Риса, чтобы собственными глазами увидеть предупреждение Тависа. Найэллан и Кай не двинулись с места, ожидая его действий. Когда Камбер встал, они тоже поднялись. Рис развернулся к ним и оглядел всех троих, хотя обращался только к Камберу.— Как по-вашему, это может быть ловушкой?Камбер медленно покачал головой, прижимая руки к груди.— Он что, станет рисковать жизнями стольких наших людей?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67