Те немногие рои, которые появлялись у нас на пути, быстро отступали назад, как только мы подходили ближе.
Мы в буквальном смысле загоняли их в глубь пещеры, в самую нижнюю камеру.
– Бобби, где ты? – спросила Мае.
В наушнике затрещало.
– …пытаюсь…идти…
– Бобби, иди сюда, черт бы тебя побрал!
Но мы уходили все глубже под землю, и вскоре в наушниках стал слышен только треск статики. Здесь, внизу, пыль висела в воздухе плотной пеленой и рассеивала свет инфракрасных фонариков Мы ясно видели только стены и пол пещеры прямо перед собой, а все, что находилось чуть дальше, было скрыто в полной темноте. Ощущение полной темноты и замкнутого пространства очень давило на психику. Я не мог узнать, что находится рядом со мной, пока не поворачивал голову в ту сторону. Я постоянно вертел головой, светя фонариком то туда, то сюда. Снова начало ощущаться зловоние разлагающейся плоти. От отвратительного резкого запаха желудок сжался в тугой комок, к горлу подступила тошнота.
Мы вышли на ровный горизонтальный участок тоннеля. Мае оставалась спокойной. Когда перед нами появилось с полдюжины жужжащих роев, Мае достала новую термитную шашку и протянула мне, чтобы я поджег. Прежде чем я успел поджечь запал, рои снова отступили в глубь коридора. Мае сразу же пошла дальше.
– Похоже на укрощение льва, в каком-то смысле, – сказала она.
– Пока – да, – ответил я.
Я не знал, сколько еще мы сможем выдержать такой темп. Пещера оказалась очень большой, гораздо больше, чем я себе представлял. Нам не хватит шестнадцати термитных шашек, чтобы пройти ее насквозь, до конца. Я не знал, беспокоится ли Мае из-за этого, как я. Похоже, она по-прежнему оставалась спокойной и решительной. Но, возможно, Мае просто не показывала своего волнения.
Под ногами у нас что-то захрустело. Я посмотрел вниз и увидел, что пол покрыт, словно ковром, тысячами мелких, тонких желтоватых костей. Кости напоминали птичьи. Но это были кости летучих мышей. Мае не ошиблась – их действительно всех съели.
В верхнем углу моих инфракрасных очков замигала красная лампочка. Это было какое-то предупреждение – возможно, заканчивался заряд батареи.
– Мае… – начал я. Но тут красный огонек перестал мигать так же внезапно, как появился.
– Что? – спросила она. – Что случилось?
– Так, ничего.
А потом мы наконец дошли до большой центральной полой камеры в пещере Только теперь камера была не полой. Все огромное пространство, от пола до потолка, заполняли ряды темных шаров около двух футов в диаметре, ощетинившихся многочисленными остроконечными выступами. Шипастые шары были похожи на гигантских морских ежей. Они располагались в строгом порядке, собранные большими гроздьями.
Мае спросила:
– Как по-твоему, это то, что я думаю?
Ее голос звучал спокойно и отстранение. Как будто мы находились в научной лаборатории.
– Да, мне кажется – да, – ответил я. Если я не ошибся, перед нами было органическое подобие сборочного конвейера, который компания «Ксимос» построила у себя на фабрике. – Так вот, значит, каким образом они размножаются…
Я двинулся вперед.
– Не знаю, стоит ли нам заходить дальше… – сказала Мае.
– Мы должны пойти, Мае. Посмотри – они расположены в строгом порядке.
– Ты думаешь, там есть центральная секция?
– Возможно. – И если это действительно так, я хотел взорвать термитную шашку в самом центре формации. Поэтому я пошел дальше.
Это было жутко до дрожи – идти между рядами множества черных шипастых шаров. С кончиков шипов капала густая мускусоподобная жидкость. А сами сферы как будто были покрыты чем-то вроде толстого слоя желе, которое слегка подрагивало, отчего казалось, что вся гроздь шаров шевелится, словно живая. Я остановился и присмотрелся внимательнее. И увидел, что поверхность шаров действительно шевелится и действительно живая. Внутри слоя желе ползали массы извивающихся червей.
– Господи…
– Они были здесь и раньше, – спокойно сказала Мае.
– Что?
– Черви. Когда я приходила сюда в прошлый раз, они жили в слое экскрементов летучих мышей на полу пещеры. Черви поедают органические вещества и выделяют перегной с высоким содержанием фосфора.
– А теперь они участвуют в синтезе роев, – сказал я. – Причем это началось недавно, всего несколько дней назад. Коэволюция в действии. Черные шары, вероятно, производят еду для червей и каким-то образом поглощают и используют их выделения.
– Или поглощают самих червей, – сухо заметила Мае.
– Да. Возможно. – Действительно, в природе встречаются подобные варианты коэволюции. Муравьи выращивают тлю точно так же, как мы выращиваем коров. Другие насекомые разводят в садах грибки, чтобы ими питаться.
Мы углубились в главный зал пещеры. Рои кружились вокруг нас со всех сторон, но не приближались. Возможно, для них это была очередная непредвиденная ситуация – посторонние вторглись на территорию гнезда. И рои пока не решили, что делать. Я шел очень осторожно – пол под ногами стал скользким от вязкой слизи. В некоторых местах полоски слизи светились ярко-зеленым цветом. Да, слизь располагалась на полу как будто полосами, или ручейками. И все они радиально сходились к какому-то центру в глубине пещеры. Мне показалось, что пол здесь слегка наклонный.
– Насколько далеко мы зайдем? – спросила Мае. Ее голос по-прежнему звучал ровно и спокойно, но я знал, что она тоже боится. И я боялся. Когда я оглянулся, я не увидел выхода из пещеры. Его закрывали бесчисленные гроздья черных шаров.
А потом мы внезапно оказались в центре комнаты. Ряды шаров вдруг закончились, оставляя в центре зала свободное пространство, и прямо посредине я увидел миниатюрное подобие земляного холма, такого, как над наружным входом в пещеру. Этот полый холм был около четырех футов в высоту, почти идеально круглый у основания, и со всех сторон его окружали плоские корытца. Здесь тоже виднелись светящиеся зеленые полосы. Над корытцами поднимался бледный дым.
Мы подошли ближе.
– Там горячо, – предупредила Мае. В самом деле, холм был очень горячий, поэтому от него и шел дым. – Как ты думаешь, что там внутри?
Я посмотрел на пол. Теперь я ясно видел, что светящаяся зеленая слизь стекала от гроздей черных шаров к этому центральному холму.
– Ассемблеры, – ответил я.
Гигантские морские ежи вырабатывали исходные составляющие молекул, органическое сырье. Оно стекалось к центру, где ассемблеры собирали из частей готовые молекулы. В этом горячем кургане происходила окончательная сборка наночастиц.
– Значит, это – сердце гнезда, – уверенно произнесла Мае.
– Да. Можно сказать и так.
Рои окружали нас со всех сторон, они кружили в воздухе за скоплениями черных шаров. Очевидно, они не собирались приближаться к самому центру. Но они были повсюду и ждали нас.
– Сколько тебе надо? – негромко спросила Мае, открывая пакет с термитными шашками.
Я огляделся по сторонам, оценивая количество роев.
– Сюда – пять. Остальные уйдут на то, чтобы отсюда выбраться.
– Мы не можем зажечь все пять сразу…
– Да, это точно. – Я протянул руку: – Давай их сюда.
– Но, Джек…
– Давай, Мае.
Она дала мне пять брикетов термита. Я приблизился к центральному холму и бросил их, не зажигая, прямо туда. Рои вокруг нас озабоченно загудели, но по-прежнему не решились подлететь к нам ближе.
– Отлично, – сказала Мае. Она сразу поняла, на что я рассчитывал. И уже приготовила новые термитные шашки.
– Теперь четыре, – сказал я, снова оглянувшись на рои. Рои беспокойно перелетали из стороны в сторону за рядами шипастых шаров. Я не знал, как долго они будут там оставаться. – Три тебе, одну – мне. Ты займешься роями.
– Хорошо…
Она передала мне одну палочку термита. Я поджег для нее три других. Мае швырнула их назад, в ту сторону, откуда мы пришли. Рои отшатнулись прочь.
Мае начала считать:
– Три… два… один… давай!
Мы присели, пригнулись, закрываясь от ослепительно яркой вспышки света. Прогрохотал взрыв. Когда я снова открыл глаза, многие грозди распались, взорванные шары валялись на полу вперемешку с оторванными шипами-отростками. Не медля ни секунды, я зажег свою термитную шашку и, когда из нее посыпались белые искры, бросил ее в центральный холм.
– Бежим!
Мы побежали к выходу. На полу перед нами валялись разбросанные черные шары. Мае легко перепрыгивала через обломки шаров и бежала, не останавливаясь. Я бежал за ней, считая про себя: «…три… два… один…»
Пора!
Раздался очень громкий пронзительный визг, а потом ужасающий грохот взрыва, от которого у меня заболели уши. Горячей взрывной волной меня швырнуло на землю, и я покатился вперед, проскальзывая на слое слизи. Со всех сторон в меня вонзались шипы черных шаров и больно кололи. Инфракрасные очки слетели с меня и куда-то укатились. Я больше ничего не видел. Теперь меня окружала полная темнота. Чернота. Я совершенно ничего не видел. Я отер с лица налипшую слизь. Попробовал подняться на ноги, но поскользнулся и снова упал.
– Мае, – позвал я. – Мае…
– Это был взрыв, – откликнулась она немного удивленно.
– Мае, где ты? Я ничего не вижу.
Меня окружала непроглядная чернота. Я ничего не видел. Я был глубоко под землей, в какой-то проклятой пещере, битком набитой черными шипастыми штуками, которых я совсем не видел. Я с трудом подавлял панический страх.
– Все в порядке, Джек, – сказала Мае. Я почувствовал в темноте, что она взяла меня за руку. Наверное, Мае не потеряла инфракрасные очки и может видеть. Она сказала: – У тебя на поясе фонарик, – и пододвинула мою руку куда нужно.
Я завозился в темноте, нащупывая застежку, которой фонарик крепился к ремню. Застежку я нашел, но не смог расстегнуть. Она была на пружинке, и мои пальцы все время соскальзывали. И тут я услышал ритмичное низкое гудение – сначала тихое, оно постепенно становилось все громче и громче. У меня мгновенно вспотели ладони. Наконец я сумел отстегнуть фонарик и включил его – с превеликим облегчением. В луче холодного галогенового света я увидел Мае. На ней все еще были очки ночного видения, и Мае сразу отвернулась от света. Я быстро провел лучом фонарика по пещере. От взрыва она резко преобразилась. Многие грозди черных шаров развалились, отломанные шипы устилали весь пол. Какое-то вещество, разлитое по полу, начало гореть. От горящих участков поднимался едкий зловонный дым. Воздух в пещере был темный и плотный… Я отступил назад, и под ногой у меня что-то хлюпнуло.
Я посмотрел вниз и увидел рубашку Дэвида Брукса. А потом я понял, что стою прямо на останках Дэвида, которые превратились в нечто вроде беловатого желе. Моя нога по щиколотку погрузилась Дэвиду в живот. Края его ребер царапали мне ногу, оставляя на брюках беловатые пятна. Я посмотрел дальше и увидел лицо Дэвида – призрачно-белое, полуразложившееся. Черты лица стали такими же смазанными и нечеткими, как те лица, которые были у роев. Меня чуть не стошнило, во рту стало горько от желчи.
– Пойдем, – сказала Мае. Она схватила меня за руку и крепко сжала. – Пойдем, Джек!
Я вытащил ногу из трупа. Нога высвободилась из желеобразной массы, издав громкий чмокающий звук. Я попытался обтереть ногу о пол, чтобы избавиться от белой слизи. Думать я больше не мог. Все силы уходили на то, чтобы бороться с тошнотой и невыносимым ужасом. Мне хотелось броситься бежать, не важно куда. Мае что-то говорила мне, но я ее не слышал. То, что меня окружало, я видел мельком, в узком луче света моего фонарика. Я смутно сознавал, что нас окружает множество роев, которые появляются со всех сторон – рой за роем, рой за роем, рой за роем. Они гудели повсюду, в темноте вокруг меня.
– Ты мне нужен, Джек, – сказала Мае.
Она достала четыре палочки термита. Неуклюже повозившись с зажигалкой, я кое-как сумел их поджечь, и Мае разбросала термитные шашки во все стороны. Я закрыл глаза руками, и вокруг вспыхнули огненные шары взрывов. Когда я снова открыл глаза, роев уже не было. Но через несколько секунд они стали появляться снова. Сначала один рой, потом другой, потом третий, потом их стало шесть, десять – а потом слишком много, я не смог сосчитать. Злобно гудя, они снова начали нас окружать.
– Сколько шашек у нас осталось? – спросил я.
– Восемь.
Я понял, что выбраться мы не сможем. Мы были слишком глубоко под землей. И уже никогда не выберемся наружу. Я не знал, сколько здесь осталось роев – луч моего галогенового фонарика метался из стороны в сторону, высвечивая целые армии черных роев,
– Джек… – сказала Мае, протягивая мне руку. Она оставалась сосредоточенной и до сих пор не потеряла уверенности в себе. Я зажег еще три термитных шашки, и Мае бросила их, все время отступая к выходу. Я держался рядом с ней, хотя и понимал, что наше положение безнадежно. Каждый взрыв рассеивал рои только на несколько мгновений. Они очень быстро перегруппировывались. Роев было слишком много.
– Джек, – Мае снова протягивала мне термит.
Я уже увидел выход из большой камеры – до него оставалось всего несколько ярдов. От едкого дыма у меня сильно слезились глаза. Мой галогеновый фонарик давал только слабый узкий лучик, который почти ничего не освещал в густой завесе пыли и дыма. Воздух становился все плотнее и плотнее.
Еще одна серия ослепительно ярких вспышек – и мы добрались до выхода. Я увидел ступенчатые уступы пещерного коридора, поднимающиеся наверх. Я не верил, что нам удастся добраться хотя бы сюда. Но думать я больше не мог, остались только ощущения.
– Сколько осталось? – спросил я.
Мае не ответила. Откуда-то сверху послышался рокот мотора. Я посмотрел вверх и увидел прыгающий по стенам пещерного коридора над нами луч яркого света. Рокот мотора стал громче, а потом из-за поворота показался вездеход. Бобби был рядом с вездеходом. Заметив нас, он закричал:
– Беги-и-те-е!
Мае повернулась и побежала вверх по пещерному коридору, я вскарабкался за ней и тоже побежал. Я мельком заметил, что Бобби поджигает что-то, что загорелось ярким оранжевым пламенем. А потом Мае оттолкнула меня к стене, и мимо нас вниз по коридору пронесся вездеход без водителя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51