но как только он совсем
уж ее настигал, она делала новое усилие и убегала.
- Ах, малютка-лань, - вскричал он наконец, - если бы ты только могла
понимать меня! Тогда бы ты не стала убегать от меня; ведь я люблю тебя, я
хочу кормить тебя да ухаживать за тобой - такая ты красавица! - Но ветер
унес его слова, и она не слыхала их.
Наконец обежали они кругом весь лес, наша лань, совсем обессилев,
замедлила шаг. А принц в это время удвоил силы и нагнал ее с такой
радостью, что сам себе не верил. Он увидел, что она совсем выбилась из
сил; она упала, бедняжка, полумертвая от усталости и ждала только смерти
от рук своего победителя. Но вместо того, чтобы причинить ей зло, он начал
ласкать ее.
- Красавица моя лань, - сказал он ей, - не бойся меня, я хочу тебя
взять с собой и никогда с тобой не разлучаться.
Он нарезал ветвей, послал их ровненько, покрыл мхом, набросал на них
роз, которые кругом цвели на кустах, потом взял лань на руки, положил ее
головку себе на плечо и уложил ее потихоньку на это ложе. Потом сел около
нее, время от времени срывал травы и давал ей, а она ела их из его рук.
Принц продолжал с ней говорить, хоть и был уверен, что она его не
понимает. Но как ей не приятно было его видеть, всетаки она беспокоилась,
потому что надвигалась ночь.
"Что-то будет, - думала она, - когда он увидит, как я вдруг обращусь
в девушку. Наверно, он испугается и убежит от меня, а если он не убежит,
как я буду с ним одна в темном лесу?" Она только и думала о том, как бы ей
убежать от него, когда он сам ей в этом помог: боясь, что ей захочется
пить, он пошел посмотреть, нет ли где-нибудь поблизости источника, куда бы
он мог ее отвести. Как только он ушел, она тотчас же вскочила и помчалась
к своему домику, где ее ждала Левкой. Она бросилась на постель. Стемнело;
снова она стала принцессой и рассказала подруге свое приключение.
- Поверишь ли, моя дорогая, мой принц Воитель два дня охотился за
мной в лесу, и когда наконец поймал меня, то стал меня нежно ласкать. Ах!
До чего же этот портрет, который мне тогда подарили, мало на него похож:
он во сто раз красивее. Другой на охоте замарается да обдерется, а он все
так же хорош, а до чего мил и красив, и рассказать тебе не сумею. Ну, не
несчастная ли я, что мне приходится бежать от принца, который мне сужен да
ряжен всеми моими родными, - - бежать от него, который меня любит и
которого я люблю! Надо же было, чтобы злая фея возненавидела меня со дня
моего рождения и погубила всю мою жизнь. - Она принялась плакать, а Левкой
ее утешала.
Как только принц отыскал ручей, он пошел назад к своей милой лани; но
ее уже не было на том месте, где он ее осьавил. Тщетно искал он ее повсюду
и чувствовал такую обиду на нее, словно она обладала разумом. "Как! -
воскликнул он. - Неужели же мне придется иметь вечно повод жаловаться на
этот лживый и вероломный женский пол?" В тоске возвратился он к доброй
старушке. Он рассказал своему наперснику все приключения с ланью, обвиняя
ее в неблагодарности. Бекафиг не мог не улыбнуться гневу принца и
посоветовал ему наказать лань, когда он встретится с ней.
- Только ради этого я здесь и останусь, - ответил принц, - - и затем
мы сейчас же отправимся дальше.
Настало утро, и вместе с ним принцесса обернулась белой ланью. Не
знала она, на что решиться: то ли побежать ей в те места, где обычно
гуляет принц, то ли пойти другой дорогой, чтобы не попасться ему на глаза.
Наконец она выбрала последнее и ушла далеко, но юный принц был тоже не
прост и тоже пошел другой дорогой, подозревая, что она пустится на
хитрости. И он нашел ее в самой глуши леса. Она чувствовала себя в
безопасности. И тут-то вдруг его заметила. В тот же миг она вскочила,
одним прыжком перенеслась через кусты и помчалась быстрее ветра, словно ее
вчерашняя проделка с ним заставила ее еще больше его бояться. Но в ту
минуту, когда она перебегала одну тропку, он схватил лук, да так ловко
нацелился, что стрела вонзилась ей в ногу. Она почувствовала ужасную боль,
силы оставили ее, и она упала.
Ах! Амур, жестокий и дикий Амур, где же ты был? Как! Ты позволил,
чтобы несравненную девушку ранил ее нежный возлюбленный? Но печальный
конец был неизбежен, ибо фея Источника так подстроила. Принц подошел к
лани. Когда он увидал, что кровь бежит из раны, ему стало очень жаль ее.
Он сорвал длинные стебли трав и перевязал ими раненую ногу, потом, как и в
прошлый раз, сделал ложе из ветвей. Он положил голову лани себе на колени
и сказал ей:
- Не сама ли ты виновата, ветреница моя, в том, что с тобой
случилось? Зачем ты вчера меня покинула? Но сегодня уж этого не случится,
потому что я понесу тебя сам.
Лань ничего не ответила да и что бы она сказала! Она и виновата была
и говорить не могла, а ведь вовсе не всегда те, кто виноват, молчат. Принц
нежно ее ласкал.
- Как мне больно, - говорил он, - что пришлось тебя ранить! Ты
будешь, верно, теперь меня ненавидеть, а ведь я хочу, чтобы ты любила
меня.
Казалось, коли его послушать, то какой-то тайный гений нашептывал
ему, что он говорил лани. И вот уже приближался чавс, когда пора было
возвращаться к старушке-хозяйке; он поднял свою добычу и нелегко ему
пришлось; он то нес ее, то вел, то волочил за собой. Она вовсе не хотела с
ним идти.
"Что со мной будет? - думала она. - Ну как же мне очутиться с ним с
глазу на глаз! Ах лучше уж умереть".
Она нарочно двигалась самым неуклюжим образом и очень обременяла его.
Он так устал, что весь был мокрый, и, хотя уж недалеко было до их
маленького домика, почувствовал, что ему одному не справиться. Он пошел
позвать своего верного Бекафига, но прежде, чем покинуть свою добычу,
привязал ее несколькими узлами к дереву, чтобы она опять не убежала. Увы!
Кто мог бы подумать, что красивейшая принцесса в мире подвергнется такому
обращению со стороны принца, который ее обожал! Она тщетно пыталась
разорвать путы, но только еще сильнее их затягивала, а кроме того, на
беду, образовалась мертвая петля, грозившая ее задушить. В это время
Левкой, которой надоело сидеть все время взаперти в своей комнате, вышла
подышать свежим воздухом и направилась как раз туда, где белая лань билась
в путах. Что с ней только сделалось, когда она увидела свою дорогую
повелительницу! Она бросилась развязывать ее, - а узлов было много, да все
в разных местах; наконец дело было сделано, но в эту минуту появились
принц с Бекафигом.
- Несмотря на все мое уважение к вам, госпожа моя, - сказал принц
Левкою, - позвольте мне сказать вам, что вы хотите присвоить чужое добро:
я ранил эту лань, она моя, я люблю ее, и я вас умоляю оставить ее мне.
- Сеньор, - вежливо отвечала Левкой (а ведь она была и стройна и
прелестна); - эта лань была моей еще до того, как вы ею завладели, и я
готова скорей от жизни своей отказаться, чем от нее. А если вы хотите
видеть, знает ли она меня или нет, отпустите ее на минуту... Ну-ка, моя
Белочка, обнимите меня - Лань бросилась ей на шею. - Поцелуй меня в правую
щеку. - Лань поцеловала. - Коснитесь моего сердца. - Она тронула ее грудь
ножкой. - Вздохните, - и она вздохнула. Принц не мог уже больше
сомневаться в том, что Левкой говорит правду.
- Возвращаю ее вам, - благородно заявил он, - но поверьте, с немалым
сожалением. - И Левкой тотчас же ушла со своей ланью.
Они не знали, что принц живет в том же домике; он издалека следил за
ними и был очень удивлен, когда увидал, что они входят в хижину доброй
старушки. Очень скоро за ними вернулся и он, и так как ему было очень
любопытно узнать о белой лани, он спросил у старушки, кто девушка с ланью.
Та ответила, что не знает ее, что пустила ее к себе вместе с ланью, что
она ей хорошо платит и живет одиноко. Бекафиг осведомился, где их комната,
и узнал, что она соседняя с их комнатой и что их отделяет друг от друга
только перегородка. Когда они пришли к себе, Бекафиг сказал принцу, что
либо он ошибается так, как еще никто никогда не ошибался, либо девушка,
которую они только что видели, жила с принцессой Желанье, и он ее видел во
дворце, когда приезжал туда с посольством.
- Какие мрачные воспоминания оживляете вы! - сказал ему принц. - И
каким образом могла бы она очутиться здесь?
- Этого я не знаю, сеньор, - добавил Бекафиг, - но мне очень хочется
посмотреть на нее еще раз, а так как нас разделяет всего лишь дощатая
перегородка, я проделаю в ней отверстие.
- Вот бесплодное любопытство, - грустно сказал принц, потому что этот
разговор снова пробудил все его горести. Он отворил окно, Выходившее в лес
и стал мечтать.
Тем временем Бекафиг трудился и скоро просверлил довольно большое
отверстие, Посмотрел он и увидел прелесную принцессу, одетую в платье из
серебряной парчи с кармазинными цветами, шитое золотом и изумрудами. Ее
волосы падали тяжелыми волнами на самую красивую шею в мире, лицо пленяло
живыми красками, а очи приводили в восхищение.
Левкой стояла перед ней на коленях и перевязывала ей руку, откуда
обильно текла кровь. Казалось, что они очень озабочены этой раной.
- Дай мне умереть! - говорила принцесса. - Легче смерть, чем это
плачевное существование, которое мне приходится влачить. Как! Целый день
быть ланью, видеть своего суженого и не быть в состоянии говорить с ним,
рассказать ему мое роковое несчастие! Ах! Если бы ты знала, как
трогательно он говорил со мной, когда я была ланью, какой у него голос,
какие движенья у него благородные и располагающие, - ты бы еще больше меня
пожалела, зная, что не можешь поведать ему мою горькую судьбу.
Можно себе представить, как был удивлен Бекафиг всем, что он увидел и
услышал. Он подбежал к принцу и отвел его от окошка с невыразимой
радостью.
- Ах, сеньор, - сказал он, - не медлите, подойдите же к перегородке,
и вы воочию увидите ту, чей портрет вас очаровал.
Принц посмотрел и тотчас узнал принцессу. Он бы умер от счастия, если
бы не боялся, что его морочат какие-то чары. Ибо, что же тогда значала
удивительная встреча с Колючей Розой и ее матерью, которые были заключены
в замок Трех Башен и называли себя - одна принцессой Желанье, другая ее
приближенной дамой?
Однако любовь обнадежила его. Всякому хочется убедиться в том, на что
направлены его желанья, а случай был таков, что приходилось или умереть от
нетерпения или дознаться. И принц, не откладывая дела в долгий ящик,
подошел к двери принцессиной комнаты да и постучал тихонько. Левкой, не
сомневаясь, что это стучится старушка-хозяйка, которая, кстати, была ей
нужна, чтобы помочь перевязать руку ее повелительницы, поспешила отворить
дверь и оцепенела от удивления, увидав перед собой принца, который сразу
же бросился к ногам принцессы Желанье. Восторг его был так велик, что он
не мог ничего толком сказать, и как мы ни старались узнать, что он ей
говорил в эти первые минуты, так никого и не нашли, кто бы мог нам в этом
помочь. Принцесса была в замешательстве, но Амур, который частенько служит
посредником для онемевших, вмешался тут и убедил их обоих, что никогда еще
не говорили они так умно или, по крайней мере, так трогательно и так
нежно. Слезы, вздохи, клятвы и даже лукавые улыбки - все здесь было.
Так прошла ночь, занялся день, а принцесса Желанье даже не подумала о
том - и она уже не обернулась ланью. Вдруг она это заметила; ничто не
сравнится с ее радостью, и она так любила принца, что не могла и минуты
выдержать, чтобы не поделиться с ним ею. И тут же она начала ему
рассказывать свою историю с такою прелестью, с таким естественным
красноречием, что самых записных умников за пояс заткнула.
- Как, - воскликнул он, - прелестная моя принцесса, так это вас я
ранил в образе белой лани! Как же мне искупить ужасное мое преступление? Я
готов умереть от горя на ваших глазах. - Он так был удручен, что его
огорчение было написано на его лице. Принцесса Желанье страдала от этого
более, чем от своей раны; она уверяла его, что все это пустяк и что ей
дорого это несчачтье, принесшее ей столько радости.
Она так убедительно говорила, что он не мог больше сомневаться в ее
доброте. Чтобы все ей было понятно, он, в свою очередь, рассказал ей о том
обмане, который затеяли Колючая Роза со своей матерью, и добавил, что надо
поторопиться известить отца о его счастье, о том, что он ее нашел, ибо
иначе возгорится ужасная война, так как отец его не применет отомстить за
оскорбление, которое ему будто бы нанесено. Принцесса Желанье упросила его
послать письмо с Бекафигом; тот уже готов был исполнить его приказание,
как вдруг по лесу разнесся страшный гул и звон военных труб, рогов,
литавров и барабанов; им показалось даже, словно большое войско проходит
мимо их домика. Принц глянул в окошко и узнал многих рыцарей, знамена и
значки; он скомандовал им остановиться и ожидать его.
Никогда еще не ликовало так войско, как на этот раз; все были
убеждены, что сам принц Воитель поведет их, чтобы отомстить отцу принцессы
Желанье. Войском предводительствовал сам отец принца, несмотря на свой
преклонный возраст. Его несли в бархатном паланкине, изукрашенном золотой
вышивкой, а за ним ехала открытая повозка, где везли Колючую Розу с
матерью. Принц Воитель, увидев паланкин, бросился к нему, а король,
простирая к сыну руки с отеческой любовью, вскричал:
- Откуда вы, сын мой? Как могли вы причинить мне такое горе, уехав от
нас?
- Государь, - отвечал принц, - благоволите меня выслушать.
Король тотчас сошел с носилок, и, отойдя с ним в уединенное место,
сын рассказал ему о своей счастливой встрече и о подлоге Колючей Розы.
Обрадованный король воздлел руки и благодарил небо за его милость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44