– Что же вас понесло-то в такую даль? Еще и в болото это окаянное?– У некоторых волшебников в мирах пропало волшебство. Мы хотим узнать причину столь неожиданного и неприятного происшествия, – коротко изложил я суть, радуясь, что разговор наконец-то перешел в нужное русло.– Нам бы, бабуля, найти того, кто тырит у них силу, – не утерпел и вставил Леха с набитым ртом.– А зачем вам это?– Ну как? Вернуть ее хозяевам. Так сказать, покарать обидчика и восстановить справедливость! – снова вставил он.– Вы, значит, за справедливость?– Да, а разве не видно? – продолжал свою браваду Леха.– А вы ничего об этом не знаете? – втиснулся в разговор я.– Как же не знать? Знаю.– Правда? – обрадовался Алексей, поскольку до конца недели оставалось три дня.– Вы нам не поможете? – снова обратился я к ведьмочке.– А почему не помочь? Помогу. Вот сейчас мы поужинаем, а наутро вы и получите новые знания, да и отыщете своего злодея. – Она ненадолго вышла из комнаты и вернулась с большим непрозрачным бутылем. – А это чтобы вам лучше спалось да чтобы не озябли ночью-то, – сказала она.– Класс! – потер ладони Лешка. – Где тут можно найти бокалы?– А вон, на полочке стоят.Мне пить совершенно не хотелось, но под пристальным взглядом хозяйки я не стал отказываться – неудобно было как-то. Мы с Лешкой выпили пару раз по полстакана и завалились спать на отведенной нам площади.
Очнулся я в маленькой пещерке от собачьего холода, рядом со мной лежал Лешка, дрожал всем телом, но просыпаться пока не собирался. Взглянув на выход, который был в каких-то пяти метрах от нас, мне стало предельно ясно, что уже утро и мы не в доме старушки-ведьмы и тем более не на солнечном берегу какого-нибудь моря. На всем обозримом пространстве, кроме снега, ничего не было. Хорошо еще, что нас закинуло не в сугроб, а в какое-никакое «помещение», иначе пробуждение нам бы не светило вовсе.Я бесцеремонно растолкал своего товарища – еще простыть не хватало! Свой подъем он начал с ворчания про бездушных друзей, которые не дают досмотреть мировой сон, затем он сладко потянулся и... сразу же снова до предела сжался в комок.– Кто выключил отопление? – фальцетом воскликнул он и мгновенно открыл глаза. После осмотра нашего нового прибежища у него резко прорезалась икота, с которой он начал смешно подпрыгивать на своем месте.Оглянувшись в поиске нашего скарба, я обнаружил его здесь же, заботливо положенным в пещере. Рядом с вещами я с удивлением обнаружил вчерашнюю бутыль и, не задумываясь, дал ее Лешке. Он быстро схватил емкость и жадно отхлебнул пару глотков, лишь немного поморщившись. Его икота прекратилась, и он сразу начал возмущаться и забрасывать меня вопросами.– Ужас! Мы где? Что это?– Я полагаю, в горах. Это пещера.– В мои планы не входило посещение заснеженных пещер! Что она нам такое дала, чтобы мы не почувствовали транспортировки? – Неожиданно он обнаружил в своих руках искомую бутыль и в ужасе от нее отскочил. – Я это опять выпил!– Успокойся. Это обычный самогон. А переместили нас, пока мы спали.– Этого не может быть! Я сплю очень чутко, меня полет комара разбудить может.– Ты? Чутко? – вскинул я брови, и Лешкин пыл немного поугас.Я снова вернулся к своей сумке. Бегло осмотрев ее содержимое, я понял, что ничего не пропало. Почти ничего. Пропал маленький кулон – подарок прадеду Фара его любимой Фалены. Еще в моей сумке оказался дневник монарха, раскрыв который, я увидел небольшую приписку в конце тетради, сделанную старческой нетвердой рукой. Я прочитал это вслух:
«Я его любила. Любила больше жизни! И он любил меня. Мы встретились, когда я за болотом осваивала превращения в животных. Встречались тайно. Через месяц я открылась ему – рассказала, что я не нан, и показала свой истинный облик. Он сказал, что это неважно! Я была счастлива.Мой отец был из изгнанных волшебников, мы поселились на болоте, когда мне было два года. Через три года мы остались с ним вдвоем. Я медленно и верно загнивала на этом болоте. И любовь нана снова вернула меня к жизни.Это не я пыталась утопить его в болоте! Это отец. Когда он узнал про нас, он забрал у меня его подарок и ушел на несколько дней, заговорив трясину, чтобы я не могла предупредить своего любимого... Вернувшись, он бросил мне этот дневник и больше ничего не говорил. Вы очень порадовали меня своим рассказом, что любовь всей моей жизни выжил и что именно символ нашей любви спас его! Вы спасли мою душу. Теперь я смогу спокойно встретиться с ним на небесах.Спасибо. Надеюсь, моя помощь придется вам кстати. Фалена».
– А я-то все думал-гадал, почему на кулоне нана изображена девушка! – проговорил я, закончив чтение.– Вот это да! Это... это... Нереально! Круто! От таких знаний башку сносит! – тут же прокомментировал прочитанное Леха.– Да уж... Кто бы мог подумать? – Я немного помолчал, переваривая новые детали давно минувшей трагедии. – Я думаю, что эти знания должны остаться только в наших башк... головах. А дневник мы передадим Фару. Пусть сам решает, как поступить с подобными знаниями о своей семье, – спокойно сказал я, убирая записи в сумку.– Ну да, ты прав, – легко согласился Алексей. – А кто такие эти, как их... волшебники, которых выгнали?– Изгнанные волшебники? Если мне не изменяет память, несколько столетий назад образовалось некое движение или секта... Ну в общем, объединение небольшой кучки волшебников, почитающих Черного колдуна. На них особо никто не обращал внимания – свобода выбора. Просто время от времени приглядывали за ними. Но однажды этой компании захотелось установить власть этого самого Черного колдуна и, чтобы войти к нему в доверие, они решили убить Совет. – Я поднапряг свои извилины, выуживая из них информацию. – Насколько я помню, одного члена Совета они все-таки уничтожили. Пострадало несколько волшебных существ, несколько джиннов и было разнесено одно крыло Серебряного дворца. В общем, их поймали и изгнали.– И что, никто даже не позаботился лишить их магических способностей?!!– В то время это было никому не под силу. Единственное, что они сделали, – это заблокировали их возможности наносить вред живым существам. Убить они уже никого не могли.– А как же прадед Фара? – не унимался Леха.– Ты же слышал – он заговорил болото! То есть просто изменил местоположение безопасной дорожки, вот нан и угодил в трясину.– Ну ладно. А что ты скажешь по поводу оказанной «помощи»? Если закинуть нас на Северный полюс – помощь, то я – лохнесское чудовище! – И он запрыгал с ноги на ногу, приговаривая: – Надо меньше пить, надо меньше пить, пить надо меньше...– Постой...– И не подумаю! Если я встану, то заледенею.– Нет, я не об этом. Не могла она нас просто так сюда забросить! Надо выйти и осмотреться.– Туда? – Дрожащий палец Алексея указал в сторону заснеженного выхода. – Да ни за что! Я не самоубийца.– Ты собираешься остаться здесь и замерзнуть? Тут даже дров нет!– Да уж. Услужила старушка. Добрая она... Дай мне согревательную бутылочку.Я ухмыльнулся и, следуя его примеру, тоже сделал несколько глотков – как-то не позаботились мы, собирая вещи, о возможной минусовой температуре на нашем пути.Закутавшись во все, что было у нас с собой, и по возможности утеплив ноги, мы двинулись на поиски вора. Ну или хотя бы теплого края, – это как повезет.В рюкзаке нашлась пара бутербродов, положенных туда заботливой старушкой, и наш утренний голод был немного заглушен. Но подобный легкий завтрак переварился в желудках еще быстрее, чем мы ожидали. Видно, холод быстро опустошил все внутренние припасы организма, регенерируя тепло для согрева наших тел, плохо оснащенных соответствующей случаю амуницией. Съестного становилось все меньше, а подкинуть туда было абсолютно нечего. Равно как и найти возможность согреться посреди заснеженных гор.Снова жутко хотелось есть (прямо патология какая-то!). Из-за этого мы моментально устали и еле-еле плелись по намеченному курсу – спускались с горы – практически не разговаривая. Одно нас немного радовало – впереди виднелась какая-то темная кромка, явно напоминавшая лесок. А это сулило в перспективе тепло, еду и снова тепло!Уже через полчаса мы были абсолютно уверены, что впереди – зеленый лес. Конечно, не такой, где любят селиться тати и диелго (то есть где много-много еды), но и не абсолютно голый. Скажем так – обычный лес. Утвердившись в этом, мы, с одной стороны, немного приободрились, а с другой – совершенно не к месту расслабились.– Саня, давай я понесу твою сумку, – неожиданно услышал я рядом и с удивлением посмотрел на уморенного Лешку.– Ты понесешь мою сумку?– Ну да, – он выдавил из себя вялую улыбку, – а ты меня...Что ж, если мы еще шутим, то, значит, существуем! С каждым десятком пройденных нами метров становилось все теплее и теплее, а когда до леса оставалось где-то метров сто, под ногами появилась зеленая травка и даже немного цветов.– Вот и весна! – обрадовался Алексей.– Ага, а метров через пятьдесят будет вообще лето.– Люблю лето! – проникновенно констатировал мой друг и прибавил шагу.В лес мы уже чуть ли не вбежали. Дул теплый ветерок, на деревьях громко трещали какие-то птицы, несомненно, очень вкусные, но, к нашему огорчению, абсолютно недоступные – ввиду нашей неприспособленности к охоте. Чувство прекрасного у нас сейчас находилось где-то в районе желудков и выражалось чем-то вроде «съедобное-несъедобное». Наши тела, почувствовав перемену климата, согрелись очень быстро, и сейчас мы приостановились, чтобы снять с себя излишки одежды.– Было бы неплохо чего-нибудь съесть, – безапелляционно заявил Лешка и посмотрел на меня, словно я фокусник и сию минуту вытащу ему из своей шляпы большой вертел с зажаренным сочным кабанчиком ну или просто белого, очень питательного кролика. Ни шляпы, ни подобных способностей у меня не было, поэтому я просто согласился.– Было бы просто замечательно.– Тогда приготовь что-нибудь, – заулыбался он, немного удивив меня подобным поведением.– С чего это вдруг готовить должен я?– Потому что твоя очередь готовить!– С чего это вдруг?– Я пюре готовил!– Ты?!!– А кто его, по-твоему, в котелок засовывал?– Хорошо, – согласился я, зная кулинарные способности своего друга и пресытившись глупым спором. – А что мы будем готовить?– У кого диплом – у тебя или у меня?!! – начал наступление Алексей, усаживаясь на траву и складывая руки на груди. – Ты умнее и сообразительнее, вот и придумай что-нибудь.– Ага, а ты хитрее... К тому же у меня диплом не по выживанию, добыче еды или кулинарии! – Я осмотрелся. – Вон пруд виднеется. Пойдем, перенесем свой лагерь туда.– Это еще зачем? Мы только здесь устроились.– Ты хотел сказать, что мы только здесь побросали свои сумки и задницы? Давай, пошли, а по дороге наберем хвороста.– Хвороста? Для чего? – уныло проговорил голодный Леха. – Чтобы комаров жарить?– Здесь нет комаров.– Вот! Здесь даже комаров нет!– Прекрати ныть, сейчас наловим рыбы в пруду.– Чем? Что-то я не видел у тебя удочки.– Мы сеть поставим.– Сеть? У тебя есть сеть? – На моей сумке остановился его заинтересованный взгляд.– Сети у меня нет, зато я видел у тебя синюю футболку в сеточку...– Уж не собрался ли ты порвать мою любимую вещь, ради того чтобы набить собственный желудок?!! – вознегодовал Лешка, уперев руки в боки.– Ну желудок я не только свой хочу набить, а твою любимую вещь мы рвать не будем. Завяжем рукава и низ, получится что-то вроде рыбацкой «морды», и будет у нас на ужин...– Заметь, и на обед!– И будут у нас на обед и на ужин разнообразные блюда из рыбы, – разглагольствовал я.– Рассчитываешь, что рыба настолько глупа, что полезет в мою футболку? – не собирался так быстро сдаваться Леха.– Футболка синяя, следовательно, в воде сойдет за водоросли. И ты видел тут толпы рыбаков? Нет, не видел! Их здесь просто нет, поэтому рыба здесь должна быть непуганая и жутко любопытная, то есть иметь все качества, которые позволят нам сегодня быть сытыми.Лешка обдумал полученную информацию, хмуро кивнул и медленно двинулся за мной.
Мы пришли на место и тут же покидали свои вещи на небольшой, но очень удобной полянке. Вода в пруду искрилась на солнце – и нигде ни души, рай для браконьеров!– Я займусь рыбалкой, а ты – костром, – сказал я, бросая собранный хворост в кучу и выбирая подходящую рогатину.Лешка хотел что-то возразить, но потом махнул рукой и полез в свой рюкзак. Со скорбным видом он подал мне свою «любимую вещь» и начал шарить в поисках спичек. Я же, подхватив рогатину и футболку, занялся поспешным поиском подходящего места для рыбалки.Таких мест было превеликое множество: тростник, поваленное в воду дерево, мелководье, – в общем, все, что требовалось для продуктивного лова! Немного пораскинув мозгами, я остановил свой выбор на поваленном дереве и принялся изготовлять агрегат для ловли ничего не подозревающей рыбы. Кстати, ее было в пруду просто завались: в прозрачной воде шныряли как отдельные сочные, упитанные особи, так и целые косяки.Установив рыбацкую принадлежность, я стал терпеливо ожидать клева. По лесу разнесся запах костра, над которым корпел мой товарищ, – «духовка» для запекания рыбы была готова. Теперь дело за самой рыбой. Через несколько минут, не вытерпев неизвестности, я осторожно посмотрел на свою ловушку и чуть не заплясал от радости: в Лехиной футболке уже плавало более пяти рыбешек! Это настолько меня приободрило, что я решил сбегать к своему другу и поделиться нашими успехами с ним.Он лежал посреди поляны, сложив руки на груди и закрыв глаза.– Что с тобой? Отдыхаешь? – спросил я.– Я умираю, – жалобным голосом проговорил он, не поднимая ресниц.– Не умирай, пожалуйста.– А что, ты будешь по мне скучать, тосковать без моего присутствия, сожалеть, что ничем не смог помочь? – Его глаз с любопытством уставился на меня.– Нет. Если тебя сейчас не станет, то я просто буду сильно мучаться... от переедания.– Что, у нас будет пища? – вскочил Леха и внимательно посмотрел на меня.– Да, будет. В твоей футболке уже плещется наш обед, а ужин на подходе! Так что наша голодовка закончится, так и не начавшись.– Как я рад, как я рад!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37