именно сейчас на территории школы находился боец, с которым Степан Михайлович схватился бы с преогромным удовольствием, да еще и в полный контакт. Схватился бы, чтобы понять: а есть ли вообще пределы ратному мастерству?Когда в кабине Угрюмова прозвучал сигнал, извещавший о том, что перед дверью стоит гость, Богородько, расположившийся перед голографическим изображением плана штурма, даже вздрогнул.— Слабо угадать, кто пришел? — спросил Илларион, нажимая на пульте коды отключения защитного периметра и отпирания двери.Степан, набычившись, посмотрел на иерарха и произнес:— Старый знакомый, что ли?.— Чутье у тебя, Степа, — улыбнулся Илларион. — И не просто старый, а очень старый твой знакомый пожаловал.И обратился к появившемуся в проеме двери человеку:— Входи!Богородько, разворачиваясь, поднялся. В комнате появилась плотная и в то же время удивительно пластичная и грациозная фигура, оценить которую было весьма затруднительно — настолько ее очертания изменялись буквально при каждом движении. Постоянным оставалось, пожалуй, только одно: казавшаяся прямым продолжением могучей шеи большая яйцевидная голова да прижатые к ней удлиненные уши.— Здравствуй, Степан! Рад тебя видеть, — проговорил гость с мягким акцентом.— И ты здравствуй… Гасящий Облики.— Сколько лет прошло, — вошедший улыбнулся, отчего его глаза, также непрерывно изменяющие свой цвет, совершенно скрылись в собравшихся вокруг них морщинах. Разрешите к вам присоединиться, Илларион?— Проходи, — киснул Угрюмов. — Садись. Я вот все ждал, когда Степан спросит: откуда у нас уточненные схемы и планы Тайного комплекса Ангкор-Вата, да он не успел.Богородько с размаху опустился на скрипнувший стул и покашлял в кулак. В самом деле — ну как не догадался спросить? А теперь и спрашивать нечего, и так все ясно: Гасящий Облики постарался. Вот значит, где пропадал столько лет.Гость между тем словно перелился к столу с грацией танцовщика, что было удивительно при его массивной фигуре. Угрюмов снова запер дверь и включил все защитные системы кабинета, только после этого Степан примирительно спросил у вошедшего:— Как же тебе удалось все это раздобыть, Гасящий?— Трудно было, — скромно потупился бывший в свое время руководителем особой группы Братства, в которую входил тогда еще молодой, но уже жутко перспективный боец Богородько. — Только вам скажу: очень трудно. Но дело того стоило.«Он совсем не изменился, — подумал Богородько. — А у меня пара кило явно лишних, расслабился я тут все-таки, в школе».— Дело того стоило, — кивнул Угрюмов. — Я вот как раз перед твоим приходом посвятил Степана в наши планы. В то, что придется сделать…— Инопланетные устройства должны быть дезактивированы, — сказал Гасящий Облики так уверенно, словно он присутствовал во время всего предшествующего его появлению разговора. — Если не снизим критическую массу земных воплощений инферно и не уничтожим артефакты, содержащие чужеродные людям энергии, все процессы Великого Изменения могут пойти совсем не так, как нужно. И могут остаться обратимыми. Так что развеивание праха великих властителей и магов древности по ветру и полная, тотальная зачистка известной нам древней инопланетной базы — это жестокая необходимость. Кроме того, целый ряд правителей прошлого либо сами были носителями нелюдского генома (полукровками), либо имели в качестве советников нелюдей. После смерти их останки были захоронены с соблюдением давно забытых ритуалов, которые создали из них мощнейшие артефакты. Причем артефакты, наделенные разрушительными силами! А геном и «волны зла» от деяний этих персонажей докатились и до наших дней и до сих пор несут в себе угрозу канализирования и проявления разрушительных инфернальных энергий. Эти злобные чары также необходимо разрушить, для чего потребуется вскрыть захоронения Александра Македонского, Дария, Калигулы, пары египетских фараонов и нескольких правителей индейских цивилизаций Мезоамерики, Чингисхана, пророка Мухаммада. Тамерлана, Наполеона, Гитлера, некоторых не столь известных, но оказавших не меньшее влияние на историю человечества персонажей — тайных властителей и магов. Уничтожить останки всех этих носителей инферно надо не абы как, а с тщательным соблюдением ритуала «разъединения праха с четырьмя стихиями», поскольку деяния этих личностей породили связанные с ними и длящиеся до сих пор негативные событийные линии. К тому же на останки практически всех этих деятелей были наложены специальные разрушительные заклинания, из-за которых вскрытие их захоронений неизбежно ведет к началу большой войны. Поэтому в последней битве за Великое Изменение эти останки должны быть уничтожены обязательно! Чтобы раз и навсегда прервать порожденные ими «потоки зла», направленные в будущее. Слава Богу, хоть Ленина так забальзамировали по «наводке» наших предшественников, внедрившихся в ВКП(б), что Мавзолей на Красной площади можно не атаковать. Да и с прахом Сталина позже поработали. Но и этого будет мало. Нам придется убить и с соблюдением того же ритуала уничтожить тела большинства достоверно выявленных потомков всех этих персонажей, поскольку в них течет кровь, напоенная дремлющим злом… Всех этих людей надо уничтожить, не оставив никакого шанса на возрождение содержавшихся в их генетических линиях свойств!— Да, я Степану и про это сказал, — вздохнул Угрюмов. — А вот иерархам нашим — нет. Кроме Алферьевой. Она знает, поскольку мы вместе курировали научную группу, рассчитывавшую модели воздействий, приводящих к Великому Изменению.— Я так и думал, — скупо улыбнулся гость. — Остальные слишком мягкотелы. Или, наоборот, слишком резки. И то и другое в данном случае недопустимо. Тут прежде всего требуется соблюсти меру между добром и злом. Иначе нам никогда не вырваться из этого… единства противоположностей.— Что это тебя в диалектику потянуло?— Устал от иней и яней. Там, в этих пещерах… — Гасящий Облики поморщился. — Все пропитано этим… Этим зловонием.— Ну, ты уж чересчур! — потянулся Угрюмов, хрустнув суставами.— Эта инопланетная энергетика отравляет землю. Воду. Воздух. И души соприкоснувшихся с ней людей!— Кстати, а что там еще есть, кроме возможных изделий «высоких инопланетных технологий»? Илларион обмолвился, что там предположительно есть еще и чье-то древнейшее погребение? — спросил Степан, чтобы поучаствовать в разговоре. — Как я понял, в закрытую от посетителей зону Ангкор-Вата имеется два входа: через храмы Пхном-Бакхенг и Ангкор-Том. Кто же там лежит? Шива?— Шива? — Гасящий Облики взял из вазочки сухарик, повертел между пальцами. — Может, и Шива тоже… Два входа, Степан. Две «серые стрелы», направленные в разные стороны. Одна через Бенгальский пролив на Индию, другая через Тибет и Тянь-Шань на Урал… И источается через эти «врата ада» чуждая нашей реальности «серая» энергетика. Не так уж это важно, кто там погребен. Важно, что этот или эти некто должны быть уничтожены с соблюдением определенных условий. Так же как и их изделия, артефакты или устройства.— Ну, допустим, о том, кто там захоронен, в этом инопланетном «отстойнике», кое-какая информация имеется. — Угрюмов тоже взял из стоящей рядом с голографическим проектором вазочки сухарик, закинул в рот. — Причем довольно-таки достоверная. Там, Степан, как ты уже, наверное, понял, находится единственное реально установленное на Земле место стоянки инопланетян. Среди которых был и тот, которого в Поднебесной называли Хуанди, а память о других сохранилась в мифах индейцев Северной Америки и древних скандинавов под именами Трикстер и Локи.— Да, но место захоронения легендарного Желтого Императора находится вовсе не в Камбодже, — недоуменно сказал Богородько.— Вот почти все так и думают. А мы знаем, что это не так. Степа, с теми и с тем, кто и что лежит в Ангкор-Вате, вообще все сложно. Наши аналитики назвали этих существ Властелинами Случая или Повелителями Вероятности. Из всей, увы, немногой доступной нам информации они сделали вывод, что эта цивилизация умела влиять на вероятностные процессы. Поэтому, надеюсь, не надо объяснять, Степан, почему столь важно уничтожить как их останки, так и возможные оставшиеся от них технические устройства. Теперь понимаешь, почему нельзя их просто так шандарахнуть, как ты выразился, со спутника? Вдруг такой удар активирует какие-то защитные системы, которые как раз основаны на принципах коррекции вероятностных процессов. В этом случае вся операция «Немезида» окажется под угрозой! Поскольку основана, как ты, надеюсь, помнишь, тоже именно на, грубо говоря, увеличении вероятностей реализации тех Ветвей Реальности, которые обладают нужными нам свойствами. Допустить неконтролируемое вмешательство в это неизвестного фактора мы не можем. Не имеем права! Да и, кроме того, ну сам подумай — одно дело десант, спецоперация, а другое — удар из космоса и применение боеприпасов подкритической мощности на территории суверенного государства. Да еще рядом с Китаем и Северной Кореей! Так идо начала мировой войны недалеко… Короче, то, что Ангкор-Ват надо включить в наш план, — очевидно. И то, что уничтожать его придется, так сказать, вручную — тоже не вызывает сомнений.— И это очень важно, — кивнул Гасящий. — Принципиально важно. Степан, я специально для того там и торчал, чтобы все, что только можно, разведать, разнюхать… Я потом с тобой дополнительно поговорю. Покажу, где минные поля, где какие известные ловушки, где засады и маршруты мобильных групп охранения. Сам понимаешь: расставь я все значки, даже в трехмерной проекции эти кроки читать стало бы просто невозможно. Но в голове у меня все отложилось надежно.— А еще возможно, что схема изменится! — напомнил Угрюмов.— Зависит от того, когда вы назначите дату. Но многое не изменится: Ангкор-Ват не любит меняться. Учти еще, Степан: и техника и люди у них надежные. Бойцы, кстати, очень хорошо подготовлены.— Лучше наших? — напрямую спросил Богородько.— Есть только один способ проверить. На глаз разница незаметна…Мысленно Степан чертыхнулся: если уж Гасящий Облики считает засевших в пещерах служителей тайного культа хорошими бойцами, то дело плохо. И не странно — инопланетяне могли оставить знания, неизвестные даже Братству.— Кое-что я тебе расскажу, — пообещал Гасящий. — Но всего и я не знаю, к сожалению.— Позвольте вопрос! — Богородько решился и встал. — Не поймите превратно… Если дело настолько важное, то не логичнее ли доверить атаку бывшему там Гасящему Облики?— Логично, — кивнул Угрюмов. — Очень логично. Однако я дал слово, придется держать.— Когда я уходил, Илларион пообещал мне, что, если вернусь, — в Великий Час пойду в головной группе, — пояснил гость. — Я вернулся. Ангкор-Ват — это очень важно, но будут места и погорячее.— Понял, — Степан опустился на место. — Ну что ж…— Может быть, горячих мест будет так много, что и тебе Ангкор-Ват не достанется, — обронил Угрюмов. — Сил не хватает, Степан. Очень мало козырей для такого дела… Копили-копили, а все в обрез.— Правым Небо посылает джокер, — туманно и как-то неуклюже высказался Гасящий, потупив глаза.— Хорошо бы, — кивнул Угрюмов. — Да только вот узнать мы об этом сможем лишь в самый последний момент. Прости, Степан, это мы уже о другом заговорили.— Разрешите идти? — по-своему понял Богородько.— Да нет, это я уйду, — поднялся Илларион. — А вы сидите, потому что про Ангкор-Ват говорить можно только в этом кабинете. Ясно? Беседуйте.Когда за ним закрылась дверь, два старых соратника-соперника по воинским достижениям подняли глаза друг на друга.— Сколько лет прошло, Степан?— Давай посчитаем… 5 Когда время перерыва истекло, Богородько вернулся в зал и продолжил лекцию.— Осваивая подобную практику далее, вы будете учиться устранять избыточность древних боевых рефлексов и в области биомеханического разнообразия. Также на этой стадии подготовки будем осваивать новую тактику боя. И вот здесь избыточность рефлекторных ответов будет нам только на руку! Поскольку позволит выбирать из имеющихся в той или иной ситуации вариантов боевых движений наиболее оптимальные.В этом месте инструктор сделал небольшую паузу и, убедившись, что тем самым привлек особое внимание курсантов, произнес:— Прошу вас особо сосредоточиться на том, что я скажу сейчас. Поскольку я хочу предельно точно описать те принципы тактики и технических действий, которые являются ключевыми для освоения на этой стадии вашей подготовки.Первое: абсолютная расслабленность при работе. Такая расслабленность помогает развить в себе способность «слушать телом» движения противника. Мысль и энергия едины, как иголка с ниткой. Энергия течет туда, куда течет мысль. А мысль может быть подчинена либо эмоциям, либо осознанным и проработанным рефлексам. Зная этот принцип, при определенной тренировке можно научиться ощущать движения противника еще до того, как он их совершил.Второй принцип: непротивление действиям противника. Состояние воды. Если нажать на воду рукой, она уступит, разойдется, дав тебе место для падения. Этот принцип вытекает из предыдущего, требуя от исполнителя абсолютной расслабленности.Руководствоваться этим в условиях активности противника чрезвычайно сложно, — счел нужным пояснить Богородько, заметив легкое недоуменное движение бровей Ивана Воронина. — Велико искушение ответить напряжением на любое действие партнера, который, владея умением мгновенно изменяться и отвечая расслабленностью на ваше усилие, может обречь вас на моментальное поражение. И тут нужно помнить, что следование усилию вытекает из собственной и психической расслабленности, не только физической, а и психической. Это позволит, постепенно конечно, научиться безошибочно определять направление усилия противника и использовать его же энергию против него самого. А это крайне эффективно, особенно если вы владеете техниками воздействия на равновесие, подобными тем, до которых я еще дойду.Подводя итог описанным только что принципам, скажу, что для оценки степени их освоения действует следующее правило:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60