Люм объявил о своём намерении остаться сиделкой при едва живом Корсаре, и Зог не стал возражать. Он попрощался и отправился восвояси.Первое же что сделал Высший, оставшись с другом тет-а-тет, — от греха подальше скинул с головы капюшон. Ещё он тут же закатал до локтей неудобно длинные рукава балахона.Белому балахону потребовалось совсем немного времени, чтобы залечить все болячки Корсара и полностью его избавить от смертоносного воздействия Пещер Теней. Уже на следующий день Люм рискнул снять капюшон с головы друга и посмотреть, что будет, — в свете лампы кожа на бледном лице мага даже не покраснела. Грозный голос (про себя Люм решил, что он принадлежит могущественному Хозяину Пещер Теней) сдержал слово, Корсар полностью исцелился. Но от перенесённых злоключений его организм чудовищно ослаб, и следующие две недели, подпитываемый целительными заклинаниями Люма, он копил силы…— Спасибо тебе, дружище…— Нет, нет, подожди, Корсар! Ну что ты какой нетерпеливый, я ещё не все тебе рассказал, — оборвал товарища Люм и продолжил: — Помнишь, в самом начале своего рассказа я помянул о новом четверостишье, появившемся на папирусе прямо на моих глазах? Не желаешь взглянуть на это отчасти спасшие тебе жизнь пророчество? Ведь, если бы не это чудо с папирусом, я бы до сих пор сидел в своём замке на острове и со скуки жалобно поскуливал на луну. Ну так как, желаешь посмотреть?— Издеваешься? — нахмурился Корсар.— С чего ты взял?— Так ты же сам только что мне рассказал, что оказался в Пещерах Теней в чём мать родила. Или папирус был у тебя запрятан в самой…— Но-но, полегче на поворотах. Я тебе, между прочим, жизнь спас.— Так и ты ерунды не мели.— Спокойно, Корсар, сейчас я всё объясню… Да, ты совершенно прав, когда я оказался в твоей комнате в Пещерах Теней, папируса у меня, разумеется, не было. Но! Перед тем, как положить этот документ в карман плаща, ещё будучи в Магическом замке, я наложил на него высшее заклинание «Поиск». Так, знаешь ли, на всякий случай, терять я его, понятное дело, не собирался, но мало ли, в жизни всякое случается… И вот оказалось, что не зря я мучился — добрые четверть часа проговаривая запутанную формулу «Поиск». Представь мою радость, когда спустя два дня после перемещения в Пещеры Теней, листая очередную магическую книжку из твоего сундука — надо же мне было как-то спасаться от скуки. Так вот, листая книгу, я вдруг обнаружил между её страницами свой казалось бы безвозвратно потерянный папирус… Вот такая забавная история вышла. Так как, будешь читать?— Ну раз так… Отлично, вот он, держи.Люм, наконец, закончил говорить и, достав из внутреннего кармана своего балахона довольно потрепанный свиток, протянул его сидящему рядом великану.Оставив Корсара в одиночку разгадывать головоломку четверостиший, Высший поднялся с табурета и занялся организацией их обеда — то бишь подошел к Вызывающему камню и положил на него руку.Секрет Вызывающего камня Высший разгадал в первый же день своего пребывания в Пещерах Теней. Произошло это совершенно случайно. Тщательно осмотрев каждый уголок комнатушки, Люм заинтересовался заметно выступающим из земляного пола каменным валуном. Исследуя странный камень, он прикоснулся к нему рукой. К немалому его изумлению, уже через несколько секунд в комнату вбежал запыхавшийся парнишка и, отвесив Люму глубокий поклон, вызвался доставить ему ужин. Так Высший познакомился с Плустом — личным рабом брата Корсара…Между тем, развернув свиток и внимательно его оглядев со всех сторон, Корсар озадаченно спросил:— Ну и где же они?— О чём это ты? — снова повернулся к другу Люм.— Я спрашиваю: где же обещанные тобою четверостишья?— Издеваешься? Глаза-то разуй, они перед тобой, на папирусе.— Да нет здесь ничего.— Как нет?— Так, нет. Я оглядел свиток с обеих сторон и не нашёл на нём ни единой строчки.— Не может быть!— Подойди и убедись сам.Люм выхватил из рук Корсара свиток и аккуратно развернул его на столе. Без сомнения, это был тот самый папирус из письма Лила, все до единой складочки были одна в одну, верхний правый угол немного загнут назад, а нижние уголки слегка надорваны. Конечно же это тот самый!Но, вот незадача, с папируса куда-то подевался весь текст. Все восемь строчек запутанного пророчества таинственным образом исчезли, не оставив даже намека на то, что когда-то они здесь были.Изумлённое лицо Высшего красноречивее слов ответило на все готовые сорваться с языка вопросы мага-великана.Пауза чересчур затянулась, никому не хотелось нарушать неприятную тишину.Люму не хотелось по той простой причине, что он не знал, что сказать. Он был искренне потрясён случившимся. Ещё вчера он вот точно так же разворачивал свиток, и оба четверостишья были на месте. А сегодня вдруг такая оказия…Корсар же молчал из опасения обидеть друга. После того, как Люм так обмишурился прямо у него на глазах, любое утешение из уст великана прозвучало бы, как насмешка, — уж кто-кто, а человек пару недель назад спасший ему жизнь насмешек явно не заслуживал.В патовой ситуации палочкой-выручалочкой стал Плуст, о вызове которого Люм уже напрочь забыл. Плуст явился аккурат на исходе второй минуты с момента вызова и, отвесив господам-теням глубокий поклон, вежливо поинтересовался: чего бы они желали покушать?..Обед удался на славу.Как в старые добрые времена в уютном домике Корсара: много-много тарелочек, мисочек, вазочек со всякой вкусной всячиной — и двое совсем не маленьких ребят с отменным аппетитом.Предоставив, наконец, отдых на совесть потрудившимся челюстям, маги с максимальным комфортом устроились в угловатых, жестких креслах и, отпивая из бокалов чудесное золотистого цвета вино, двадцатилетней выдержки, продолжили беседу.Теперь настала очередь Корсара поведать другу о своих злоключениях.Перво-наперво он рассказал о своём роковом путешествии на материк девяностолетней давности. И сразу же, без паузы, переключившись на стремительно развивающиеся события последнего месяца, Корсар поведал, как был похищен Тенями с купеческого корабля. Потом описал ужасное пробуждение в незнакомом каземате, перед каменными стенами которого оказались бессильны его самые мощные заклинания разрушения. Рассказал об отчаянии, нахлынувшем на него после откровенной беседы с братом Зогом, когда маг понял, угодил в смертельно-опасную безвыходную ловушку.О полной своей беспомощности в бесконечно длинном коридоре Пещер Теней. Об откровенном навязывании ему основ магии теней, и последующей замене магических формул заклинаний Ордена Алой Розы, когда в магических книгах Братства Бледного Лика он пытался отыскать спасительное заклинание «Перемещение». И, наконец, он поведал другу об ужасном полусне-полуяви, превратившемся в бесконечную пытку болью…Великан говорил почти три часа. За это время друзья незаметно опустошили пару пузатых кувшинов крепкого зелья, и к концу рассказа оба были под хорошим хмельком.— Вот это я понимаю, привет из прошлого! — подытожил Люм с пьяной ухмылкой на губах и, похлопав по могучему плечу друга, добавил: — Весело ты, Корсар, время проводил девяносто лет назад. Небось не одной юбки у князя… гм… как бишь его? — Свол… Свал…— Савола, — подсказал Корсар.— Точно, Савола… Ни одной юбки не пропустил, — закончил Люм. — А? Ну-ка признавайся старый развратник.— Полно чепуху-то молоть, — отмахнулся великан.— Нет, кроме шуток, я тебе даже немножко завидую, — не унимался Высший. — Столько приключений за два месяца: и в придворных интригах поучаствовал, и на войне врагов побил, и из поединка с равным по силе чародеем вышел победителем…— И не говори, счастливое было времечко, — усмехнулся Корсар и неожиданно от души расхохотался. Люм присоединился к другу.Накопившаяся за день усталость вскоре дала о себе знать, и пьяный смех у обоих незаметно перешёл в мощный храп. Глава 3 Хорошо быть магом. У него никогда не бывает похмелья. Даже после самой отвратительной пьянки, когда он, маг то есть, что называется «в хлам» и не помнит, как добрался до кровати, — утром пробурчит себе под нос коротенькое заклинание, и никакого похмелья. Красота!— Люм, ответь мне на один вопрос, — решительно обратился к другу Корсар за завтраком.— Ради бога, приятель! — пожал плечами Высший, намазывая на румяную булочку масло. — Давай, выкладывай, что там у тебя за вопрос?— Ты можешь нас отсюда вытащить?— Запросто, — кивнул Люм, откусывает от бутерброда и запивает горячим чаем.— Слава богам, а то я начисто позабыл формулу заклинания «Перемещение».— Не удивительно, если учесть условия, при которых тебе довелось на неё наткнуться.— Так чего же мы ждём? От влияния Пещер Теней ты меня освободил. Силы мои восстановились. Давай отсюда выбираться. Не знаю как тебя, дружище, но меня от одного вида зтих мрачных стен наизнанку выворачивает.— Нет, Корсар, — покачал головой Высший, — боюсь нам придется задержаться в Пещерах ещё как минимум на неделю. Понимаешь, твое хорошее самочувствие — это только видимость. На самом деле ты ещё слишком слаб и под воздействием заклинания «Перемещение»…— Эти сказки ты рассказывай кому-нибудь другому, ладно. — нетерпеливо перебил Корсар. — Не забывай, Люм, я тоже маг, конечно не Высший, но уж для того, чтобы определить смогу я перенести перемещение или нет, моего опыта хватит с лихвой. К тому же в этот раз на мне будет защитный балахон тени. Как видишь, указанная тобой причина не выдерживает критики. А кроме того, Люм, я очень беспокоюсь о наших друзьях. Ведь из-за меня и они пострадали! Зог сказал, Стьюд, Лил и Шиша угодили в рабство к пиратам. И этоУчилось почти месяц назад! Вот тебе ещё одна веская причина немедленно сбежать отсюда.— И все же, — возразил Люм, — я бы предпочел погостить здесь ещё хотя бы недельку.— Дружище, ты что, не слышал, о чем я тебе только что втолковывал? — возмутился Корсар. — Нашим друзьям угрожает СМЕРТЕЛЬНАЯ опасность, а ты бы, видите предпочел… — Я думаю, на верху и без нас найдется кому позаботиться о Стьюде и компании. Забыл тебе сказать, извини. Дело в том, что кроме вас четверых, на Большую Землю в то памятное утро отправились ещё и Гимнс с Кремпом. Они поплыли с вами на одном корабле, но в другой каюте.— Лорд Гимнс? — изумлённо переспросил Корсар.— Да, да, ты не ослышался, — подтвердил Высший маг. — Кремп должен был поддерживать в первые часы плавания вокруг кольца чар лорда магический барьер… Корсар, не делай ты такого зверского лица — ты меня пугаешь. Согласен, риск был. Но ведь все же закончилось удачно! А победителей не судят.— С чего это вдруг такой оптимизм?— У женушки Гимнса на следующее утро кольцо с руки исчезло — я лично удостоверился.— А что, если бы ваш идиотский план не сработал?! — возмутился Корсар. — Лорд, небось, даже и не предполагал, какая жуткая смерть ожидала бы его, допусти Кремп малейшую ошибку! Да и как вообще старик мог колдовать, отплывая от острова, ведь это же уму непостижимо! У него же голова должна была раскалываться…— Ладно, хватит тут меня учить, все я прекрасно понимаю. Да, Кремпу пришлось не сладко, но он справился! А коль скоро так, то, повторяю, победителей не судят! Наш с Кремпом план, если хочешь знать, нисколько не безумнее твоего собственного! Надо же: все его мысли перед Хозяином Пешер Теней, как раскрытая книга, и, догадываясь об этом, он наивно верил, что сможет за дюжину дней отыскать нужное заклинание и вырваться на свободу.— Так ведь отыскал же.— И едва заживо не сгорел… Да шансы Гимнса, по сравнению с твоей безрассудностью, были просто неприлично огромными!— Не стоит сравнивать совершенно несопоставимые вещи , Люм, — продолжал спорить Корсар. — У меня, в отличии от лорда, не было выбора! Доведённый до отчаянья, я был на грани помешательства. Жизни же и здоровью Гимнса, насколько мне известно, ничего не угрожало. И в его случае риск был совершенно не оправдан.— Корсар, не говори того, о чем понятия не имеешь! — все более распаляясь, рявкнул на друга Люм. — Ты возненавидел Пещеры Теней и, представив, что придется созерцать эти мрачные каменные своды над головой весь остаток жизни, ты уже на второй день своего пребывания здесь был на грани безумия. Гимнса же до смерти достала супруга, избавиться от которой из-за колец чар у него не было ни малейшей возможности. Он тоже был обречен терпеть её скандалы до конца своих дней и, в отличие от тебя, терпел целых пять лет. К слову, за весь последний год лорд улыбнулся от силы раз пять-шесть, а ведь раньше он был очень веселым парнем. Появление Лила его более-менее растормошило. Но вот друзья отправляются в далекое и опасное путешествие, оставляя Гимнса совершенно одиноким. Если бы мы не рискнули, наш лорд попросту рехнулся бы от тоски! Так-то, приятель, — Люм вздохнул. — Ну да ладно, проехали. Что было, то было. Думаю, у лорда из Красного города связей более чем достаточно, чтобы разыскать на Большой Земле похищенных пиратами друзей.— Люм, ты сказал Хозяин Пещер Теней? — вспомнил оговорку друга Корсар и, меняя тему разговора, продолжил допрос: — Кто это? Ведь, насколько мне известно, в Пещерах этих обитают лишь тени, и все они состоят в Братстве Бледного Лика, Зог меня ни о каком Хозяине не упреждал. А ты откуда о нём разузнал? Ну-ка давай выкладывай все начистоту.— Вот это уже похоже на деловой разговор, — улыбнулся Высший, — а то заладил: давай убираться, немедленно убираться…— Ты зубы мне не заговаривай, а отвечай на вопрос: что ещё за Хозяин Пещер?— Минуту терпения, сейчас я соберусь с мыслями и удовлетворю твоё любопытство.Люм ненадолго задумался, и в комнате воцарилась тишина завтракать маги уже закончили, но, увлеченные беседой, по-прежнему сидели за заставленным пустой посудой столом наконец, морщины на челе Высшего разгладились и, заговорщицки подмигнув другу, он заговорил спокойным ровным голосом:— Не кажется ли тебе, дружище Корсар, что Братство Бледного Лика имеет весьма много общего с Орденом Алой Розы? Суди сам: маги Ордена и тени Пещер примерно равны по силам. Только у членов Ордена — Магические замки, у местных теней — чудесные Пещеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60