– Что говорит о том, что все это совершает полицейский? – настойчиво спросил Макс.Он стоял неподвижно, сунув руки в карманы, и, хмурясь, наблюдал за ней.Нелл чувствовала, что он смотрит на нее, но постаралась ответить спокойно и без эмоций:– Самое главное – разнообразие методов убийства. Во всех четырех случаях не чувствуется ничего импульсивного, ничего сделанного под влиянием минуты, так что очевидно, что он продумывал каждый шаг. То, что он старался не проявить никакого почерка, который бы мог помочь полиции на него выйти, говорит о том, что он знаком с полицейскими процедурами и знает, как обвести копов вокруг пальца. Более того, он противопоставляет свои навыки и ум противнику, которого он знает лучше всего, то есть другим полицейским.– Поймайте меня, если сможете, – задумчиво произнес Макс. – Поймайте меня, если ума хватит.– Именно. Он проверяет их способности. В этом есть и нечто личное, как будто ему одновременно хочется унизить полицию. Опозорить их, раз они не могут его поймать. Я не удивлюсь, если следующей жертвой будет коп. Если мы не остановим убийцу. Мне кажется, у него есть личные претензии к кому-то в конторе шерифа.– Это твоя идея или Бишопа?Нелл, усмехнувшись, ответила:– Это лишь ощущение. У меня это чувство появилось сразу после возвращения. Но ничего конкретного, никаких доказательств.– Ощущение, которому ты доверяешь.Она кивнула.– Ощущение, которому я доверяю. Многое из того, что я делаю, основано на такого рода ощущениях.– Предчувствие. Интуиция.– Ты же знаешь, это нечто большее.Он кивнул, но сказал:– Все равно это выглядит так, будто ты сама пытаешься предсказать, каким должен оказаться этот тип. Подготовка в ФБР?– Мы все немного занимались изучением человеческого поведения, не считая занятий психологией. Здесь все так же, как на любой охоте: ты должен понимать свою потенциальную добычу, если намереваешься ее поймать. – Нелл пожала плечами и пошла по направлению к лесу, туда, где были привязаны лошади. – Но здесь нет ничего, за что я могла бы зацепиться. Как насчет дома Ферье? Он все еще пустует?– Ага. Он его арендовал, но никто туда не рвется после убийства. – Макс последовал за ней. – Владельцы упаковали его вещи и оставили на хранение, поскольку никто из родственников не объявился. Думаешь, ты могла бы там что-то почувствовать?– Не узнаю, пока не попытаюсь. – Нелл вскочила на лошадь.Макс последовал ее примеру, и вскоре они уже бок о бок ехали по дороге.– Отсюда до его дома пара миль, если по прямой.– Показывай дорогу, – сказала Нелл.Минут десять они ехали молча. Молчание было довольно напряженным. Нелл это чувствовала. Дорога стала шире, и они смогли ехать рядом. Как только Нелл с ним поравнялась, Макс резко сказал:– Разве ты мне однажды не говорила, что была экстрасенсом с раннего возраста?– Возможно. Первое видение, которое я отчетливо помню, случилось, когда мне было восемь. А что?– Значит, это у тебя врожденное? Или что-то послужило толчком?Нелл быстро взглянула на него.– Врожденное. Это же семейная черта, забыл? Возможно, видения посещали меня, когда я была моложе, но я их просто не помню. Это довольно типично для тех экстрасенсов, у кого врожденные способности.– А обмороки?– В смысле?Макс проявил несвойственное ему терпение, спросив вполне спокойно, хотя и с некоторым раздражением:– Сколько тебе было лет, когда ты в первый раз потеряла сознание?– Насколько я помню, примерно в том же возрасте, кажется. Никто не рассказывал мне, что такое случалось раньше, но все может быть.– Значит, они связаны. Твои обмороки и видения.– Может быть. Есть теория, по которой определенные экстрасенсорные способности проявляются или усиливаются при избытке электрической энергии в мозгу. Возможно, накопление энергии такого сорта может… перегрузить мозг. Своего рода побочный эффект экстрасенсорной активности. Существуют и другие неприятности.Макс повернулся и внимательно вгляделся в нее.– Получается, что стресс здесь ни при чем.Она с трудом улыбнулась:– Давай скажем, стресс особого свойства.– А если это будет происходить слишком часто и продолжаться слишком долго? Не может ли это повредить мозг?– Пока такого не случилось.Макс вполголоса выругался.– Но может?Нелл остановила лошадь.– Не знаю. Никто не знает. Очень может быть. – Она болезненно отреагировала на его настырность.Он и сам выглядел основательно рассерженным.– Тогда какого черта ты умышленно лезешь в ситуации, которые могут привести в действие эти твои способности? Господи, Нелл, это все равно, что играть в русскую рулетку, рисковать жизнью.– Это моя жизнь, – огрызнулась она. – И, кроме того, это все теория. Никто понятия не имеет, что происходит у меня в мозгу. С другими экстрасенсами то же самое. Никто ничего точно не знает. С медицинской точки зрения все указывает на повышенную электрическую активность даже в тех участках мозга, которые у обычных людей считаются незадействованными. У всех экстрасенсов, кого я знаю, показания такие же. Но что бы там ни происходило, нам это не вредит. Все в нашем подразделении регулярно проходят медицинское обследование. Возможно, наш мозг приспособился перерабатывать излишнюю энергию. Не знаю. Знаю только, что нет признаков органических изменений.– Пока.Она глубоко вздохнула.– Ладно, пока нет изменений. Может быть, их никогда и не будет. А может, я однажды проснусь с поджаренными мозгами. Ты это хотел от меня услышать?– Я хочу, чтобы ты объяснила мне, Нелл, почему ты так стараешься вызвать явления, которые грозят тебе гибелью.– Я могу использовать свои способности наилучшим, с моей точки зрения, способом, – ровным голосом ответила она, – или я могу спрятаться от них и от всего мира. Ты это предпочитаешь, Макс? Чтобы я закончила так, как моя бабушка? Спряталась бы в маленьком домишке в лесу, держалась ото всех подальше и жила бы в ужасе перед видениями и явлениями, которые я не могу контролировать?– Нет, разумеется, нет. Но должна же быть какая-то золотая середина.– Это и есть моя золотая середина. Я работаю с людьми, которые изо всех сил стараются понять и использовать паранормальные способности, людьми, которые заботятся и беспокоятся друг о друге. И я пользуюсь своими способностями, стараясь научиться их контролировать, чтобы не слепнуть каждый раз, когда это со мной случается. Это тебе понятно?После длинной паузы Макс кивнул.– Да-да, это я могу понять. – Он взял поводья и тронул лошадь. – Но это опасный выбор, Нелл.«Ты и понятия не имеешь, насколько опасный, – подумала она, следуя за ним. – Абсолютно никакого понятия». 9 Было несложно догадаться, почему маленький дом не вызвал интереса у потенциальных арендаторов за несколько месяцев после смерти Ферье. Он, вне сомнения, при постройке предназначался для арендатора-фермера или наемного сезонного работника, который бы работал на близлежащих полях. Он примостился в конце грязной дороги, которая летом станет невыносимо пыльной, и, хотя находился в приличном состоянии, в нем не было ничего привлекательного.Они привязали лошадей на краю леса, откуда их было видно с дороги, и прошли через заросший травой двор.– Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь нас заметил, если бы мы пошли к парадной двери, – заметил Макс, – но там дальше есть парочка соседей, которые могут обратить на нас внимание, если мы уж слишком будем подставляться.– А этих соседей допрашивали? – спросила Нелл, поднимаясь на заднюю веранду. Она сунула руку в карман куртки и достала оттуда небольшую кожаную сумочку на «молнии».– Насколько я помню, Итан послал сюда пару своих помощников, правда, поздно. Кажется, никто не заявил, что видел или слышал что-то подозрительное, хотя ты наверняка читала полицейские протоколы и знаешь больше меня. – Он с подозрением посмотрел на маленькую сумочку и добавил: – Это то, что я думаю?– Вероятно. – Она выбрала подходящий миниатюрный инструмент и, наклонившись, принялась за работу.– Орудие взломщика?– Давай скажем, что это приспособление для открывания дверей, и не будем вдаваться в детали.– Это все на деньги таких налогоплательщиков, как я? – сухо поинтересовался он.– Нет. Слушай, ты часом не знаешь, когда кто-нибудь в последний раз был в этом доме?– Не знаю. Тебя Бюро направляло в школу для взломщиков?– Нас Бишоп научил. Сказал, что может понадобиться. Он оказался прав.– Он до ФБР был взломщиком?– Вообще-то, я думаю, что он изучал психологию и юриспруденцию, когда его пригласили в ФБР. Понятия не имею, откуда у него эти навыки.– А у него их много?– Кое-что имеется.Макс нахмурился. В этот момент щелчок возвестил, что Нелл успешно справилась с замком.– Это же взлом и проникновение, верно?– Тебя это беспокоит? – спросила Нелл, выпрямляясь и открывая дверь.– Не очень. – Макс вошел за ней в дом. – Но если Итан или его люди нас здесь поймают, я изрядно влипну, просто по уши.– Гм-м. Он ведь уверен, что ты убил Ферье, так?– Хочет быть уверенным Это большая разница.– Так между вами все еще вражда?Макс насмешливо спросил:– Разве Уайд Кивер тебя на этот счет не просветил?Она слегка улыбнулась:– Между прочим, просветил.– Ну да, я так и думал. Он у нас и за телефон, и за телеграф. Самый быстрый способ сделать что-то известным всем. Разве только плакат повесить в людном месте будет быстрее. – Макс пожал плечами – Мы с Итаном уже давным-давно в ссоре И ты знаешь, почему.Нелл кинула на него взгляд, затем вернулась к осмотру довольно потрепанного интерьера. Изношенная и потертая мебель выглядела тоскливо. Об уюте нечего было и думать. В крошечной кухне только самое необходимое, в гостиной – продавленная тахта и одно выцветшее кресло Через открытую дверь в спальню виднелась древняя железная кровать.– Ферье явно жил по средствам, верно? – заметила она.– Скорее всего, сундучил деньги, чтобы потом переехать на юг Франции. Во всяком случае, так я слышал.Нелл слегка нахмурилась и прошла в спальню, самую личную из всех комнат в доме.Стоило ей переступить порог, как перед ней что-то мелькнуло – движение, цвет, слабое эхо хрипловатого смеха, запах духов Она сделала всего два шага и остановилась, закрыв глаза и стараясь сосредоточиться. За ее спиной молча стоял Макс, внимательно наблюдая за ней.На мгновение в голове перепутались цвета и звуки, но затем энергия наиболее напряженных действий в комнате взяла верх, вышла на поверхность сознания, и Нелл внезапно открыла глаза, обнаружив, что голая комната разительно изменилась.Солнце больше не било в незашторенные окна, стояла ночь, по всей комнате горели свечи, бросая золотистый свет на смятые простыни на постели.И на двух людей в этой постели.Мужчину Нелл узнала по фотографиям, которые ей довелось видеть, – темноволосый, широкоплечий, грузноватый, с красивым жестким лицом. Абсолютно голый, он лежал на спине и, ухмыляясь, смотрел в лицо сидящей на нем обнаженной женщине.Темные волосы женщины струились по ее спине, и она двигалась с жадной настойчивостью, сопровождая движения хриплыми стонами, которые в финале перешли в дикий вскрик освобождения и радости. Она повернула голову, ее блестящие, темные, насмешливые глаза, казалось, уставились на Нелл, и она снова рассмеялась.«Победа».«Я победила. Я снова победила».– Господи!Собственный голос заставил Нелл очнуться, и она уставилась в потрясении на голый в пятнах матрас на старой кровати. Там никого не было. Никаких смятых простыней. Никаких зажженных свечей, расставленных по комнате и создающих интимную обстановку. Никакого смеха.– Господи! – тихо повторила она.– Нелл?Она медленно повернулась к Максу.– Что ты видела?– Хейли. Я видела Хейли.
Перед выходом из дома Шелби на минутку задержалась, чтобы еще раз взглянуть на фотографию Нелл, выходящей из здания суда. Нахмурилась, вглядываясь в снимок. Ничего нового в голову не пришло, только подумалось, что она, возможно, будет жалеть о том, что собирается сделать. Возможно.Она собрала свои камеры и пошла в город. Все должно выглядеть как обычно, а Шелби знала, как трудно выглядеть обычно, когда у тебя что-то на уме.Сначала надо пошататься по городу, время от времени делая снимки. Она проводила так большую часть своего дня, так что никто не удивится.Понятно, что практически все, кого она встречала в первые полчаса в городе, жаждали обсудить убийства. Обнаружилась и еще одна тема для обсуждения.Нелл.По меньшей мере четверо остановили Шелби в ее продвижении в центр города, и все они хотели поговорить о Нелл.– Ты слышала? Нелл Галлахер все время была рядом, разве что не в городе, и ты знаешь, все эти убийства начались после смерти ее отца…– Я слышал, что она вернулась, потому что знает, кто убийца, Галлахеры ведь всегда все знали…– Ты слышала? Нелл Галлахер приехала домой не только для того, чтобы утрясти дела с наследством. Она боялась, что появится Хейли и станет претендовать на свою долю.– Я слышал, шериф попросил ее вернуться, вот что я слышал. Он хочет, чтобы она сказала ему, кто убийца.Шелби своих теорий не выдвигала, просто слушала, улыбалась, кивала и изумлялась про себя, как это люди умудряются вокруг крошки правды, в данном случае возвращении Нелл, напридумывать столько ерунды. Просто диву даешься, даже страшно становится.Не надо было быть экстрасенсом, чтобы уловить настроение горожан. Все были напуганы. Они боялись и искали ответов. К сожалению, довольно быстро вместо ответов они начинали искать кого-нибудь, все равно кого, чтобы взвалить на него вину за беспорядки в городе. И в ситуации, когда по городу бродит безликий убийца, до которого не может добраться закон и которому удается избежать наказания, Нелл была самым подходящим кандидатом на эту роль.Это еще больше укрепляло стремление Шелби выяснить правду.– Шелби, ты ведь знаешь Нелл Галлахер?Шелби щелкнула затвором фотоаппарата, чтобы доказать, что у нее есть повод болтаться около здания суда, потому повернулась и улыбнулась шерифу Коулу.– Разумеется, Итан, я ее знаю. А что? Он слегка поморщился.– Не знаешь, где она была последние двенадцать лет? Что делала?– Да нет. Я кое-что слышала, разумеется, в основном от Хейли, пока она не уехала, но сама Нелл ничего не рассказывала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39