— Объясняю. Имплантированное ему психологическое оружие совершенно бесполезно в данной точке. Именно поэтому я ее и выбрал.
— Бесполезно? — начала она.
— Прости, малышка, — оборвал я ее. — Он тонко сработал. Ближайший энергоотвод вне досягаемости. Он выбрал единственное мертвое место на пару тысяч столетий и заманил нас именно в него.
— Тебе не жаль, что все усилия оказались напрасными? — проговорила она, стараясь скрыть дрожь в голосе.
— Не стоит об этом. Я уверен, что в ближайшем будущем вы докажете мне и себе, что я не ошибся в выборе, — сказал карг. — Теперь мы отправимся к месту, где вы внесете свой вклад в дело Конечной Власти.
Он встал.
— Но мы еще не пообедали, — заметил я.
— Идемте, мистер Рэвел. Не время упражняться в остроумии.
— Ну да ладно, мне никогда не нравилась холодная баранина, — ответил я и тоже встал.
Меллия медленно поднялась со стула, не сводя с меня глаз.
— Ты собираешься сдаться вот так, без борьбы?
Я пожал плечами и улыбнулся. Ее лицо побледнело, очаровательный ротик искривила презрительная гримаса.
— Осторожно, предупредил я. — А то от нашей взаимной симпатии ничего не останется.
Карг достал из кармана маленький кубик и что-то с ним сделал. Мой взгляд упал на кривобокого хозяина, выглядывавшего из кухни, но тут все закрутилось в урагане вроде того, который унес Дороти в страну Оз.
29
— Красиво, не правда ли? — Карг взмахом руки обвел сотни квадратных миль нержавеющей стали, на которой мы стояли.
На фоне черного неба вздымались остроконечные крыши металлических зданий, напоминавших редкие клыки. В ослепительном свете мощных прожекторов виднелись причудливой формы гигантские механизмы. Они тяжело передвигались среди построек, издавая оглушительный грохот.
Рядом с нами бесшумно остановилась маленькая повозка с резиновыми колесами. Мы взобрались на нее и сели на сидения, созданные исключительно с утилитарной целью: их нельзя было назвать неудобными, но и удобными они тоже не были. Повозка покатилась вперед, очень быстро набирая скорость. Воздух был холодным и мертвым. Конусоподобные здания быстро приближались. Меллия сидела рядом со мной, неподвижная, как мумия. Мы стрелой влетели под громадные, как скалы, здания, и машина так неожиданно свернула на пандус, что Меллия схватилась за меня, чтобы не упасть. Но тут же убрала руку.
— Расслабься, — посоветовал я. — Развались на сидении, не сопротивляйся движению. Представь, что ты мешок с картошкой.
Слава Богу, повороты скоро кончились, машина промчалась некоторое время прямо и нырнула в туннель, который изгибался вправо и вверх. Мы выехали на широкую террасу в четверти мили над равниной. Повозка подкатилась почти к самому краю и остановилась. Мы вышли.
Карг направился к мостику шириной не более восемнадцати дюймов, исчезавшему в полной темноте. Перил не было. Меллия отшатнулась.
— Ты можешь пройти по нему?
— Не думаю… Нет, — проговорила она шепотом, словно ненавидя себя за это признание и собственной слабости.
— Закрой глаза и думай о чем-нибудь приятном, — сказал я и подхватил ее на руки.
Какое-то время тело ее было напряжено, но потом она взяла себя в руки и расслабилась.
— Вот так, — одобрил я. — Мешок с картошкой…
Карг не ждал. Я последовал за ним, не отрывая глаз от узкой полоски его спины; путь показался мне долгим. Я старался не думать о скользкой обуви, о конденсировавшейся влаге, о выступавших головках заклепок и о пустоте внизу.
Наконец из темноты впереди выплыла освещенная дверь. Я не смотрел вниз, представив себя, шагающим по широкому проспекту. Это помогло. Я добрался до вожделенной двери, сделал три шага внутрь, поставил Меллию на пол и подождал, пока прошла дрожь в ногах.
Находились мы в хорошо обставленной комнате с роскошным ковром темно-коричневого цвета на полу, каменным камином, множеством задрапированных зеркал и тусклой полированной мебелью из красного дерева. Пахло кожей, бренди и немного табаком.
— Вам будет здесь удобно, — заверил карг. — Кладовая полна продуктов. Фонды библиотеки и фонотеки к вашим услугам. Есть ванная с сауной, небольшой спортивный зал, хорошо подобранный для каждого из вас гардероб и, конечно, широкая, по-научному спроектированная кровать.
— Не забудь еще про вид на листовой металл с балкона, — напомнил я.
— Да, конечно, — серьезно согласился карг. — Вам будет здесь вполне удобно…
На этот раз слова прозвучали почти как вопрос.
Меллия подошла к столу и потрогала искусственные цветы в грубо обожженной вазе, такой большой, что ее можно было бы использовать в крематории.
— А как же еще мы можем себя чувствовать? — горько рассмеялась она.
— Полагаю, вы пожелаете отдохнуть и восстановить силы, — продолжал карг. — Я дам вам на это время. Инструкции относительно своих обязанностей получите позже.
Он повернулся, чтобы уйти.
— Подождите! — резко выкрикнула Меллия.
Он обернулся.
— Вы что же, думаете, что можете вот так взять и уйти, оставив нас без какого-либо объяснения, в неведении, что нас ожидает?
— Вас проинформируют…
— Я хочу, чтобы меня проинформировали сейчас!
На лице карга появилось выражение заинтересованности. Такое лицо, наверное, было бы у патологоанатома, если бы его клиент внезапно зашевелился.
— Вы возбуждены, мисс Гейл. Уверяю вас, для этого нет никаких причин. Ваша работа здесь будет довольно простой и безболезненной… для вас…
— На вас работают сотни людей. Зачем же было похищать нас?
— Не людей, — поправил он вежливо. — Каргов. К сожалению, данная задача не может быть выполнена неорганическим существом.
— Продолжайте.
— Миссия Конечной Власти, мисс Гейл, заключается в том, чтобы создать темпорально стабильный анклав среди несколько хаотичных условий, возникших из-за некомпетентного вмешательства человека в энтропический контур. Для этого нам необходимо отбирать только те временные нити, которые проявят высокую степень жизнеспособности, дабы, способствовать выживанию темпоральной ткани времени Конечной Власти. В данный момент не существует аппарата, который смог бы вынести правильное суждение по такому вопросу. Однако, как оказалось, органические гуманоиды обладают определенными, хотя и мало изученными в настоящее время способностями, дающими им возможность верно почувствовать силу континуума. Это лучше всего удается паре квалифицированных агентов, один из которых занимает позицию в том, что я мог бы описать как стандартную энтропическую среду, а другой переносится в последовательность альтернативных вариантов. Любое ослабление излучения человека, вызванное падением жизнеспособности, сразу же ощущается контролирующим партнером, и в главную картотеку вносится соответствующая запись. Таким образом, мы сможем составить точную карту, которой будем руководствоваться при выборе составных темпоральных нитей.
— То же самое, что брать канарейку в угольную шахту, — пояснил я. — Если канарейка задрала лапки, беги в укрытие.
— Не надо так говорить, мистер Рэвел. Возвращение агента осуществляется немедленно. Едва ли я рискну потерять столь ценную собственность, подвергнув ее действию вредных условий.
— Ты настоящий гуманист, карг. Так кому уходить, а кому зевать дома?
— Вы будете меняться местами. Думаю, мы сначала испробуем в поле вас, мистер Рэвел. Затем, возможно, поменяем местами. Вы довольны?
— Это слово кажется мне не совсем подходящим.
— Я полагаю, вы шутите. В любом случае, я рассчитываю на то, что вы сделаете все, что от вас зависит.
— Похоже, вы не сомневаетесь в этом, — удивилась Меллия.
— Ни капельки, мисс Гейл. Ибо, если вы окажетесь неспособными выполнить задание и, таким образом, докажете свою бесполезность для Конечной Власти, от вас избавятся. От обоих. Самым безболезненным способом. Этот вопрос я уже объяснил мистеру Рэвелу.
Он сказал это так, словно сообщал правила проживания, запрещающие курение в постели.
Во взгляде Меллии, обращенном ко мне, я увидел укор и мольбу.
— Ты ошибся, — сказала она. — Ему безразлично, что случится со мной. И вовсе не безразлично, что…
Она резко замолчала, но карг, казалось, этого не заметил.
— Не говорите глупостей. Я прекрасно осведомлен об одержимости мистера Рэвела Лайзой.
Он кинул на меня взгляд, говоривший, что любые секреты, которых он не знал, не стоили того, чтобы знать их.
— Но… я не Ла…
Она сама оборвала фразу как раз в тот момент, когда я уже открыл рот, чтобы остановить ее.
И чуть слышно добавила:
— Понимаю…
— Не сомневаюсь в этом, — кивнул карг.
30
Наша первая попытка состоялась на следующее же утро. «Утро», конечно, было всего лишь удобным термином для обозначения того времени, когда мы вставали. Небо оставалось по-прежнему черным, источником света служили прожекторы. Так как карг не побеспокоился ничего объяснить, я сам сделал из этого кое-какие выводы.
Он провел нас по тихому проходу, достаточно широкому, чтобы не стеснять движений, вызывавшему, однако, при этом чувство клаустрофобии. В уютных комнатах, мимо которых лежал наш путь, я увидел трех каргов, работавших молча и, вне всякого сомнения, с большой пользой над чем-то, похожим на тестирование или составление программы для компьютера. Людей там не было. Я не задавал вопросов, а наш проводник не стремился дать какую-либо информацию.
Комната в какую мы вошли, представляла собой небольшой куб, в котором главное место занимали различные приборы, экраны дисплеев и шкафчики с инструментами, расположенные сплошными рядами по всем четырем стенам. В центре друг напротив друга стояли два простых стула. Ни успокаивающего зеленого цвета, ни мягких сидений. Только угловатый, холодный металл.
— Начало операции очень простое, — объявил наконец карг. — Вы займете свои места…
Он показал, где чей стул. Два вошедших молчаливых карга-техника принялись за настройку приборов.
— Вас, мистер Рэвел, — продолжал карг, — перебросят в выбранную точку. Там вы пробудете определенное время, достаточное, чтобы оценить среду и передать информацию мисс Гейл, после чего вас возвратят сюда и немедленно отправят в новое место. Таким образом мы сможем проверить энергетическую жизнестойкость нескольких сотен вероятностных стеблей.
— А чем будет в это время заниматься мисс Гейл?
— На ней будут сконцентрированы лучи, исходящие из батареи сканера, фиксируя ее реакцию. Она, конечно же, останется здесь, тело ее прикрепят к стулу, чтобы избежать каких-либо физических повреждений.
— Приятно, черт побери, — разозлился я. — Всю жизнь мечтал о такой работе. Не могу дождаться своей очереди.
— Всему свое время, мистер Рэвел, торжественно возвестил карг голосом кредитора, рассматривающего просьбу должника об отсрочке. — Сначала вам предстоит сыграть более активную роль. Мы можем приступить к делу сейчас же.
— Ты меня удивляешь, карг, — сказал я. То, что ты делаешь, — худший вид засорения времени. Эта программа за день создаст больший энтропический хаос, чем Центр Некса сможет рассчитать за год.
— Никакого Центра Некса нет.
— И никогда не будет, а? Знаешь, иногда мне ужасно хочется узнать, как это тебе удалось абсолютно избежать выполнения своей основной задачи. Ты знаешь, что создан совсем не для такой деятельности?
— Вы снова переходите к догадкам, мистер Рэвел. Мы находимся сейчас во времени старой эры, в периоде, называемом некогда Плейстоценом. Человеческой культуры, которая, согласно вашим прямолинейным предположениям, создала меня или однажды создаст, не существует и никогда не будет существовать. Я позаботился о том, чтобы уничтожить ответвления данного ствола. И в то время, как мои мнимые создатели являются лишь фантазией вашего ума, я существую в виде обладающего сознанием организма, возникшего за множество тысячелетий до третьей эры; поэтому можно легко доказать, что ваша концепция моего происхождения — миф, рассуждения, необходимые вам, чтобы обеспечить себе господствующее положение.
— Для кого ты все это городишь, карг? Не для меня ведь! Я не поймаюсь на эту удочку. Да и агент Гейл тоже. Итак, для самого себя? — усмехнулся я через силу. — Ты делаешь успехи. У тебя настоящий невроз, прямо как у человека.
— Я не стремлюсь стать человеком. Я карг. Вы употребляете это слово с презрением, но для меня оно эмблема врожденного превосходства.
— Ну, тебя только тронь. Давай займемся делом. Меня ведь притащили сюда, чтобы портить энтропический континуум — сотни линий в день. Так что нам лучше начать. Пока, малышка, — обернулся я к Меллии. — Я знаю, наступит время, когда у тебя все будет отлично. Да-да, ты не ошиблась — я говорю о времени.
Она испуганно улыбнулась мне, пытаясь прочесть в моих глазах надежду. Но ее там не было.
Карг протянул мне маленький металлический кубик размером с игрушечный, из которых двухлетние малыши строят домики. Кнопка на одной из его граней должна была помочь мне вернуться в эту комнату.
— Сначала мы займемся настройкой сложного аппарата, охватывающего оба ваших мозга, — деловито проинструктировал он. — Для того, чтобы они выполнили свою часть работы, необходим очень сильный стресс. Оставайтесь на месте, и вы не подвергаетесь внешним воздействиям. Однако, если психическое давление станет слишком большим, можете нажать кнопку возврата.
— А что, если вместо этого я выброшу кубик, карг? А что, если мне понравится место, в которое я попаду, и мне захочется там остаться?
Карг не удосужился ответить. Не глядя на Меллию, я саркастически отсалютовал ему; он подошел к пульту…
…И я оказался в другом месте.
31
Но не там, где он думал. Когда поле сомкнулось вокруг меня, я захватил его, переформировал и переориентировал энергию сначала на то, чтобы нейтрализовать пробивающий время импульс, а потом — чтобы заморозить момент в стазисе. И оценил обстановку.
Я находился в фокусной точке сложной системы силовых линий. Проверив те из них, которые вели к источнику энергии, я получил первое серьезное потрясение. Карг брал энергию для торможения времени из основного цикла сотворения-разрушения Вселенной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19