В дрожащем свете факела Бетани принялась изучать выжженные на дереве цифры и буквы, указывающие год урожая и сорт вина. Пройдя мимо бузины и одуванчика к самому дальнему ряду, она наполнила кувшин худшим вином, имевшимся в замке.
Проходя мимо кухни, девушка увидела, как Майда наливает в молоко яблочный уксус, сбраживая его для приготовления теста. Нет, она не должна даже думать об этом! Но все благие намерения Бетани улетучились в одно мгновение. Поставив вино на стол, она взяла пустой кувшин.
– Майда, налей сюда уксус. Как он только смеет говорить, что наши вина кислят!
Майда побледнела:
– Миледи, остановитесь, это неразумно.
– Нет, я не позволю этому человеку оскорблять мой дом!
– Миледи, он вправе делать все, что ему угодно. Наши жизни зависят от его прихоти. Стоит ли беспричинно гневить его? – спросила Майда, грозя Бетани выпачканным в муке пальцем.
– Вся его ярость выплеснется на меня. Пожалуйста, пойми, Майда: я должна сделать это.
Покачав головой, кухарка наполовину наполнила кувшин уксусом, печально глядя на госпожу.
– А что вы будете делать сегодня вечером, миледи?
Прозвучавшее в ее голосе беспокойство разрядило напряженность между женщинами. Бетани, улыбнувшись, долила в кувшин вина:
– Я уже обо всем подумала. Не тревожься.
– Не могу не тревожиться.
Бетани решила уступить любопытству кухарки:
– Нормандский пес хитер, но я хитрее.
– Неужели? – В голосе Майды сквозило недоверие.
Бетани пропустила издевку мимо ушей:
– Я задумала одно небольшое дельце, и к ночи у рынаря будут заботы поважнее, чем нежелающая разделять с ним ложе рабыня.
Еще раз покачав головой, Майда отвернулась, и укор в ее жесте не остался незамеченным.
– Не беспокойся, Майда, – сказала Бетани. – Все будет хорошо.
– Да, вы совершенно правы, миледи. Все будет хорошо… Только для кого хорошо?
Не обращая внимания на предостережение кухарки, Бетани взяла кувшин со смесью вина и уксуса и отнесла его в залу. Ройс де Бельмар сидел за столом рядом со своим братом, и Мери. Бетани наполнила его кубок жидкостью, и тотчас же воздух наполнился резким запахом уксуса.
Рыцарь поднес кубок к устам, и его ноздри широко раздулись. Бетани поспешно отвернулась, скрывая удовлетворение. Пусть захватчик поперхнется, выпив отвратительную смесь!
– О, это вино превосходно. Леди Мери обязательно должна попробовать его.
Бетани резко обернулась, поняв, что ее хитрость раскрыта.
– Нет, моя сестра не любит вино.
Не обращая на нее внимания, Ройс повернулся к Мери:
– Не желаете ли выпить кубок вина, леди Мери? – Вставив ей в руку пустой кубок, он торжественно поднял свою чару. – Прошу вас присоединиться ко мне.
Мери беспомощно взглянула на сестру. Отказаться она не могла.
– Она не будет пить с вами. Произнесите тост, и я с удовольствием подниму кубок. – Бетани с издевкой покачала головой. – Судя по всему, вы полагаете, вино отравлено.
Рыцарь улыбнулся, но улыбка его была наполнена не весельем, а осуждением.
Под его пристальным взглядом Бетани наполнила кубок из кувшина с вином и уксусом. Налить лишь чуть-чуть смеси значило подтвердить подозрения рыцаря, поэтому девушка наполнила бронзовую чару до краев.
– За Нортумберленд и людей, живущих здесь! – поднял кубок рыцарь.
Сглотнув комок в горле, Бетани вскинула вверх руку с кубком. От резкого запаха уксуса у нее выступили слезы, и она часто заморгала.
– За Нортумберленд и людей, да освободятся они из-под пяты захватчиков.
Вторая часть тоста дала ей хоть какое-то удовлетворение.
Ройс де Бельмар медленно поднес кубок к губам, чтобы Бетани сделала то же самое. Стальной взгляд его темно-синих, словно полночь, глаз следил за каждым ее движением.
Колебаться – значит признать свою вину, а на это Бетани не пойдет никогда.
Глубоко вздохнув и собравшись с духом, она наполовину осушила кубок. Кислое пойло обожгло ей горло и молнией ударило в желудок. По щекам Бетани потекли слезы; она судорожно глотнула воздух.
Сквозь пелену слез девушка увидела, как рыцарь покачал головой.
– Воистину ты самая упрямая женщина, какую я когда-либо встречал. – Зала наполнилась тихим смехом. – В следующий раз, Анни, выбери что-нибудь более подходящее. Запах уксуса ни с чем не спутаешь.
Он совершенно прав. В следующий раз она воспользуется ядом без вкуса и без запаха. Бетани посмотрела на свой недопитый кубок, на нормандского рыцаря, снова на кубок. С каким наслаждением она плеснула бы эту мерзость ему в лицо!
– Анни… – В голосе рыцаря прозвучала неприкрытая угроза. – …И не думай об этом.
Бетани взглянула ему в глаза, гадая, как ему стали известны ее мысли.
И все же стоит плеснуть вином ему в лицо, каким бы ни было наказание. Но, когда сердце Бетани уже взяло верх над здравым смыслом, она вдруг заметила бледное лицо Мери. Ее робкая младшая сестра была в ужасе от происходящего. Нельзя допустить, чтобы платой за месть стал рассудок Мери.
Переполненная отчаянием, Бетани с силой опустила кубок на стол. Проклятие! Смирение не приносит никаких воздаяний, что бы ни говорило Священное писание.
Несколько глубоких размеренных вздохов помогли Бетани совладать с собой, и, медленно подняв голову, она взглянула в лицо ненавистному нормандцу.
Веселье, наполнявшее его глаза, свидетельствовало о том удовольствии, которое получал за ее счет рыцарь. Девушке была невыносима сама мысль о том, что она, Бетани Нортумберлендская, является для этого варвара чем-то вроде шута.
Собрав остаток сил, Бетани расправила плечи, выдержав пристальный взгляд рыцаря.
– Рабыня, займись ванной для меня.
Этими несколькими словами он напомнил ей всю безнадежность ее положения. Ванна. Ах да, ванна. Несмотря на то, что Бетани попыталась прогнать нежеланные воспоминания, у нее перед глазами возникли красочные картины вздувшихся мышц и налившейся плоти, и у нее задрожали руки. Эти воспоминания словно призраки донимали ее.
Бетани и не подозревала, что ей придется столкнуться еще и с такими трудностями. Не полагаясь на слова, она ограничилась кивком. Меньше всего на свете ей хотелось, чтобы дрогнувший голос выдал ее самые сокровенные мысли.
Она совершила глупость, затеяв эту проделку с уксусом; но впредь такого не повторится. Пытаясь утешить оскорбленную и израненную гордость, Бетани напомнила себе о предстоящем вечере. Она обдумала все до мелочей.
Сегодня вечером настанет черед рыцаря попасть в глупое положение.
Мысль о том, как могущественный полководец будет безуспешно рыскать по замку в поисках своей рабыни, доставила Бетани огромное наслаждение.
Она буквально услышала голоса ее соотечественников, перешептывающихся и насмехающихся над глупым завоевателем. Их слова вызвали волну сладостного наслаждения местью, захлестнувшую Бетани. «Женщина Нортумберленда повелевает; она рождена и вскормлена для того, чтобы вести, а не идти следом», – будут говорить вполголоса люди, смеясь над незадачливым чужеземцем.
Ощутив прилив новых сил, Бетани легко взбежала вверх по лестнице. Сегодня вечером победителем станет она. Она перехитрит Ройса де Бельмара, и это излечит ее уязвленное самолюбие.
Глава 5
Во всех очагах мрачного замка на берегу горного озера был разведен огонь, эль лился рекой. Приглашенные вожди кланов, оставив своих воинов в большой зале, двинулись по коридору, отбрасывая на стены дрожащие тени. Люди, встречавшиеся до этого лишь на поле брани, собрались, чтобы поднять чару за здоровье пригласившего их лэрда Мактавиша, в небольшой угрюмой зале, расцветив ее своими пестрыми пледами. Часть вождей, вспотев в жарко натопленном помещении, сняли куртки и остались в одних пледах. Некоторые из них пошли еще дальше и сняли даже пледы, оставшись в том виде, в каком появились на свет.
– Могуществен ли ты? – спросил лэрд Мактавиш вождя клана с запада, украдкой глядя на знаки, подаваемые отцом Джоном.
Священнослужитель, как было условлено заранее, бродил по наполненной зале, собирая как благоприятные, так и неблагоприятные сведения о претендентах, должные помочь лэрду сделать свой выбор.
– Не беспокойся. Мне, Киллиану Маклеоду, не нужно оглядываться, считая, сколько воинов у меня за спиной, – надменно ответил молодой шотландец.
– Этот человек опасен, – предостерег Мактавиш, и взгляды всех присутствующих с живым интересом обратились к воинственному Маклеоду.
– За приданое леди Бетани – треть находящегося в той комнате, – указал шотландский вождь на комнату, где были сложены вывезенные из замка Ренвиг богатства, – я готов отправиться в ад.
Услышав его смелый ответ, собравшиеся в зале вожди одобрительно закивали.
Не обращая внимания на то, что священник, услышав слова Маклеода, нахмурился, Мактавиш сказал:
– Я знал, что ты достойный воин.
– Значит, девчонка не знает о твоих планах? – Киллиан Маклеод выхватил кубок с элем у проходившего мимо слуги.
– Нет, но она согласится.
Седрик, раненый начальник гарнизона замка Ренвиг, поднялся, опираясь на костыли, и обратился к молодому вождю:
– Не беспокойся, парень. Наша госпожа очень красивая.
– Да пусть она будет похожа на моего коня. – Осушив залпом огромный кубок, воин вытер рукавом губы и с усмешкой взглянул на лэрда Мактавиша. – Меня интересует только ее богатство.
Несмотря на то, что человек этот лишь сказал вслух правду, от его черствых слов Мактавиш почувствовал уколы совести. Всевышний свидетель, ноша, лежащая у него на душе, уже долго мучит его. Однако лэрду удалось ответить с выработанной долгим опытом непринужденностью:
– Итак, остается только одна помеха, но шотландца она не остановит. Между тобой и деньгами стоит нормандский рыцарь.
Маклеод, как и все присутствующие, разом повернулся к нему, точно он сошел с ума.
– Даже за все богатство Англии я не выступлю против нормандцев. Тебе придется поискать кого-то другого, готового заплатить за приданое своей жизнью.
Поставив кубок на стол, Маклеод развернулся и направился к выходу. Некоторые из вождей последовали за ним.
– Среди вас нет ни одного воина, готового бросить вызов завоевателям ради богатого поместья и нежной благодарности прекрасной девушки?
Гневное обвинение Мактавиша повисло в воздухе, но ответом на него явились лишь звуки торопливых шагов вождей, спешащих покинуть залу. Выплескивая охватившее его отчаяние, смешанное с гневом бессилия, лэрд бросил им в спину последнее оскорбление:
– Горько мне, что я дожил до того дня, когда на нашей земле не осталось ни одного храброго мужчины!
– Я, Фенрир Гунн, возьму в жены эту девушку, – донесся из дальнего угла залы зычный голос. – Хотя я не могу похвастаться древностью своего рода, девушку в беде я не оставлю. И, в отличие от всех, евших твой хлеб и пользовавшихся твоим гостеприимством, я не боюсь нормандцев!
Это высказывание вызвало неодобрительный ропот, и еще несколько вождей покинули залу. Оставшиеся подняли кубки, приветствуя бесстрашного воина.
Мактавиш испытал несказанное облегчение, но постарался внешне ничего не показать. Он внимательно посмотрел на Гунна. Цвета пледа смельчака говорили, что он принадлежит к клану с севера. Странные они люди, эти северяне. Но в храбрости им не откажешь.
– Парень, я должен знать, собираешься ли ты делиться этим богатством и есть ли у тебя возражения против того, чтобы я оставался опекуном.
Задавая этот вопрос, Мактавиш сознавал, что существуют вещи важнее денег и клановой принадлежности. Но урок этот он усвоил слишком поздно.
– Нет, рисковать своей жизнью ради тебя я не стану. Деньги и девушка мои, Мактавиш. Если твой плед протерся до дыр, обращайся за шерстью в другой клан.
– В уме тебе, не откажешь. Что ж, будь по-твоему, – сказал Мактавиш, радуясь, что нашел человека, готового вызволить из беды его родственников.
Разумеется, ответственность за них лежит на плечах самого Мактавиша, но он, будучи лэрдом, не вправе втягивать свой клан в войну. А так гнев иноземного захватчика падет на северянина.
Брам подошел к Фенриру:
– Девчонка она хорошая, парень, не сомневайся. Но ты должен спасти также ее родственников.
– Я справлюсь с этим без труда, – подняв кубок, Фенрир залпом осушил его.
– Значит, по рукам. Ты спасешь леди Нортумберлендскую и ее родственников.
– Нортумберленд. – Северянин задумчиво почесал подбородок. – Название мне знакомо. Должно быть, богатства этой земли настолько значительны, что я запомнил это слово.
– Да, парень, ты прав. Однако задача твоя не из простых. Новый хозяин замка считает твою невесту своей рабыней.
– Ну да, – понимающе кивнул Фенрир. – Семья девушки оказала ему сопротивление.
– Нет. Она сама выступила против него.
– Женщина?
– Да. От матери она унаследовала твердость и мужество, сделавшие бы честь любому воину, вот только девчонка не в меру вспыльчива. – Увидев предостерегающий взгляд священника, Мактавиш смущенно закашлялся. – Бетани – девушка сильная и храбрая. Она пошла на это, чтобы дать время своим людям покинуть замок. Ты не пожалеешь о своем выборе.
Отец Джон хлопнул северянина по спине.
– Повезло тебе, Фенрир Гунн! Ты получишь невесту красивую и смелую, с сердцем из чистого золота и железным духом. Чего еще желать мужчине? К тому же, к этому следует добавить награду, которую ты получишь на небесах за спасение невинного ангела из когтей самого дьявола.
Молодой шотландец положил руку на рукоять меча.
– Так чего мы ждем? В путь.
– Нет, мы выступим утром, – сказал Мактавиш, и впервые за вечер его губы тронула улыбка.
– Если Ройс де Бельмар откажется отдать ее, ты встанешь на моей стороне? – спросил Фенрир.
– Только в том случае, если ты поделишься приданным, парень. Иначе я не стану рисковать своей жизнью и безопасностью моего клана.
Если в его голосе и прозвучало сожаление, то его не услышал никто, кроме священника. Те, кто привык выслушивать исповеди, готовы услышать раскаяние в любом ответе.
– Нет, приданое принадлежит мне одному, – ответил северянин.
– В таком случае и сражаться тебе тоже придется одному.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47