— Королева взяла у Кристиана цепочку и, надев ее ему на шею, возложила руку на голову молодому человеку. — Я полагаю, сам Господь говорил с вами устами нашего отца и госпожи Бекет. Ступайте же и заберите с собой нашу Нору и своего бродягу. Недоразумений для одного дня было достаточно. Но, — Мария подняла палец, — запомните. Нам не нравится, что вы бегаете за девушкой, которая обручена. Декорум, милорд. Соблюдайте декорум.
И с этим последним предупреждением Мария удалилась в свою спальню. Кристиан взвалил на плечо Иниго и зашагал вслед за Норой к выходу. Епископ не отставал от них, рассыпаясь в извинениях, пока перед ними не закрылась дверь в королевские покои. Тут он остановился и, пропустив Нору, загородил Кристиану дорогу.
— Д'Атека говорил, что ум твой так же гибок, как и тело.
— Какое отношение ко мне имеет д'Атека?
— Никакого. Но помяни мои слова, Кристиан де Риверс. Ты погряз в пороках и ереси. На твоем месте я начал бы готовить себя к мученичеству, так как если и была на свете душа, нуждающаяся в очищении, так это твоя.
— Чума на тебя, Боннер. И да упаси меня Господь от тех, кто осмеливается судить там, где только Он один судья.
Только выйдя в холл и услышав, как Нора отдала приказание позвать слуг с носилками, Кристиан окончательно поверил, что ему удалось избежать ловушки Боннера. Нора стояла к нему спиной, занятая разговором с лейб-гвардейцем. Господи, она спасла его. Конечно, он и сам сумел бы себя спасти, но она готова была пожертвовать ради него жизнью! Мысль эта вызвала в его душе целую бурю чувств. Здесь был и гнев, и изумление, и страстное желание забыть в ее объятиях о всех своих страхах и ярости.
— Я, кажется, схожу с ума, — пробормотал он. Стараясь отвлечься от мыслей о Норе, он опустил глаза на лежащего без сознания у его ног Иниго. Кто же все-таки устроил эту чудовищную западню? У Боннера, несомненно, никогда не хватило бы мозгов придумать такое одному. К счастью, его маленькая мышка, обратившаяся вдруг в дракона, разрушила западню, прежде чем он в нее угодил.
Как странно, подумал он. Она ревновала его, и в то же время, не раздумывая, тут же бросилась его защищать, несмотря на грозящую ей самой смертельную опасность. И он желал ее. Все еще. Постоянно. Поразительным было это неослабевающее желание, непреходящая прелесть для него этой мышки-дракона… Оставив Иниго, он присоединился к Норе. Лейб-гвардеец отсалютовал ему и тут же исчез, когда Кристиан наклонился и прошептал ей на ухо:
— «Кто светла как заря, прекрасна как луна, ясна как солнце и ужасна как армия под знаменами?»
В этот вечер в знаменитом «Лысом пеликане», расположившемся на одной из узких зловонных улочек южного Лондона, было настоящее столпотворение. Заслышав донесшийся с верхней площадки лестницы львиный крик, завсегдатаи этого гостеприимного заведения тут же побросали свои кружки с элем, карты и кости и полезли прятаться под столы и стулья, они, воры и проститутки, мошенники и бродяги, одинаково дрожали от страха, ибо Кит снова был здесь и далеко не в мирном настроении. Внезапно из одной из трех дверей наверху вылетела глиняная чашка и, ударившись о край игорного стола, раскололась на мелкие кусочки. За ней последовала кожаная сумка. При падении она раскрылась, и из нее вывалились ножи и скальпели. Два картежника тут же бросились к ней и, не поделив добычи, начали было тузить друг друга по голове, но донесшийся в этот момент сверху чей-то испуганный крик заставил их мгновенно ретироваться. На площадке лестницы появился разгневанный Марс в батистовой рубашке и штанах в обтяжку, у которого в руках бился, пытаясь освободиться, похожий на хорька человечек в платье и берете, говоривших о его принадлежности к лекарской братии.
— Ах, ты сукин сын, годный лишь на корм червям! — вскричал Марс и, крепко ухватив извивающегося и визжащего человечка за ворот платья, перебросил его через перила.
Повисший в воздухе лекарь отчаянно молотил конечностями, которые, как могли судить стоявшие внизу зрители, были белыми, волосатыми и не совсем чистыми.
— Ах ты мразь!
Человек, державший лекаря на весу, расставил пошире ноги для большей устойчивости и, стукнув свою жертву головой о перила, выпустил из рук.
Лекарь рухнул на трактирного слугу, оказавшегося в этот момент на свое несчастье прямо под ним. Слуга взвизгнул и рывком сбросил с себя живой снаряд. Тот грохнулся на пол и так и остался лежать там, стеная и охая. Сидящий за ближайшим столиком Эдвард Хекст продолжал как ни в чем не бывало поглощать с наслаждением свой мясной пирог, не обращая на страдальца никакого внимания.
Упираясь руками в бока, из кухни выплыла восхитительная Мег, хозяйка этого веселого заведения и наставница множества честолюбивых юнцов, избравших своей карьерой воровство.
Сдув с лица влажную от пота светлую прядь, она подняла голову и крикнула все еще стоящему на площадке человеку:
— Ты же сам просил лекаря, дорогуша. А теперь куда он годится?
Человек в батистовой рубашке бросил на Мег яростный взгляд.
— Ты прислала мне мошенника. Он полез в раны Иниго грязными пальцами, да еще пытался пустить ему кровь.
— Но, клянусь, он настоящий лекарь, Кит.
— Мне плевать, кто он. Я видел, как люди умирали от потери крови и занесенной в раны грязи. Чтоб ему всю вечность жариться в аду! — Кит положил руку на рукоять кинжала у себя за поясом.
— Ну-ну, успокойся, дорогуша. — Мег двинулась вверх по лестнице. — Я выгоню его, если уж тебе этого так хочется. Нет никакой нужды убивать несчастного когда ты гневаешься на кого-то другого.
Она приблизилась к нему и положила руку на рукав камзола. Кит мгновенно отпрянул и встал, прислонившись спиной к перилам.
— Им пора бы уже быть здесь.
— Терпение, дорогуша. Требуется какое-то время, чтобы вытащить человека из подземелья. Да не тревожься ты так. Полли не привыкать. Она провела там не одну ночь в свое время.
Кит отвернулся от Мег и шагнул в комнату, где лежал Иниго.
— Я не тревожусь о Полли. Боюсь только, как бы мне не пришлось заниматься воспитанием ее грязного ребенка. Принеси мне свежей воды и еще тряпок, и пришли жареной баранины и вина. Для Иниго супа.
Мег чертыхнулась и двинулась вслед за Китом. Когда она вошла, он стоял у стола и, держа в обеих руках лоскут материи, тянул его в стороны, пытаясь разорвать.
— По твоей милости, мой красавец, в таверне вот уже несколько часов стоит настоящее столпотворение.
Губы Кита раздвинулись в хищной ухмылке. Не обратив на него никакого внимания, Мег оглядела его с головы до пят.
— Чего тебе не хватает, дорогуша, так это хорошей встряски в кроватке, дабы излить из тебя всю эту желчь.
Кит дернул за лоскут, разорвав его надвое.
— У меня нет сейчас настроения.
— Ты покинул мою школу слишком рано, чтобы толком чему-то научиться, мой красавец.
— Я выучил достаточно, — он разорвал надвое еще один лоскут, и еще один.
Из открытой двери послышался смешок, и две девушки Мег, Энни и Гертруда внесли в комнату полные снеди подносы.
— Еда, Кит, — сказала Энни.
— Вино, Кит, — сказала Гертруда.
Кит не обратил на девушек никакого внимания. Собрав приготовленные им тряпки и отнеся их на кровать, где лежал Иниго, он принялся промывать свежей водой раны друга и перевязывать те из них, что требовали перевязки. Когда он перевязывал последнюю рану, женская рука оторвала от тряпки его пальцы и закончила работу за него. Другие руки подняли его с кровати.
— Он спит, — сказала Гертруда.
— Больше ты ничего не можешь здесь сделать, — сказала Энни.
Мег оставила Иниго и направилась к Киту, который пытался увернуться от протянутых к нему рук девушек, отступая к двери.
— Я больше не голоден, — проговорил он.
Мег наступала на него спереди, тогда как девушки зажимали его с обеих сторон.
— Я хорошо тебя знаю, красавец, — проговорила Мег. — Ты в ярости, и, пока твое настроение не изменится, никто не сможет чувствовать себя в безопасности.
— Приведи мне сюда этого лекаря и, обещаю тебе, настроение мое сразу же улучшится.
Мег покачала головой и подступила к нему ближе.
— Тебе нужна встряска.
— Убийство отличная встряска. Э… не трогай меня!
Вонзив ногти ему в ляжки, Мег хихикнула.
— Поздно, дорогуша.
Руки Энни скользнули ему под рубашку.
— Поздно.
— Слишком поздно, — проговорила в унисон ей Гертруда, впиваясь ему в рот поцелуем. Кит дернул головой.
— Я так не думаю. — Он шагнул назад и толкнул спиной дверь.
Мег издала победный клич и прыгнула на него. Под тяжестью ее тела Кит покачнулся, и в следующее мгновение его втащили назад в комнату и бросили на кровать. К счастью, на ней с легкостью могли уместиться и пятеро.
Полностью скрывшись под юбками, Кит хватался за русые и темно-каштановые волосы, в то время как нежные пальчики дергали за завязки, на его штанах и гульфике. Наконец член его выскользнул из своей темницы и оказался в руках у Мег. Кит чертыхнулся и попытался вывернуться, но тут Мег быстро, опытной рукой провела по его плоти. Гертруда села ему на грудь, а Энни схватила за руки и, держа их у него над головой впилась в рот поцелуем. Мег опустила голову между его ног.
— Все, дорогуша, ты окружен. — Она поцеловала его. — Сдавайся.
Кит изогнул спину в отчаянной попытке сбросить их всех с себя, но тут Мег снова его поцеловала.
— Сдавайся.
Кит чертыхнулся, и Мег тихо рассмеялась, ощутив ритмичное движение его бедер.
— Вот так-то лучше, мой сладкий. Покажи-ка нам, как ты разгневан.
На этот раз к несказанному удовольствию посетителей «Лысого пеликана» на лестничную площадку выкатились Энни с Гертрудой. Мег поднималась по лестнице с кувшином эля в руках, когда дверь в спальню распахнулась, и оттуда выскочила с криком Энни, а за ней, получив пинком под зад, вылетела и Гертруда.
В дверном проеме возник Кит. Рубашка на нем была разорвана в клочья, и сквозь прорехи виднелась вздымающаяся мускулистая грудь и влажная от пота кожа.
— Говорю вам, негодницы, хватит! Держите свои руки подальше от моего гульфика.
Энни показала ему язык, Гертруда сделала то ж самое, и толпа внизу взревела от восторга. При виде Мег Кит повернулся на каблуках и шагнул назад в спальню. Ухмыльнувшись, она шлепнула его по ягодицам. Рывком он обернулся, и взгляд его наткнулся на кувшин с элем. Продолжая хихикать, Мег протянула ему кувшин.
— Не стоит вновь портить себе настроение, дорогуша, после всех тех усилий, что мы потратили, пытаясь его тебе поднять. Будь хорошим мальчиком.
— Черт тебя подери, Мег! Разве я не был хорошим? Но я усвоил преподанный тобой урок и теперь и с места не сдвинусь без надлежащей охраны. — Он вошел в комнату, бросив через плечо:
— Я запираю дверь.
Дверь за ним с треском захлопнулась, и зрители внизу расстроились, решив, что их развлечениям на сегодняшний вечер пришел конец. Однако они ошиблись, так как не успела дверь спальни наверху захлопнуться за Китом, как входная дверь с грохотом растворилась, и в таверну вихрем влетел юноша в зеленом бархатном плаще. Игроки в кости и карты поспешно прикрыли руками свои монеты, боясь, как бы юнец не смахнул их все на пол своим плащом.
За юношей в зал ворвались двое мужчин. Проскочив между служанкой и мальчишкой-половым, юноша толкнул их на своих преследователей и, вспрыгнув на стойку, побежал по ней, ругая на чем свет стоит пытавшихся поймать его мужчин.
— Ублюдки! Шлюхино отродье! Чтоб у вас отсохли члены! — Внезапно в руке юнца блеснул серебряный кинжал.
В следующую секунду один из преследователей взвизгнул. Бросив взгляд вниз, он увидел, что кинжал, пройдя у него между ног, вонзился в стену, пришпилив к ней его камзол.
Завсегдатаи, которые до этого хохотали во весь голос, наслаждаясь зрелищем того, как два взрослых мужика гоняются по залу за юнцом, разом умолкли и попрятались за стулья и под столы. Один только Эдвард Хекст, дремавший в своем кресле у очага, так и остался на месте. Внезапно наступившая тишина в зале заставила его открыть один глаз.
— Да поднимайтесь вы. Это ведь только щенок.
— Ничего себе щенок, — простонал пригвожденный к стене преследователь. — Он чуть было ногу мне не оттяпал.
Юноша рассмеялся и, нагнувшись, быстро выхватил нож из-за пояса стоявшего у стойки посетителя.
— В следующий раз это будет твой член, Саймон Спрай.
Увернувшись от пытавшихся схватить его рук владельца ножа, юноша побежал по стойке в сторону
Внезапно сверху прямо на стойку перед ним спрыгнул человек. Юноша остановился как вкопанный и, держа оружие наготове, устремил на неожиданно появившегося Кита гневный взгляд.
— Я что тебе, сосунок, что ты посылаешь за мной этих двух усатых кормилиц?
В глазах Кита был полярный холод.
— Подойди и познакомься с нашей хозяйкой мой сладкий.
Блейд перебросил нож из одной руки в другую и медленно покачал головой. Неожиданно Кит присел и, выбросив вперед ногу, с силой ударил Блейда по ногам. Юноша повалился на стойку, и Кит, подхватив выпавший у него из руки нож, быстро отпрянул.
— Чтоб ты сдох! — выкрикнул Блейд.
— Я тоже тебя люблю, — Кит протянул юноше руку и, когда тот отказался ее взять, усмехнулся и сел рядом со своим подопечным. В следующее мгновение нож словно выпрыгнул у него из руки и, пролетев через всю комнату, вонзился в каравай хлеба, лежавший на одном из столиков. Блейд застыл, не сводя взгляда с ножа. Но Кит тут же вновь заставил его обратить на себя внимание, запев ему в самое ухо:
Весной и в летнюю жару, и в зимнюю метель
Она варила поутру в корчме свой крепкий эль.
И поднималася чуть свет — котел на всех один.
И кто зайдет на огонек попробовать пивка,
Эсквайр иль простолюдин,
Столяр, школяр иль баронет, надменный господин,
Присядет всяк у камелька, осушит кружку в два глотка.
А ты опять котел нальешь, опять подсыпешь хмель.
У нас такого не найдешь, кто не любил бы эль.
Закончив песню, Кит сказал:
— Мег оторвет мне голову, если я и дальше буду нарушать покой в ее заведении. Может, поднимемся наверх?
Спрыгнув на пол, он вновь предложил юноше руку. Делая вид, что не замечает протянутой руки, Блейд спрыгнул сам, и Кит тяжело вздохнул, словно своим отказом юноша глубоко его ранил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51