На белой ткани темнели пятна засохшей крови. — Так ты все-таки выяснил, на что она годится, да? И на моей постели! Ты забавлялся с этой шлюшкой на моей постели!
Мрачно поджав губы, Кристиан выдернул простыню из рук Мэгги, скомкал и швырнул в угол комнаты.
— Разве не этого ты хотела, посылая ее сюда? И потом, едва ли ее можно назвать шлюхой. Кровь говорит сама за себя.
Мэгги презрительно усмехнулась:
— Кровь легко подделать. Я частенько делала это для тех джентльменов, которые любят такого рода притворство. Вот уж не знала, что ты из их числа. Итак, Кристиан Маршалл предпочитает девственниц? — Она неестественно рассмеялась. — А я и не знала! Ты бы хоть сказал, так я бы уж для тебя расстаралась. — Кристиан повернулся, чтобы идти, но она поймала его за рукав смокинга:
— Минуточку. Ты еще не заплатил. Положи деньги на туалетный столик. Ты должен мне хотя бы за мое время.
Кристиан потянулся к бумажнику во внутренний карман смокинга. Отсчитав несколько купюр, он швырнул их на кровать.
— За твое и ее время, — сказал он, — ты привела ее сюда, Мэгги, и заслуживаешь вознаграждения.
— Негодяй! — крикнула она вдогонку Кристиану.
Мэгги сползла с кровати и встала на колени. Подняв с пола уцелевшее фарфоровое блюдце, она запустила им в голову Кристиану. Тот пригнулся, и блюдце разлетелось вдребезги, разбившись о деревянную дверь.
В коридоре Кристиан быстро отыскал накидку и варежки Дженни. Он сложил накидку и сунул ее под мышку — пусть думают, что это его пальто. Торопливо спустившись по парадной лестнице, он вышел на улицу. Холодный ветер тут же растрепал его волосы. Оставив наконец позади приторно-сладкие звуки арфы и жеманные голоса, Кристиан завернул за угол особняка Амалии, поднимая ногами снежную пыль. Он без труда нашел балкон Мэгги. Только на нем одном стояла продрогшая женщина, прислонившись к железным перилам.
Лужайку освещали окна дома. Кристиану пришлось встать очень близко к зданию, чтобы его случайно не заметили из окон гостиных.
— Ты можешь прыгнуть? — спросил он Дженни громким шепотом.
Дженни не решалась ответить, боясь, что Мэгги ее услышит. Шум в спальне не стихал с тех пор, как оттуда ушел Кристиан. Мэгги все еще ругалась и швыряла вещи. Последним брошенным предметом стало зеркало с туалетного столика.
— Не волнуйся, — сказал Кристиан, когда до него дошло, почему она не отвечает, — перелезай через перила и прыгай. Я подхвачу.
Безумец! Уж не думает ли он, что она паук-скалолаз?
— Дженни, прыгай! Ничего другого не остается!
Увы, он был прав. Если бы существовал другой выход, она бы уже давно им воспользовалась. Вцепившись в перила онемевшими от холода пальцами, Дженни осторожно перебросила сначала одну ногу, потом другую. Ее юбка зацепилась за чугунную завитушку, украшавшую ограду балкона. Она нетерпеливо дернула ткань. Юбка порвалась, и Дженни, освободившись, потеряла равновесие. Ноги ее заскользили по краю обледеневшего балкона, пальцы, державшие перила, разжались, и она полетела вниз, собрав все свое мужество и силу воли, чтобы не закричать.
Сначала Кристиан услышал, как Дженни отчаянно барахтается на балконе, пытаясь за что-нибудь ухватиться, и только потом увидел, что она вот-вот упадет. Он прыжком отскочил от стены и встал на ее пути. Столкнувшись, они оба покатились в снег. Кристиан постарался как можно быстрее оттащить Дженни в тень балкона.
— С тобой все в порядке? — спросил он, тяжело дыша.
Она кивнула, судорожно глотая воздух.
— Да… со мной все хорошо. Пожалуйста, мистер Маршалл, пойдемте домой.
Ее просьба прозвучала так по-детски трогательно, что Кристиан невольно почувствовал себя заботливым папашей.
— Да, да, сейчас идем, — успокоил он Дженни, — и чем скорее, тем лучше. Вот твои перчатки и плащ, а мне дай мое пальто. — Они обменялись одеждой, и Кристиан, взяв Дженни за руку, помог ей встать на ноги. — Под окнами пригнись, а от угла иди как можно быстрее. Я возьму кэб и через пару минут тебя захвачу.
— Но…
Кристиан вздохнул:
— Не спорь! Нельзя, чтобы нас видели. Если бы ты знала, сколько людей тебя ищут, ты бы не задавала мне лишних вопросов.
Дженни не знала, сколько людей ее ищут, зато отлично представляла, кто они такие. Она сделала в точности так, как просил Кристиан.
Вильям Беннингтон вальяжно откинулся в изумрудно-зеленом бархатном кресле напротив рабочего стола Амалии и поднес к губам бокал шампанского. Пузырьки игристого напитка щекотали ему усы. Хорошо! Ему как раз необходимо промочить пересохшее горло. Там, наверху, было несколько моментов, когда у него во рту напрочь пропадала слюна. Вперившись своими кобальтово-синими глазами в зеленые глаза Амалии, он дождался, пока она отведет взгляд.
— Тебе должно быть стыдно, — холодно сказал он, рассматривая на свет вино в бокале. — То, что ты пыталась сегодня устроить, это самый настоящий шантаж. Я сразу это понял и ни за что не вернулся бы сюда, если бы этот твой костолом-вышибала не был так настойчив.
— Не надо со мной разговаривать в таком тоне, Беннингтон! Я видела, как ты меня слушал, когда мы встретились в этом кабинете. Кажется, тогда ты не подвергал сомнению мои слова. А теперь она исчезла, и ты запел по-другому.
— Ты заварила всю эту кашу из-за какой-то жалкой воровки, которая просто очень похожа на…
— Не просто похожа, Вильям, — с чувством перебила Амалия, — а прямо один к одному. Конечно, я понимала, что могла ошибиться.
— И скоро же ты сообразила, что из этого можно выдоить денежки. Я совершенно не понимаю, как работают твои мозги, Амалия, но на этот раз ты перешла все границы. Эта девушка… как там, Мэгги сказала, ее зовут?
— Дженни.
— Так вот, эта самая Дженни — обыкновенная маленькая шлюшка. Надеюсь, теперь ты это понимаешь? И мне плевать, на кого она похожа! — Он залпом допил свое шампанское. — Но наглость ее достойна всяческого восхищения. Подумать только: подходит к твоей парадной двери, заявляет, что ей надо кому-то там что-то передать, попадает наверх, в спальни, и благополучно обчищает карманы твоих клиентов! Не удивлюсь, если после этого случая дела у тебя пошатнутся.
— По-моему, никого не обокрали, — огрызнулась Амалия, — Маршалл сказал, что застал ее на горяченьком, и она улизнула.
— Что ж, если так, считай, что тебе повезло.
— Ты хочешь рассказать об этом случае кому-то еще? — обеспокоенно спросила она.
— А почему бы нет? Ты же пыталась нагреть руки на моем горе.
— Горе? Ха-ха! — Амалия презрительно тряхнула головой. — И думаешь, я поверю, что ты по ней горевал? Или Стивен? Особенно Стивен. Он говорил не одной моей девочке, что она позор семьи. А в последнее время, судя по его словам, он и вовсе выбросил ее из головы.
Вильям всегда подозревал, что у его сына слишком длинный язык. Сегодня он уже имел случай в этом убедиться, застав его драку с Кристианом Маршаллом. Теперь Амалия еще раз подтвердила это.
— Думай что хочешь, Амалия. Не знаю, кого ты видела здесь сегодня, но уверяю тебя, это была не моя дочь!
Амалия расхохоталась:
— Ох, вот так сказанул!
— Не придирайся к словам. Ну не дочь — падчерица.
— Так радуйся, что не дочь! Если она действительно чокнутая, как говорил Стивен, тогда хоть тебе не надо волноваться, что та же печальная участь постигнет твоего… — Дверь слегка приоткрылась, и Амалия не договорила. — В чем дело, Тодд?
— Я только хотел узнать, не понадобится ли мистеру Беннингтону кеб.
Вильям поставил бокал на столик Амалии и поднялся с кресла.
— Не стоит беспокоиться, я сейчас ухожу. — Тодд исчез за дверью, а Вильям, упершись руками в стол, угрожающе навис над Амалией. — Запомни, Амалия: если я еще раз услышу о том, что ты пытаешься мутить воду, то твое заведение вылетит в трубу. Уж я об этом позабочусь. И не думай, что у тебя хватит сил со мной тягаться. Шантаж дурно пахнет и вряд ли придется по вкусу нужным тебе людям. Не суй свой нос в чужие дела, мисс Чазэм, и после праздников приходи в банк. Заберешь свой вклад.
— Как? — спросила она, не веря своим ушам. — Ты что, не хочешь держать мои деньги в своем банке? Я знаю, у тебя начались неприятности после того, как смерть Кэролайн Ван Дайк стала достоянием гласности. Поскольку свадьба не состоялась…
— Ты не дала мне договорить. Забери все, кроме ста тысяч долларов, — Амалия тихо ахнула, — в такую сумму тебе обошлись сегодняшние ошибочные предположения и неуемная алчность. Если кому-нибудь хоть пикнешь об этом, можешь вообще распроститься со своим делом. — Он выпрямился и внимательно оглядел Амалию, прочесывая пятерней свою бородку. — Не провожай меня, я сам найду выход, — он любезно улыбнулся. — С Новым годом тебя, Амалия, с новым счастьем!
Амалия сидела как деревянная. Когда Вильям ушел, она бессильно обмякла в кресле, совершенно измотанная этой долгой ночью. Господи, как же она могла так ошибиться? Вытянув из-под корсета порошок от головной боли, Амалия медленно надорвала пакетик.
В кабинет робко заглянул Тодд.
— Принеси-ка мне воды, Тодд.
Тодд сходил в личную кухню Амалии и протянул ей стакан.
— Ты неважно выглядишь. Хочешь, сделаю массаж?
Она кивнула:
— Только на шее и плечах.
Она высыпала порошок в воду, сморщилась и выпила залпом, затем, поставив стакан на стол, наклонилась вперед. Тодд встал сзади и начал ее массировать. Его прикосновения были невероятно нежны, хотя он мог запросто расплющить ей шею своими ручищами. Он нащупывал ее напряженные места и надавливал на них именно так, как ей было нужно.
— Вильям клянется, что эта девчонка не его падчерица, — сказала она наконец.
— И ты ему веришь?
У Амалии как будто груз с души свалился. Молодец Тодд! Только он один никогда не позволяет ей усомниться в себе.
— Знаешь, Тодд, — тихо сказала она, взгляд ее стал тверже, а в голове уже выстраивался новый план, — кажется, не верю.
Всю дорогу домой они ехали молча. Кристиан только велел ей поджать под себя ноги, чтобы опять не переохладить ступни, и больше они не обменялись ни словом. Затем он помог ей сойти с кеба, заплатил извозчику и быстро зашагал один по тротуару. Дженни поспешала следом.
Мэри-Маргарет открыла им парадную дверь и приняла у Кристиана пальто.
— У нее сейчас доктор Тернер, — сказала девушка. — Ему нужна помощь, чтобы загипсовать ногу, но она никого не подпускает. Ждет вас. Вам лучше подняться туда прямо сейчас.
Лицо Кристиана посерело, он резко повернулся и зашагал наверх, поднимаясь по лестнице через ступеньку. Мэри-Маргарет сокрушенно покачала головой, глядя ему вслед.
— Бедняга, — выдохнула она, — ну и ночка у него выдалась! Ведь он с миссис Брендивайн вот так. — Она показала Дженни два скрещенных пальца. — А что вы так долго? Мы так вас ждали, просто места себе не находили. Доктор Тернер уже собирался сам идти за вами к Амалии. Я хотела послать туда Лайама, но он сегодня вечером не на дежурстве.
«И слава Богу!» — подумала Дженни.
— Это долгая история, — устало сказала Дженни, не сводя глаз с верхнего лестничного пролета, где исчез Кристиан.
Отстегнув у горла пряжку плаща, она сбросила его с плеч. Только услышав тихий вскрик Мэри-Маргарет, она вспомнила про порванный ворот платья и разодранный подол.
— Пресвятые Иисус, Дева Мария и Иосиф! — испуганно запричитала служанка, выпучив глаза, и быстро перекрестилась. — Что с тобой стряслось?
— Ничего, — сказала Дженни, опять закутываясь в плащ.
— Ничего? Может быть, кто-то в салоне Амалии принял тебя за…
— Да, примерно так.
— О Боже!
— Если не возражаешь, я не буду об этом рассказывать. И вообще я хочу спать. Теперь, когда мистер Маршалл у миссис Брендивайн, я, наверное, могу пойти к себе, как ты думаешь?
Мэри-Маргарет кивнула и стала запирать входную дверь.
— Иди, Дженни. Я только загляну к доктору Тернеру и тоже пойду спать. Не знаю, надо ли стелить постель в спальне мистера Маршалла. Добавлять ли угля в огонь?
Она обернулась и увидела, что разговаривает с пустотой. Дженни уже поднималась по лестнице. Она шла медленно, почти болезненно. Ее рука не скользила по гладким перилам, а цеплялась за них, ища опору. Мэри-Маргарет погасила лампы в прихожей и тоже поднялась наверх, задумчиво сдвинув свои огненно-рыжие брови.
Глава 9
— He хотите ли чего-нибудь еще? — спросила Дженни больную. — Может, еще чашку чая? Миссис Моррисей сегодня утром напекла пирожков.
Миссис Брендивайн фыркнула и недовольно поджала губы. Это выражение совсем не шло ее добродушно-розовощекому лицу.
— Хватит развлекать меня едой и питьем! Меня уже тошнит от этой кровати, этой комнаты и пирожков миссис Моррисей! Отдай их Лайаму О'Шиа или скорми той бродячей собаке, которую ты взяла в дом и которую вы все от меня скрываете, — она сморщила нос, — а если я выпью еще одну чашку чая, то просто уплыву.
— О Господи, вы сегодня явно не в духе!
Дженни нагнулась над кроватью и, пряча улыбку, поправила подушки за спиной экономки. Она прекрасно понимала миссис Брендивайн. Быть прикованной к постели целых две недели и знать, что предстоит валяться еще по крайней мере месяц, — это кого угодно выведет из терпения. Дженни взглянула на забинтованную ногу миссис Брендивайн и увидела, что лодыжка опухла. Доктор Тернер предупреждал Дженни, чтобы она следила за состоянием больной ноги и не допускала ухудшения.
— Давайте немного поднимем ногу?
— Ты поднимешь, — проворчала миссис Брендивайн, — я не могу ею даже пошевелить.
— Неужели эти шины действительно такие тяжелые?
Миссис Брендивайн посмотрела на свою сломанную ногу, лежавшую поверх одеял. Деревянные шины были наложены от лодыжки до колена и держались с помощью обмотанных вокруг ноги бинтов. Эта жесткая и громоздкая конструкция все же в точности выполняла свое назначение — удерживала ногу в неподвижности.
— Чертова деревяшка! По-моему, доктор Тернер выстроил целый дом вокруг моей ноги.
Дженни улыбнулась и осторожно подложила подушку под ногу миссис Брендивайн, прикрыв шину сборчатым подолом ее ночной сорочки.
— Когда вы так говорите, вы становитесь очень похожи на мистера Маршалла, — заметила она с едва заметной улыбкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57